Мир-Ок. Люди в моей голове

Мир-Ок. Люди в моей голове
Ирина Фарыма

Новый год – время ожидания чуда, радости и сказок. Однако удивительные видения, неожиданно возникшие на Рождество в сознании Дины, нисколько её не обрадовали. Странные сны о фантастических злоключениях неизвестной молодой пары перевернули её спокойную, размеренную и одинокую жизнь. Эти видения становятся всё реальнее и, превращаясь для Дины в навязчивый кошмар, складываются в загадочную историю. Героиня оказывается неразрывно связана с судьбой пары и внезапно переходит из наблюдателя в активного участника событий. Теперь она уже не одна, но какой ценой? Ангелы и демоны ведут вечную борьбу за души людей. Дину раздирают противоречия, и от её выбора стороны света или тьмы зависит не одна человеческая жизнь.

Ирина Фарыма

Мир-Ок. Люди в моей голове

Мир-Ок. Люди в моей голове

Предисловие

Один, два, три… десять… сто человек проходят мимо окна небольшой уютной кофейни. В глазах рябит от быстрой смены персонажей. До чего же они все разные! Только для невнимательного наблюдателя люди сливаются в сплошную серую массу, а я профессионал. Разглядывать в окно прохожих мне так же интересно, как смотреть в экран телевизора, следя за поворотами остросюжетной киноленты. Может показаться, что некоторые люди чем-то похожи, например одеждой, чертами лица или походкой, но это лишь на первый, беглый взгляд.

Расслабленно сижу в тихом уголке, медленно наслаждаюсь капучино с мягкой сладкой сдобой и поглядываю через стекло на спешащих куда-то горожан. Я никуда не тороплюсь. Конечно, за то время, пока они находятся в поле моего зрения, в проёме оконной рамы, мало что успеваю рассмотреть, но всё же пытаюсь угадать, что каждый из себя представляет. Чем он или она занимаются в жизни, есть ли у них семья, какой характер и так далее. У меня такое хобби – наблюдать за людьми. Это безумно увлекательно, так как каждый человек уникален. Поэтому и сегодняшним вечером я заняла свой пост за столиком у окна.

Невозможно найти на нашей планете двух абсолютно одинаковых людей. Даже с близнецами этот номер не проходит. Вроде и похожи они как две капли воды, и воспитывались в одной семье, и одеваются часто идентично, и соответственно должны быть просто копиями друг друга, но как бы не так. Всегда находятся неуловимые глазом, однако существенные различия, по которым ты сразу понимаешь, что перед тобой разные люди, со своими собственными мыслями, чувствами, судьбой, наконец. Даже обычные снежинки не бывают на одно «лицо», что уж говорить о такой сложной живой системе, как человек. Поэтому не удивительно, что самый ничтожный и посредственный представитель человечества на поверку оказывается Личностью, причём неповторимой.

Вон быстро прошмыгнула мимо молодая девчонка. Джинсы, яркий пуховик, из-под шапочки тянутся проводки наушников, наверное, там звучит какой-то современный мотивчик. А навстречу степенно ступает серьёзный мужчина. Его обстоятельность угадывается с первого взгляда: походка неторопливая, уверенная, волевой подбородок высоко поднят, добротная стильная одежда, а также отсутствие снега на ней, несмотря на метель, позволяет предположить, что он только что вышел из личного автомобиля, возможно, для того чтобы купить подарки к празднику жене и детям. Следом бредёт усталая пожилая женщина, годы и постоянные заботы оставили на ней неизгладимый отпечаток. Голова опущена, руки оттягивают пакеты с продуктами. Её шуба отчаянно пытается сохранить лицо, но потёртости и облезлый мех с головой выдают её преклонный возраст. Да, время никого не щадит, мой взгляд затуманивается от грустных раздумий, но за окном появляется улыбающаяся молодая женщина, и мои мысли принимают другое направление. Она тянет за ручку маленького мальчика, который скользит по льду тротуара и радостно смеётся. Не нужно иметь развитый интеллект, чтобы понять, как они счастливы.

Просто удивительно, какими разными могут быть мои современники.

Однако есть то, что объединяет всех людей. Это человеческие чувства. Слабые или сильные, но они присущи каждому индивидууму. Есть люди, похожие на вулкан, они редко пребывают в покое, их эмоции хлещут через край. Иные держат чувства под контролем и выглядят застывшими льдинками, но их души также обжигают и горечь утрат, и искры радости, правда, это скрыто так глубоко, что кажется, будто они вообще лишены эмоций. Иногда чувства бывают настолько сильными, что ни первые, ни даже вторые не могут с ними справиться. Водоворот эмоций захватывает разум и кружит, пытаясь утащить в омут первозданного хаоса. Сознание застилает пелена, а перед глазами вскипает кровавая пена, тогда человек уже не владеет собой, и на первый план выходят его звериные инстинкты.

Самое первое и самое, пожалуй, сильное животное чувство, доставшееся людям в наследство от своих «меньших братьев», – Страх. Именно страх, являющийся надёжным спутником чувства самосохранения, помогает нам выжить и не позволяет совершать опасные для жизни поступки. Но разные люди и по-разному реагируют на возникновение этого чувства. Одни, пугливые и слабые, сразу отдаются в лапы ужаса, опуская в бессилии руки и покоряясь судьбе. Другие пытаются преодолеть свой страх, противостоять ему, ставя на карту свою жизнь, балансируют на грани безрассудной бравады и иногда… побеждают. Но нет ни одного человека, не ощутившего ни разу этого мерзкого холодка в позвоночнике, лёгкого головокружения, липких ладоней, мелкой дрожи и подкашивания ног. Это то чувство, когда кажется, что под тобой разверзлась пропасть… Чего же боятся люди чаще всего?

Размешиваю ложечкой кофейную пенку и случайно задеваю стенки чашки. Звук получается гулкий и вкусный. Белая пенка кружится и, постепенно смешиваясь с кофе, приобретает благородный оттенок. Задумчиво смотрю на вращение кофейных пузырьков. Они множатся, как порой и наши страхи, но при этом дробятся и измельчаются. И ты уже не понимаешь, что испугало тебя вначале, они наслаиваются один на другой, и в итоге тебя окружает хоровод кошмаров, которые глумливо скалятся и лишают тебя способности сосредоточиться и понять, что они совершенно не страшные, а, скорее, комичные. Но это осознание приходит не сразу. Или вдруг твои страхи как пузыри пены начинают сливаться в один, разрастаясь при этом и грозя выплеснуться из чашки, затопив всё вокруг, но… вдруг лопаются, оставляя после себя лишь еле различимый странный след и сосущее чувство опустошённости и досады на своё малодушие.

Действительно, страхи отдельного человека просты и, в общем-то, понятны: боязнь высоты (акрофобия (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%BA%D1%80%D0%BE%D1%84%D0%BE%D0%B1%D0%B8%D1%8F)), смерти (танатофобия), темноты (никтофобия), достаточно распространена клаустрофобия (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BB%D0%B0%D1%83%D1%81%D1%82%D1%80%D0%BE%D1%84%D0%BE%D0%B1%D0%B8%D1%8F), ну и так далее и тому подобное, не считая ещё бесконечное множество фобий отдельных личностей. Но если разобраться в первопричинах всех страхов, то понимаешь, что человек боится больше всего на свете неизвестности, то есть ему страшно ступать на неизведанную территорию, туда, где его предыдущий жизненный опыт, возможно, будет бесполезен. Где всё призрачно и не надёжно, как в тумане, где непонятно, что ждёт тебя впереди. И то, что выходит за пределы опыта, приобретённого человечеством на своём пути, автоматически переходит в разряд страхов. Наверное, поэтому мы чувствуем себя уверенно днём при ярком свете солнца, когда вокруг всё хорошо знакомо и понятно. А ночью таинственная мгла заволакивает окружающую действительность, и известные предметы приобретают размытые, фантастические очертания, в тени мерещатся чудовища и бесконечные опасности, притаившиеся и только ждущие момента, чтобы наброситься на беззащитно озирающегося человека.

Но канули в Лету времена пещерного человека, когда знания были настолько скудны, что наших предков буквально окружала «Терра инкогнито», а их жизнь была наполнена постоянными опасностями. Люди, преодолевая страх, постепенно раздвигали свои границы, двигались на ощупь в темноте невежества, освещая путь огоньками открытий. Пытливые умы стремились изучить окружающий их мир, чтобы оставить как можно меньше страшных неизведанных территорий и сделать свою жизнь и жизнь соплеменников более безопасной и комфортной. Правда, этот путь был не из лёгких. Часто современники не могли осмыслить гениальные изобретения, намного опережающие своё время. Учёные становились в лучшем случае изгоями. Иногда эти огоньки открытий были настолько яркими и революционными, что превращались для исследователей в костры инквизиции. Новые знания всегда не просто прокладывали себе дорогу. Не только консерватизм и косность были тому причиной. Власть предержащие быстро поняли, что глупой толпой управлять легче, поэтому сопротивлялись распространению просвещения и прогрессу, им было выгодно держать людские массы в невежестве.

В современном мире наука развивается столь стремительно, что обыватели не успевают отслеживать новые открытия. Сегодня на Земле для людей осталось очень мало тайн и загадок. Наше существование размеренно и удобно. Мы развеиваем ночную тьму искусственным освещением, мы страхуем себя в банках от непредвиденных бед, мы преодолели земное притяжение и исследуем космос, и, наконец, через Всемирную паутину нам мгновенно доступна любая необходимая информация. И только, пожалуй, одна из сторон нашей жизни остаётся неизвестной, закрытой, недоступной для изучения. Именно с ней сейчас и связано большинство наших страхов.

Пролетают десятилетия, медленной поступью проходят века, а мы, как и наши предки, всё вытягиваем шею, заглядываем в щелочки бытия, напрягаем интуитивное зрение, стремясь рассмотреть то, что скрыто от нас, то, что пугает нас неизвестностью и по сей день, – наше будущее. При этом взрослые уподобляются маленьким детям, когда те делают что-то запретное, неизведанное и от этого ещё более притягательное. Ими овладевает чувство жгучего любопытства, смешанное со священным ужасом, что приводит их в крайне возбуждённое состояние, при котором нервы натянуты до предела и похожи на струны. Достаточно даже лёгкого случайного прикосновения, и вот уже человек выведен из равновесия – натянутая струна задрожала, завибрировала в пространстве, издавая непредсказуемые звуки. В голове множатся фантастические образы, и воображение жирными мазками быстро набрасывает придуманную картину мира по полученным слабым наброскам. Иногда звуки душевных струн сливаются в прекрасную мелодию, так рождаются предсказания, пророчества и озарения. Но случается и непоправимое. Если струна очень тонкая или слишком сильно натянута, то прикосновение к неизвестному вызывает тот единственный, пронзительный неповторимый дребезжащий звук, возникающий при разрыве. Человек не выдерживает нервного напряжения. Струна лопается, и, почувствовав свободу, теперь уже два куска проволоки, что некогда были струной и составляли единое целое, взвиваются ввысь, наслаждаясь полётом. Некоторое время возбуждённо с надрывом мечутся, стонут, но постепенно успокаиваются, замолкают, превращаясь в немой бездушный мёртвый металл.

Как ни обидно, чужие горькие ошибки не останавливают безумцев, и они с упорством ищут пути познания недоступного, запретного, возможно, ужасного, но от этого кажущегося только более желанным и щекочущим нервы. Стремление выведать хоть какую-то информацию о будущем становится для некоторых проклятием. Тайное знание манит и гипнотизирует, как огонёк в ночи, на который они летят, словно мотыльки, обжигают крылышки, но вновь упрямо продолжают свой безрассудный полёт к свету истины.

Официант уже несколько раз проходил мимо моего столика, с недовольством поглядывая на пустую чашку, всем видом показывая, что пора бы освободить место для других замёрзших посетителей, раз с кофе давно покончено. Конечно, без ложной скромности могу сказать, что вид ухоженной, пусть и начинающей стареть, но всё ещё привлекательной дамы за столиком вряд ли вредит образу маленькой кофейни. Скорее, напротив, не потерявшая стройность фигура, упакованная в хорошо сидящие джинсы и уютный пуловер, мягкий взгляд карих глаз из-под чуть легкомысленной чёлки притягивают внимание посетителей к моей персоне. Хочется верить, что я как завсегдатай этого заведения стала уже его неотъемлемой частью и поддерживаю здесь приятную, располагающую к отдыху атмосферу гармонии и спокойствия. Но всё же я просидела здесь неприлично долго. В кафе было тепло, и выходить на мороз совсем не хотелось. Мысли неспешно, как снежинки, проплывали у меня в голове. Был канун православного Рождества, и большинство горожан могли отдохнуть от рабочих будней. Им бы расслабиться, остановиться и полюбоваться зимней сказкой, что пришла в серый город, но нет, люди бежали куда-то, закутавшись в шарфы, не глядя по сторонам. Наверное, их гнал вперёд какой-то страх: они боялись то ли куда-то опоздать, то ли замёрзнуть, то ли, остановившись, вдруг осознать никчёмную суету своей жизни. Люди текли нескончаемым потоком, и большинство находились словно в коконах, окутанные своими мыслями, проблемами, переживаниями. Они не замечали красоты вокруг, так как их взгляды были направлены внутрь. Только редкие прохожие улыбались и были открыты миру, они шли, не таясь навстречу своему неизведанному будущему. И мне казалось, что за их спиной трепещут и переливаются всеми цветами радуги прекрасные крылья счастья.

Рождественские праздники как раз то время, когда ждёшь чуда. И чудо иногда происходит – завеса неизвестности чуть-чуть приподнимается, открывая взору предстоящие события нашей дальнейшей жизни.

Одним из традиционных мистических способов узнать будущее являются гадания. В старые времена особенно популярны у славян были гадания на святки. Долгими зимними вечерами, во время праздничных дней, когда некуда было девать свободное время, так развлекалась молодёжь. «Раз в Крещенский вечерок девушки гадали…» Своими корнями гадания уходят в языческие верования, и христианская церковь считает их заигрыванием с дьяволом. Но часто гадания всего лишь забава, поэтому к ним не стоит относиться слишком серьёзно. Иначе можно уверовать в реальность происходящего и, затратив слишком много своей душевной энергии, действительно выйти на контакт с потусторонним. И неизвестно, чем всё это закончится… Но, как правило, балуются гаданиями в основном люди, незнакомые с тонкими материями, поэтому результаты получаются противоречивые и далёкие от истины. И поэтому каждому мерещится в остатках кофейной гущи то, что именно он и жаждет увидеть.

Мысли о кофе вернули меня в действительность. Чашка равнодушно смотрела на меня своей пустой глазницей, и, наверное, было уже просто преступно так долго без цели занимать столик в маленьком кафе. Со вздохом сожаления, оставив мелочь официанту, чтобы хоть немного поднять ему настроение в праздничный зимний вечер, поднимаюсь с насиженного места и бреду к выходу. Зимние дни коротки, не успеет солнце выглянуть из-за горизонта, как вновь торопится спрятаться за краем Земли. На улице стемнело и заметно похолодало, не зря прохожие так спешили. Мягкие хлопья превратились в колючие льдинки, которые ветер сердито швырял в лицо и обманным манёвром пытался насыпать за шиворот. От такого мороза и пронизывающего ветра не спас бы и герметичный костюм с подогревом, поэтому в своей короткой норковой шубке я тут же продрогла, но домой всё же не торопилась, так как там ждала меня только пустая квартира да старая кошка. Среди шумной городской суеты хотя бы создаётся иллюзия сопричастности к общему веселью, ведь праздники особенно тоскливо встречать в одиночестве. Но как я не старалась идти помедленнее, через несколько минут оказалась перед дверью своей квартиры, находившейся всего в паре кварталов от кафе, где я, как обычно, убивала вечернее время.

Нора, так звали мою любимицу, встретила меня у порога и потёрлась о ноги. Её возраст скоро должен был преодолеть двадцатилетний рубеж, и она, конечно, потеряла былую игривость и резвость, но преданность своей хозяйке осталась прежней, и она демонстрировала её при каждом удобном случае. Неотложных дел у меня на сегодня не было, и я с чистой совестью, укрывшись пледом, уютно устроилась перед телевизором, а кошка тут же забралась ко мне на колени и блаженно замурлыкала. Ничего конкретного смотреть я не собиралась и просто переключала каналы, надеясь зацепиться взглядом за что-нибудь интересное. Так и произошло.

На одном из каналов шла передача про хиромантию. Мне показалось забавным, что её тема так совпала с моими недавними мыслями, и, сделав свой выбор, я отложила пульт в сторону. Ведущий увлекательно рассказывал о различных способах предсказаний судьбы, а вечернее время, завывающий ветер за окном и канун Рождества быстро настроили меня на мистический лад. И тут мне на ум пришла одна примечательная семейная история. Кому-то, возможно, это покажется неправдоподобным, но моя прабабушка по материнской линии была гадалкой. Да, да, самой что ни на есть настоящей профессиональной провидицей. Правда, я родилась уже после её смерти, но по многочисленным рассказам бабушки и чёрно-белым фотографиям начала 20 века в голове сложился такой живой образ, словно я лично была знакома с этой умной, яркой, неординарной во всех отношениях женщиной. На пожелтевшем снимке у прабабушки Евдокии удивительно пронзительный взгляд. Но её черные глаза смотрят не изучающе, а по-доброму, с оттенком грусти, кажется, что ей давно всё известно, и оттого во взоре сквозит бесконечная усталость от бремени этого знания. Наверное, невероятно трудно смотреть людям в глаза, зная, какие несчастья им уготованы, но будучи не в силах их предотвратить.

Её земной путь был столь необычен, что рассказы о некоторых эпизодах жизни казались мне страшными сказками и навсегда остались в моей памяти. Отец моей прабабушки был цыган, но работал в селе кузнецом и считался уважаемым человеком. Там и повстречал свою будущую жену. Однако их счастье было недолгим. Молодая женщина умерла при родах, дав жизнь двум девочкам. Но сестра-близнец моей прабабушки не прожила и недели. Отец сильно тосковал по любимой жене и вскорости тоже ушёл вслед за ней в мир иной. Так в шесть лет Дуня осталась круглой сиротой. В столь раннем возрасте ей самой пришлось заботиться о пропитании и крыше над головой, и она нанялась нянькой в семью местного попа. Это спасло её от голодной смерти, но оказалось событием, которое перевернуло её взгляд на мир. Она увидела жизнь священнослужителя в быту, и её изумлению не было предела. Несоблюдение поста, взгляд на паству как на откровенное средство наживы оказались для этого священника в порядке вещей, что противоречило образу мудрых служителей Господа в её детской наивной душе. Двойная мораль, царствующая там, быстро пошатнула устои её христианской веры, а пытливый ум довершил дело и освободил её сознание от догм. Пелена религиозных условностей больше не застилала ей глаза, и у неё открылось истинное зрение. Прабабушка была не робкого десятка и умела постоять за себя, поэтому долго терпеть унижения, находясь в состоянии прислуги, не смогла. Годам к десяти она уже помогала людям, используя дар своего ясновидения: указывала, где находится заблудившийся скот, обнаруживала пропавшие вещи и предсказывала судьбы. Это и стало её средством к существованию. Не все цыгане обладают этим даром, но, говорят, что у всех ясновидящих есть цыганские корни.

Однажды девочку попросили погадать две женщины, мужья которых были в это время на войне. Дуня сказала, что один из мужчин скоро вернётся, а другой, к сожалению, убит. Женщины стали ругаться, обвинили её в шарлатанстве и ушли, не заплатив ни копейки. Оказалось, что тот, кому она напророчила смерть, недавно прислал письмо, а другой женщине, наоборот, пришла похоронка. Дуня только руками развела, но не изменила своего мнения, она чётко видела именно то, что предсказала. Прошло некоторое время, и женщины вернулись к ней с покаянием, девочка оказалась права. Письмо было последним, и когда оно дошло до жены, мужчина уже погиб, а похоронку вторая женщина получила по ошибке: её муж был жив. Он поменял свою старую шинель на новую, которую снял с убитого товарища, а документы забыл в кармане.

Рассказы о прабабушке Евдокии произвели на меня в детстве неизгладимое впечатление. Может, поэтому и во взрослой жизни я всегда живо интересовалась эзотерикой, а к религии относилась достаточно прохладно. Я знаю, что прабабушка умела гадать при помощи карт, свечей, бобов и многого другого, но, очевидно, это были лишь внешние атрибуты, которые помогали ей войти в определённое душевное состояние, настроиться на приём информации, которая приходила к ней из мира тонких материй. Мне, к сожалению, этот дар не передался. Случаются, конечно, озарения, когда я предугадываю, что скажет тот или иной человек через секунду, но я это отношу только к совпадениям или к знанию людской психологии. Интуиция у меня напрочь задавлена логикой и доводами разума.

Так размышляя и вполглаза посматривая на телевизор, пригревшись под пледом, убаюканная мурлыканьями Норы, я начала клевать носом. Несколько раз я вроде бы на секунду закрывала глаза, но, открывая, понимала, что потеряла нить повествования, однако отчаянно продолжала бороться со сном. Наконец кошка, растревоженная моими вздрагиваниями в моменты провала в дремоту, приблизилась к моему лицу и осуждающе посмотрела в глаза. Взгляд её желтых глаз был завораживающий и буквально гипнотизировал. Но что она хотела мне внушить: чтобы я проснулась или окончательно уснула, я не поняла. Вдруг мне почудилось, что голоса, доносившиеся из динамиков телевизора, стали какими-то далёкими и приглушёнными, словно вместо воздуха комнату заполнила вата. Свет торшера стал меркнуть, голова отчаянно закружилась, и я внезапно потеряла связь с реальностью…

Глава 1. Непрошеный гость

Стрелки старинных часов приближались к восьми, и через несколько мгновений должна была открыться дверца, выпускающая кукушку. Время тянулось до безобразия медленно. И, по всей вероятности, день обещал закончиться так же серо и буднично, как большинство зимних вечеров супружеской пары в скромном доме на окраине небольшого тихого городка. За окном медленно кружился снег, в камине потрескивали поленья, и, нагоняя дремоту на весь дом, у огня спал огромный старый пёс. Его породу определить было практически невозможно. Он был похож одновременно и на ньюфаундленда, и на сенбернара, но что можно сказать совершенно определенно: Собаку Баскервилей этот лохматый хранитель очага точно не напоминал. Напротив, несмотря на внушительные размеры, был он абсолютно не страшным, домашним, и каждому, кто его видел даже первый раз, хотелось зарыться руками в его густую, длинную, шоколадную, но уже местами седеющую шерсть. Нечего говорить, что для Кристины и Эдуарда он был любимцем. Пёс являлся настоящим символом дома, таким же основательным и старым, и достался супругам вместе с ним в наследство от прабабушки Кристины. Этот дом был совсем маленький, но по его убранству угадывалось, что прежняя хозяйка относилась к нему с трепетом и заботой. Удачная планировка комнат позволяла рационально использовать каждый метр жилой площади, а тщательно подобранные мебель и аксессуары идеально подходили для этого скромного жилища.

Когда молодые супруги поселились в этом гнёздышке, то сначала хотели обновить интерьер, так как их возраст никак не соответствовал общему восприятию дома, и они смотрелись по меньшей мере странно среди всей этой винтажной мебели. Но уж очень хорошо сочеталось всё в их теперешнем жилище, казалось достаточно тронуть одну деталь, и тщательно отрегулированное и выверенное равновесие будет потеряно навсегда. Наверное, поэтому Эд и Кристи в итоге решили оставить всё как есть, и три года, проведённые ими в этих стенах, наложили и на молодых людей отпечаток времени и внесли в их жизнь спокойствие и размеренность.

Работа фрилансера в сфере IT-технологий не требовала от Эдуарда ежедневных поездок в офис. Большую часть своего времени он проводил за компьютером у окна. Ему никогда не бывало скучно работать в одиночестве, напротив, уединение помогало сосредоточиться. Эдик с детства рос малообщительным, вдумчивым, самодостаточным мальчиком и, став взрослым, выбрал профессию, при которой контакты с людьми сводились к минимуму. Вся его чуть полноватая фигура дышала спокойствием. Уверенность и надёжность чувствовались во всех его неторопливых и точных движениях, а холодный взгляд серо-голубых глаз мог в момент погасить изредка вспыхивающие размолвки с Кристиной. Если бы он отрастил свои светло-русые волосы, заплёл их в косы и, выбросив бритву, обзавёлся густой бородой, то смело прошёл бы кастинг на роль викинга.

У Эда были свои сложившиеся традиции, одна из них – просмотр вечерней программы новостей. Конечно, основные события он и так уже знал к вечеру из новостной ленты интернета, но считал, что нормальный мужчина просто обязан быть осведомлён, как они освещаются через официальные каналы телевещания. Вот и сейчас он расслабленно полулежал на диване и внимательно слушал журналиста, ведущего репортаж из горячей точки.

А Кристина откровенно скучала. Она была полной противоположностью Эда, и тихие семейные вечера нагоняли на неё порой смертную тоску. Яркая, порывистая, с копной вьющихся тёмных непослушных волос она и секунды не могла усидеть без дела. Её сложно было назвать писаной красавицей, чуть вздернутый носик делал лицо немного детским, но от живых выразительных глаз цвета спелой черешни нельзя было оторвать взгляда. Она обожала шумные многолюдные тусовки и мгновенно становилась там центром внимания, хотя было трудно поверить, что такая миниатюрная хрупкая брюнетка обладает столь сильной харизмой. Её неуёмная энергия и жажда общения находили выход в конторе по организации праздников и торжественных мероприятий, где она работала аниматором. Невероятно, что такие разные люди, как Эд и Кристи, уживались вместе и, более того, были счастливы друг с другом. Кристина дарила часть своей бьющей через край энергии мужу, а он её с благодарностью принимал, тем самым усмиряя излишнюю горячность супруги. Они до сих пор были без памяти влюблены, хотя теперь уже знали не только плюсы, но и минусы своей половинки. Но это не охладило их чувств, а помогло лучше понимать друг друга и по-настоящему скрепило их семейный союз.

Сегодняшним вечером Кристи слонялась из угла в угол, размышляя, чем бы себя занять, пока Эдик смотрит эти занудные новости. Наконец, захватив с полки один из приглянувшихся романов, она уютно примостилась в старомодном мягком кресле. Но прочитав всего несколько страниц, девушка опустила книгу на колени и предалась мечтам о чём-то ярком, тёплом и очень далёком, а точнее, о лете. Прошлое они с Эдом провели на берегах Адриатики: играли в теннис на залитых солнцем кортах, взявшись за руки, бродили по развалинам древних городов и, конечно, плескались в ласковом море. К сожалению, лето этого года наступит ещё очень нескоро, и Кристина, раздражённо посмотрев на снег за окном, резко оборвала свои приятные мысли. Градус её настроения начал понижаться, и она решила поднять его, пообщавшись с мужем. Книга была отброшена в сторону. Пытаясь стряхнуть уныние, Крис грациозно потянулась и подобно молодой пантере легко спрыгнула с кресла. Тихо подкравшись к Эду, нежно обняла его за плечи, игриво щекоча своими локонами, и ласково поцеловала в мочку уха.

Не то чтобы супруг был холоден в проявлении чувств, но сейчас её ласка была для него не ко времени. Его пунктуальность и любовь к порядку порой доводили жену до бешенства, но Эд спокойно сносил её выпады и гнул свою линию поведения. И этот случай оказался не исключением. Заведённый порядок требовал от Эдуарда сначала закончить вечерний новостной ритуал, а уже потом заниматься приятными «глупостями». Никакая сила не могла оторвать сейчас его взгляд от экрана, даже заигрывания любимой жены, поэтому он не глядя, легко, но неумолимо снял руки Кристи со своих плеч и, скорее, не подключая сознания, автоматически пробормотал что-то вроде: «Извини, дорогая, давай после». Кристина обиженно поджала красивую нижнюю губку и, тряхнув своими роскошными волосами, метнула испепеляющий взгляд своих тёмных глаз на ни в чём не повинного диктора. Правда, последний не обратил на это ровным счётом никакого внимания, да и Эд, к сожалению, тоже.

Настроение девушки продолжало падать, она вновь взяла книгу, но чтения не получалось. Она пробегала глазами строчки, но не понимая их смысла, проваливалась взглядом в стерильную белизну страницы. Поведение мужа её несколько раздосадовало, хотя было предсказуемо и обычно не вызывало раньше у Крис такой реакции, но сегодня что-то пошло не так. В её душе шевельнулся червячок раздражения и начал вгрызаться вглубь, пытаясь затронуть самые болевые точки. Кристи совсем не хотела сердиться на супруга, но чувство, которое вдруг всколыхнулось в ней, оказалось сильнее её. Разобидевшись на Эда, Кристи так и не нашла себе занятия на вечер, и недовольство начало накручиваться в ней, как пружина, готовая выстрелить с быстротой молнии. К моменту окончания телепередачи девушка распалилась не на шутку, казалось, от неё сыплются искры, как при коротком замыкании, и трогать её опасно для жизни. Но Эдуард этого даже не заметил.

– Котёнок, что у нас на ужин? – ласково протянул Эд, поднимаясь с дивана.

– Конечно, тебе от жены только ужин и нужен, – пытаясь скрыть раздражение, съязвила Крис.

– Ну, что ты дорогая, ещё мне очень нужна твоя любоф-ф, но сначала ужин, – шутливо пробасил Эдуард и нежно обнял супругу.

Кристи резко дёрнулась и освободилась из объятий.

– У меня пропало настроение, – процедила она сквозь зубы, но всё же пошла накрывать на стол.

Эд был типичным представителем мужского пола и поэтому, не отличаясь тонкой душевной организацией, посчитал недовольство Крис всего лишь капризом и постарался просто не обращать на него внимания, надеясь, что всё само собой наладится. А раз так, то зачем копаться в причинах и что-то предпринимать. Однако за ужином супруга сидела молчаливая, без аппетита ковыряясь вилкой в тарелке, а на все попытки Эда заговорить с ней отвечала односложно или вовсе огрызалась. Кристи была похожа на подожжённый бикфордов шнур, и Эд с опасением ждал взрыва. И тут раздался спасительный звонок в дверь.

– «Слава богу, – с облегчением подумал мужчина, – наверное, это кто-то из знакомых, Кристина будет вынуждена соблюдать приличия, и обстановка разрядится».

Он торопливо пошёл открывать. – «А то, чего доброго, ещё подумают, что нас нет дома, и уйдут, тогда мне самому придётся решать проблему с Кристи».

Щёлкнув замком, он радостно распахнул дверь, и улыбка медленно начала сползать с его лица. На пороге стоял абсолютно незнакомый ему джентльмен. Именно джентльмен, а не просто мужчина, так как с первого взгляда в нём чувствовалась определённая порода. А его уверенная осанка и безупречный внешний вид не оставляли сомнений в его благородном происхождении. Человек был не просто незнаком Эду, а положительно выглядел приехавшим издалека. Если бы Эдуарда спросили: почему он сделал такой вывод, то, вероятно, он не смог бы внятно объяснить его причину, но тем не менее ничуть в этом не сомневался.

Как Кристи ни была разобижена на мужа, извечное женское любопытство взяло верх.

– Кто там, Эд? – прокричала Кристи из глубины гостиной, пытаясь рассмотреть гостя, но широкая спина мужа закрывала обзор. Эд оказался в лёгком замешательстве и молчал. Не дождавшись ответа, Крис рысцой метнулась в прихожую и, выглянув из-за плеча супруга, тоже пришла в некоторое недоумение. В дверях застыл представительный мужчина почтенного возраста, одетый в дорогое тёмно-коричневое пальто и подходящую к нему в тон шляпу с саквояжем в руках. Незнакомец, однако, производил благоприятное впечатление, и, расслабившись, Кристина подумала, что этот вечер ещё может быть спасён, а потому подарила ему приветливую улыбку. Эд, напротив, начинал хмуриться. Он вообще не любил сюрпризов, даже приятных, а этот незнакомый визитёр в его планах точно не значился. С какой целью явился запоздалый гость, Эд не знал, поэтому был насторожен и немного выбит из привычной колеи.

Наконец, гость нарушил неловкое молчание.