Мир-Ок. Люди в моей голове

– Каким это образом? – не унимался Эд. Он с откровенной неприязнью взирал на непрошеного гостя, который нагло несёт всякую ахинею, смеет называть его супругу «милой» и, похоже, надеется на то, что все увязнут в паутине ловко сплетённой им лжи.

– Я покажу Вам этих, как вы изволили выразиться, монстров, вызвав их в эту комнату. Видите ли, Ваш покорный слуга обладает некоторыми способностями, позволяющими предсказывать судьбы, проникать в другие миры и вызывать обитателей других миров в этот! – с пафосом произнёс ночной гость и, подмигнув Кристине, добавил: – А в остатках кофейной гущи я прочту ваше будущее.

Кристи просто замерла от столь неожиданного и интригующего заявления, а Эдуард совсем расстроился, не зная, что и думать. То ли их пришелец – аферист, то ли умалишённый. – «Хорошо бы не буйный», – подумал он с тоской. Потом, немного поразмыслив, Эд охладил свой пыл и решил, что нервничает он абсолютно напрасно. В случае если Захар Александрович – аферист, он легко выведет его в ходе демонстрации «фокусов» на чистую воду, а если у старика не все дома, то ему лучше не перечить, а спокойно посмотреть на его представление и тихо уложить спать, а завтра поскорее спровадить из дома. Вслух же он произнёс практически спокойным голосом: – Ну что же, Кристина, свари, пожалуй, действительно нам всем по чашечке кофе, раз Захар Александрович обещает нас чем-то всерьёз удивить.

Кристи чуть не запрыгала от радости, и истолковав слова мужа как знак примирения, поторопилась к плите. Пока девушка зорко следила за поднимающейся шапочкой кофейной пенки, Эд постарался поддержать разговор и осторожно, чтобы не возбуждать «болезненную» психику гостя, поинтересовался: – Скажите, и давно вы обладаете такими замечательными способностями?

– Да, можно сказать, сколько себя помню, я всегда отличался от окружающих меня людей, но это не имеет значения, – загадочно произнёс старик, открывая свой саквояж, – сейчас мне нужно подготовиться к таинству, – вслед за этим на столе как по волшебству появились чёрные свечи, зеркало и ещё масса каких-то предметов, назначение которых хозяевам дома было неизвестно. У Крис замерло сердце, как в детстве в предвкушении чуда, когда утром нового года ищешь под ёлкой подарки деда мороза. А Эд помрачнел, подумав, что старик сейчас при помощи фокусов начнёт выманивать у них деньги, и напрягся, мысленно встав в стойку, готовый к обороне. Тем временем супруга принесла на стол три чашки кофе, аромат которого сразу распространился по гостиной, наполнив дом теплом и уютом.

Захар Александрович, не торопясь, зажёг свечи и поставил их по обе стороны от зеркала: – Ну-с, приступим, – молвил он, потирая руки, – не могли бы вы для начала погасить свет? Горящим свечам нужна соответствующая обстановка.

– «Только этого не хватало», – пронеслось у Эда в голове, а вслух он произнёс: – Неужели это так необходимо?

– Всенепременно, иначе ничего не получится, и вы наверняка посчитаете меня выдумщиком и проходимцем, – пожал плечами старик, обращаясь к Эду. – Кроме того, мне не хочется обманывать ожидания вашей очаровательной супруги, я вижу, как загорелись ее бездонные глаза. Мне хорошо знаком этот блеск, это ожидание встречи с чем-то неизведанным и таинственным. Пожалуйста, Эдуард, не упрямьтесь, не лишайте свою даму удовольствия, от Вас требуется только согласие погасить электрическое освещение. Тогда в этой комнате будет создан нужный мне полумрак, так как камин практически потух. Или вы боитесь темноты? – удивлённо поднял брови ночной гость.

– Ещё чего, – Эд смерил старика холодным, негодующим взглядом, – так и быть, только ради Кристины иду вам на уступки, но предупреждаю, что пока не увижу чего-то действительно убедительного, останусь при своём мнении, – закончил он уже спокойно и отхлебнул бодрящий обжигающий кофе. Кристи облегчённо вздохнула и выключила свет в гостиной.

Старик, словно иллюзионист, взмахнул рукой, и свечи вспыхнули ярче.

– Дамы и господа, – высокопарно начал он, – прошу к столу, давайте насладимся божественным напитком, что с таким искусством приготовила для нас хозяйка дома, уверен, это не единственный её талант. Кофе согревает душу, бодрит тело и объединяет сердца. Выпьем же его в тишине, очищая свои помыслы и готовясь встретиться с будущим.

– «Нет, он действительно чокнутый! Для шарлатана он явно переигрывает, но, кажется, пока паниковать рано – старик, похоже, не опасен», – решил Эд и молча ждал развития событий. Тишину нарушали лишь потрескивание свечей, сонное бормотание пса у остывающего камина да звук их размеренных глотков из чашек. Часы пробили полночь. Захар Александрович первым прервал молчание, – Вижу, что ваши чаши пусты – можно приступать к расшифровке знаков, – торжественно молвил он и перевернул чашки супругов с остатками кофейной гущи на блюдца. Немного подождав, он поставил чашку Эда в прежнее положение и принялся рассматривать причудливые узоры на стенках.

– Да уж, молодой человек, вы действительно хотите знать свою судьбу? —старик трагически приподнял брови. Этот дешёвый трюк заставил Эда фыркнуть от возмущения. – Вы что, думаете, я испугаюсь Ваших страшилок, не захочу ничего слышать, а Вам тогда не придётся ничего сочинять? Нет, этот номер не пройдёт, будьте добры, поведайте нам, что же такого ужасного вы там увидели, а мы потом сравним предсказания с реальностью, – почти радостно закончил Эд, предвкушая полное фиаско своего визави.

– Ну, воля Ваша, извольте слушать, – неприятно проскрипел Захар Александрович и вдруг заговорил протяжным низким голосом, от которого мороз побежал по коже. – Вижу аналитический ум, благородство, крепкое здоровье, которое предполагает долгую жизнь, но, увы, она таковой не окажется, вы в скором будущем прекратите своё существование в этом Мире… – и умолк.

– Вы хотите сказать… что я скоро умру? – запнувшись, выдавил из себя Эд.

– Ну что Вы, просто Ваша сущность попадет в Мир-Ок, и увы… там застрянет, – отвечал старик уже вполне нормальным голосом.

– Да это просто какая-то ересь, – радостно выдохнул Эдуард. Он окончательно уверовал в ненормальность старика, больное воображение которого явно играло с тем злые шутки. Но чтобы продолжить комедию, спросил: – А что же вы предскажите моей жене? Надеюсь, она провалится вместе со мной, а то мне будет скучно болтаться где-то на задворках Мира целую вечность в одиночестве! – закончил он со смехом.

– Напрасно иронизируете, – кивнул в его сторону старик и взял чашку Кристины. Он неторопливо взглянул на остатки кофе, и вдруг его брови поползли вверх от удивления, а в глазах вспыхнул радостный нездоровый огонёк, – Вижу прекрасное сочетание авантюрной натуры и живого подвижного ума, интересную увлекательную работу, долгую счастливую жизнь и наличие незаурядных способностей к ясновидению.

– Очень лестно, – подала голос Кристи, – но что касается ясновидения, то тут вы точно ошибаетесь. Это моя прабабушка умела гадать, а я таким талантом не обладаю.

– Кроме того, о какой это долгой счастливой жизни вы толкуете моей жене, если, по Вашим словам, я вскорости исчезну из её поля зрения? – вновь возмутился Эд.

– Вы, видите ли, не единственный мужчина в этом Мире, – с лёгкой усмешкой промолвил старик и пригладил свои роскошные седые волосы.

– Ну, это уже перебор! – взвился обычно спокойный Эд, – Вы несёте здесь совершенно бездоказательную чушь. Немедленно продемонстрируйте обещанные чудеса в подтверждение Вашей наглой лжи, и-иначе я буду в-вынужден указать Вам на дверь, несмотря на позднее время и предполагаемые протесты моей супруги, – выпалил он, заикаясь от бешенства.

– Не нужно так нервничать, молодой человек, не портите себе остаток жизни неуместной торопливостью. Я всегда отвечаю за свои слова, и Вы сейчас в этом убедитесь, – спокойно парировал старик, – А Ваша супруга, с Вашего позволения, конечно, раз уж наделена паранормальными способностями, может мне помочь.

Кристи, несмотря на всю свою любовь к новому и необычному, уже и сама не знала, как относиться к сложившейся ситуации: ей и хотелось посмотреть на продолжение гадания, и в то же время не нравилось недовольство супруга, и она была готова всё прекратить, лишь бы его успокоить.

Эд метнул на жену негодующий взгляд, и зачем он только пошёл у неё на поводу и распахнул двери дома для этого старого проходимца.

– Что же, если Вам самому не под силу осуществить свои фокусы, пусть Кристина окажет посильную помощь, а я посмотрю, что у вас получится, – сказал он мрачно и, сложив руки на груди, приготовился внимательно наблюдать за происходящим, чтобы не пропустить момент жульничества. Кристи почувствовала себя очень неуютно, по спине пробежал неприятный холодок, а в душе нарастало чувство тревоги и приближения чего-то непоправимого.

– Вряд ли буду Вам полезна, ведь я ничего не понимаю в гаданиях, предсказаниях и тому подобных вещах, – попыталась она самоустраниться от участия в непонятном действе. Но не тут-то было. Захар Александрович неожиданно проявил железную хватку хищника, поймавшего добычу, и не собирался отказываться от помощи Крис, напротив, он настойчиво начал убеждать в особой необходимости совместного сеанса магии. Он был так красноречив: доказывал, умолял, стыдил в малодушии, обвинял в излишнем жеманстве, что ей просто пришлось согласиться ему помочь.

– Хорошо, но что я должна буду делать? – спросила она обречённо.

– О, это сущий пустяк, я буду давать Вам указания прямо по ходу нашего сеанса и уверяю Вас: выполнить их будет совсем не сложно, – быстро проговорил старик и вдруг облизнул внезапно пересохшие губы.

Загадочные манипуляции Захара Александровича теперь напоминали магический ритуал чернокнижника. Он сыпал в чашу и тщательно перемешивал какие-то порошки, бормотал под нос непонятные слова и делал театральные пасы руками. Супруги хранили молчание. Эд, еле сдерживаясь, скептически взирал на эту клоунаду, а Кристи всё больше и больше впадала в беспокойство и со страхом ожидала, что же ей предстоит сейчас сделать. Но их гость, к счастью, попросил Кристи всего лишь подать ему чистой воды.

– «Пока вполне выполнимо», – подумала Крис, протягивая старику стакан. Он вылил его содержимое в чашу и его заклинания зазвучали громче и пронзительнее. Последнюю фразу Захар Александрович выкрикнул уже на запредельно высокой ноте, и смесь в чаше внезапно вспыхнула голубым пламенем, осветив удивленные лица хозяев дома. От неожиданности они отпрянули от стола, разумно опасаясь опалить волосы. Но старик тут же погасил огонь простым взмахом руки.

– Милостивая госпожа, прошу, не сочтите за труд дать мне один волос из своих прелестных локонов, – обратился он к Крис. Она смутно догадывалась, что этого делать не стоит, что ничем хорошим это не закончится, но словно под гипнозом прошлась рукой по голове и подала старику выпавший волосок, который тут же был отправлен в чашу с гремучей смесью, а вскоре туда последовал и седой волос их гостя.

– А мой и нашего четвероногого друга не потребуется? – со смехом пробасил Эд.

– Ну, ваши волосы не представляют такой ценности, как волосы Кристины, а собачья шерсть мне и вовсе без надобности, но если хотите – давайте сюда то, что удастся добыть с вашего ёжика, – небрежно бросил Захар Александрович, посмотрев на Эда как на досадную отвлекающую мелочь. Молодой человек уже хотел возмутиться, но, вспомнив, что это всего лишь представление, которое разыгрывает сумасбродный старик, молча протянул ему свой короткий светлый волосок.

Их ночной гость сделал ещё какие-то едва уловимые пасы над чашей, и вдруг из неё повалил густой вязкий дым цвета спелой сливы. В считаные секунды он заполнил всю комнату, теперь молодые люди, сидевшие за столом, отчётливо видели лишь друг друга, старика, чашу, свечи да зеркало, а вся гостиная словно растворилась в этой сине-фиолетовой мгле. Они будто оказались отрезаны от всего мира этой жуткой клубящейся завесой. Дым не имел запаха, но его прикосновение к коже вызывало неприятные ощущения, напоминающие ползающих по телу огромных жирных мерзких слизней.

– Теперь возьмёмся за руки, чтобы не потеряться в пространстве, и заглянем в зеркальные глубины, – донёсся откуда-то издалека голос старика, он поймал маленькую ладошку Крис, а другой рукой схватил Эда. Супруги словно послушные куклы соединили свои свободные ладони, замкнув таким образом магический круг, и устремили взор в зеркало.

То, что они увидели, никак не вписывалось в их представление о физическом мире: в зазеркалье появилось изображение причудливой старинной двери, в центре которой красовалась кованная спираль. «Отражение» было столь реалистичным, что казалось реальнее самого зеркала. Через мгновение спираль начала вращаться, увеличиваясь в размерах и, что совсем невероятно, стала выпячиваться в комнату. Вот она уже дотянулась до чаши, вот её витки побежали к краям стола. Кристина с ужасом взирала на происходящее, не в силах расцепить рук и произнести хоть слово. Эда тоже парализовало: его рациональный мозг просто заклинило от столь невероятного зрелища. А спираль уже больше походила на клубок извивающихся змей или спрута, протянувшего свои щупальца к людям. Ещё несколько секунд понадобилось этому порождению зеркала (или их гостя?), чтобы оно, ловко взбираясь по рукам сидящих за столом, превратило их в коконы, опутав своими отростками. Супругам показалось, что они задыхаются, не в силах даже крикнуть, настолько плотная масса сдавила их тела. Но это было ещё только начало терзаний. Вскоре они почувствовали, что мощная непреодолимая сила выдернула их из-за стола и закрутила с бешенной скоростью. Они не могли видеть, так как их глаза были залеплены проклятыми отростками, но спазмы желудка и головокружение не оставляли сомнений в происходящем. Троицу вращало и бросало из стороны в сторону, при этом ощущалось что их не просто кружит, а несет по спиральной траектории в неведомые дали. Сколько продолжался этот чудовищный полёт или падение, сказать было трудно. Кристина и Эдуард просто потеряли счёт времени, а, быть может, там, куда их тащило, и времени-то никакого не было? Но всё имеет свой конец, закончились и их мучения. Супруги вывалились из коконов совершенно мокрые, измотанные и выжатые, словно бельё из стиральной машинки, и первое время просто хватали ртом воздух не в силах открыть глаз. Наконец, Кристине удалось разлепить веки, но увиденное вызвало у неё новую волну паники.

Вокруг раскинулась бескрайняя пустыня, заполненная лишь уже знакомым сине-фиолетовым дымом, стелющимся по растрескавшейся земле. Их коконы снова распались на отдельные отростки и стремительно втягивались обратно в дверь, а вскоре как ни в чем не бывало застыли в форме кованной спирали. Только дверь теперь была не в зеркале, а стояла перед ними в натуре. Напротив загадочной двери оказалось зеркало того же размера, в глубине которого смутно угадывались очертания их гостиной, затянутой непроглядной мглой. Супруги распластались на сухой выжженной почве и были не столько истощены физически, сколько ошарашены и деморализованы произошедшим. В отличие от них Захар Александрович был на удивление свеж. Казалось, он и не заметил этого невероятного перемещения, или был к нему настолько хорошо подготовлен, что оно далось ему гораздо легче, чем молодым спутникам. Костюм старика был по-прежнему безупречен. Невозмутимо сложив на груди руки, он презрительно поглядывал свысока на обессиливших супругов.

– Что вы с нами сделали, где мы? – едва разлепив склеившиеся губы, зарычал Эд, с ненавистью уставившись на мерзкого старикана.

– Как вы ещё не поняли? Я перенёс вас ПО ТУ СТОРОНУ. Я начинаю демонстрировать столь настойчиво требуемые вами чудеса, – усмехнувшись, промурлыкал Захар Александрович или кто он был там на самом деле.

– По ту сторону чего? – прошелестела Кристи внезапно севшим голосом. Она похолодела от ужаса боясь услышать ответ, но с обреченностью понимая, что страшной правды уже не удастся избежать.

– Конечно, ПО ТУ СТОРОНУ РЕАЛЬНОСТИ, мои дорогие, – торжественно и радостно провозгласил старик.

Глава 4. Затянувшаяся иллюзия

В висках стучало, голова, казалось, готова была разлететься на тысячи осколков, и, наверное, только железный обруч боли, сдавивший лоб и затылок, сохранял её целостность. Сознание возвращалось толчками, накатывало, как волны воспоминаний из прошлой жизни. Кто я? Женщина. Где я? Похоже, что у себя дома (оказывается, у меня есть дом). Что со мною опять было? А вот на этот вопрос мне ответить сразу не удалось. Видение стояло перед глазами настолько ярко и весомо, что частично заслонило реальность. Та часть меня, что вернулась в привычное для меня окружение, ощутила пристальный печальный взгляд, и я поняла, что моя кошка сидит на мне и не отрываясь смотрит мне в глаза. Тогда как я беспомощно распласталась на диване, словно ломтик плавленого сыра на хрустящем тосте.

Кое-как согнув колени и оттолкнувшись руками от мягкой обивки, я смогла сесть. К горлу подкатывала дурнота, Нора громко замурлыкала и начала топтаться на моих коленях, слегка выпуская коготки. Усилия, затраченные мною для удержания вертикального положения, чуть было снова не вернули меня в обморочное состояние, но, схватившись за стол, я смогла удержаться на плаву. Мои зубы выбивали дробь, это была, конечно, нервная реакция на перенапряжение, так как в квартире было тепло, поэтому мой озноб был явно другой природы. Но тем не менее я покрылась гусиной кожей и, чтобы начать что-то делать для выхода из этого состояния, укуталась в плед, который, слава Всевышнему, лежал на расстоянии вытянутой руки. Дрожь постепенно начала проходить, а за ней и мысли, лихорадочно мечущиеся в моей больной голове, стали постепенно выстраиваться в логические цепочки.

Повторяющаяся случайность переходит в закономерность, не помню, кто из мудрецов это изрёк, но это факт. Поэтому то, что я увидела бредовый сон, похожий на явь, да ещё с продолжением, наталкивает на мысль о реальности происходящих в нём событий, которые каким-то образом внедряются в мою голову или их кто-то сознательно внедряет. Оба варианта мне были малосимпатичны. Если принять за истину первый, то получается, что я по каким-то причинам оказываюсь незримым свидетелем фантастических событий. А во втором варианте выходит, что кто-то ковыряется в моём сером веществе, насильно наполняя его какой-то чертовщиной. Хотя я, конечно, была в принципе не против понаблюдать за развитием сюжета, мне это было даже интересно. Невероятная история, разворачивающаяся на моих глазах или в моей голове, привлекала меня, как любая мистика, но видения были настолько реальны, что мне стало страшно от возможности провалиться на самом деле в какую-то неизвестную «кроличью нору», оказавшись в роли Алисы.

Медленно приходя в себя, я взглянула на часы и опять ужаснулась: в небытие унеслось ещё около 5 часов моей жизни. Часовая стрелка приближалась к цифре один. За окном было светло и снежно. Наступило Рождество. Я пошла в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок, с твёрдым намерением выйти прогуляться и глотнуть свежего морозного воздуха. Я надеялась, что холодный ветерок успокоит меня и прочистит за компанию мои закипающие мозги. Мне срочно требовалось привести чувства в порядок и спокойно обдумать произошедшее.

И вот, как только утренний туалет был окончен, я тут же, набросив на плечи короткий пуховик, выскочила из дома. Рождественская Москва встретила меня приятным бодрящим морозцем и улыбками прохожих. В праздничные дни приятно гулять по улицам, так как навстречу попадаются в основном не озабоченные лица, а весёлые и доброжелательные. Со всех сторон, отгоняя дурные мысли, весело подмигивали огоньки гирлянд, и моё настроение заметно улучшилось, а ноги быстро понесли меня вперёд по проспекту. Я шла без цели, шла просто потому, что мне хотелось ощутить радость движения. Моя походка была так легка, что казалось, стоит только оттолкнуться чуть сильнее от тротуара, как тут же преодолеешь гравитацию и будешь парить, парить над землёй… Вернее, не парить, а планировать на малой высоте над головами пешеходов и потоком машин, перемещаясь с приятной скоростью, немногим быстрее бега. Именно такое чувство полёта я часто испытывала во сне, хотя давно уже вышла из детского возраста. И сейчас я пребывала в лёгкой эйфории, словно попала в одну из своих ночных грёз.

– Ну что, собственно, страшного произошло со мной? – спрашивала я себя.

– Да абсолютно ничего! – уверяла в ответ. – Пусть мне приснился дурной странный сон, я приняла его близко к сердцу, и в итоге мой мозг творчески переработал информацию и выдал продолжение. Это был просто сон.