Унесенные в сети

– Что-то случилось? – спросила Галина, – С тобой все в порядке?

– Пока, да!

– Что значит, пока?

– Садись в машину, сейчас все расскажу! – итальянец, как всегда, галантно открыл пассажирскую дверь и помог ей усесться поудобнее.

– Что случилось?

Пьер-Анджело резво стартанул от вокзала и стал рассказывать очень сбивчиво:

– Все дело в моей экс!

– Экс – это твоя бывшая жена? – сразу уточнила Галина.

– Нет, не жена. Жена у меня была всего одна и очень-очень давно! Мы развелись и больше никогда не виделись! Так, изредка звоним друг другу поздравить с Рождеством или днем рождения.

– Экс – это та женщина, которая оставила тебе дом?

– Нет, та сбежала от меня со своим уже взрослым сыном после семнадцати лет совместной жизни. Она не могла смириться с тем, что я летаю без отпуска и выходных. Сама она отказывалась летать. Боялась! Мы купили вскладчину этот дом в предгорье Альп. Но она так и не полюбила наш дом. Ей было скучно здесь. Она тосковала. И ревновала меня к небу! Ее всегда манил город. А я не могу находиться в городе, ты же понимаешь. Мне нечем там дышать, мне плохо там ходить, там много людей, шумно, у меня сразу болит голова… Но я ее очень любил… Я никого и никогда так сильно не любил… Ни к кому так больше не привязывался. Когда она сбежала, я думал, что я без нее умру. Я бы и умер. Но у меня уже был маленький Блюз, и мне не на кого было оставить собаку. Я жил. Я все чаще и дольше летал. Это немного спасало меня от тоски.

– Она оставила тебе дом… тот, в котором ты сейчас живешь.

– Я выплатил ей за несколько лет всю ее долю. Мы в расчете! И документы на дом теперь все оформлены на меня.

– Она вышла замуж?

– Она вернулась в Турин к своему очень богатому бывшему мужу, отцу своего сына. После того, как мы оформили все документы на дом, я больше про нее ничего не слышал, и не узнавал. Я потом долго не мог думать ни о каких женщинах Несколько лет. Только летал и все!

– Тогда, кто она такая, эта твоя экс?

– Экс – это Эмили. Мы расстались с ней месяц назад. Вообще-то мы с ней расставались сто раз. Но окончательно расстались, когда я познакомился с тобой в интернете. Она сумасшедшая!

– Извини, а она знает, что вы с ней расстались?

– Конечно! Я ей сказал, что у меня есть другая женщина и она скоро приедет ко мне из Москвы!

– С ней что-то случилось? Сегодня?

– Она была сегодня у меня дома. Когда я летал. Ты же знаешь, я не запираю на ключ ворота и дверь. Она пришла проведать больного Блюза и увидела на кухонном столе в вазе розу, которую я тебе подарил в аэропорту. Она обо всем догадалась! И увидела твою дорожную сумку и другие вещи!

– Что с моими вещами? – не на шутку встревожилась Галина, крепко прижимая к себе дамскую сумочку, благодаря которой при ней всегда оставалось все самое ценное – мобильный телефон, паспорт, водительское удостоверение, страховка, деньги, кредитные карты, косметика и ключи от двух московских квартир.

– С вещами все в порядке! Я был дома и их уже спрятал. И закрыл на замок все двери и ворота. Розу она выбросила, а вазу разбила. Видимо, швырнула на пол!

– Ну, бог с ней, с розой! – облегченно вздохнула Галя, потом спохватилась и добавила, – Жаль, конечно, розу. Она была очень красивая… И вазу жаль. Это все, что сделала твоя экс?

– Пока все… Нет… не все! Я должен тебе рассказать… После того, как я отвез тебя на вокзал, летал с пассажиркой. Моя постоянная клиентка. Она приехала с мужем и сыном. Сначала всегда летает она. Следующий час должен был летать мальчик, сын. Потом ее муж, он в первый раз. Мы только набрали высоту. Я пользуюсь в небе системой джи-пи-эс и иногда пробивается интернет. Я получил сообщение, находясь в полете, думал, что это от тебя и что-то срочное. Прочитал, это была записка от Эмили: «Я была у тебя дома и знаю про твою новую женщину. Я ее убью!» Моя пассажирка тоже прочитала эту записку. Мы посоветовались немного в небе, и оба решили прервать полет, приземлились, и я поехал домой.

– Ничего себе!

– Да! Она сумасшедшая, она может убить!

– И что теперь делать?

– Не знаю! Надо подумать.

– Если все так серьезно, может быть, мне не стоит ехать к тебе домой? Давай, я сниму номер где-нибудь в гостинице? У вас тут есть какой-нибудь «Bed&Breakfast»?

– Я не уверен, что в гостинице ты будешь в большей безопасности, чем у меня дома.

– Послушай, Пьер-Анджело! Ты меня разыгрываешь, да? Или все действительно так серьезно?

– Увы! Все очень серьезно! Она может убить себя, таких попыток было не меньше двух. Она может убить тебя, меня, даже Блюза. Ей ничего не стоит поджечь дом или мою машину. Она сожгла мой старый автомобиль два года назад. Она звонила всем моим пассажирам – и угрожала. Я из-за нее потерял важного спонсора. Я же тебе сказал, она сумасшедшая!

Галя и Пьер-Анджело должны были, как минимум, позаботиться о Блюзе. Поэтому они подъехали к дому. Пес бодро, виляя хвостом, бросился им на встречу. Пьер-Анджело подкатил свой Пежо поближе к дому, запер сначала ворота, потом загнал собаку в кухню и запер дверь в дом изнутри. Русская и итальянец сидели за столом и не включали свет. Хотя снаружи всем было понятно, что кто-то есть в доме, потому что за длинной лужайкой у стены стоял автомобиль.

– Я сейчас позвоню в службу спасения и сделаю предупреждение, что нам угрожают!

– Подожди! Пока это только записка на телефоне!

– Когда она приедет сюда и будет биться головой о металлические ворота, до крови… будет поздно! Приедет полиция, и она будет говорить, что это я ее избил и выгнал из дома. А себе привел нелегальную иммигрантку из России…

– Почему, нелегальную? У меня официальная шенгенская виза… И все документы в порядке.

– Полиция не будет слушать никакие доводы от мужчины, который завел себе русскую любовницу и выгнал за ворота итальянку… Соседи подтвердят, что эта женщина, Эмили, здесь всегда жила и с ними здоровалась. У тебя есть обратный билет?

– Есть! Но только в электронном виде, – заметно обиженным тоном ответила Галина.

– Это очень хорошо! Не обижайся! Мы справимся… Я сейчас позвоню в полицию и их обо всем предупрежу. Чтобы без эмоций, когда все случится. И подготовлю видеокамеру и установлю ее для записи над входом. У меня хорошее оборудование для панорамной видеосъемки!

Пьер-Анджело позвонил сначала в полицию. Потом в службу спасения. Попросил и Галину держать наготове телефон и звонить по номеру 118 в критических ситуациях, если его не будет рядом.

«Какая бредятина, – с досадой подумала Галина, – стоило припереться в эту глухомань, чтобы поучаствовать в разборках двух необычных экс-любовников – экстремалов». А вслух спросила:

– А что, полиции приходилось уже вмешиваться в ваши разборки?

– Да! К сожалению, и не один раз! И это я там у них на плохом счету. Это я сумасшедший, который всегда где-то летает, а когда изредка возвращается домой, нещадно избивает свою женщину!

– Она так сильно тебя любит? Она тоже не хотела, чтобы ты все время летал? Она ревновала тебя к небу?

– Эмили сама пилот. И много летает. Мы познакомились в клубе. И первые четыре месяца жили относительно счастливо. По крайней мере, спокойно. Просто летали каждый сам по себе. Вечером встречались дома за ужином и спали вместе.

– Да, я обратила внимание, что парапланеризм – это не командный вид спорта. Это, как и гольф. Вроде несколько человек на поляне – но каждый играет свою игру, каждый сам за себя. И говорить особо не о чем. И времени на откровения нет, – обобщила свои выводы Галина. – К чему же тебя тогда ревновать, если вы оба пилоты, оба всегда в небе, хотя и не вместе?

– К пассажиркам. Среди моих клиентов и раньше было, и сейчас не мало женщин. Специфика коммерческого полета такова, что большую часть времени я провожу в обнимку со своим пассажиром. Я должен внимательно контролировать все движения, подсказывать, что надо делать. Мы иногда разговариваем там, в небе. Там легче быть откровенным и с высоты лучше видны истинные размеры житейских проблем. Эмили устраивала мне сцены в клубе прямо при приземлении. Расцарапала лицо одной молодой француженке. Сама выбирала мне пассажиров. Меня это жутко стало раздражать. Я раз ее предупредил, другой. Я водил ее к психологу, все бесполезно. Она дважды пыталась покончить жизнь самоубийством – резала себе вены и принимала большие дозы лекарств. А еще билась лицом о ворота до крови и обвиняла меня. Про то, что она сожгла мою машину, я уже рассказал. Я и это ей простил!

– Ну, здесь не к психологу надо было обращаться, а сразу к психиатру. Это маниакально-депрессивный психоз на почве ревности – случай клинический. Есть лекарства подходящие, это сейчас лечат.