Унесенные в сети

– Ты была здесь когда-нибудь, в Уффици? – поинтересовался итальянец.

– Увы, нет! Видела галерею только снаружи, внутри не была. Но очень хочу! – призналась Марина. – В первый наш приезд десять лет назад у нас была только короткая обзорная экскурсия по городу. Я все уже забыла.

– Сейчас у нас тоже будет короткая обзорная экскурсия. Видишь, какая огромная очередь в галерею Уффици. Стоять туда не меньше полутора часов. Ты потом без меня сюда как-нибудь сходи. Билеты можно купить заранее через интернет, чтобы в очереди не стоять. Обязательно посмотри здесь на Боттичелли. Здесь, кстати, самая обширная коллекция его работ. И не только в Уффици, но и в других соборах и музеях Фиренцы. Ты, кстати, знаешь Боттичелли?

– Конечно, знаю! Я его обожаю! В Уффици должны быть его мадонны с младенцами и самая известная «Весна». А вот ты знаешь, что и у нас в Эрмитаже тоже есть две работы Боттичелли?

– Неужели? Я и в самом деле не знал, что в России есть Боттичелли, – искренне удивился итальянец, – надо к вам приехать и, наконец, все посмотреть своими глазами. Я много слышал и читал про Санкт-Петербург, у тебя очень красивый город!

– Конечно, приезжай! Я только сегодня поняла в полной мере, как интересно приезжать в страну не в качестве туриста, который живет в гостинице и ездит на экскурсионных автобусах. Представляешь, благодаря тебе, я сегодня за несколько часов так много нового узнала об Италии. Быт, кухня, привычки разные – про зонты, про тапочки.

– А что про тапочки? – переспросил итальянец.

– Ну, что вы не надеваете их при входе в квартиру, а ходите в уличной обуви.

– А почему нельзя ходить в квартире в уличной обуви?

– Долго объяснять. У вас климат замечательный, на улицах сухо и чисто, и грязи вы домой много не принесете. У нас же в России многие разуваются еще до входа в квартиру, и тапочки – обязательный атрибут и для хозяев, и для гостей. У нас полы преимущественно из ламината, деревянные или паркет, и воду такие полы не любят, поэтому нельзя, чтобы их часто мыли. У тебя везде на полу керамическая плитка – мыть удобно и легко.

– И полы серо-белые, грязи не видно, – подтвердил Андреа.

– И свистеть у нас в домах нельзя – денег не будет! – вспомнила Марина.

– Глупость какая! Свистел всегда и свистеть буду, когда захочу!

– И правильно! И ради бога! – согласилась женщина.

Итальянец и его русская гостья полюбовались скульптурой Давида. Марина попросила Андреа сфотографировать его на фоне Давида и входа в Собор.

– Выложишь потом на своей странице в Фейсбуке? – поинтересовался итальянец и почему-то скорчил при этом недовольное выражение лица.

– А почему бы и нет, что в этом плохого? – пожала плечами Марина.

– Не стоит всю свою жизнь выкладывать на показ. Обычно так делают люди с комплексами, у которых мало что в жизни реально интересного происходит, или те, которые пытаются желаемое выдавать за действительное. Зачем хвастаться и перед кем-то отчитываться, если у тебя все и так хорошо, и ты счастлив.

Несмотря на сарказм Андреа, фотосессия началась. То здесь, то там Марина выбирала все новые и новые ракурсы, принимала выигрышные, как ей казалось, позы, подражая топ-моделям. Андреа неохотно, но все же фотографировал её на телефон. Снимки часто получались размытыми, приходилось после просмотра повторять те или иные позы несколько раз.

Зато при этом каждые полчаса итальянец спрашивал свою гостью, не хочет ли она чего-нибудь выпить или поесть, например кофе. Марина понимала, что в туристическом центре города цены в кафе превышают обычные в два-три раза, и деликатно отказывалась.

После сытного обеда есть совсем не хотелось. Только пить. И лучше даже не кофе, а простой воды. Но питьевых фонтанчиков на каждом шагу, как в Риме, здесь не было, а покупать воду в баре ей было не по себе, там она предлагалась по цене вина, Марина терпела что есть сил. Вечером в ресторане они обязательно закажут воды.

Андреа сфотографировал Марину на рынке сувениров и у статуи бронзового кабанчика, потом они обошли огромную площадь, это была площадь Республики, и зашли в универмаг «La Rinascente (https://www.tourister.ru/world/europe/italy/city/florence/shops/8193)». Там она напримеряла кучу платьев, пыталась выбрать какой-нибудь подарок для сына, но ничего так и не купила. Андреа спокойно ждал ее у каждого отдела и у каждой примерочной.

В конце концов, они опять вышли на улицу. Марина больше не могла двигаться из-за каблуков, вблизи площади Республики они уселись на какую-то каменную конструкцию и стали слушать уличных музыкантов.

Для итальянцев это практически незыблемое правило, ужинать в одно и то же время. Чаще всего, в 20.00 или в 20.30. Добавим сюда один час разницы с московским временем, и получим ужин, весьма поздний для русского человека.

Марина устала – аэропорты, перелет, столько впечатлений! Она не представляла, как выдержит еще полтора часа до ужина. И только, когда Андреа обнял ее и нежно поцеловал в губы, она очнулась от своего полусонного состояния и окончательно осознала – вот она уже на пороге той красивой интересной, новой жизни, о которой она мечтала последнее время. Если она также нравится Андреа как он ей, чего же еще теперь желать.

Целующаяся парочка прервала свои нежности только тогда, когда у Андреа зазвонил телефон. Это был Антонио, учитель итальянского, который сослался на занятость, непредвиденные обстоятельства и невозможность присутствовать на ужине. Они, кажется, были теперь этому рады. Им больше не нужен был никто третий… Марина и Андреа продолжили целоваться.

Столик был заказан заранее, и к 20.00 они отправились в таверну «У Джорджио». Вывеска и антураж заведения почему-то навевали мысли о грузинском происхождении заведения. Да вот же, смотрите – гроздья винограда, лоза, пасторали на гобелене, глиняные сосуды с вином и само звучание «Джорджио». Оставалось найти в меню шашлык и бастурму, долму, хачапури и лобио и убедиться, что это и в самом деле грузинский ресторан. Загадка осталась неразгаданной, потому что в меню было и мясо, и овощи на гриле, но было темновато, чтобы прочитать описания блюд и их название в меню. Свежей рыбы здесь не предлагали. Андреа настоял, чтобы Марина попробовала флорентийский бифштекс, гостья подчинилась.

Бифштекс оказался вкусным, но при этом вполне себе обычным. Гораздо большее впечатление произвела горка овощей-гриль с румяной карамельной корочкой.

На их столе стоял глиняный сосуд с вином и темно-синяя стеклянная бутылка с водой. Андреа налегал на еду и вино, Марина одна выпила почти литр воды.

Когда Андреа пробовал вино или еду, он почти всегда приговаривал “non male!”[1 - Не плохо! (с итальянского)] – непривычная для русского человека оценка, но при этом вполне убедительная.

Еще было странным, что Андреа без зазрения совести пил вино, хотя в двух километрах отсюда, у Порта-Романа, их ждал автомобиль, на котором предстояло отправиться домой. Может быть, они пойдут отсюда до квартиры Андреа пешком, это примерно семь километров… Нет, их Марина точно не осилит на каблуках. Или на такси. Как же она устала.

– Тебе все понравилось? Ты, наверное, очень устала? – заботливо спросил итальянец.

– Да, очень понравилось и очень устала! – женщина с ужасом подумала, что сейчас придется опять куда-то идти.

– Ты посиди здесь, я сейчас расплачусь, пойду схожу за машиной, а ровно через двадцать четыре минуты выходи на улицу, здесь нельзя останавливаться, но я остановлюсь на полминуты, чтобы тебя забрать.

– Идеально! Спасибо тебе огромное! Жду!

Марина обратила внимание, что официант не приносит счет посетителям, а оставляет его на кассе у дверей заведения, и посетители рассчитываются не с официантом, а с кассиром, уже перед самым выходом.

Ровно через двадцать четыре минуты русская гостья сидела в Peugeot 306, и их автомобиль ехал, слегка подпрыгивая по булыжникам ночной Фиренцы. Суббота подходила к концу.

Идеальный мужчина

В лифте Андреа так поцеловал Марину, что следовало бы тут же брать ее на руки и из лифта нести до спальни. До спальни она дошла сама, причем не до маленькой, заранее отведенной гостье, а уже сразу до хозяйской. Дальше все было как во сне. Мило. Приятно. Блаженно.

Женщина несколько раз просыпалась ночью, чтобы проверить, это реальность, и действительно ли с ней рядом лежит тот единственный в мире идеальный мужчина. Мужчина, о котором она, возможно, мечтала всю жизнь, но который ей встретился только вчера.

Андреа даже спал в правильной позе, на правом боку. Он не храпел, его дыханье было тихим и ровным, почти не слышным. Лица его было толком не разглядеть, в комнате было темно из-за наглухо закрытых жалюзи на окнах. Постельное белье пахло лавандой и запахом хозяина. Это был приятный запах.

Утром Марина проснулась от скрипучего звука от поднятия вверх жалюзи и нахлынувшего в окно солнечного света. Андреа стоял у окна в спортивных шортах и футболке и, увидев приоткрытые глаза гостьи громко пропел:

– Nessun dorma! Nessun dorma! Tu pure, o, Principessa![2 - Никто не спит! Ты тоже, о, Принцесса! (С итальянского. Из оперы Пуччини «Турандот»)]

«Сейчас заставит выпулиться на улицу на утреннюю пробежку, – съежилась под теплым пуховым одеялом «принчипесса»

Итальянец оказался не так жесток и не столь спортивен:

– Я сварил тебе вкусный кофе! Сюда подавать, или на кухню пойдем?

– На кухню! – отреагировала Марина, потому что очень хотела по дороге на кухню зайти в туалет.

Накинув на себя халат, Марина пошла в «банью». Посетовала на слышимость и не сразу нашла туалетную бумагу. Не слишком ловко воспользовалась биде. Потом умылась, причесалась и направилась в кухню.

На столе ее ждал подогретый в тостере вчерашний хлеб, мед в стеклянной поллитровой банке и малюсенькая чашка кофе. Перед хозяином стояла большая керамическая кружка – такая вот бадейка с кофе, как следует разбавленным горячим молоком.

– А еще кофе будет? Мне этого мало, – заранее честно призналась гостья.