Маргарет и Кент

– Я тебя умоляю… Он не меньше еврей, чем Жан Жильбер. Дело ведь не только во внешности. У евреев есть определенные черты характера, их не спрячешь ни за какую внешность. Порода не в глазах, не в носе. Порода в характере.

– Может быть, ты и прав… Я как-то никогда до этой ужасной войны не задумывалась, что моя семья – евреи, что кто-то бельгиец, а кто-то чех. Для меня это было естественно и нормально, как цвет волос. Бывают блондины, кто-то рождается брюнетом. И что? Все ведь зависит от семьи, от воспитания, от условий, в которых живет человек.

– Я полностью с тобой согласен! Я тебе сейчас больше скажу – я ведь тоже вырос в еврейской семье… да, и было это в Ленинграде, и в прошлой своей жизни я носил еврейскую фамилию. В каждой нации есть свои герои, свои «просто люди» и свое мерзкое отребье.

– Ты из Советов? Ты русский? А можно узнать, как тебя зовут на самом деле? Ну, я никому не скажу! Честно!

– Нет. Могу только назвать свое бывшее имя как резидента. Меня звали Кент. И то только потому, что все в прошлом, и я уже далек от этих шпионских страстей!

– Господин Кент! А можно я тоже буду резидентом советской разведки? Завербуй меня, пожалуйста! Давай мне придумаем какой-нибудь псевдоним! У всех резидентов обязательно должен быть псевдоним!

– Разведка – это не игра, дорогая. Это все очень серьезно. Там убивают. И, увы, предают. Я говорил тебе уже, что наша резидентура закрыта, и я не имею больше к этому никакого отношения.

– Тем более. Придумай мне псевдоним, и все! Я сразу от тебя отстану!

– Хорошо! Ты будешь Блондинка. Согласна?

– Да, господин Кент! Ваша Блондинка согласна! Мы поедем в этот выходной на охоту? – как и обещала, сменила тему разговора Маргарет.

– Боюсь, что мне скоро надо будет уехать.

– Надолго? Куда? – насторожилась Маргарет.

– На несколько недель. В Германию. Может быть, еще в Чехословакию. По делам.

– К Урбану? – предположила Маргарет.

– Да, к нему тоже…

Тогда Маргарет еще не знала, что Кент в очередной раз ее обманул, потому что оставался действующим разведчиком и время от времени передавал донесения в ГРУ, у них это называлось Центр. Самая важная составляющая профессии разведчика – это актерство. Тут важны детали, и главное, не только не сказать лишнего, но нигде не сфальшивить и не переиграть!

Случайное напоминание про Урбана, сделанное Маргарет, натолкнуло Винсенте на идею, как можно получить визы. Вызрела официальная версия – поездка в две страны в интересах компании и встреча с деловыми партнерами. В Чехословакии с Урбаном, в Германии придется попросить кредит на развитие бизнеса. При этом главная задача разведчика Кента была узнать, что происходит с резидентами в Чехословакии и Германии, почему они перестали выходить на связь. Все арестованы? Или просто нет возможности и нарушены каналы связи. В голове выстроился вполне логичный план. Он пойдет к Бретшнейдеру и убедит его, что именно сейчас важно повидаться с чешским партнером, что на кону – серьезный контракт. Это, во-первых. А во-вторых, нужен большой кредит. И сейчас лучше всего брать деньги именно в германском банке.

На следующий день Винсенте удалось встретиться с майором и приступить к последовательной реализации своего плана. Сам Бретшнейдер, конечно, никаких виз и пропусков не оформлял. Но он знал, кто непосредственно занимается выдачей этих документов, и мог организовать встречи с нужными людьми. Он, вполне возможно, готов был бы оказать любую услугу своему партнеру и доброму другу Винсенте совершенно бескорыстно. Но, узнав о причитающихся ему комиссионных в случае успеха с кредитом, стал все делать с удвоенным энтузиазмом. Не прошло и недели, как заветные документы были оформлены.

Пора было собираться в дорогу. Винсенте на всякий случай решил оставить в портмоне с визами и документами все свои многочисленные пропуска, когда-либо выданные германской комендатурой. К заграничной поездке эти бумаги отношения не имели, но обилие важных подписей и печатей могло произвести впечатление и на полицейских, и на таможенников, кто бы ни взял в руки эти документы. Маргарет переполняли чувства и эмоции от начавшейся новой стадии их отношений с Винсенте. Ей хотелось, чтобы весь мир радовался вместе с ней. И опять именно она придумала устроить вечеринку по случаю отъезда месье Сьерра в командировку в Германию и Чехословакию. Практичный ум Винсенте трансформировал эту идею из банального ужина с друзьями в пафосные проводы. Праздник устроили не накануне вечером, как все ожидали, а за несколько часов до отъезда. На виллу были приглашены свободные от службы знакомые Винсенте, носящие гитлеровскую военную форму. Все с удовольствием пришли: и лейтенанты, и полковники, и с женами, и с подругами. Вкусно поели-попили. Затем гости расселись по заранее арендованным автомобилям и кортежем направились на вокзал. На перроне все продолжали пить шампанское, громко разговаривать, перебивая друг друга, и давать подобающие случаю добрые напутствия отъезжающему Винсенте. Кто-то даже напевал застольную песню. Лишь Маргарет, как и положено любящей жене, была тиха и грустна, вполне искренне демонстрируя горечь расставания. Она догадывалась, что все эти проводы должны упростить для Винсенте-предпринимателя прохождение контроля со стороны полицейских патрулей и таможенников. Если они придерутся к какому-нибудь пустяку и не выпустят бизнесмена Сьерра из Бельгии, то «Симэкско» останется без кредита. О том, что главная цель его поездки – восстановление контактов с резидентурами советской разведки в Чехословакии и Германии, она тогда и понятия не имела.

Прохожие и отъезжающие терялись в догадках, что за важную персону в штатском провожают германские офицеры. Кому предназначено столько внимания со стороны элегантных дам? Кто этот великий человек? Винсенте тепло попрощался с каждым из провожающих. С мужчинами по нескольку раз обнялся, женщинам перецеловал ручки. Затем Винсенте нежно обнял Маргарет и осыпал поцелуями все ее лицо. Маргарет разрумянилась, но из объятий своего «гражданского мужа» не вырывалась. Он сам отпустил ее и гордо прошествовал в вагон. Созданный «свитой» образ «короля» был настолько убедителен, что никто из пассажиров на протяжении всего пути не посмел заговорить с этим великим человеком, все были счастливы уже тем, что едут с ним в одном вагоне.

Глава 7. Опасная миссия

О том, что случилось дальше, Маргарет узнала гораздо позже. А пока, оставшись одна в большом доме, она не знала, чем заняться. Слонялась из комнаты в комнату, часто курила и почти не выходила из дома. Она только теперь начала понимать, что все ее интересы, заботы и тревоги так или иначе связаны с Кентом. И самое дорогое, что у нее теперь есть – его любовь.

В Праге Винсенте Сьерра, уругвайский гражданин, коммерсант из Брюсселя, поселился в гостинице «Амбассадор» на Вацлавской площади. Был поздний осенний вечер. Молодой человек устал с дороги и потому решил никуда из номера не выходить. Нежась в ванне, Кент обдумывал план своих действий на завтра. Рано утром он отправится на центральную площадь в торговые ряды, где расположен магазин сувениров Францишека и Ольги Воячек. Кроме того, что они резиденты советской разведки, их фамилии и адреса магазина, он ничего про супругов не знал. После встречи с Воячеками надо будет позвонить Урбану. Дальнейшая программа может быть составлена только по результатам этих двух важных встреч.

Винсенте вышел из ванной, вспомнил, что целый день практически ничего не ел, и заказал в номер ужин с бутылкой пензельского пива. Ну, конечно, он же в Чехословакии! Как можно провести здесь день и не попробовать главную местную достопримечательность? Пиво было каким-то жидким и совсем ему не понравилось.

Пражское утро встретило Кента ослепительным солнцем, ворвавшимся в огромные гостиничные окна. Вид из окна был потрясающим. Прага сверкала и купалась в солнечных лучах и предстала перед Кентом во всей своей неповторимой красоте. Для него теперь это был не просто один из красивейших европейских городов, Прага – родной город его любимой Маргарет. Вот было бы здорово, если бы сейчас она стояла рядом с ним, смотрела на улицу из гостиничного окна и рассказывала какие-нибудь трогательные истории из своего детства! Винсенте Сьерра вышел из номера и неторопливо спустился по широкой лестнице. Наскоро выпив чашку эрзац-кофе и просмотрев немецкую газету в гостиничном холле, Винсенте вышел на улицу. Адрес, по которому располагался магазин Воячеков, оказался частью небольшого торгового квартала, чем-то напоминающего ленинградский Гостиный Двор. Почти все соседние магазины уже работали. Магазин Воячеков был закрыт ставнями. Человеку, приехавшему из другой страны, непросто было определить, что именно это означало. Был ли магазин закрыт со вчерашнего вечера, а сегодня хозяева просто с утра задержались? Может быть, поехали за новым товаром? Или он закрыт уже несколько дней? А может быть, все-таки наихудший вариант – их арестовали? Закрытые ставни молчаливо хранили свою тайну. «А вообще тот ли это магазин, – засомневался Кент. – Адрес вроде бы тот. Но из-за ставен чем тут торгуют – не видно. И имя хозяев магазинчика тоже нигде не фигурирует. И вывески толковой нет». Если бы Кент приехал к ним не в военное время, да еще не по заданию ГРУ, он, конечно бы, расспросил продавцов соседних магазинов, как долго закрыт этот магазин, продают ли здесь сувениры и где ему найти Воячеков. А в своей ситуации он отправился к телефону-автомату и позвонил Урбану:

– Урбан, здравствуй, дорогой! Я, как и обещал, приехал в Прагу. Только я тут, к сожалению, проездом. Дня на три-четыре. Потом поеду в Берлин.

– Винсенте, ты? Ты где остановился? Приезжай ко мне!

– Я остановился в гостинице «Амбассадор». Мы обязательно встретимся. Только завтра. Я хочу тебя и господина Баранека пригласить завтра куда-нибудь на обед.

– И как тебе Прага?

– Я в полном восторге! Такая красота вокруг. И с погодой мне очень повезло. Слушай, а как мне можно позвонить Маргарет?

– Соскучился уже?

– Ну, чтобы она не волновалось. Война все-таки. Из главпочтамта?

– Нет! У нас сейчас нет никакой связи с внешним миром. Позвонить можно только из военной комендатуры. Но для этого надо быть очень дерзким человеком. И связи иметь. Я бы без острой нужды туда не совался.

– Ладно. Завтра увидимся и все обсудим!

Погуляв еще пару часов по городу, Винсенте вновь вернулся к таинственному магазинчику. Никаких признаков жизни. Может быть, рискнуть и спросить про них у соседей? Нет, это опасно.

На следующий день, как и было условлено, Урбан со своим партнером Баранеком пришли в гостиницу «Амбассадор», а затем вместе с Винсенте пообедали в ресторане. Баранек пригласил Винсенте на свои плантации хмеля и обещал утром следующего дня прислать за ним автомобиль. На том и расстались. Винсенте опять пошел в сторону «Гостиного Двора». Ставни на магазине Воячеков были по-прежнему закрыты. Винсенте не удержался и зашел в соседний магазинчик, торговавший обувью.

– Добре ден! Гутен таг! Пан желает купить обувь? – смешивая чешские и немецкие слова, спросил продавец.

– Обувь мне не нужна. Я в Праге по делам и хотел бы купить какие-то сувениры, – на всякий случай Винсенте стал говорить по-немецки. – Что-нибудь красивое, чтобы сразу было понятно, это подарок из Чехословакии. Жене, друзьям. Здесь поблизости где-нибудь продают сувениры?

– О, так вам надо искать не здесь! Идите вон туда, – продавец показал рукой в сторону большой площади, – там очень большой выбор! А здесь ничего нет. Был один магазинчик, но он закрылся.

– А его еще откроют? – как можно равнодушнее спросил Кент.

– Не знаю. Что-то там у них произошло… Не знаю. Они давно не работают. А обувь приобрести не желаете? – с надеждой в голосе еще раз спросил продавец.

– Давайте что-нибудь посмотрим, – согласился Винсенте. Он и так был настойчив в расспросах, надо было обязательно задобрить продавца и переключить его мысли от излишних подозрений на профессиональный интерес. Примерив несколько пар ненужной ему обуви и решив, что продавец уже забыл про расспросы о сувенирном магазине, Кент купил ботинки.

Утром Винсенте Сьерра в присланном за ним автомобиле отправился на хмелевые плантации Баранека. Его поразили размеры полей и то, как красиво выглядят созревшие цветки. Баранек сломал верхушку одного из растений и показал жестами, как выглядят правильный цвет и размер. Потом он растер все это в ладонях и дал Винсенте понюхать. Запах хмеля был сладковатым и дурманящим. Они немного погуляли по живописным полям, а потом направились в небольшой домик рядом с плантацией. Там уже был готов обед для дорогого гостя – нарезанные крупными ломтями несколько жареных гусей, аппетитные кнедлики, к которым полагались миски с топленым гусиным жиром, и свежесваренное темное пиво.

– Такого пива ты сейчас в пивных нигде не найдешь! – хвастался Баранек. – В Чехословакии до войны пиво было двенадцать градусов.

– А сейчас сколько? – поинтересовался Винсенте, вспомнив сомнительный вкус гостиничного пензельского.

– Два градуса! Всего два градуса! Это разве пиво? Это черт знает что! – возмущался Баранек.

– Да! Ваше пиво очень вкусное! – отхлебнув из огромной стеклянной кружки, признал Винсенте. – В нем сколько градусов?

– Вот! В пиве важен и градус, и хмель! Во-сем-надцать! – гордо по слогам проговорил Баранек. – Такое пиво сварить непросто! Но именно такой градус идеален, чтобы запивать им жирного гуся.

Когда Винсенте еще только вошел в комнату и увидел, сколько гусятины и пива на столе, он был уверен, что четверо едоков: он, Баранек, Урбан и еще управляющий с плантации – ни за что не съедят и не выпьют даже половины выставленного угощения. Даже если к ним присоединится жена управляющего. Она хлопотала по хозяйству и, потчуя гостей, так ни разу и не присела. Однако факт остается фактом – несколько гусей и огромное количество пива к концу трапезы закончились.

Мужчины говорили о делах, о том, как полезно взаимодействовать с Дойче-банком. Про то, как своевременно Винсенте едет в Берлин. И как в дальнейшем еще можно будет расширить поставки замечательного хмеля, выращенного на плантациях Баранека, в том числе и за океан. И что местный хмель прекрасен во всех отношениях. Винсенте и раньше не сомневался в качестве продукции Урбана и Баранека, теперь же был во всем уверен абсолютно.