Ветер с Севера

– Вот, на время поездки он ваш, – заявил один из солдат, молодой рыжеволосый парень лет восемнадцати на вид с веснушками на щеках и лукавой смешинкой в глазах. – Его зовут Астрагал.

Вороной конь косил на Ретту любопытный черный глаз, всхрапывал и чуть приплясывал на месте от нетерпения.

– У вас найдется кусочек яблока? – спросила она Аудмунда.

Тот понимающе кивнул и полез в карман:

– Вот, держите.

– Благодарю вас.

Ретта протянула лакомство Астрагалу, и конь, тщательно обнюхав, принял подношение, бережно забрав его с ладони теплыми губами. Она погладила его по шелковистому носу и подумала, что, в общем, компанию вполне можно назвать приятной.

– Вы готовы? – уточнил Аудмунд.

– Да, вполне.

– В таком случае…

Он подошел, опустился на одно колено и подставил руки, сложив их и вытянув перед собой. Ретта замялась на мгновение, не решаясь наступить, и беспомощно огляделась по сторонам. К прискорбию, никаких пней поблизости не наблюдалось. Бёрдбрандт разглядывал их с нескрываемым любопытством.

– Становитесь, не бойтесь, – подбодрил ее Аудмунд. – Поверьте, я удержу вас – я сильный.

– Не сомневаюсь, – вырвалось у Ретты.

За спиной раздалось сдавленное фырканье. Аудмунд оглянулся, и Бёрдбрандт подавился смешком.

– Вам удобно? – вновь обернулся эр-князь к уже сидящей на спине Астрагала Ретте, и ноздри его как-то чутко, совсем по-кошачьи дрогнули.

Та уже было открыла рот для ответа, как вдруг в этот самый момент облака на мгновение разошлись, и на землю брызнул яркий сноп солнечного света. Зрачки Аудмунда вдруг сузились, превратившись в две узкие вертикальные щелки. Ярко-зеленые глаза зверя на мужском лице! Это их она видела тогда во сне, еще в Эссе!

Ретту бросило в холодный пот, но огромным усилием воли, вспомнив все манеры, которым ее учили в детстве, она сумела взять себя в руки и ответить спокойно и доброжелательно:

– Да, вполне. Спасибо вам, Аудмунд.

– Отлично. Тогда в путь.

Воины вскочили на лошадей, и их маленький отряд тронулся.

Тропка поначалу вилась вдоль берега, и Ретта имела возможность беспрепятственно любоваться суровой, величавой красотой волн, столь отличных от теплого, ласкового южного моря. Кони мерно ступали, однако в воздухе, казалось, было разлито напряжение, природу которого она никак не могла понять. Эти взгляды, тишина вокруг…

«Тишина! – неожиданно поняла она. – Вот в чем дело!»

В этот момент из чащи послышался рык зверя, судя по всему крупной кошки, и Ретта испуганно вздрогнула. Аудмунд отозвался уверенно и спокойно:

– Не бойтесь, герцогиня. Те, кто издают эти звуки, для вас не опасны.

Она невольно с подозрением покосилась на командира отряда, но все-таки предпочла поверить его словам. Как же иначе? И потом, так ведь спокойней – знать, что у него все под контролем.

– А почему не поют птицы? – все-таки решилась спросить она спустя какое-то время.

Ведь они в лесу, пусть даже северном. И ни единой пичуги не пискнуло с момента ее прибытия!

Аудмунд прищурился и бросил отрывисто:

– Они чувствуют то же самое, что и я.

И уже в который раз обвел взглядом горизонт и кромку леса. Ретта поежилась.

– Что же это? – рискнула на всякий случай уточнить она.

– Опасность. Сила некромантов. Птицы ее ощущают и перестают петь.

Ретта не сразу нашлась, что ответить. Такая откровенность ее обескураживала, а смысл слов пугал.

– Но ведь они в Фатраине? – рискнула все-таки уточнить она.

Аудмунд не ответил.

Справа, совсем рядом, вновь раздался оглушительный рык. Маршал заметно дернулся и бросил быстрый взгляд вглубь леса. От давящей тишины, нарушаемой лишь голосами хищников, от беспокойства едущего бок о бок полузверя Ретте стало не по себе.

Вдоль берега они ехали, однако, совсем недолго. Очень скоро в лесном массиве показалась неширокая, извилистая тропа, и Аудмунд скомандовал:

– Поворачиваем!

Бёрдбрандт с пятеркой воинов поехал вперед, Ретте определили место в середине отряда, остальные всадники прикрывали тыл. Сам же командир постоянно перемещался: то его фигура виднелась в голове их маленькой кавалькады, где он переговаривался о чем-то с воинами и, судя по всему, разведывал обстановку, то оказывался далеко в хвосте.

Впрочем, иногда эр-князь как будто успокаивался и ехал рядом с Реттой. Удивительно, но в такие минуты она вздыхала с облегчением, словно присутствие рядом оборотня само по себе являлось гарантией надежной защиты от какой-то неведомой опасности.

«Но что же все-таки у них тут происходит?» – подумала герцогиня с некоторым удивлением и чуть заметно покачала головой в ответ собственным безрадостным мыслям.

Может быть, она попала из огня да в полымя? Война? Измена? А может быть, нечто, для чего и вовсе пока не существовало названия? Чего ей ждать? Одно было очевидно – разведка лорда Валерэна сработала не просто плохо, а отвратительно – ведь что бы тут в Вотростене ни намечалось, в Эссе обязаны были об этом знать. Но никаких докладов не последовало.

«Надо будет непременно написать обо всем брату, – в конце концов решила она. – Пусть разберется, что происходит в ведомстве внешней разведки».

Ветви деревьев смыкались над головами, образуя раскидистый зеленый шатер, тени сгущались, и было понятно, что ночь стремительно приближается, однако их сопровождающие внешне не проявляли по этому поводу ни малейших признаков беспокойства.

Ретта с неподдельным интересом оглядывалась по сторонам и, помимо сосен, разглядела ели, кусты орешника и…

– Лопух! – воскликнула она с искренним удивлением и восторгом.

Аудмунд, в этот момент как раз ехавший рядом, обернулся и несколько удивленно приподнял брови:

– Ну да, лопух. А что вас так удивило?

Ретта смутилась собственной бурной реакции, но все же нашла необходимым пояснить:

– Понимаете, – немного сбивчиво заговорила она, теребя в волнении повод, – это как привет с родины. Такая знакомая сорная трава, которая у нас в Месаине бесконтрольно растет вдоль дорог, и встретить ее здесь, на севере, я просто не ожидала. Не знаю почему. Простите.