Культурология. Дайджест №2 / 2014

Школа стала важнейшим инструментом насаждения идеологии (конкурировать с ней могли только армия и война), превратившим всех без исключения подданных в граждан, иными словами, в людей, сознающих свою национальную принадлежность. Если Жозеф де Местр утверждал, что при монархическом режиме главной опорой социального порядка является палач, то, по мнению Э. Геллнера, в национальном государстве важнейшую функцию охраны порядка выполняет университетский профессор. «Новый гражданин-националист лоялен прежде всего своей культуре, а не правителям» (с. 132).

Внутри коллективных меньшинств – культурно-языковых или религиозных, именуемых, как правило, «этническими» и страдавших от дискриминации в наднациональных государствах и имперских сверхдержавах, – интеллектуалы были едва ли не единственной движущей силой, ответственной за стремительное превращение их в новые нации. Поскольку их «орудия труда» относились к культурно-языковой сфере, они первыми страдали от культурной дискриминации; естественно, именно они первыми начали национальное сопротивление. «Без этой ранней просвещенной прослойки не возникло бы такого множества наций, и политическая карта нынешнего мира была бы менее пестрой» (с. 134).

Этим интеллектуалам пришлось начать с народных или даже племенных диалектов, а иногда и с полузабытых священных наречий и в кратчайшие сроки переплавить их в современные языки. Они были составителями первых словарей, а также авторами романов и стихов, изображавших вымышленную нацию и очерчивавших границы родины. Они рисовали сияющие природные ландшафты, символизирующие национальную территорию, придумывали трогательные народные истории, великих героев прошлого и древний, объединяющий нацию фольклор. Исторические события, относившиеся к различным политическим образованиям, никак не связанным между собой, они превращали в непрерывное когерентное повествование, обустроенное во времени и в пространстве. Так создавались почти бесконечные национальные истории, простирающиеся до начала времен. Разумеется, специфика различных реальных элементов истории повлияла (пассивно) на характер высекаемой (как скульптура из бесформенной каменной глыбы) современной культуры. «Тем не менее интеллектуалы-скульпторы придали нации существующую форму в полном соответствии со своими замыслами, характер которых определяли в основном требования современности» (с. 134).

Социальная мобильность, порожденная промышленной революцией и процессами урбанизации, разрушила не только иерархический хребет общества, но и традиционную циклическую связь между прошлым, настоящим и будущим. Конец был одновременно и началом, а вечность – мостом между жизнью и смертью. «В современном мире, секуляризированном и неустойчивом, время стало главной артерией, через которую символическая и эмоциональная мифология впрыскивается в общественное сознание. Историческое время стало имманентной частью личностной самоидентификации, а коллективный нарратив придал существованию нации, формирование которой требовало огромных жертв, подлинный смысл» (с. 135).

    К.В. Душенко

Эпистемология культуры: История и философия наук о культуре[5 - Ларин Ю.В. Эпистемология культуры: История и философия наук о культуре: Учеб. пособие. – Тюмень: Тюм. гос. акад. культуры, искусств и социал. технологий, 2013. – 229 с.]

    Ю.В. Ларин

Термин «эпистемология», т.е. «теория познаний», ввел в научный оборот шотландский философ Дж.Ф. Ферье (1808–1864). Эпистемология культуры – это «философско-методологическая рефлексия относительно научного знания, предметом которого является культура» (с. 3).

Существуют четыре основных определения культуры: теоцентризм, натуроцентризм, социоцентризм и антропоцентризм. Теоцентризмом культура трактуется как реализация божественных сил (Ж. Маритен, П. Тиллих, В.В. Розанов и др.). Натуроцентризм считает культуру реализацией природных сил (Ф. Ницше, В. Дильтей, З. Фрейд, Л.Н. Гумилёв и др.) Cоциоцентризм трактует культуру как реализацию социальных сил (К. Маркс, Э. Дюркгейм, П.А. Сорокин, А.Я. Флиер и др.). Антропоцентризм видит культуру в реализации сущностных сил каждого отдельного человека (М. Шелер, Й. Хейзинга, Ж.-П. Сартр, П.С. Гуревич и др.).

Концепция «культуроцентризма» рассматривает культуру как некое целостное образование во всем «многообразии форм его проявления» (с. 36). Статус культурологии как науки разными учеными определяется по-своему. Одни говорят, что это наука, а другие считают культурологию целым комплексом наук, «предметом которых является культура» (с. 61).

Автор реферируемой работы полагает, что в системе научного знания может быть выделено четыре подсистемы: естествознание, обществознание, антропология и культурология. Структура культурологии такова: метатеоретическая культурология, или «философия культуры»; теоретическая культурология, или «теория культуры»; эмпирическая культурология, или «феноменология культуры» (с. 131). Словом, по мнению ряда ученых, культурология является комплексом наук.

Представление о культурологии в качестве теории и истории культуры весьма актуально, но и в «значительной степени дискуссионно» (с. 141). Тут встречаются две тенденции. Первая сводит культурологию к истории культуры: В.Ж. Келле считает культурологию некоторой «обобщенной» историей культуры. Ю.М. Резник, напротив, сводит культурологию к общей теории культуры. Автор реферируемой книги возводит культурологию в комплекс знаний о культуре и ссылается на А.С. Кармина, который называет культурологию «комплексной гуманитарной наукой» (с. 142). Ю.В. Ларин полагает, что наука о культуре может и должна пониматься «в единстве ее теории и ее истории» (с. 156).

Говоря о концептуальном представлении об истории культурологической мысли, Ю.В. Ларин предлагает зафиксировать четыре основные стадии. Первая стадия, продолжавшаяся до середины XVII в., была эпохой формирования исходных предпосылок, т.е. видов проявления культуры. Тут перечисляются ученые от Протагора и Демокрита до М. Монтеня и Н. Макиавелли.

Вторая стадия (середина XVII в.) – это выделение культуры в качестве особого самостоятельного объекта (Я.А. Коменский, С. Пуфендорф).

Третья стадия (с середины XVII в. и до 70-х годов XIX в.) была процессом становления культурологии как науки (от Дж. Вико до Н.Я. Данилевского).

Четвертая стадия (70-е годы XIX в.) – это оформление культурологии «как науки, имеющей свой собственный предмет, исходный методологический инструментарий и некоторую совокупность базисных понятий» (с. 219–220). С этого времени автор предлагает говорить о культурологии как о науке с доминированием в ней классического, неклассического и постклассического типов научной рациональности (с. 220).

    И.Л. Галинская

Мультикультурная компетенция как основа эффективной коммуникации[6 - Воронцова М.В. Мультикультурная компетенция как основа эффективной коммуникации. – М.: Маска, 2012. – 43 с.]

    М.В. Воронцова

Мультилингвизм – это владение и пользование несколькими различными языками для успешной коммуникации с представителями разных культур. Мультикультурная компетенция есть не только знание языков других народов, но и понимание культуры их носителей.

Определяя разницу между лингвострановедением и лингвокультурологией, автор реферируемой работы пишет, что в первом случае это изучение единиц языка, а во втором – изучение культуры носителей языка. В ходе исследования менталитета немецкоязычных народов – немцев, австрийцев и немецкоязычных швейцарцев – М. Воронцова показывает, что несмотря на общность языка, в их ментальности имеется достаточно много различий.

Факторами австрийского менталитета являются следующие: 1) Австрия была мощной империей на протяжении многих веков; 2) австрийцы часто сочетались браками с чехами, венграми, немцами, словенцами; 3) в недавнее время Австрия стала небольшим государством в центре Европы; 4) последнее породило ощущение австрийцев как «общеевропейской» нации (с. 12).

У швейцарцев другой тип менталитета. Страна расположена также в центре Европы, но традиционно придерживается нейтралитета. Она имеет четыре государственных языка (немецкий, французский, итальянский, ретороманский) и сохраняет старые традиционные принципы в законодательстве и политике. Что касается Германии, то одним из основополагающих принципов немецкого менталитета «является разграничение частной и публичной форм жизни» (с. 32).

Автор реферируемой работы специально обсуждает восприятие времени и пространства в менталитете всех немецкоязычных народов, а также – соотношение частной и публичной жизни. М. Воронцова приходит к выводу о том, что «историческое прошлое народа, породившее особое мировосприятие, разные поведенческие образцы и эмоциональные реакции, передающиеся из поколения в поколение неосознанно, являются основой для формирования разных менталитетов» (с. 41).

    И.Л. Галинская

История мировой культуры

Образ колесницы в Древнем Китае[7 - Кузнецова-Фетисова М.Е. Образ колесницы в Древнем Китае. – Режим доступа: http://www.synologia.ru/a/]

    М.Е. Кузнецова-Фетисова

Колесный транспорт, и в частности конные колесницы, своим появлением произвели кардинальные изменения во многих сферах жизни населения. Образ колесницы вошел в ритуальную жизнь, мифологию и эпос многих народов мира. По археологическим данным, в Китае колесница представляла собой двухколесный дышловый экипаж, запряженный двумя лошадьми. Он появился во II тыс. до н.э.; наиболее ранние находки относятся к эпохе Шан-Инь (XIV–XI вв. до н.э.).

Сложность конструкции колесницы и технологии изготовления отдельных деталей, в особенности колес, а также отсутствие в настоящее время археологических свидетельств автохтонного развития колесного транспорта в неолитический период в Китае позволяют предположить, что колесница в уже сложившемся виде была заимствована у пришлых групп населения.

Основными деталями колесницы были ось с двумя колесами и кузовом, дышло, перекладина с ярмами-рогатками для закрепления лошадей. Подобная структура колесницы была неизменной в течение более 1000 лет; бронзовые модели колесниц из раскопок кургана Цинь Ши-хуан-ди (221–209 гг. до н.э.) также представляют собой дышловые экипажи.

Колесница не стала важным элементом китайских мифов, тем не менее ее образ приобрел символическое значение. Например, в главе «Каогун цзи» трактата «Чжоу-ли», время составления которого относится к эпохе Чунь-цю (770–476 гг. до н.э.) и частично – Чжань-го (475–221 гг. до н.э.), колесница уподобляется мирозданию: рама кузова экипажа – квадратная, подобно земле. Зонт экипажа – круглый, подобно небу. Спиц в колесе – 30, подобно дням в месяце. Дуг у зонта – 28, подобно звездам (созвездиям). У стяга с бубенцами с изображением дракона – девять кистей, подобно звездам созвездия Скорпиона. У знамени с изображением сокола – семь кистей, подобно звездам созвездия Льва. У боевого штандарта с изображением медведя – шесть кистей, подобно звездам пояса Ориона. У знамени с изображением змеи и черепахи – четыре кисти, подобно звездам созвездия Пегас. У хоругви из перьев, натянутой на дугу, – изогнутые стрелы, подобно созвездию Лука.

    С.Г. 

Масонов на вас нет[8 - Андреева О. Масонов на вас нет // Русский репортер. – М., 2013. – № 30–31(308–309), 1–15 авг. – С. 14–23.]

    Ольга Андреева

Корреспондент журнала «Русский репортер» Ольга Андреева выясняла, чем занимаются сейчас масоны, иезуиты и члены организации Opus Dei (лат. Дело Божие).

Расцвет масонства был в XVIII в., говорит профессор Свято-Тихоновского университета Борис Филиппов. «Тогда почти все европейские академии – медицинские, научные – были в той или иной степени масонскими ложами» (с. 15). Масоны стремились к переустройству мира на разумных основаниях[9 - Подробнее об истории масонства см. в статье «Масонский историзм» (Культурология. – М., 2010. – № 4. – С. 79–86).].

В России масонские ложи были уничтожены при Сталине, но в 1990 г. гражданин СССР Георгий Дергачев «положил начало новой генерации русского масонства» (с. 16). Организованная им Великая ложа России (ВЛР) признана почти во всем мире, но она не превышает 400–600 членов. Историк масонства Сергей Карпачев сообщил автору реферируемой статьи, что теперешний смысл масонства – это постоянное совершенствование себя и людей, идеальное возвышение человека. Политические и религиозные вопросы на собраниях ВЛР не обсуждаются, но масоном может стать только верующий человек.

Историк Борис Филиппов напомнил автору статьи о возникновении в начале XVI в. в Европе Общества Иисуса (лат. Societas Jesu), т.е. иезуитов. Они боролись с Реформацией. В последней трети XVIII в. европейские короли потребовали от Папы Римского запрещения ордена. В России иезуитов спасла Екатерина II, пригласив их для налаживания школьного дела. Царь Александр I велел иезуитам покинуть Россию, поскольку выпускники иезуитских школ стали переходить в католицизм. На территории России осталось лишь одно иезуитское учебное заведение, это Институт философии, теологии и истории св. Фомы в Москве, где отец Ховсеп объяснил автору реферируемой статьи, что иезуиты не принимают ни коммунизм, ни социализм, ни капитализм. Они говорят «о справедливости, солидарности и субсидиарности», а также о том, что «власть от Бога» (с. 20). Кстати, новый Папа Римский Франциск – первый в истории католической церкви иезуит.

В ХХ в. для католической церкви главной проблемой был коммунизм, говорит Борис Филиппов. В 1928 г. католический священник отец Хосемария создал в Мадриде организацию, которая была призвана бороться с коммунизмом. Ее полное название: Прелатура Святого Креста и Opus Dei (Дело Божие). Второй Ватиканский собор в связи с этим принял статус «персональная прелатура» (от слова «прелат»), т.е. это работа с каждым членом в отдельности. Сейчас Opus Dei насчитывает более 88 тыс. членов и работает в 68 странах мира (с. 21). В России представительство Opus Dei появилось в 2008 г.

Автор реферируемой статьи посетила офис Opus Dei в Москве, где отец Фернандо рассказал ей, что миссия Opus Dei – христианское добротолюбие. Новым членам обещают поддержку священника, лекции, литературу, а они должны строго соблюдать церковные требования. В Европе члены Opus Dei занимают высокие посты: министры, президенты банков, ректоры университетов, мэры. Дело в том, что церковь взывает к личной ответственности каждого индивида.

Борис Филиппов предлагает помнить, что ни иезуитов, ни организацию Opus Dei римские папы не создавали. Просто собиралась группа людей, которых волновали церковные проблемы, и они создавали такие структуры. «Сами, понимаете, сами! Потом уже папа принимал их под юрисдикцию» (с. 23). Автор реферируемой статьи Ольга Андреева заключает: «Никто не научит нас свободе, равенству и братству, никто не научит нас различать добро и зло. Все это нам придется делать самим» (с. 23).

    И.Г.

История Марра[10 - Кабанов И. История Марра // Дилетант. – М., 2013. – № 5(17), май. – С. 70–71.]

    Илья Кабанов

Британский журналист Эндрю Марр снял восьмисерийный телевизионный фильм «Всемирная история» («Andrew Marr’s History of the World»), который охватывает 75 тыс. лет истории человечества. Фильм начинается с рассказа о небольшой популяции Homo sapiens, которые жили в Африке 75 тыс. лет тому назад. Затем идет расследование того, как развивалась человеческая цивилизация, причем отдельные племена (к примеру, южноамериканские) оказались почти не затронутыми цивилизацией. Марр подробно повествует, каким образом люди создали язык, как придумали одежду и начали друг с другом сотрудничать.

Далее Марр рассказывает, что изобретение обычной иголки позволило разумному человеку в эпоху ледникового периода научиться шить теплую одежду, спасавшую его от холода и позволявшую эффективнее охотиться.

В фильме «Всемирная история» показаны судьбы отдельных людей, причем здесь приводятся удивительные факты, о которых ранее никто не знал. Например, Марр сообщает, что египетская царица Клеопатра (69–30 гг. до н.э.) была столь умна и образованна, что владела девятью языками (с. 71).

Поскольку Эндрю Марр не является профессиональным историком, он позволяет себе отходить от принятого европоцентричного представления об истории. Так, в одном из фильмов зрителям предлагается «непривычный для западного мира тезис о том, что своим Ренессансом Европа обязана заимствованным у китайцев и арабов технологиям и идеям» (с. 71).

В телесериале «Всемирная история» имеется и материал о России. Идет речь о «призвании варягов» князьями на Руси, о крещении Руси и о развитии и становлении русской архитектуры.