Раскаты Грома

– Так! Лежать! – Мессия хлопнула ладонью по грудной части бронежилета бойца, намекая интонацией, что следующие такие несанкционированные попытки подняться лучше сразу оставить.

– Декан, ты чуть не выстрелил в нас, – затем Вадим приказал группе. – Отряд, обходим цель. Нужно убедиться, что он мёртвый!

Декан пытался сосредоточиться на лице Насти, но оно двоилось:

– Я вы?стре?лил? Я в кого-то вы?стре?лил? Где диск? – слова невольно растягивались, думать было очень тяжело.

– Ты встал, как вкопанный! Не отвечал по каналу связи, впереди висела просто мёртвая туша, а ты таращился на неё выпученными глазами! Мы подаём тебе знаки, вызываем по рации, не кричали разве что. А ты в автомат вцепился и на нас наводишь, будто мы тебя убить хотим!

– Неу?жели? А где диск? – мир перестал двоиться, голос Декана стал возвращаться к привычному для всех тембру.

– Да какой диск-то? – Мессия закончила проверять боевого товарища на наличие сотрясения и положила фонарик обратно в карман разгрузки. – Я тебя несильно приложила, только, чтоб в чувство привести! А ты свалился без сознания, а теперь ещё диск какой-то!

Настя обхватила ладонью подбородок и щёку Декана, чтобы он перестал вертеть головой, пытаясь осмотреть всё вокруг:

– Что ты там видел? – её карие глаза уставились прямо на зрачки пострадавшего, переводя взгляд с одного на другой. – Нет никакого диска. Тут только мы, лес и труп «летуна» на дереве. Говори: что ты увидел?

Он провёл взглядом по её шее, остановился на небольшом чёрном микрофоне гарнитуры. Тот висел всего в паре сантиметров от розовых губ девушки.

– Не… не знаю, – боец опустил веки, глубоко вдохнул и выдохнул. Он чувствовал, что голова всё ещё кружится.

– У тебя в крови антидот. Два антидота. Думаю это нормально, иначе бы ты…

– Иначе бы да, – Декан снова открыл уставшие красные глаза.

«Надеюсь, что обойдётся», – произнёс он про себя, боясь выдать информацию, которая расстроит Настю.

Мессия приложила два пальца к его шее и посмотрела на часы на своей левой руке – засекла 30 секунд. Прикосновения санинструктора казались мужчине чертовски холодными: его тело было охвачено жаром лихорадки. Декан понял это ещё до потери сознания, до галлюцинанций.

– Не для полёта в космос показатели, конечно, но не всё так плохо, – констатировала Настя, – хотя пульс повышен. У тебя в глазах плывёт? Тошнит? Боли есть какие-нибудь?

Декан перевёл взгляд правее, поверх карманов своей разгрузки, нащупывая рукой твёрдое основание, чтобы перевернуться на грудь и наконец встать на ноги:

– Да в норме я уже! Так, слабость, да и голова от спуска, скорее, закружилась.

– Тебе сейчас в госпиталь надо, но мы на задании. Я ничем не могу помочь здесь, прости, – на её переносице появилось три вертикальных морщинки – верный признак её грусти.

Вернувшись к ним, Вадим протянул руку барахтавшемуся между разросшимися корнями сосны «биологу»:

– Ты в арьергарде теперь.

– Так точно, – Декан невольно улыбнулся в ответ.

– Настя, всё нормально? – Старый обратился к санинструктору не столько с вопросом, сколько с желанием услышать ответ: «Да». Вадим не был карьеристом. Он ценил каждого из своих бойцов и был готов рвать глотку любому штабисту за здоровье и жизни своих людей, за их спокойный сон в часы отдыха отряда. Но сейчас всё было не так. Сейчас нельзя было медлить: каждый неверный шаг мог утащить всю группу на дно зловонной могильной ямы. И только Старый знал, как много здесь таких ям, и что никто не подскажет «Раскату» проход между ними.

– Да, – Мессия накидывала вторую лямку рюкзака и уже тянулась за своим укороченным автоматом, – жить будет. Но при первой же возможности его надо отправить в «Гнездо»!

– Сам знаю, – Вадим перекинул цевьё в левую руку и пошёл к остальной группе.

Встав на ноги, Декан снова глубоко вдохнул и медленно выдохнул, кивнул в ответ на обеспокоенный взгляд Мессии: «Всё хорошо»,  и выдвинулся вместе с ней за командиром, осторожно спускаясь с небольшого холмика по обнажённым корням- ступенькам.

Старый уже почти подошёл к месту, где «парил над землёй диск» в видении Декана. Среди растущих молодых деревьев стояли две старые ели с уже подсохшими стволами, осыпавшейся хвоей, чёрной отваливающейся корой, покрытой слоем спекшейся крови. На прогнувшихся ветвях этих деревьев лежал монстр – «летун». Это была огромная, размером с взрослого человека, летучая мышь. Её голая, покрытая пухом кожа, была чёрно-синего оттенка. Голова завершалась острыми ушами, а окровавленная разинутая пасть, напротив, начиналась с ещё более острых клыков. Тело «летуна» оказалось изуродованным. Непонятно, что именно при падении разодрало перепонки-крылья и раскололо череп надвое. Хотя кое-что из увечий мутанту явно «подарил» калибр бортовых орудий вертолётов: цепочка из дыр на раскрытых крыльях и смертельное ранение в позвоночник твари точно были от него. «Летун» удачно повис на ветвях, задними лапами кверху, что позволяло разглядывать его тело.

– Как на картинке, – произнёс рассматривающий мутанта Гора.

– Почему он днём вылез? – Шерлок дотронулась рукой до белых клыков трупа. – Может это не «летун», а что-то новое?

– Точно он, – Палач ответил по внутреннему каналу. Он занял огневую позицию поодаль от окровавленной сосны и наблюдал за лесом впереди.

«Не уши, а локаторы, – подумала Шерлок про сослуживца с мрачным позывным. – Интересно, а на аванпосту он тоже нас слышал?».

Вадим сверился с картой на планшетке, затем, убрав её, скомандовал:

– Отряд, продолжаем движение.

Группа шла вдоль лесного ручья, не упуская из виду ни заросли кустов, ни попадавшиеся на пути овраги, ни верхушки деревьев: людей здесь может ждать что угодно. В инструкции отряда главными тезисами были внимательность и осторожность. Так должно было быть всегда, так было и сейчас. Сойдя на землю с вертолёта, «раскатовцы» вступили не на поле боя – они оказались в охотничьих угодьях. Здесь правит самый древний, самый простой принцип: не ты, так тебя. «Раскат» вышел за добычей» – батальонный слоган, состоявший из первой строчки их строевой песни. Но красивая фраза с плаката сейчас была не к месту. Пока что спецотряд и есть добыча. С их врагом невозможно договориться, этот враг не знает жалости. И уж лучше бы им двигала ненависть. Ведь это чувство, которое возникает из сознания, чувство у которого есть причины. Но у здешнего врага на уме лишь голод и врождённый, выверенный и усиленный в лабораториях «восьмидесятки» инстинкт. Инстинкт окунуть клыки в кровь, доведённый генными инженерами почти до состояния рефлекса. А кто станет слушать еду? Кто опустится до общения с ней? Тратить время на глупости, истязая себя «воем» желудка? Этот вопрос для «местных» – настоящих «местных» – тех существ, что родились где-то в этих лесах или недрах под ними – имел однозначный ответ. Все эти мысли сейчас кипели в голове Палача. Хотя об этом думал не только он. Перешагивая через упавшие ветви, сухой хворост, ступая на островки твёрдой почвы в лесной заболоченной местности предгорий, каждый боец ощущал себя чужаком. И лишь отчаянный оптимист назвался бы гостем.

Заросли заканчивались порослью низких кустов – дальше были видны высокие ангары.

Вадим негромко произнёс в гарнитуру:

– Точка «Б» перед нами – всем повышенное внимание: не подстрелите своих! Выходим осторожно, движемся сначала к руинам, потом от них – к ангару, – он убрал палец с кнопки выхода на канал связи и ещё раз ощупал магазины в разгрузке: все ли лежат на своих местах.

Виляя по кромке леса, бойцы аккуратно и быстро перемещались к ориентиру «руины». Сквозь ветки была видна огромная площадка, покрытая асфальтом. На её противоположной стороне стояли два высоких здания, напоминавшие собой торговые центры или цеха какого-то завода. Металл их тонких стеновых панелей, навешанных на каркас, был выкрашен в цвет асфальта. Высота зданий не уступала лесу вокруг: односкатная пологая крыша в коньке достигала высоты шестого этажа жилого дома. В стороне от группы, оставаясь глубже в зарослях, в том же направлении, что и остальные, шли Мессия и Декан. На лбу «биолога» выступал пот, но, несмотря на своё болезненное состояние, мужчина пытался выглядеть бодро. Подразделение всё ближе и ближе подбиралось к руинам какого-то одноэтажного кирпичного здания. Подойдя к этим останкам по лесному массиву, отряд окончательно вышел из «зелёнки». Руинами оказалась разрушенная почти до основания постройка: целые куски кладки бывших стен валялись метрах в пяти от еле уцелевшего бетонного цоколя, а осколков битого красного кирпича было и вовсе не счесть. Листы кровельного железа, какие-то обгоревшие обломки досок и фрагменты обшивки вертолёта валялись повсюду. Обшивку легко было отличить от остального мусора – обгоревшая, выполненная из тонкого металла. Остов самого вертолёта виднелся в центре разрушенной постройки.

– Что это? – тихо спросила Шерлок у остановившегося рядом с ней Старого.

– Это высадка, – тихо пробубнил командир, показывая ей «двигаться к руинам» чуть левее.

«Раскатовцы» зашли на место крушения через проломы в стенах, остатки дверей. Каждый из них всматривался в груды обломков, не опуская ствол.

– Чисто, – рапортовал Палач, обойдя останки справа.

– Чисто, – пробасил Гора, пройдя весь центр.

– Чисто. Занять позиции, направление – два больших склада впереди. – Скомандовал Вадим, выходя из-за оставшихся кусков левой торцевой стены.

Бойцы заняли позиции в проёмах выбитых окон. Декан и Мессия – единственные, кто оставались в десятках метров сзади, на границе леса – держали под контролем тыл – окрестные заросли в пределах видимости. Старый повесил автомат на грудь и прильнул к биноклю. Вдалеке, ворота левого ангара были распахнуты. Двустворчатые двери высотой в четыре метра и два – в ширину, сейчас позволяли взглянуть на тёмное пространство «Склада №1». Это название было написано на красной табличке с жёлтыми буквами, висевшей на стене между воротами. Соседнее здание имело такую же пару ворот, но табличка гласила: «Склад № 2». А впритык ко второму корпусу стоял «Склад № 3», в сотне метров от руин, где находился «Раскат». Площадка перед складами была размечена белой краской и походила на зону разгрузки-стоянки для грузовиков. Небольшой ветер стих, в нос ударил трупный запах. Вадим, не нашёл через бинокль ни живых, ни мёртвых около складов.

– Командир, ты видел такую модель раньше? – Рысь стоял впритык к обгоревшим останкам корпуса летательного аппарата. Повреждённая техника лежала на боку посреди «постройки». Всё, что уцелело после падения, было уничтожено пламенем пожара. На остове сбитого вертолёта погнутые, обломанные винты, размещались парами симметрично по длине корпуса. Четыре вместо привычных двух: основного – для набора высоты и поворотного.

– Нет, таких у нас я не видел, – задумчиво ответил Вадим.

– Может в гарнизон поставлялись? – произнесла Маша, рассматривая обгоревшую обшивку в поисках хоть одного сохранившегося участка с какой-нибудь маркировкой или обозначением.

– Тут труп, – сказал Гора, осторожно отодвигая несколько битых кирпичей с небольшой кучки, рядом со своей позицией у обломка стены, – он сильно воняет, хоть и обгорел.

Через обломки покосившейся двери зашёл Палач с небольшим куском металла в руке: