Опыт в драме – Нового Поэта

Опыт в драме – Нового Поэта
Иван Иванович Панаев

«Я, новый поэт, имевший честь представить в первом номере «Современника» на суд публики несколько мелких моих стихотворений, отважился теперь на творение более строгое и обширное… приношу на суд публики плод долговременных трудов моих и глубокого изучения. Скажу смело: «Доминикино Фети» произведение гениальное, громадное, шекспировское. Однако ж, на первый раз не решаюсь печатать его вполне: в нем с лишком сорок тысяч стихов. Странное дело! Не могу писать коротко, а сократить жаль: свое, родное, вылившееся из сердца, при священном наитии вдохновения!.. Читайте и судите!..»

Иван Панаев

Опыт в драме – Нового Поэта

Я, новый поэт, имевший честь представить в первом номере «Современника» на суд публики несколько мелких моих стихотворений, отважился теперь на творение более строгое и обширное… приношу на суд публики плод долговременных трудов моих и глубокого изучения. Скажу смело: «Доминикино Фети» произведение гениальное, громадное, шекспировское. Однако ж, на первый раз не решаюсь печатать его вполне: в нем с лишком сорок тысяч стихов. Странное дело! Не могу писать коротко, а сократить жаль: свое, родное, вылившееся из сердца, при священном наитии вдохновения!.. Читайте и судите!..

Два отрывка из драматической грезы «Доминикино Фети[1 - Художник римской школы, родившийся в 1589 году и умерший в 1624. – Сии драматические грезы требовали обширной эрудиции. Купно с выходом целой Грезы мы представим читателю и необходимые к оной примечания и оправдания. – Автор.], или Непризнанный гений»

Действие I

Выход 2. 1609

Картинная галерея в Мантуе. Доминикино Фети прохаживается по зале в глубокой и многознаменательной задумчивости. На глазах его живительные слезы. Вдруг он останавливается, поднимая руки горе перед картиною Джулио Романо.

Фети

Гори огнем священным, сердце,
Гори! Мне любо и легко взирать
На дивные создания искусства!
О Джулио Романо! о великий мастер!
Ты, кистью чародейственной владея,
В красе и блеске состязался с небом!
Во прах, во прах перед твоим талантом!

(Упадает на колени перед картиной. Через немного времени встает, отряхается, протирает глава. Холодный пот льется по его челу. Он снова смотрит на картину и, преисполняясь восторгом, начинает скакать и прыгать, напевая.)

О Романо! О Романо!
Это диво – не картина!
Чудо мысли, исполненья,
Страсти, силы, вдохновенья…
И легко, и вместе жутко,
Дрожь по телу пробегает,
Искры сыплются из глаз,
И пленительные звуки,
Расплетаясь и сплетаясь,
Будто змеи обвивают
Утлый, бренный мой состав!
Страшно! дивная минута!
Тра-ля-ля! Тра-ля-ля!
Тра-ля-ля, ля-ля-ля-ля!

(В изнеможении упадает на стул. Затем величественно поднимается и произносит медленно и строго.)

Условия искусства глубоки!
И путь его исполнен бурь и терний.
Художник – не ремесленник. Он должен
Прежде всего иметь запас идей и нечто,

(сжимая руку в кулак)

Что избранным из избранных дается.
Я чувствую: во мне есть это нечто…
В груди растет зиждительная сила,
По жилам вместо крови льется огнь…
Не для земной и мимолетной славы
Я предаюсь великому искусству,
Не для себя, не для людей – для бога!
И жизнь моя пойдет легко и плавно,
Озарена священным вдохновеньем…
Спасибо, Джулио Романо! Он
Мне указал мое предназначенье;
Двукратное – и от души спасибо
Великому!..

Во все продолжение времени, покуда, под наитием художнического восторга, Доминикино Фети говорил, скакал и прыгал, в глубине галереи стояла не замеченная им девушка (Анунциата), с умилением взиравшая на него.

Анунциата

(про себя)

Как он хорош сегодня!
Он облит весь лучами вдохновенья,
И блеск в очах, и гордая улыбка…

(Невольно громко.)

О Доминик!

Фети

(будто просыпаясь)

Кто звал меня?..

(Озирается… и, с удивлением увидев Анунциату, подходит к ней робко, с потупленным взором.)

Анунциата! вы ли? как! откуда?..

Анунциата

(приседая с застенчивостью)

Синьор художник… боже… извините…
Я здесь нечаянно…