Душа и краски

Душа и краски
Иван Панин

Что делает человека человеком? Возможно, ученые, которым удалось создать первых искусственных людей, не задумывались над этим вопросом. Но они справились со своей задачей, и прямо в центре города состоялась тайная выставка для потенциальных инвесторов. На ней были представлены первые опытные образцы, одному из которых удалось сбежать и отправиться на поиски смысла своего существования.

Содержит нецензурную брань.

Иван Панин

Душа и краски

Глава 1

Коробка открылась, биомеханические зрачки искусственных зеленых глаз сузились от яркого света ламп. Меня достали из коробки чьи-то крепкие руки, следом стало ясно, что это были двое крепких мужчин в белых халатах. Они смотрели на меня в упор, а мое зрение продолжало привыкать к освещению просторной комнаты с белыми стенами.

– И этот сразу глаза открыл, – сказал тот, кто был немного выше.

– Кажется, это – она, – произнес второй, разглядывая меня.

– Ну да. Точно.

Они еще немного повозились со мной и оставили меня сидеть на кушетке рядом с таким же созданием, как и я. Моя шея и остальное тело не могло шевелиться по моей воле, но мне точно было известно, что рядом были мне подобные. Их сюда тоже привезли в ящиках, наполненных поролоновыми шариками, и продолжали доставать, проверяя состояние после перевозки.

Положение моей головы позволило мне понаблюдать за происходящей суетой, хотя мне не было понятно, что творилось в этих стенах. Мне подобных становилось больше, они сидели на кушетках, а их зеленые глаза словно смотрели в пустоту. А потом к тем двоим в белых халатах присоединились еще трое, они прошли мимо меня, и мой взгляд поймал красный цвет помады на губах одной из пришедших.

Люди в халатах были похожи на нас, были людьми, теперь их было пятеро. Женщина с красными губами снова прошла мимо меня, разглядывая каждого из нас. На этот раз мне удалось рассмотреть ее лицо и короткие черные волосы. Впервые мне приходилось так долго наблюдать за чем-то движущимся.

– Нина, пора привести их в порядок, – прозвучал чей-то голос.

Красные губы растянулись в улыбке, и та, которую звали Нина, отправилась за ширму, которая разделяла помещение на зоны. Слышался смех людей в халатах, они начали что-то бурно обсуждать. А потом их голоса сменил лязг ножниц, которыми нас начали стричь те три женщины. Нас поочередно сажали на высокий стул с удобным подголовником и накрывали голубой тканью. Волосы падали на пол, наши головы поворачивали хрупкие женские руки.

Меня, как и некоторых из мне подобных, стригла Нина. Несколько раз перед моими глазами мелькали ее красные губы, но мой взгляд на этот раз заинтересовался ее серыми глазами, в которых словно что-то кипело. Ее взгляд отличался от наших пустых, смотрящих словно сквозь стену. Только мне еще сложно было понять, что делало его таким живым.

Волосы всех, привезенных в ящиках, были подстрижены и причесаны. Один из мужчин подметал помещение от светло-русых прядей, которые отправлялись в урну с голубого совка, чей цвет привлек мое внимание на этот раз. Но долго наблюдать за этим предметом не пришлось, помещение было оперативно приведено в порядок.

– Жаль, им нельзя даже губы накрасить, – прозвучал женский голос.

– Неужели они тебя не пугают? Даже хочешь макияж сделать, – прозвучал другой женский голос, более высокий.

– А почему нет? Они словно большие куклы, только очень похожие на людей.

– Только одна такая кукла почти человек.

– А мне кажется, они все просто армия манекенов, – вмешался мужчина, который убирал помещение.

– Слышали бы нас те, кто их создал, – прозвучал другой мужской голос.

– Ну, мы здесь только для того, чтобы привести в порядок их волосы, хотя даже лаком запретили пользоваться, – продолжил звонкий женский голос.

– Так здесь никто не в курсе, что это за человекоподобные создания?

– Видимо, нет.

Стилисты быстро сменили тему, быстро потеряв интерес к нам. Они продолжили беседовать на более близкую им тему, касающуюся цветов волос. У меня же не было возможности поговорить с кем-нибудь, мне даже не была понятна суть общения. Мой взгляд мог только наблюдать за теми, кто сидел напротив.

Все мы были почти одинаковыми внешне, рост у всех точно был одинаковым, незначительно только отличались некоторые черты лица. Зеленые, даже светло-изумрудные, глаза, светло-русые волосы, которые теперь у нас были разной длины. У некоторых были очень короткие стрижки, у кого-то даже на висках почти ничего не осталось. У меня не было возможности и даже интереса узнать, что теперь у меня на голове, но у меня точно была челка.

Люди, которые нас стригли, куда-то ушли на некоторое время, а вернулись с тремя коробками, разного размера. В самой крупной была обувь, каждая пара лежала в отдельном пакете, размер был у всех одинаковый.

– Вот черт! – воскликнула Нина, увидев обувь.

– Ну, это почти больничные тапки, только цвет красивый. Под их цвет глаз подходит, – продолжила женщина, которая стояла рядом.

– Даже мерить неинтересно, – дополнила третья, доставая одну пару из упаковки.

– Боюсь, с одеждой тоже так, – предположила Нина.

– Ты угадала, – подтвердил мужчина, открывая другую коробку.

– Там тоже все изумрудное? – спросила Нина.

– Да, – раздался короткий ответ.

Во второй коробке была одежда, ее цвет тоже был изумрудным. Каждый комплект был разложен по пакетам с номерами, всего двадцать, сколько было и нас. А в самой маленькой было нижнее белье, только нижняя часть белого цвета с завязками.

– Хоть что-то не зеленое, – произнес один из мужчин.

Пятеро в белых халатах еще немного покритиковали содержимое коробок и принялись одевать нас. Мужчины придерживали нас, хотя мы могли стоять самостоятельно, а женская часть группы застегивала на нас короткие платья, у которых сзади были молнии во всю длину. Обувь тоже оказалась одинаковой, на плоской подошве и с круглыми носами, застегивалась на задниках с помощью коротких молний.

Через какое-то время мы снова сидели на кушетках, но уже в одинаковой одежде и обуви. Некоторым поправили прически, моя густая челка тоже была причесана. В последний раз мне приходилось увидеть красные губы Нины, которая потом ушла вместе с остальными.

Но нам недолго пришлось сидеть в той комнате, к нам пришли другие люди. Шесть мужчин в голубой врачебной форме вошли, вкатив две каталки, на которых нас стали куда-то отвозить. Пришла и моя очередь, меня аккуратно уложили на каталку и вывезли из комнаты. Голова моя лежала так, что мне приходилось смотреть на потолок и лампы, пока меня не поставили на подиум в просторном выставочном зале, где рядом со мной приходилось стоять и другим мне подобным.

Освещение было уже не таким ярким, хватало солнечного света, который пробивался сквозь окна, которые были во всю длину стены. Здесь потолки были уже в разы выше, а на серых стенах висели камеры и датчики движения, которые были выключены из-за секретности мероприятия. А меня больше интересовало то, что находилось снаружи. Голубое небо, по которому медленно плыли белые облака, не отпускало мой взгляд. Не отпускало несколько часов, показав мне всю палитру своих красок.

А пока мои глаза наблюдали за начинающимся закатом, в зале происходили последние приготовления. Появились круглые столы, на которых стояли бутылки шампанского и различные закуски, которые скрывались за специальными колпаками. Один из людей в халатах забрался на подиум, чтобы получше расставить нас, в менее статичные позы.

К чему-то готовились и в соседних помещениях, персонал переодевался в свою черно-белую форму. Одна из девушек немного опоздала, подбежала к своему шкафчику, открыла его и начала расстегивать свою зеленую клетчатую рубашку. Ее бежевый рюкзак упал, и из бокового кармана выпала немного помятая листовка. Ее ей дал друг, который помогал с проведением выставки местных художников.

Раздался сигнал, который сообщал персоналу, что пора собраться, чтобы распределить обязанности. Девушка вместе с остальными проследовала в соседнюю комнату, на ходу застегивая пуговицы на белой блузке. Не успела она покинуть помещение, как заметила знакомую вещь на полу, подняла красочный листок, торопясь засунула его в задний карман и пошла дальше.

В соседней комнате на широких полках были стопками разложены белые салфетки и круглые подносы, за прозрачной дверцей в холодильнике стояли бутылки шампанского и вина. Персонал, состоящий из семи девушек и семи парней, выстроился перед женщиной в пурпурном строгом платье. Она осмотрела каждого, убедившись, что все готовы к предстоящему событию.

Придраться было не к чему, все были готовы. Все четырнадцать человек были в чистой выглаженной форме, у женской половины коллектива были собраны волосы в пучки и хвосты, только у опоздавшей девушки сзади из кармана торчала немного мятая листовка, но этого никто не заметил. Главный администратор огласила обязанности каждого, и персонал начал готовиться к вечеру. К выставке, на которой должны презентовать новую искусственную форму жизни.

Это было мероприятия для потенциальных инвесторов, никто из посторонних не мог даже издалека понаблюдать за созданиями, по всем параметрам похожих на людей. Персоналу было запрещено снимать во всех помещениях, официантов попросили сдать все устройства, которые были при себе. Почти каждый этаж постоянно проверяла охрана, все остальные выставки были закрыты на два дня, пока в здании находились эти создания.

Шли последние приготовления, а к главному входу начали подъезжать дорогие автомобили. Дверца черного транспортного средства открылась, из салона вылез пожилой мужчина в сером костюме, вслед за ним последовал его молодой секретарь в очках. Они вместе вошли в здание, где на лифте отправились почти на последний этаж.

В течение следующего часа в зале стало людно, шумно и суетливо. Шампанское наливалось в бокалы, по полу стучали каблуки, гости ходили и смотрели на нас, обсуждая происходящее и не только. Воздух наполнился запахом дорогих духов, который был непривычен для носа, который впервые ощущал нечто подобное. Источниками этого аромата были женщины. Стройные высокие в дорогих одеждах женщины, которые воспринимали данное событие как развлечение и ничего не понимали в технологиях, благодаря которым по моим венам текла кровь.