Душа и краски

Мой живот был абсолютно гладким, не было даже никаких намеков на швы или шрамы. А я только после ее слов заметила эту свою особенность. Точнее то, что у людей есть это небольшое углубление, а у меня нет.

– Ну, да, – коротко ответила я.

– Наверное, тебе делали какую-то операцию, – предположила Лила.

– Наверное, – повторила я, закончив одеваться.

– Не помнишь, почему у тебя его нет?

– Не помню.

Лила не знала, о чем еще спросить, тоже застегнула на себе последние пуговицы, и мы отправились на улицу. Лила залезла на водительское сиденье, пристегнулась и открыла мне дверь.

– Залезай. Придется немного прокатиться, – сказала она.

Я залезла на соседнее сиденье и пристегнулась, осматривая старый салон. Приборная панель была вся в царапинах и пыли, а коврики под ногами не мылись с момента приобретения этого старого транспорта. На зеркале висел освежитель воздуха в виде небольшой стеклянной емкости, внутри которой почти кончилась синяя жидкость. Сиденья немного скрипели, а ткань на них настолько истерлась, что местами из-под нее торчало что-то светло-желтое.

Лила завела мотор с третьей попытки, весь фургон затрясло, мы поехали. Пришлось полностью открыть окна, из-за жары было душно. Стекла опустились, и внутрь хлынул теплый воздух, который толком и не изменил положение.

Мы ехали по дороге, проделанной колесами машин, которым часто надо было проезжать здесь. Сквозь лес вели две полосы, лишенные растительности, два следа от шин, впечатанных в почву и ведущих к трассе, на которую мы выехали примерно через полчаса. А дальше под колесами фургона появился асфальт, а по обе стороны от него были сплошные деревья и фонарные столбы, встречающиеся через каждые несколько метров.

Лила включила радио, по которому по началу было слышно только помехи, сигнала почти не было. Но через несколько километров голос ведущего уже четко объявлял названия и исполнителей песен, они заглушали рев двигателя. Музыку, конечно, я слышала не впервые, но впервые обратила на нее внимание. Слова и ритмы сплетались в нечто гармоничное, что заставляло волосы на моем теле вставать дыбом. Внутри меня тоже что-то приятно тряслось от звуков, и мне захотелось, чтобы эта поездка продлилась подольше.

Но наш путь и так нельзя было назвать близким, мы направлялись в соседний населенный пункт, до которого даже четверти пути не было проделано. Деревья сменили поля, иногда приходилось проезжать по мостам, через небольшие реки. Я высунула голову в окно, когда мы впервые проезжали такой мост, мое лицо сразу же обдало прохладным воздухом. Волны плескались где-то под нами, они были синими с солнечной рябью, пробегающей по ней.

Где-то вдалеке, где было глубже, в лодках сидели рыбаки. Я обратила внимание, как у одного из них дернулась удочка, а через несколько мгновений, он вытащил небольшую рыбу, чье мокрое тело тряслось на невидимой для моего глаза леске.

– Кому-то повезло, – прокомментировала Лила.

Где-то через час появились первые дома, на трассе машин стало больше. Мы повернули и остановились на заправке.

– Посиди здесь, я быстро, – сказала мне Лила, вылезая наружу.

Она подошла к фургону с другой стороны, что-то открутила и пошла оплачивать бензин. Я же продолжила слушать музыку, но потом мое внимание отвлек бардачок, из которого что-то торчало. Я дернула за дверцу, чтобы открыть его. Внутри было много мелких вещей, среди которых можно было увидеть старые диски и провода, а торчал из него край бумаги с чьим-то номером телефона. Я положила лист обратно и закрыла бардачок, а через минуту подошла Лила и протянула мне бумажный пакет в окно.

– Это наш обед, – сказала она, доставая пистолет.

Внутри было два хот-дога и большая порция ломтиков жареной картошки. Пахло приятно, уже было почти двенадцать, судя по данным в чеке. Лила завела фургон, и через несколько минут мы оказались у моста. Транспорт припарковался на траве, мы вылезли, чтобы немного отдохнуть от проделанного пути. Моим ногам было приятно почувствовать почву под собой, но, казалось, что меня продолжало трясти.

Лила села на траву вместе с пакетом, я присоединилась к ней, снова завязался разговор, в котором я была в основном слушателем. Мы сидели у реки, ели вредную пищу, купленную на заправке, запивали ее сладким шипучим напитком из банок и наслаждались видом. От реки веяло прохладой, нас обдавало этим свежим воздухом, над нами в небе пролетали чайки. Потом, когда еда закончилась, Лила встала, сняв с себя обувь, и пошла к реке. Я продолжала сидеть, наблюдая за тем, что она делала.

Ее ноги по колено погрузились под воду, длинную юбку она придерживала, чтобы не намочить. Я не знала, зачем она это делает, но тоже скинула с себя обувь и пошла к ней. Вода была достаточно холодной, на дне виднелись камни, но моим пяткам понравилось ступать по ним. Я подошла к Лиле и обратила внимание, куда она смотрит. А смотрела она на рыб, которые плавали в нескольких метрах от нас. Я тоже их заметила, я увидела их впервые вживую. Они словно что-то искали среди водорослей.

– Кажется, это окуни, – предположила Лила.

Мы немного постояли и посмотрели на них, а потом сели обратно в фургон и продолжили поездку, которая закончилась через час, когда мы припарковались у фермерских владений. Лила вышла, к ней сразу же подошел пожилой мужчина в синей кепке.

– Добрый день, вы привезли наши коробки? – спросил он, охрипшим голосом.

– Здравствуйте, да. Мне нужен Стефан, – сказала Лила.

– Это мой сын, он сейчас подойдет.

Пока Стефан шел, мы трое успели разгрузить фургон. Я подавала коробки, стоя внутри. В них оказались какие-то трубы и детали, но для чего они, я так и не поняла.

В фургоне не осталось коробок, Лила его закрыла. Подошел Стефан, который рассчитался с ней. Он был высоким и худым мужчиной с длинными русыми волосами, собранными в хвост. На нем были старые голубые джинсы и серая футболка, а пахло от него травой и еще чем-то неизвестным мне.

– Не хотите ли посмотреть на наши владения? – предложил нам его отец.

– Почему бы и нет. Пойдем, Луна, – ответила Лила.

Мы прошли сквозь небольшую калитку и оказались на ферме, где разводили лошадей и кроликов. Под навесом оказались десятки клеток с ушастыми созданиями, а в другой части владений был загон для лошадей. Мы с Лилой сразу же подошли к кроликам, от которых нас отделяла только решетка. Они были милыми, особенно небольшие особи. Нам разрешили погладить одного из них, отец Стефана специально вытащил одного для нас. Он был таким теплым и мягким, сквозь его шерсть чувствовалось, как быстро бьется его крохотное сердце.

Как оказалось клетки были размещены по породам, отдельно сидели белые, серые, черепаховые, с пятнами и представители особо крупных размеров, чьи клетки немного отличались ввиду их немалого веса. Мы ходили среди этих клеток некоторое время, столько эмоций у меня еще не было до этого момента, а потом нас отвели в загон с лошадьми.

Это было еще одно мое потрясение за этот день, существа, которые были больше меня, бегали по кругу, топая копытами. Их гривы развивались, сквозь короткую шерсть было видно каждый мускул. Их было всего трое, все были черными, их грация не переставала отпускать мой взгляд.

– Не хотите в седло залезть? – послышалось еще одно предложение от отца Стефана.

– Спасибо, но нет. Я боюсь, – сказала Лила.

– Да, – коротко ответила я.

Лила же с озадаченным взглядом посмотрела на меня, не догадываясь о моих скудных знаниях об этом мире. А я с помощью Стефана аккуратно залезала на лошадь, не показывая тревоги, которой у меня и так не было. Тревога была у Лилы, по чьим округлившимся глазам все было видно.

Когда я оказалась в седле, у меня возникло такое приятное ощущение. Я словно была единым целым с этим существом, которое мирно стояло подо мной.

– Ты понравилась самой Тьме, – сказал старик, который тоже удивился спокойствию коня.

У Тьмы же был непростой характер, но мы с ней как-то поладили с первого взгляда. Стефан немного покатал меня, я держалась за седло и наблюдала за другими лошадьми. Они ходили рядом со мной и смотрели так, словно были чему-то удивлены. Мне же было хорошо, все мое тело расслабилось, подстроилось под шаги Тьмы.

Расставаться с Тьмой мне не хотелось, но я слезла с седла и снова оказалась на земле. Лошадь же потянулась ко мне и понюхала мои волосы, моя кожа почувствовала ее дыхание, было немного щекотно. Я погладила ее, посмотрела в большие глаза, полные спокойствия, и мы мысленно попрощались.

Нам надо было ехать назад, Стефан с отцом проводил нас до фургона. Двигатель снова завелся не с первой попытки, но мы снова были в пути. Лила еще долго удивлялась, сама она страшно боялась лошадей, а я просто поразила ее своим решением. Просто немного перевернула ее мир. Я и сама была поражена происходящим со мной, почти все было впервые, но что-то подсказывало мне, что надо было делать.

Стало еще жарче, в окно дул горячий поток воздуха, по нашим спинам бежали струи пота. Хотелось пить, но магазинов поблизости не наблюдалось, оставалось терпеть все эти неудобства. Лила ускорилась и сделала музыку громче, а я наблюдала за тем, что проносилось мимо меня за окном. Мы ехали тем же путем, но транспорта стало в разы больше, что раздражало Лилу. Но, когда мы снова оказались на трассе, стало спокойнее, даже прохладнее от теней.

Мы остановились на первой встретившейся заправке, Лила снова отправилась оплачивать бензин. Вернулась в фургон она на этот раз с двумя бутылками холодной воды, которая почти сразу и почти вся была выпита.

Фургон снова тронулся, но на этот раз рев немного отличался. Мы проехали несколько километров и заглохли прямо у моста. Лила в панике вылезла и пошла посмотреть, что под капотом, откуда вырывались облака дыма. Судя по запасу ненормативных фраз, которые вырвались с ее уст, все было плохо. Я тоже вышла, чтобы взглянуть на то, что у фургона внутри. Все, что находилось под капотом, я видела впервые. Детали, приборы, трубки, что-то шипело, но дыма уже не было. Лила не знала, что делать, она просто позвонила кому-то и стала невнятно объяснять происходящее.

Трасса была слишком пустой, чтобы найти помощь, а остановились мы словно прямо под потоком палящего солнца. Я спустилась к реке, где было не так жарко, сняла ботинки и зашла по колено. Мои пятки почувствовали песок и водоросли, а мне снова хотелось увидеть рыб. Я продолжала всматриваться в воду, но видела только дно и растительность.

– Я позвонила бабушкину соседу, он нам поможет, но придется долго ждать. Как жарко, – произнесла Лила, стоя на берегу.

Мы застряли на пекле без еды и воды, у нас были только деньги, на которые нечего было купить. Ближайший магазин был на заправке, но до нее надо было долго идти по трассе, которая плавилась от солнечных лучей, или через лесную зону, где явно не было троп, сплошные дикие заросли.

Лила уже стояла рядом, тоже смотрела на воду, а по ее лицу было видно, что она переживает. Она так незаметно подошла, юбка ее была высоко натянута, а потная майка осталась в фургоне, кеды лежали рядом с моими ботинками в траве. Она тяжело выдохнула и вернулась на берег, где сняла с себя юбку и кинула ее в траву. На ней остался только розовый комплект белья, в нем она прошла мимо меня, погрузившись по голову в реку.