Лесная сертификация. Серия «Экосоциология»

Есть ещё организации в посёлке, кроме профсоюза?

Есть ветеранская организация. Они к праздникам работают. Там хорошо социальная служба с пенсионерами работает. Праздник у нас был на днях, День лесника. Мы немножко нашим ветеранам дали, небольшой праздник провели. В клубе была самодеятельность.

Школьное лесничество есть?

Нет.

Вы в посёлке давно живёте?

С 1967 года. Я в Питере училась в Таврическом дворце. Муж у меня вообще Питерский. Он, когда переехал сюда, думал, будет ностальгия по городу, но её не было. Живём здесь, в город не хотим.

Как жизнь изменилась по сравнению с советским временем?

В худшую сторону изменилась. Раньше предприятие было в передовых. Заколачивали по миллиону кубов в год, даже леса не хватало, переводили недоросшие участки в лесфонд для вырубок. Зарабатывали в лесу по 300—400 рублей. Это вы посчитайте, сколько на наши деньги будет. Да и работали не так как сейчас. Сейчас работают много больше, а заработки несравнимо ниже, зарабатывать сейчас не дают. О людях и о посёлке не думают наши акционеры. Они вот говорят: посылайте молодёжь учиться для работы на харвестерах, чтобы люди сидели в машинах и как на компьютере работали, а не лес с бензопилой валили. С одной стороны, ещё не известно, когда эти харвестеры будут, а с другой, ведь тогда людей сокращать будут. Вот в Белозерске из-за этих машин сразу 140 человек сократили. А ещё нам грозят, что будем работать самовывозом, тогда нижний склад не нужен будет, и ещё будет сокращение и проблема с дровами будет. Вот у нас сейчас есть несколько посёлков вдоль железной дороги – узкоколейки, это ответвление, там тупик. Сейчас связь с этими посёлками только по ЖД и зимой зимники наминают. А содержание этой узкоколейки не выгодно, её хотят закрыть, а тогда посёлки будут отрезаны от нас. Вроде бы этим глава нашего района озаботился и договорился о строительстве кусочка автомобильной дороги туда. Надо всего 5 километров такой дороги, чтобы выйти на дорогу в соседний Харовский район. Вот так и живём.

(дала копию коллективного трудового договора).

Интервью с главой администрации Кадниковского муниципального образования (Щербинь Татьяна Николаевна, в её офисном кабинете, п. Кадниковский Вожегодского р-на Вологодской обл., 27.09.2004).

Скажите, пожалуйста, Вы знаете что-нибудь о лесной сертификации Вожегалес?

Да, знаю, что оно сертифицировалось. Когда вначале приезжали к нам люди, они ко мне приходили и со мной беседовали. Разговор шёл в режиме вопросов и ответов, они выясняли ситуацию в посёлке. Второй раз, когда они приезжали, ко мне уже не заходили.

А какие у Вас отношения с предприятием?

Вожегалес даёт большую часть налогов района, так что бюджетные деньги, которые мы получаем, в основном, от них. Но раньше, когда социальная сфера была у предприятия, мы плотно работали, были у нас совместные планы и программы развития посёлка, жильё строилось. Сейчас этого нет. Конечно, предприятие помогает, когда я обращаюсь. Оно снабжает нас дровами, даёт технику, когда надо, пиломатериалы, но это, в основном, за деньги, они ого-го какие счета мне выставляют. Редко, когда сделают что-либо безвозмездно.

Расскажите про посёлок?

У нас в посёлке на 1 января 2004 года 2179 человек, в 1999 году было 2322 человека. Из них примерно 700 человек пенсионеры, 500 дети, остальные трудоспособного возраста. Женщин в посёлке больше, чем мужчин. Идёт убыль населения. Но она не так уж велика. Естественная убыль, например, человек 30—40 в год, 50—60 человек умирает, а 20 рождается, а ещё школьники уезжают, в основном, и никто, если получили образование, не возвращается. Стараются где угодно устроиться. Потому что у нас основная проблема сложности с рабочими местами. Вожегалес это единственное предприятие, где можно работать, а женских мест там практически нет. Они заняты на сортировке брёвен и подсобными рабочими на пилорамах. Все остальные места мужские и работа очень тяжёлая в лесу. Вообще мужчинам найти работу не проблема, наоборот есть всегда спрос на мужчин. Другое дело, что многие работать не хотят, живут как бомжи. Ещё есть немного мест для работы на железной дороге, в частных магазинах, в ЗАО «Митинолесторг», в частной пекарне, бане, больнице, школе и детском саду, на почте, в ДК. В школе у нас работает 40, в детском саду 30 человек. За баню общественную я всё бьюсь, чтобы её не закрыли. В этом году последний год её финансируют, потом закрывать придётся. Не выгодно её держать, а спрос есть. С жильём у нас проблема, много щитовых домов, они рушатся. Стали строить две улицы, жильё утверждено в плане посёлка, все это индивидуальная застройка.

Скажите, а в посёлке есть общественные организации?

Есть слабенькая ветеранская организация. У нас хорошо работает социальная служба, ведут надомную работу, ходят 3 раза в неделю к нуждающимся. В больнице есть 10 социальных коек, для тех, кто себя обслужить не может. Может устраивать и в дома-интернаты для престарелых, и в район.

Каковы перспективы у посёлка?

Раньше мы думали, что вот-вот нечего будет рубить, лес кончиться. А сейчас думаем, что леса хватит, все теперь от Астрофора зависит. Глава района добился, чтобы к удалённым посёлкам автомобильную дорогу провели, мы электрические линии обновили во все посёлки, с водой проблем нет. С телефонами сложнее, у нас АТС всего на 250 номеров, в некоторых посёлках всего по нескольку телефонов, но мы вошли в федеральную программу по телефонизации, поэтому будем строить новую АТС. Мобильная связь здесь тоже не достаёт, но обещают скоро в Вожеге вышку поставить, тогда будет проще.

В школе и Доме культуры ведётся работа?

Да, в школе большая работа ведётся, много кружков. Там есть Совет самоуправления, ИДН работает, есть два социальных педагога. Детский сад очень хороший. Правда, в нём мест больше, чем желающих, так как плата 400 рублей в месяц, это для многих дороговато. В ДК тоже ведётся работа с детьми. Для взрослых есть клуб «Товарочка», для пожилых, для ветеранов, клуб для женщин, открыт филиал музыкальной школы. Построили у нас храм Николы. Но вообще я работой клуба не очень довольна. Считаю, что кадры надо менять. База материальная там очень хорошая, а кадры не совсем те, что надо. С молодёжью плохо работают, в основном, через платные дискотеки. А там пьянка ужасная. Это надо менять.

Как жизнь изменилась с советского времени?

Да, особых изменений нет. Вообще пить стали больше. Раньше только взрослые лесники пили, а теперь вся молодёжь запилась. Проблема с жильём стала, жильё щитовое, оно ремонту не подлежит, нет кадров на ремонт. Это хорошо, если человек живёт хорошо и может построиться, а таких у нас не много. Раньше все ровненько жили, а теперь мало кто живёт хорошо, в основном плохо. Хорошо живёт у нас руководство Вожегалес, предприниматели, что магазины пооткрывали.

Скажите, есть частники, которые рубят?

Практически нет, то есть официальных вообще нет. А есть кое-кто, кто для себя лес таскает на баню, на дом, на забор, не знаю, как они лесобилеты достают. Видимо выкручиваются, а серьёзно для продажи никто не рубит.

Скажите, личное подсобное хозяйство люди держат?

Да, огородами почти все живут. Раньше было большое поголовье частных коров, последнее время сильно сократилось. У старых людей сил не стало держать, семьи стали меньше, дети поуезжали, а многие молодые не хотят держать. Зато стало очень много коз, их держать проще, меньше сена, а старухам так много молока не надо, от козы хватит. У нас колхоза никогда здесь не было, поэтому за помощью люди обращаются в соседний совхоз в Харовском районе. Там и с техникой помогают, и с сеном. Это за 5 км от нас. У нас хорошо, что предприятие в своё время сделало бетонку, а то бы по посёлку было не пройти от грязи.

Скажите, проблема мусора у вас стоит?

С мусором очень тяжело. У нас есть свалка за посёлком, куда мы вывозим мусор, но контейнеров нет. Мы людей просим не бросать, где попало. Пишем воззвания, но они всё кругом загадили в посёлке и вокруг. Везде мусор кидают. Мне не ясно почему, ведь сами себя замусоривают. Я уж сама ходила лично по дворам, с каждым беседу проводила, подписи собирала, бесполезно. Я каждый год из Вологды на 4 месяца выписывала безработных, чтобы они мусор чистили. Они работали, убирали, а в этом году не дали мне безработных, так везде всё страшно смотреть. С детьми тоже работа ведётся, но пока результатов нет особых. В прошлом году в нашей библиотеке проводилась районная школа экологической культуры, очень хорошо работали.

Интервью с начальником отдела леса Холдинга «Вологодские лесопромышленники» (Вологда, по телефону в рабочее время, 28.09.2004).

Расскажите, пожалуйста, чья была инициатива проведения сертификации Вожегалес?

Глава нашего холдинга Александр Чуркин был на заседании Ассоциации российских лесопромышленников и лесоэкспортёров, наш холдинг входит в её состав. Там ему сказали, что хотят на предприятии нашего холдинга опробовать сертификацию. Он согласился. Обратился ко мне, чтобы я помог выбрать предприятие. Я к сертификации никакого отношения не имею, но по всем лесным делам ко мне обращаются. Я, конечно, предложил Вожегалес, потому что это у нас самое приличное предприятие и по объёмам и по ситуации. Я их только связал, сертификаторов и Вожегалес, а дальше они работали сами, сами заключали договор. Больше ничего через холдинг не шло.

Расскажите о семинаре по сертификации, который проходил на базе холдинга?

Да, был недавно такой семинар. В нём участвовало около 50 человек. Приезжали проводить его из Москвы, Рахманин и другие. На семинар из разных регионов собирались лесопромышленники, а не только с Вологодской области. Приезжали и из Псковского модельного леса. На семинаре нам дали информацию о национальной системе сертификации. Было, конечно, очень много вопросов, обсуждений. На семинаре решили, что национальной сертификации быть. Это дело хорошее. В конце семинара все его участники выезжали на Вожегалес, смотрели, как там идут дела. Всем понравилось.

Какие выгоды обещали Вам от прохождения сертификации?

Ну, во-первых, говорили, что имидж для зелёных у организации поднимется. Сейчас всякие конфликты бывают, а если есть сертификат, то у зелёных уже будет к предприятию другое отношение. Ещё сказали, что цена на продукцию будет выше.

А на сколько платным будет процесс аудита и сертификации для предприятия?

Точно не знаю, думаю, что плата будет не очень большая. Пока в Вожегалес в качестве эксперимента оплата была совсем небольшая и частично покрывалась Ассоциацией.

Скажите, Вологодские лесопромышленники планируют наладить переработку леса на предприятии Вожегалес, это ведь была одна из рекомендаций при прохождении сертификации?

Да, это вопрос к холдингу. Мы не будем там строить перерабатывающее предприятие, потому, что недалеко от Вожегалес, в Харовске есть лесопильный завод. Это эффективное предприятие, тоже входит в холдинг. Вожегалес поставляет на него свой круглый лес. Предприятие всего в 50 км от Вожегалес, поэтому не разумно через каждые 50 км строить свои перерабатывающие предприятия.

Вы считаете, что у Вожегалес не приостановят сертификат из-за того, что они не выполнят рекомендацию сертификаторов наладить переработку у себя?

Думаю, до этого дело не дойдёт, ведь 5% переработки у них есть, они содержат пилорамы, для покрытия внутренних нужд предприятия и посёлка.

Расскажите ещё, что Вы знаете о сертификации?

Пожалуй, больше ничего сказать не могу, я этим вопросом не занимаюсь, всю конкретику надо в самой Вожегалес узнавать.

Интервью с исполняющим обязанности и заместителем генерального директора ОАО «Вожегалес» (Горюнов Вадим Николаевич, в его офисном кабинете, п. Кадниковский Вожегодского р-на Вологодской обл., 06.12.2004).

Расскажите о вашем предприятии?

Сохранилась летопись Митинского леспромхоза, написанная редактором вожегодской районной газеты. Летопись охватывает период истории ЛПХ с дореволюционных времён до 1974 года. Из летописи в 30-е годы по конно-ледяной дороге лесопункт производил вывозку древесины на разъезд Кадниковский. Объём лесозаготовки был небольшой – в сутки отгружали 2—3 вагона, или 40—60 кубометров древесины. Кадровых рабочих было 10 семей. Объём вывозки составлял 30 тысяч кубометров в год. На заготовке и вывозке трудились крестьяне и сезонные рабочие, которые размещались в ближайших деревнях. В 40-е годы началась война. В 1941 году в Митинском механизированном лесопункте было 10 газогенераторных автомашин. Значительную же часть леса вывозили гужевым транспортом по конно-ледяным дорогам. Применялись сани с более уширенным ходом, до 120 см, по сравнению с обыкновенными крестьянскими санями. Зимой 1940—1941 года было развёрнуто социалистическое соревнование имени ХVIII Всесоюзной партийной конференции. Лесорубы и возчики обязались заготовлять не менее 3-х кубометров древесины на человека в день и вывозить не менее 10 кубометров на лошадь. В 50-е годы в послевоенное время. С января 1955 года мастерские участки начали трелевать деревья с кронами. Производительность труда сучкорубов возросла в 2 с лишним раза. За работу в третьем квартале 1955 года митинцы завоевали переходящее красное знамя ВЦСПС и Министерства лесной промышленности СССР. Много лет Митинский леспромхоз выступал инициатором смелых начинаний. У нас было положено начало освоения трелёвки деревьев с кроной и крупнопакетной погрузки леса на сцепы узкоколейной железной дороги путём накатывания. Здесь впервые применили А-образные стрелы для пакетной погрузки хлыстов на автомашины. Мы были новаторами. Ни на одном предприятии комбината «Вологдалес», куда мы входили, на валке леса до нас не применялся гидроклин, а в Митинском ЛПХ он с 1964 года находился на вооружении малых комплексных бригад. В 70-е годы продукция с маркой Митинского леспромхоза стала известна не только в нашей стране, но и за рубежом. На экспорт шло много разделанной древесины. Внутри нашей страны продукция леспромхоза поступала в угольную промышленность, на лесопильные заводы Украины и Вологодской области, на целлюлозно-бумажные комбинаты Сокола, Ленинграда, Измаила, на Сыктывкарский промышленный комплекс.

Расскажите о добровольной лесной сертификации вашего предприятия?

Наше предприятие прошло сертификацию по системе национальной добровольной лесной сертификации. В апреле был предаудит, а в сентябре мы получили сертификат. Сертификат нам выдали, потому что мы соблюдаем все экономические, экологические и социальные требования. У нас за соблюдением экологических требований и стандартов охраны труда очень внимательно следят проверяющие из зарубежных компаний, которые покупают наш лес. Они приезжают из Финляндии и осматривают наши делянки, проверяют, чтобы не в коем случае не было серьёзных несчастных случаев на производстве. Они не хотят покупать лес «с кровью». У нас пару лет назад было много травм и несчастных случаев из-за несоблюдения трудовой дисциплины, об этом даже в газетах писали. Теперь у нас травм практически нет.