Энергоинформационная педагогика

Что же собой представляет беспристрастная концепция Вольтера? Прежде всего, знаменитый мыслитель иронизирует по поводу загадочности человека, полагая, что ее вообразили, дабы доставить себе удовольствие ее разгадать. Он критикует Б. Паскаля за попытку представить человека дурным и жалким, но, с другой стороны, считает, что нельзя преувеличивать его совершенство (им обладает только Бог) и, как философ, утверждает, что притязания на более совершенную природу, которая нам не дана, весьма заносчивы и дерзки. Человек, по мнению Вольтера, занимает свое место в природе, более высокое, чем животные, которых он напоминает своей конституцией, и более низкое, чем другие существа, которым он уподобляется своей способностью мыслить.

Поиронизировав, пощипав оппонентов, не согласившись ни с кем и ни с чем. Вольтер благополучно завершает ничем свои сочинения, в которых читатели, ослепленные яркостью языка, образов, оперения, не заметили недалекости рассуждений (Вольтер. Философские письма. / Филос. соч. – М.,1988).

Немецкий философ Г.Э. Лессинг (1729-1781) высказал мысль о единстве человеческого рода. Наряду с понятием «человек» он употребляет понятие «человечество», резонно полагая, что оно появляется лишь тогда, когда эта общность осознается. По мнению другого немецкого мыслителя И.Г.Гердера (1744-1803), человек – результат эволюционного развития природы, «игры природы». По этому поводу он говорит, что от камня к кристаллу, от кристалла к металлам, далее к растительному миру, от растений к животным, от них к человеку – всюду мы видели, как совершенствовалось форма их организации, как вместе с ней разнообразнее становились силы и инстинктивные стремления созданий природы и как, наконец, все они объединились в образе человека. Каждый человек неповторим и уникален. Если внешне он похож на других, то внутри он – особое существо, не соизмеряемое ни с каким другим. Несмотря на то, что человек – часть природы, и его цель находится в нем самом, Гердер все же называет его «искусственной машиной», одаренной врожденными склонностями, ибо он формируется благодаря искусственным приемам и является итогом человеческого воспитания.

Примерно о том же говорит и Г.Ф. Мейер (1718-1777), видя задачу философии в формировании «породистого» или «благородного человека», который бы органически сочетал способность к ясному и отчетливому мышлению со знанием общих принципов истины добра и красоты. Акцент необходимо сделать не на развитии внутренних сил души, а на возможность их развития и воспитания под влиянием индивидуального и общего исторического опыта.

И.Кант в своей «Всеобщей естественной истории и теории неба» (1755), отметив глубочайшую пропасть между душой и телом, все же приходит к выводу, что человек получает все свои понятия и представления от впечатлений, которые Вселенная через его тело вызывает в его душе. Связь между душой и телом мешает развитию человеческих способностей, и из всех существ именно человек меньше всего достигает цели своего существования. Если силы человеческой души ограничивает и тормозит грубая материя, с которой они связаны, то совершенство самой этой материи тем больше, чем дальше она находится от солнца.

Своеобразным художественным воплощением концепции человека является философская драма И.В. Гете (1749-1832) «Фауст», замысел которой сложился в 90-х гг. XIX в. Уже в прологе Гете обозначает две противоположные позиции по вопросу о том, что такое человек и в чем смысл его существования. Первая изложена Мефистофелем, который дает уничижающую характеристику человеку, утверждая, что разум, вызывающий чувство гордости как «отблеск божественного света», чаще всего употребляется человеком для того, чтобы «из скотов скотиной быть». Гуманистическая позиция, пронизанная верой в человека, высказывается Господом: «Чистая душа в своем исканье смутном сознаньем истины полна». Как видим, уже в самом начале намечено оптимистическое разрешение данного противоречия. Гете уверен, что человек обязательно найдет дорогу к истине.

Если рассматривать взгляды на человека и его душу наших соотечественников, то они почти ничем не отличаются от взглядов древних философов. Больше всего душой занимались профессора Киево-Могилянской Академии. Иннокентий Гизель (1600-1683), преподававший здесь философский курс детально разработал учение о чувственной душе. Гизель, как и Локк, исходил из того, что человеческий разум не имеет ничего готового, априорного и является «чистой доской». Чувственное познание им рассматривается как первая и самая главная ступень познавательного процесса. Гизель полностью доверяет чувственным данным. С чувственным неразрывно связано интеллектуальное познание, поскольку основой деятельности разума являются данные органов чувств.

В трактате еще одного видного профессора Академии Стефана Яворского (1658-1722) «Психология» чувствующей душе также уделяется особое внимание. Эта книга соответствует трем книгам Аристотеля «О душе». Анализируя чувственную душу, Яворский указывает, что она является органичной, материальной и имеет потенцию познания и потенцию намерения. Яворский считал, что разум дан человеку Богом. Но при этом разумная душа, по его мнению, все же связана с телом и зависит от потенций чувственной души. Она формируется не перед возникновением тела, а в самом человеческом теле. Являясь высшим видом души, разумная душа без тела не является совершенной, только с ним она составляет единое целое, хотя продолжает существовать после гибели тела.

Дальше всех в вопросе о природе человека в отечественной философии пошел Григорий Варсава Сковорода (1722-1794). В своих трактатах, которые по форме изложения весьма похожи на диалоги Сократа, он коснулся всех важнейших сторон человеческого бытия и воспитания.

Выдающийся мыслитель ясно излагает идею природосообразности воспитания. «Любое дело имеет успех, – пишет Г. Сковорода, – если природа способствует. Не мешай только природе и, если хочешь, уничтожай преграды, будто очищая ей путь…. Клубок сам от себя покатится с горы: убери лишь камень, лежащий на пути. Не учи его катиться, а только помогай. Не учи яблоню родить яблоки: уже сама природа ее научила…. Учитель или лекарь… – лишь слуги природы, единой настоящей врачевательницы и учительницы. Будет так: кто хочет чему-то научиться, должен к этому родиться. Не от человека, а от природы суть всего» (Григорий Сковорода. Познай в себе человека. – Львов, 1995. – с. 108–109).

Сковорода одним из первых мыслителей нового времени понял, что божественные, некогда данные людям знания о человеке постепенно, но неуклонно терялись. Даже в древней Элладе, где они были несравненно еще более высокими, от настоящей мудрости мало что осталось. «Они не знали, как и ты, человека, ухватившись через слепоту свою, не за человека, а за обманчивую тень его, и этот их человек – вранье, отвел их от истины…Не надейся на свое знание, а слова пророков не считай пустыми. Не все то ошибочное, что тебе не понятное. Ерундой тебе кажется, так как не понимаешь. Не щеголяй своей прозорливостью. …Чем кто глупее, тем более гордый и напыщенный» (Там же. – с. 192).

«Не диво дорогу найти – размышляет философ дальше – и никто не хочет искать, каждый своим путем бредет и другого ведет, в том-то и трудность. Проповедует о счастье историк, благовестит химик, извещает путь счастья физик, логик, грамматик, землемер, воин, откупщик, часовщик, знатный и незнатный, богат и убог, живой и мертвый…Все на седалище учителей сели: каждый себе науку эту присвоил…Да их ли это дело учить, судить о счастье? Это удел апостолов, пророков, священнослужителей, богомудрых проповедников и просвещенных христианских учителей, которых общество никогда не лишено…Из всех сотворений лишь человек остался для духовности, да и в нем самом портной взял одежду, сапожник сапоги, врач тело; только властитель тела остался для апостолов» (Там же. – с. 253 –255).

Согласно учению Сковороды, весь мир, и человек в том числе, состоит из двух натур: одна – видимая, другая – невидимая. Цель жизни человека – познание этих натур, познание природы и самого себя. Усовершенствование человека, пишет Г.Сковорода, зависит от того, насколько он осознал и познал невидимый мир своей собственной духовной сущности. Счастье человека – в постижении самого себя. «Да и чем отличается от скотины и зверей человек, который не познал себя?» – спрашивает Сковорода, и на его вопрос нет ответа. Самопознание равнозначно постижению истины. Оно доступно каждому человеку, а потому каждый человек может быть счастливым. Но беда в том, что большинство людей не заботится о своем внутреннем самоусовершенствовании, а лишь о материальных благах, богатстве. «Имеем глаза те, которыми ничего не видим, и ноги, которые не могут ходить, и такие же руки, лишенные ощущения, язык и уши такого же состава. Вот как хорошо понимаем, что такое человек»(Там же. – с. 95).

Духовность – одна из двух натур человека, пишет Г. Сковорода. Духовность – невидимая, но главная сущность человека. Большинство людей развивается физически и интеллектуально, но не духовно. Развитие духовности требует наибольших усилий, а еще подталкивания и квалифицированного руководства. Обычный человек, поглощенными ежедневными заботами и примитивным процессом накопления материальных благ, не имеет ни способности, ни времени, ни силы подняться к духовному прозрению, и не знает, из чего он будет иметь большее наслаждение. Современная наука мало чем может ему помочь, так как эта наука не знает толком даже материального, не говоря уже о духовном. Религия призвана стоять на страже духовности, но многие столетия ее дискредитации привели к атеизму и нигилизму, обрекли миллионы людей на бездуховное полуживотное существование.

Духовность – главное в жизни каждого человека и общества в целом. Надо восстанавливать в обществе непреложные законы духовности. Чем же еще человек отличается от собаки, как не духовной жизнью? Человек может понять духовность, а собаке это не дано. Это единственная разница между ними. Если люди в обществе находятся на уровне собак, то можно ли рассчитывать на согласие между ними? Заприте несколько собак в комнате и посмотрите, как через определенное время они начнут грызться между собою. Так же происходит и с бездуховными людьми: если общество будет состоять из людей, духовность которых находится на уровне собачьей, то нетрудно предсказать, к чему приведет (уже привело) их сосуществование. К счастью, Всемирный Разум не допускает понижения духовности ниже определенного критического уровня. Главная практическая задача воспитания в том и состоит, чтобы эту критическую грань отдалять, делать большинство людей духовными.

Вчитаемся в пророчества Сковороды: «Тленный кумир ограниченный, закрытый теснотой. Духовный же человек свободен. В высоту, вглубь, вширь летает без границ. Не мешают ему ни горы, ни реки, ни моря, ни пустыни. Предвидит отдаленное, просматривает скрытое, заглядывает в прошлое, проникает в будущее, ходит по поверхности океана, входит через закрытую дверь. Глаза его голубиные, орлиные крылья, быстрота оленя, львиная отвага, верность горлицы, признательность аиста, незлобливость ягненка, скорость сокола, журавлиная бодрость. Тело его – бриллиант, изумруд, сапфир, яшма, фарсис, хрусталь и рубин. Над головой его летает седмица божьих птиц: дух вкуса, дух веры, дух надежды, дух милосердия, дух совета, дух прозрения, дух чистосердечности. Голос его – голос грома. Неожиданный как молния и громкий как буря. Где хочет, дышит»(Григорий Сковорода. Познай в себе человека. – Львов, 1995. – с. 380).

Обязанность государства – проявлять заботу о том, чтобы детей учили, как стать духовными людьми. Человеческое общество без духовности – общество животное. «Совершать беззаконие означает: духовное превращать на плотское, а божье дело – на человеческие и физические сплетни», – объясняет Сковорода (Там же. – с. 385). Если религия и педагогика, которые главными стоят на стороже духовности, приходят в упадок, то люди в скором времени становятся полуживотными. Наше образование построено так, что дети не получают наставлений по вопросам, касающихся важнейших духовных принципов жизни. И это, как видим из ежедневных примеров, очень опасно для существования общества.

Человеку предназначено быть счастливым в жизни. Но люди не понимают, где искать и как получить счастье. «Счастье в сердце, сердце в любви, любовь же в законе вечного… Не ищи счастья за морем, не проси его у человека, не странствуй по планетам, не волочись по дворцам, не ползай по земному шару, не болтайся по Ерусалимах… Многочисленные телесные потребности ожидают тебя, и не в них счастье, так как сердцу твоему нужное лишь одно, и там Бог и счастье, оно недалеко. Близко. В сердце и душе твоей… Какая польза сидеть при всяком благосостоянии среди красивых уголков своим телом, если сердце брошено в глубочайшую тьму недовольства… Вспомните сказанное мной это слово: «Чем кто больше согласен с Богом, тем он больше мирный и счастливый». Вот это и означает: «жить по натуре». Кто же не скажет этого: «жить по натуре». И эта ошибка есть путь всей погибели, если кто, смешав рабскую и господствующую натуру в одну тождественность, выбирает себе поводырем вместо прозорливой или божественной слепую натуру животного. Это настоящее неуважение, незнание Бога, непознание мирного пути, странствие путем несчастья, которое ведет в царство тьмы, в жилье неспокойных духов» (Там же. – с. 267–306).

Для счастливой жизни на земле, выполнение своего назначения человека надо долго, настойчиво, осмысленно и квалифицированно готовить – воспитывать, развивать, формировать. К темному существу большая истина не придет сама собою. «Создание человека – это второе рождение. Оно бывает не тогда, когда содомский человек из плоти и крови, как будто из болота и грязи горшок, поднимается, слепляется, получается, вырабатывается, стоит, ходит, сидит, махает; глаза, уши, ноздри имеет, двигается и гордится, будто обезьяна; шутит и много говорит, как римская Цитерия, ощущает, как кумир; мудрствует как идол; нащупывает, как подземный крот; ощупывает, как безглазый; гордится, как безумный; изменяется, как месяц; беспокоится, как сатана; паучится, как паутина; голодный, как пес; жадный, как водная болезнь; лукавый, как змей; ласковый, как крокодил; постоянный, как море; верный, как ветер; надежный, как лед; рассыпчатый, как порох; исчезает, как сон…Этот каждый человек фальшивый: тень, тьма, пар, тлен, сон». «Когда же бывает прямое создание человека? Тогда, когда (наступает) второе рождение. Не испытывай удивление с этими словами и помни эти слова: «Вам следует родиться с Высшего» (Там же. – с. 379).

Таковы выжимки из протоколов о человеке в европейской философии. Вместо выводов, где нам бы хотелось отыскать Истину, унылая констатация – сущность человека не понята и не познана до конца. Человек бесконечно сложен. Его высшие «натуры» лишь обозначаются. А в них то как раз и кроется главная сущность.

2.3. Человек психологический

Явственнее всего концепция человека психологического проступает в обобщающей работе К.Д.Ушинского «Человек как предмет воспитания». К.Д.Ушинский написал: «Если педагогика хочет воспитывать человека во всех отношениях, то она должна прежде узнать его тоже во всех отношениях» (Ушинский К.Д. Человек как предмет воспитания. М.-Л.,1946. – с. 18). Великий педагог указывает путь – «приобретение педагогами точных сведений по всем тем антропологическим наукам, на которых основываются правила педагогической теории» (Там же. – с. 21). Их изучение позволит педагогам приобрести всесторонние сведения о человеческой природе, за воспитание которой они берутся. К числу самых важных антропологических знаний К.Д.Ушинский относит знания психологические. «Пересматривая психические факты, добытые в разных теориях, – пишет он, – мы поражаемся едва ли еще не более обширной возможностью иметь громадное влияние на развитие ума, чувства и воли в человеке» (Там же. – с. 28). «Но, конечно, психология в отношении своей приложимости к педагогике и своей необходимости для педагога, занимает первое место (курсив мой – И.П.) между всеми науками» (Там же. – с. 41).

В первой части своего труда – физиологической – К.Д. Ушинский рассматривает определение организма, описывает силы его развития, раскрывает отличия между организмами единичными и общественными, к числу которых он относит людей. Он заявляет свой решительный отказ от «жизненной силы», которой прежде обозначали все причины развития организмов и предлагает говорить об идее, управляющей жизненным развитием. «Во всяком живом зародыше есть творящая идея, которая развивается и обнаруживается в организации. В продолжение своего существования, живое существо остается под влиянием этой самой творящей жизненной силы, и смерть наступает, когда она не может более реализоваться. Здесь, как повсюду, все исходит от идеи; которая одна только творит и управляет» (Там же. – с. 47). К.Д.Ушинский не отрицает душу – принадлежность существ одушевленных, он только предлагает отличать ее от силы развития, действующей во всех живых организмах.

Рассматривая существенные свойства растительного организма, К.Д.Ушинский обращает внимание на такие из них, как: рост, план, органы, силы развития, материалы для развития, значение питательного процесса и его условия, влияние питательного процесса на перерождение организмов. Он полагает, что эти знания важны для педагогов, особенно в организации процессов физического воспитания.

Далее в книге анализируется растительный организм в животном. Отличительный признак животного – жизнь и нервная система. Подробно изучается вопрос о необходимости и особенных условиях возобновления тканей живого организма. Проанализированы причины утомления и возобновления сил, условия правильного возобновления организма, Из них выводятся основы физического воспитания человека. Для хорошего обучения важны: 1) перемена деятельности и 2) полноценный сон. «Вот почему воспитание, заботясь о гармоническом развитии человеческого организма, должно управлять и сном» (Там же. – с. 58).

В 6 – 10 главах анализируются нервная система и органы чувств:

• орган зрения и его деятельность,

• разделение нервной системы на центры, разветвления и окончания,

• физические основы зрения,

• устройство глаза,

• орган слуха,

• деятельность слухового органа,

• гармония звуков и развитие слуха,

• орган обоняния, его устройство и деятельность,

• орган вкуса и его связь с ощущениями обоняния и осязания,

• орган осязания и его деятельность,

• мускулы, мускульное чувство,

• орган голоса и способность членораздельных звуков,

• нервная система, ее центр и разветвления,

• деятельность нервной системы и ее состав.

К.Д.Ушинский на высоком уровне обобщил результаты научных исследований в этой области и вывел на арену педагогики целостного физиологического человека со всеми его преимуществами и недостатками. «Весьма вероятно предположить, – пишет он, – что органом, посредством которого душа наша испытывает различные состояния нервной системы, является головной мозг, и при том не весь, а только та часть его, которая называется большим мозгом. Но все, что известно о большом мозге, не отличающемся ничем ни по анатомическому своему устройству, ни по химическому составу от других нервных центров, ни малейшее не объясняет нам возможности самостоятельного зарождения в нем ощущений и мотивов произвольных движений» (Там же. – С. 62).

Весьма важна правильная деятельность нервной системы. Нервная усталость, нервное раздражение – постоянные спутники плохо организованного обучения.

Переход от физиологии к психологии К.Д.Ушинский начинает с рассмотрения рефлексов. Рефлекторная деятельность лежит в основании привычек, а выработка правильных привычек – важная цель всякого воспитания. Привычное действие есть действие рефлекторное, как раз настолько, насколько оно привычно. Привычки и навыки, как усвоенные рефлексы, обеспечивают стабильное поведение человека в ежедневных привычных ситуациях. Благодаря им, обширное значение привычек в человеческой деятельности часто становится определяющим. Поэтому правильное воспитание должно быть направлено на формирование полезных привычек. Механизм образования привычек известен и сводится к многократным упражнениям, закрепляющим поведение на нужном уровне.

К.Д.Ушинский приходит к выводу о возможности наследования привычек и их связи с инстинктами и характерами. «Теперь становится ясно само собой, почему наша душа может выбирать с особенной охотой те деятельности, мысли, стремления, чувства, наклонности, телесные движения, мимические черты, для которых находит уже подготовку в нервной системе. Душа беспрерывно ищет деятельности и из двух представляющихся ей деятельностей избирает ту, которая легче для организма, к которой организм более подготовлен наследственно» (Там же. – С. 96). Добрая привычка есть нравственный капитал, положенный человеком в свою нервную систему.

По мнению К.Д.Ушинского, есть два вида памяти – животная и душевная. Приписывая акт памяти только нервной системе, исследователи допускают ошибку. Должно отдать телу все, что принадлежит телу, а душе все, что принадлежит душе. Духовная память, о которой говорит Фихте, конечно, есть, но есть также и неравная память, о которой говорит физиология.

Отметим ту естественность, с которой К.Д.Ушинский говорит о душе, как неотъемлемой силе человека, постоянно связывая с ней все, что с ним происходит. Объяснить что-либо без присутствия жизненной силы для него не представляется возможным. Может быть, поэтому рассуждения учителя русских учителей на эту тему обходили, а из его сочинений брались только практические советы.

Переход от физиологии к психологии К.Д.Ушинский начинает анализом отношения души к нервному организму. «Отношение, в которое душа поставлена к нервному организму, составляет одну из величайших тайн творения… Теперь, по крайней мере, ясно для нас уже одно, что нервный организм стоит неизбежным звеном и единственным посредником между внешним миром и душой…» (Там же. – С. 132). Он отказывается от устоявшейся системы изложения психических явлений и предлагает свою систему – дидактическую, максимально приспособленную к педагогике. Разделение психических явлений на явления сознания, чувства и воли выполнено под признанием особенного субстрата душевных явлений. «Таким образом, мы будем иметь в нашей антропологии три главные отдела: отдел… телесного организма, ко второму отделу, посвященному душевным явлениям, приступаем теперь, а третьим отделом, отделом явлений духовных, закончим нашу психологию» (Там же. – С. 142).

Сознание проявляется в различных душевных процессах: в процессе внимания, памяти, воображения и рассудка. Внимание принадлежит душе. Точно также ей принадлежат и сознание, и ощущение. Припоминание может быть механическим или душевным. Ассоциации «по сердечному чувству» тоже существуют (рис. 2.2).

Душа и память – неразделимы. Мы – то, что мы помним. Только то, что мы удерживаем внутри нас, можем мы перерабатывать далее: развивать в высшие духовные формы и прилагать к жизни. Вспоминать, воображать и мыслить – не одно и то же. Процесс воображения совершается в форме единичных представлений, а процесс мышления в форме понятий. Отсюда еще одно определение человека: он может образовывать понятия, а животное – нет.

Рис. 2.2.