Город скорби

«Зачем такое делать?». «Кто он?».

Хожу по квартире, пью остатки их пива, следов спермы нигде нет. Он не стал насиловать её. Просто зарезал, обратил в дырявое мясо. И смысл этого? Если убил, то сделай хоть что-то! Он и сделал.

Допил свою банку пива, доел чесночные гренки, ушёл.

И видел всё – видел, как умирает какая-то женщина. Лишь образ женщины. Без имени, прошлого, без устремлений.

Ещё деталь – он отрезал ей левую кисть.

И ещё деталь – это целая серия.

Женщин режут, а потом лишают чего-то. Не только их вялой жизни, но и какой-нибудь части тела. Головы, ноги, сердца, почек.

За-чем? ЗАЧЕМ?

На каждом месте преступления я чувствовал родство. Понимал, что убийца вполне может быть моим родственником. И это меня удивляло. Нет, не пугало. Чего мне бояться? Я бы и сам убивал вас, резал бы ваши трупы. Знаю многое: как не оставлять следов, как правильно резать, когда стоит остаться, а когда лучше уйти.

Многое я знал, это мой профессиональный арсенал. И именно поэтому на меня возлагали надежды.

Все врали людям и прессе, а женщины продолжали умирать.

Я никому не врал, мне было интересно работать с делом.

А маньяку было интересно работать с телом.

Хаотично.

Случайные жертвы, случайные места, сбор трофеев. Отсутствие чего-то большего. В этом был стиль, в этом был ритуал. Я уже несколько часов сижу в пустой квартире, хожу по ней, нюхаю бельё, думаю об её формах. Всё-таки можно такую было и трахнуть. Или нет? Если она конструктор, то нет. Это выйдет на акт любви, а очередной акт мастурбации. Он такого не хочет.

Но кто он?

Он убил уже многих. Забрал большое количество отрезанных, отсечённых кусков. Из этой груды украденного мяса можно собрать что-то.

Точно!

Он точно собирает. Но ему ещё что-то нужно. Какой-то детали ему ещё не достаёт. Это значит, что он убьёт снова. Да? Да! Не думаю, что моя интуиция подведёт меня. Он убьёт ещё одну. И это будет последняя жертва, так как он соберёт свой паззл.

Все детали будут у него, картина соберётся воедино. Он будет счастлив какое-то время. Женщины-амёбы станут чем-то большим, они будут новьём. Он обновит их.

Соберёт заново.

Перезапустит.

Вот. Я ещё лучше понимаю его замысел, понимаю то, что им движет. Мы становимся одним целым. У всего есть цель, да? И у него есть цель, да. Это никак не связано с адом.

В квартиру заходят.

Молодая и печальная девушка.

– Оу, привет – тянет она.

– Это место преступления – говорю ей.

– Это была моя знакомая, мне нужно забрать свою книгу. Ок?

Я смотрю на женщину и всё понимаю.

– Забирай.

Она достаёт с полки книгу, а я вонзаю ей нож между рёбер. Зажимаю рукой её мерзкий рот. Беру её голову так, будто это баскетбольный мяч. Бью её об стену.

Тело падает.

Ещё немного, мне остаётся всего одна деталь. Всего одна. Замысел будет исполнен.

На полу лежит книга.

Смотрю на неё и ухмыляюсь.

«Я/Мы – Мэри Шелли».

***

Скоро огонь Прометея зажжётся вновь.

Компенсация

– Мам, почему мы так страдаем?

–?

– Нам приходится убирать за бабушкой. Каждый день. Она кричит на нас, капризничает, заставляет нас нервничать. Сколько это будет продолжаться? Она совсем не хочет умирать.

– …

– Мам, должно быть решение этой проблемы. Я уверен, что можно легко и играючи разобраться со стариками. Однажды я найду выход, найду решение, ма.

***

Суббота 20 число. Вчера была пятница – ожидаемо. И целый день я не ел, готовился. Мне нужно работать на пустой желудок, нужно, чтоб мои ферменты работали по полной. Ух, приятное бурчание.

Желудок жаждет поглотить плоть, глотка хочет ощутить вкус. Крови. Закрываю глаза и предаюсь воспоминаниям.

Бабка умерла лет пятнадцать назад, смерть не очень-то хотела забирать её. Смерть издевалась над нами, Бог тоже. Мы должны были терпеть выходки ужасной дегенерирующей старухи. И мать с радостью терпела это, прыгала возле неё, травила тараканов, готовила еду, покупала продукты. Бабке доставалось всё самое лучшее. А я жил так, как у меня получалось.

С бабкой я ничего не смог сделать. Но мать – мать другое дело. Все предыдущие дни я думал, я готовился. Не только занимался спортом, я ещё и сон отладил, отполировал свои мышцы. А самое главное – я целыми днями грыз кости. Это были кости животных, сначала варёные, потом сырые. Иногда на них оставалось немного плоти. А ещё, ммм, свиная кровь. Утром я обливался холодной водой, а затем выпивал большой стакан свиной крови. Мне это шло на пользу. Ещё в начале своего пути я понял, что каннибализм и есть ответ.

Я назвал эту процедуру – компенсация. Есть в этом какая-то месть. Месть за все те испорченные дни. Дни, когда я жил в состоянии перманентного стресса.