Город скорби

Я лишь пожал плечами. Мне безразличны они, мне плевать на боль этого угасающего человека. Почти все здесь – призраки. Болезнь забирает у них разум, а тело, тело ничего из себя не представляет. Да, я видел, как врачи и санитары насилуют женщин. Иногда и мужчин. Как их продают извращенцам, как их препарируют. Но что это всё?

Пучок человеческих потребностей. Скучно и муторно. Мне нужен особый тип – нужен сверхчеловек. И я точно знаю, что такой тут имеется.

Из кабинета 45 вышел местный психиатр. Дядька с дурацкими жидкими усами и очками Шурика. Он был до одури нелеп. И самое нелепое – дядька считал себя умным. Я делал вид, что он для меня авторитет. Почитаемый научный руководитель. Пример для будущего поколения психиатров.

– Чего тебе, Шишлянников?

– Мне нужен пациент один. Особый.

– Ну?

– Работу я пишу, научную ж работу. Для журнала заграничного. Уже и рецензента нашёл. А вот больного никак.

– Только за деньги, ясно?

Я отдал ему конверт с деньгами, вся эта процедура мне была очевидна с самого начала.

– Хорошо. Дам ключ, там уже сам возись. Первую открыть, вторую не трогать. Будете через решётку ворковать.

Забрал из его потной руки ключ, подкинул его. Веса практически не чувствовалось. Но дрожь от чувства подступающей эйфории всё же прошла.

Само место Х находилось на цокольном этаже. По поверьям местных санитаров туда стекались самые мразотные личности. Парочка социопатов, три буйных шизофреника.

А он всего один. Один единственный психопат. Женоненавистник, оккультист, сатанист, философ. Такое сочетание качеств встретишь не каждый день. И никто не хотел афишировать, что в подвале сидит убийца двадцати женщин. Одной он сломал нос, а потом заставил слизывать кровь с кафеля. Другую задушил собственными волосами. А что он сделал с лежачей старухой? Доломал её больные ноги, помочился на неё, размозжил голову уткой, сделав так, что кровь и моча превратились в одно.

Полиция сделала вид, что нет никакой связи между делами. Но связь была, даже больше, чем хотелось. Он ведь ещё и Сатане молился, ха-ха. Там, в церкви имени святого Сатаны, я и нашёл на днях его послание. Его гайд. Он знал, знал, что его однажды поймают. Знал он и то, что девчонки его ужасно боятся. А он всю свою жизнь мечтал вырезать целое женское общежитие. Чтоб и вахтёршу убить, и охранника, и повариху. Всех убить к чёртовой матери.

И теперь я готов его освободить. Мне и самому хочется, чтоб его мечта сбылась. Нет, не подумайте. Я люблю женщин, ведь в женщинах сила. Но я люблю не только секс, я люблю и насилие. Всё это связано и пронизано тонкими материями. Уже от одной мысли о страшной резне я возбуждался. Ух, что же будет, когда я увижу всё воочию? Дело дойдёт до множественных оргазмов. Как тогда – в морге, но об этом в другой раз.

– Эй, ты тут? Аве Сатана!

– Аве!

– Я тоже из церкви. Тоже служу Владыке. Времени мало, а потому скажу кратко – я готов провести ритуал.

– Сосуд?

– Девка лежит у меня в квартире. Какая-то бесхозная шлюха. Ключ, деньги, ритуальный кинжал (освятили в крови младенца) лежат на столе. Ты сориентируешься, брат.

– Я готов.

В маленькое оконце, что было выбито в стальной двери, я закинул таблетку алого цвета. Психопат сразу же подобрал её с пола и закинул в свой рот. Мне оставалось только читать. Читать на языке мёртвых людей. Читать, надеясь на то, что мёртвых скоро станет ещё больше.

***

Вот и она – общага при АГТУ. В памяти совсем нет образов, а значит, что это тело тут ни разу не бывало. Хорошо. Нужно действовать быстро и уверенно. Ой, распирает от возбуждения и смеха.

Прямо чувствую, как разливается тепло внутри живота. Чего только не достать в Астрахани. Целая сумка конфискованного оружия? Пожалуйста! Главное уметь с ним обращаться. А я умею. Хе!

Вахтёршу я убил одним ударом – ударом ножа в левый глаз. Остальное было за малым. Мне хотелось оттянуться, хотелось оторваться. Раз выстрел из ПММ, два выстрел. БАХ-БАХ! Мозги очкастой замухрышки потекли по списку бюджетников, здорово.

Я шёл и стрелял, дыша полной грудью. Было ощущение, что я волк из той самой игры, где было нужно ловить яйца. Только я ловил не яйца, а утилизировал души. И всё во славу Сатаны. Калашников всё правильно сделал. Пули разрывали плоть, оголяли кости. Одной зарядил в щёку, другой между глаз. Третья умирала на полу, сблёвывая себе на белый свитер. Стояла паника. У меня сегодня тут сольный концерт, а весь этот крик и стоны – мои овации. Как же хорошо верить! Даже спустя тысячелетия вера наполняет наши души радостью и счастьем.

Где там мои тренажёры?

Было тухленько. Ну, правда же. Давайте просто возьмём и признаемся – было стрёмно. Что это, блин, такое? На дворе грязный снег, снеговичные бомжи, вой всякой твари. И ещё – там минусовая температура. Особо в таких условиях не разгуляться. Это же Астрахань! Гребучая Астра, ребят. Тут не везде есть дороги, какие-то шавки шерудят в мусорниках. Иду я такой по улице. Хрум-хрум. Снег хрустит, кости мои, вроде, не хрустят.

Просто иду, немного спешу, да, так как мне не хочется разгуливать по холоду. Ещё знаете (нет?): иду, снег бьёт в лицо – одна пощёчина, вторая пощёчина, где-то чихает женщина. Да и у меня с носа капает. Не капает, а водопадом всё льётся. Сопли, снег, слюни. Тьфу!

И, конечно, шавки. Куда вот без них? Я просто быстро шёл мимо мусорных баков. Просто, блин (!), шёл. А эти волосатые и сутулые мрази накинулись на меня. ГАВ-ГАВ, ублюдок. И я им ничего не сделал. Совсем.

Они же, сволочи, орут, кидаются на меня, хорошо, что не прокусили ничего.

У волосатых клещей тупые зубы, хе-хе. Кусайте-кусайте, только вот весь кальций давно сгнил на помойках. Вы даже кошку не сможете доесть, да? Опять будет доедать кто-нибудь другой. Это закон джунглей.

И после такого совсем не хотелось гулять. Но как-то размяться и повеселиться мне захотелось. Где мне взять эндорфины? Бесплатно и без СМС. Хватит уже шутить про Геракла и Гидру! Это ваш уровень, не мой. Я спортсмен (точку видите?).

Решил облиться холодной водой на улице. Делается это просто – взял плавки, шлёпанцы, ключ, ведро ледяной воды. Мне нужно быстро спуститься, отойти от подъезда на пару метров, а там уже накатить. Или окатить. Кто как любит. Звучит не очень сложно. Но стоит сказать, что уже в подъезде начинают трястись поджилки.

Ещё под ногами елозит кот. Жирный и настырный, я чуть ли не падаю. Фуф! Плеск. Это вода льётся на лестницу, не очень много, меньше половника. И шут бы с ней.

С трудом открываю домофон (он не работает, лол). И гордо иду к детской площадке. Всё по канонам детскости – грязь, разрушенные горки, мёртвые качели, куча пивных бутылок. Это значит, что всё лучшее не детям, а алкашам. Ура! Люди у нас думают и о себе, и о детках. Надеюсь, что я не наступлю на шприц. Помню один последователь Порфирия Иванова решил ходить босиком – теперь у него гепатит, СПИД, сифак, рак. Ага.

Обливаюсь водой недалеко от беседки (холодно п…). Начинаю быстро и уверенно идти обратно – в сторону своего подъезда. Всё ледяное, ноги застыли, голова болит – её схватила крепкая рука холода, все сосуды сжались разом. ЕМА. Уже дохожу до подъезда, как вдруг слышу:

ААА

Оборачиваюсь и вижу – дед гулял с собакой прямо на том месте, где я обливался. В одной руке был поводок, в другой руке была газета. Ну, он Цезарь диванный. В итоге этот гений поскользнулся, упал, а собака начала тащить его по снегу. Старчел запутался и не знал – то ли собаку отпустить, то ли газету. В голове у него происходили неведомые мне процессы. Я пожал плечами: ну и ладно, хоть немного взбодриться челик, учитывая, что сейчас только двенадцать часов дня. Холодный и в меру чистый снег не станет для него преградой перед горизонтами лучшей жизни.

Дома я потёр себя мочалкой, открыл окна, решил прыгать по квартире под бодрый хип-хоп. Или под рэп – зовите так, как удобно вам. Мне же очень заходит трек – магнитуда. Уж и не знаю, что там слышно внизу, но прыгаю я будь здоров. Апчхи! Нос немного заложило, не дела.

Теперь надо идти бегать по лестнице. На улице бегать сейчас негде, высока вероятность умереть. Люки не видно, ямы тоже не видно, в общем – смерть везде, как и старая плитка, как коррозия разного рода.

Я очень люблю слово энтропия. Так вот – в Астрахани много энтропии, запоминайте.

Есть интересный вид на огромный театр: стоишь в окружении камыша и старых домов, смотришь на то, как на фоне возвышается он – театр, куда почти никто не ходит. Блажь какая!

Начинаю бегать по лестнице, кот тоже. Законом не запрещено, это факт. Просто занимаюсь собой, почему нет? Вот и вы попробуйте, помню я так вдохновил молодого чела. Так он взял рюкзак, туда положил железный брус – и превзошёл меня (учителя). Я бегаю, а фонари автоматом включаются. На девятом этаже решил открыть окно, так как стало очень душно. Не только мне, кот тоже устал, больше двух раз он взбегать наверх не стал. Вот же ленивое животное.

Бегу снова – это раз третий примерно. Мои фитнес-часы насчитали только тысячу шагов. Мало! Буду бегать ещё, надо же стать сверхчеловеком. И тут слышу, как кто-то орёт. Пьяница с третьего этажа.

– А ну стой, падла! Ме-ик-шаешь похмел-ик-яться!

Мне не особо было страшно, я просто бежал к девятому этажу. Не думаю, что синебот мне сделает что-либо. Главное в нашем деле – бежать, сплетаясь с ветром в одном потоке.

БАХ-БАБАХ

Что за звуки? С девятого этажа бегу вниз. Понимаю, что пьяница (ещё и не с нашего подъезда) споткнулся об кота, а потом не удержался и улетел вниз. Благополучно разбил себе голову об железные лестничные пластины. Эх, придётся вызывать скорую. И участкового. Мне эта ерунда не импонирует, зло должно быть наказано.