Редкий экземпляр: собственность империи

– Не понимаю тебя.

– Серьезно? Так подойди, прикоснись и сразу все станет ясно, я бы даже сказал, прозрачно до безобразия! Это же так работает? И мне знать об этом необязательно, правда же?

– Если ты про то, что я сразу не рассказала о телепатии, то обижаться глупо, – я покачала головой. – Под камерами откровенничать было бы ошибкой.

– Ты права. И даже не найти никакого способа что-то передать, в самом деле, не книги же портить! – о, а это уже сарказм высшей пробы.

– Боже, ты что, по-настоящему злишься из-за этого?!

– С чего ты взяла, что я вообще злюсь?! – голос и правда был спокойным, только глаза выдавали истинные эмоции.

И когда я успела научиться читать по его взгляду то, что он всегда тщательно скрывает?

– Еще поспорь!

– Что ты, как можно с тобой спорить!

Этот мужчина вообще умудряется выводить меня на сильные эмоции моментально, вспыхиваю как спичка, но и так же быстро остываю. Словно выплескиваю все то, что бурлит в крови. И да, становится немного легче.

– Прости, – пробормотала тихо. –  Я была напугана. Я знала там, в «Ариадне» и знаю сейчас, что ты позаботишься обо мне. Но пришлось действовать практически наобум. Я общалась с Маратом, узнала о его состоянии, о том, что мои современники рядом. От всего этого чуть с ума не сошла! И когда мы решились воплотить в жизнь наш план… я думала, что, если у нас получится, то обижаться не имеет смысла. А если нет, но было бы и не на кого, – развела руками, – и я не умею контролировать процесс чтения мыслей, но, клянусь, в твоих мозгах, как ты выражаешься, я почти не копалась.

Руслан резко выдохнул, прикрыл глаза.

– Я не оправдываюсь, – практически прошептала, но, уверена, он услышал. – И я никогда в тебе не сомневалась.

Он потер переносицу, будто обдумывая, стоит ли мне верить, но в конце концов поднял глаза и ухмыльнулся, совсем как раньше:

– Забей. Это не твоя вина.

– Я…

– Хватит, Ника.

Мы помолчали, думая каждый о своем. Мне стыдно, но я и правда считаю, что было бы гораздо проще сейчас залезть к нему в голову и услышать мысли. Только кто бы мне позволил!

Неужели он считает, что в какой-то момент я перестала ему доверять?! Но это же невозможно, он – единственный родной мне человек, естественно, не считая его младшего брата!

Но он прав, сначала первостепенные задачи, потом все остальное.

– Руслан, – позвала негромко.

– Да, Ника? – он поднял глаза, чуть прищурившись.

– Текущие проблемы. Что с Игорем? – напомнила я.

– Судя по всему, у тебя есть идея.

– Да, но не факт, что она тебе понравится.

– Мне много что не нравится.

– Руслан, если тебе кажется…

– Стоп! Мы договорились: только по делу!

Я кивнула.

– Так что у тебя там мега-идея?

Глава 29. Исповедь чудовища

Пресс-конференция была назначена ровно в полдень, но многочисленные участники начали собираться с раннего утра. Уже в десять самый большой зал главного офисного центра Москвы был забит под завязку. Журналисты со всего мира, профессора, ученые, сотни объективов, готовых запечатлеть момент судьбоносного заявления со всевозможных ракурсов. Все они получили приглашение на это мероприятие только накануне, но восемнадцати часов оказалось достаточно, чтобы добраться до одной из самых закрытых стран планеты. Потому что в послании значилось такое, о чем говорить во всеуслышание не принято. Люди ждали не просто шок-новости, а настоящей бомбы, обещанной ими не кем иным, «спасителем» человечества. И кто осмелится остановить самого Игоря Гринера, президента компании «Ариадна»? Естественно, таких не нашлось.

Сам инициатор торжества выглядел так, словно готовился к этому всю свою жизнь. В традиционном белом смокинге, с идеально зачесанными назад волосами и ослепительной улыбкой, за которой ни один даже самый подозрительный менталист не разглядел бы фальши.

Мы с Русланом стояли чуть в стороне, не привлекая внимания общественности. Он так и не касался меня, сознательно держась слегка на расстоянии, видимо, боялся, что опять начну «копаться в мозгах». Не скрою, это ранило, о каком тогда доверии вообще может идти речь? Но я держалась бодро, не показывая настроения, тем более, мандраж был совершенно по другому поводу. Если все пройдет, как мы задумали, я стану свободна по-настоящему, как и остальные, а Игорь со своими кровавыми планами канет в прошлое.

Моя идея применить его «чудодейственное» лекарство была встречена с огромным энтузиазмом. Даже умники сдержанно похлопали, чего я, признаться, никак не ожидала. Видимо, подобные методы заслуживают в их кругах уважения. Оттого и хочется попрощаться с ними как можно быстрее, даже с учетом, что сама это предложила.

Мы вкололи Игорю дозу позавчера, сутки он находился под присмотром врачей. Никаких пагубных воздействий не наблюдалось. Можно выразиться примерно так: просто человек потерял сам себя. Делал все, что ему говорят, изображал любую эмоцию, будь то гнев или страх или радость. Буквально стал марионеткой. Страшно представить, что бы было, если бы у него получилось тогда убедить своих гостей приобрести препарат. Он бы подчинил своей воле всех подряд… Боюсь, в таком случае шансов не осталось бы не только у нас – вообще ни у кого!

Когда Гринер превратился в подобие скрытого зомби, я потребовала у него рассказать человечеству правду о том, откуда на самом деле взялась вакцина, на какие преступления он шел, признаться в таких вещах, от которых даже у видавшего виды Руслана в прямом смысле слова челюсть отвалилась. Черт, прежде чем выводить его на откровения, следовало подготовиться. И, как бы жутко не звучала исповедь, произнесенная глубоко под землей, мы пошли на то, чтобы она получила огласку мирового сообщества.

– Итак, дамы и господа, я счастлив вас приветствовать на беспрецедентном мероприятии, которое, уверен, войдет в историю нашей великой страны и, вероятно, всего мира, – начал Игорь, и зал затих.

Сердце заколотилось как бешеное, чуть не выпрыгивая из груди. Вот он, момент истины, к которому я шла, по сути, не одну сотню лет. Ладони вспотели, перед глазами заплясали мушки. Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться, но помогало плохо. Лысый покосился на переминающуюся с ноги на ногу меня.

– Все нормально? – спросил вполголоса.

– Да-да, просто волнуюсь.

– Все будет хорошо.

– Знаю.

Я выглянула в битком набитый зал. Никогда не видела, чтобы больше тысячи человек умудрялись соблюдать такую звенящую тишину. Отсюда речь Игоря звучала еще громче и зычнее.

– Я пришел к выводу, что вы имеете право знать то, что скрывалось долгие годы сначала моим отцом, затем и мной.

В толпе мелькнуло бледное лицо Елены. Именно бывшая кураторша, как недавно шепнул мне Руслан, стояла за погоней, развернувшейся после нашего побега. Отчасти я не удивилась. Интересно другое: почему ее слушались? Как любовницу хозяина?

– Наверняка вас всех снедало любопытство касательно вакцины, благодаря которой мы с вами является теми, кто есть сейчас. Пришла пора узнать правду, – Боже, к чему такое долгое вступление? – Так знайте…

Слова лились нескончаемым потоком, водопадом, цунами, сметающим все на своем пути. Я знала это, слышала не так давно, но все равно чудовищная реальность не могла оставить равнодушной. Люди замерли, застыли с каменными лицами, кто-то бледнел, кто-то краснел, но ни один не издал ни звука за все время длительного монолога.

Когда выступающий замолк, в зале еще несколько секунд стояла звенящая тишина.

– Сейчас начнется, – прошептал Руслан, подходя со спины. – Будь готова.