Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость

Как только вы даете этому определение, вы стремитесь вогнать в рамки это Сердце, но Сердце не может быть помещено в рамку. Вы не можете заключить Сердце в неволю, потому что Сердце есть все, что есть. Когда есть только Сердце, то нет никакой неволи для чего бы то ни было. Поэтому вы не можете лишить его свободы знанием или незнанием или каким-либо своим представлением о Сердце. Вы не можете поместить его в рамку.

Это сама свобода. Свобода, реализующая себя в чем угодно, остается свободой. Свобода в идее о пребывании в неволе все равно есть свобода. Потому что свобода, заключившая в неволю свободу, все равно остается свободой. Поэтому Сердце в Сердце все равно есть Сердце.

И поскольку есть только Сердце, и То, которое суть сама свобода, есть Сердце, свобода означает, что нет второго Сердца. Нет второго варианта существования. Вы не можете подвергать сомнению свое существование, потому что даже для того, чтобы сомневаться, вам необходимо существовать. Это существование, которое пребывает абсолютно «вне всякого смысла», не имеет второго. Без второго – это и есть свобода. Без второго вы не можете ничего контролировать, даже себя. Требуются двое для того, чтобы был контролер и тот, кого контролируют.

Это рай. Рай означает, что нет второго, которого можно контролировать. Ты не можешь контролировать другого, и ты не можешь быть контролируемым другим. Поэтому, что бы ни контролировало тебя, это есть ты сам. А тогда кому переживать, если тебя контролирует то, чем ты являешься? Так что же? Ты не можешь выйти из абсолютного контроля, который является реализацией того, чем ты являешься.

Эта беспомощность сидит здесь, снова и снова говоря о том, о чем невозможно говорить, столетиями, может быть, даже целую вечность. Я понятия не имею, как долго это уже продолжается. Это никогда не прекратится. Я никогда не пресытится разговорами о Я. И никогда разговоры не удовлетворят его. Вы не можете сделать его больше или меньше. Поэтому вы можете говорить, и говорить, и говорить, и петь, и петь, и петь, ля-ля-ля, и это не имеет к нему абсолютно никакого отношения. Она прекрасна, эта радость!

Клара: Но почему я ее не ощущаю?

Карл: Почему «я» не ощущаю?! Это не ощущение. Это пребывание этим! Это никогда не будет твоим ощущением, вот и все. Ты не можешь положить это ощущение или переживание к себе в карман и сказать: «Мое переживание бытия». Ты не можешь переживать бытие. Ты должна быть. Ты не можешь обладать этим как переживанием. Оно никогда не станет твоим переживанием.

Поэтому сейчас ты можешь слышать и видеть, что не существует «моего». Это никогда не будет «моим» переживанием, потому что «я» не может обладать бытием. Какова идея! Даже идея моего сознания – какова идея! Как будто ты можешь владеть сознанием! Какой бред!

Аико: Я чувствую себя тупой! (смех)

Карл: Отупленной.

Хуан: Карл, идея «безличностного существования» как-то очень страшна.

Карл: Для личности да, но не тогда, когда ты являешься Тем. Нечего бояться. Иисус сказал, что тебе не стоит бояться того, чем ты являешься. Какой смысл бояться того, чем ты являешься?!

Иисус говорил, что он – абсолютный человек, он – абсолютное сознание и он – абсолютная осознанность, ибо он есть Сердце бытия, ибо он есть само бытие. Так чего бояться? Но он – не осознанность, он – не «я есть» и не «я есть такой-то и такой-то» – поскольку он есть Сердце при любых обстоятельствах. Сердце – это все, что есть. Так чего бояться? Вы боитесь быть Сердцем?

Хуан: Личностный страх очень велик.

Карл: Это тоже сердце. Слишком сердечное. Слишком мягкое, возможно. Вы боитесь быть мягкими, слишком хрупкими, потому что вас научили, что нужно защищать себя, потому что есть второй, есть мир, есть «я» и мир. «Я должен защищаться». Поэтому вы надеваете на себя броню, возводите крепость. «Не трогай меня!» Вы хотите, чтобы ничто не касалось вас. Вы выполняете все эти техники и медитации, чтобы быть «неприкасаемыми». «Не прикасайся ко мне!» (смех)

Франческо: Тебе легко смеяться!

Карл: Но потом наступает момент, когда вы влюбляетесь во что-либо, в женщину или мужчину, и тут наступает беспомощность. «О! Нет!» Тут вы на самом деле оказываетесь в опасности. Потому что, видите ли, вы не можете не влюбиться, если это происходит. Вся эта броня спадает в тот момент, когда вы влюбляетесь, и, что бы вы ни делали, чтобы быть неприкасаемым, – опять «черт возьми!». (смех)

У многих есть подобный опыт. Сначала выпадание из отождествленности, достижение единственности: «Я ничего не делаю! Меня ничего не касается! Никто больше не может тронуть меня! Я выше этого. Для меня игра закончилась. Теперь я вне этого», – а затем: «О нет!»

Франческо: Я не верю. (смех)

Карл: О, позавчера я видел твои глаза. У него взгляд был такой: «Нет, нет, только не это!»

Тереза: Она, наверное, это почувствовала. Она уехала. Я ее не вижу.

Карл: Она приходила вчера, бросила взгляд через ограду и снова ушла.

Франческо: Она была у меня дома прошлой ночью. Веришь? Нет, не была.

Карл: О, извини.

Франческо: Да ладно. (смех)

Тереза: Я так часто просыпаюсь с таким ощущением, словно я совсем не спала. Так много снов. Внезапно начинаются атака картинок.

Карл: Атака клонов?

Тереза: Так много снов.

Карл: Хорошее название для фильма: «Атака клонов». Каждую ночь ее атакуют клоны. Ты клонируешь себя, а затем отголоски твоего творения атакуют тебя в ответ.

Тереза: Я имею в виду, что когда я просыпаюсь, то чувствую, что могла бы писать сценарии к фильмам, точно тебе говорю.

Карл: Ага, почему бы нет? Ну так и что? Ночной цирк? «Цирк Терезы!» Скоро по ночам кто-нибудь будет записывать на пленку твой мозг со снами и делать из них фильмы. Кошмары. Боевики. Фильмы про любовь. Эмоциональные фильмы. Религиозные. Взгляни на это – это все здесь. Из этого сна возникает все.

Женщина: Поэтому в ту секунду, когда ты просыпаешься, сны делаются реальными – в момент пробуждения?

Карл: Можно сказать, что тело все еще в этом; это все – часть этого тела. Все эти образы происходят из «я-есть»-ности или какого-то тонкого тела, той энергии, которая здесь сидит. Существует эффект памяти, и существуют отголоски информации, и снов, и фильмов, эхо дня, эхо ночных сновидений. Все это эхо.

Женщина: Отождествление все равно слишком сильно.

Карл: А что плохого в отождествлении? Когда нет никого, кто мог бы быть отождествлен, что плохого в отождествлении? Почему ты считаешь, что тебе необходимо разотождествление с тем, что ты есть? Кто хочет внести изменение?

Ты становишься личностью в тот момент, когда хочешь быть все время счастливой. Но с этим сновидением приходят переживания счастья и несчастья, небес и ада. Все включено в эту тотальную программу твоего воображения, потому что все появляется в одной упаковке противоположностей и теней между ними, оттенков и так далее. Но все это ты, и все порождено тобой, и ты являешься абсолютным Источником всего этого. Все это – То, которое является твоей реализацией, чем бы оно ни было.

И выхода из этого нет. Не важно, будешь ли ты в этом состоянии или достигнешь того состояния, того измерения или того понимания. Поскольку всякое понимание или непонимание существует потому, что есть ты, и все это есть, потому что ты – это То, которое есть абсолютное Я.

Так что должно возникнуть и что – поменяться? Ни в чем нет никакого преимущества. Эта личность находится здесь только потому, что у тебя есть идея о преимуществе понимания или даже знания себя, словно это может дать какое-то преимущество тому, чем ты являешься.

Первоначальное представление о преимуществе – это просто-напросто образ, фантом. Даже идея о «сознании» обещает тебе что-то, чего не может дать. Даже сознание не может сделать тебя счастливее, чем ты есть. Оно не может дать тебе больше знания, поскольку ты – это То, которое уже есть само знание. А сознание обещает тебе большее или меньшее количество чего-то, обещает, что если ты просто помедитируешь в достаточной мере, то исчезнешь, и будет тебе счастье. Тебе необходимо уйти, чтобы быть счастливым!

Мужчина: Да, вот уж странно, правда?

Карл: Это милая проблема – ее никогда не решить. (смех) «О, если бы только у меня был пустой ум! Если бы только я умел контролировать мысли, то был бы счастлив!»

Роза: Мой ум часто пуст.

Карл: Твой ум пуст каждую ночь.

Роза: (смеясь) Нет, нет, иногда…

Карл: Болезнь Альцгеймера? (смех)

Роза: Возможно, что-то в этом духе. Значит, это не смерть.

Карл: Нет, ты не умерла.

Роза: (смеясь) Пока нет.

Карл: Нет, это не отсутствие чего-то. Был такой Вэй У Вэй, который не искал легких путей. «Это должно быть отсутствием присутствия объекта и даже отсутствием отсутствия присутствия всякого объекта и образа того, что ты можешь назвать единственным присутствием Того, которое есть Я, но у этого присутствия нет присутствия, потому что нет Я, которое могло бы переживать опыт присутствия того присутствия того вездеприсутствия того Я!» (смех) Хорошо звучит, правда?

Роза: Значит, это даже не neti-neti!