Рассказы

Конечно, физически он был не один – с ним был его брат Джером, который долгое время своим присутствием отвлекал Сэма от мыслей о том, как он на самом деле одинок. От этого он только забывал позаботиться о себе, но тоска и голод мало помалу накапливались не избытыми. А ведь ему, Сэму, очень нужны любовь и дружба, без этой, так называемой субординации. Со стороны может показаться, что они прекрасно ладят, но на деле Сэму приходится всё время уступать старшему брату. Он уже давно перестал делиться с ним какими-либо мыслями, ведь каждый раз, когда подобное случалось, брат только высмеивал его, если был не согласен. Да, Джером напрочь был лишён деликатности. Определённо, они не те два друга, которые друг друга дополняют своей разностью.

Да, на самом деле это не первый раз, когда он осознавал своё отчаянное положение и неоднократно он пытался найти настоящего друга, будь то девушка или парень. Но каждый раз Джером ставил брата в неловкое положение перед ними, после чего продолжать знакомство было немыслимо.

День за днём Сэм по привычке душил в себе индивидуальность, иногда даже не отдавая себе в этом отчёт, хотя и в глубине души осознавая это каждый раз.

Сэм стоял около ночного клуба, не решаясь войти; он как будто вынырнул из своих размышлений и оглянулся вокруг. Все люди выглядели слишком замкнутыми, чтобы даже завести разговор с незнакомцем. Сэм решительно направился к двери ночного клуба. Час был довольно поздний и веселье в клубе должно быть в самом разгаре. Нет, он зашёл туда не с целью просто выпить и поговорить с незнакомкой о своей паршивой жизни, после чего они больше никогда не встретятся, а всё останется таким же «дерьмовым», как и раньше. Нет, на этот раз он решил совершить побег в преступление и снять девушку в клубе. Сделать то, что Джером никогда бы не одобрил, а значит, не станет оспаривать его самостоятельность в этом. Сэм не хотел быть лидером всегда, просто он устал не быть хозяином даже собственной жизни, собственных решений.

Внутри клуба очень густо пахло табачным дымом. Это сразу окунуло его в атмосферу порочности. Как и многие, кто не курит, дым сигарет был ему противен, но в этот раз он сознательно хотел чувствовать всё, что обычно у него вызывало отвращение. Его решение было твёрдо, и он подошёл к девушке за барной стойкой, показавшейся ему довольно-таки красивой

– Привет. Угостить тебя?

– Валяй.

– Два виски, пожалуйста!

Почему в фильмах всегда бывает так, что оба собеседника заинтересованы друг в друге, а в жизни ты даже не знаешь, не помешал ли ты, а вдруг она ждёт кого-то? Чёрт с ним, будь что будет, терять нечего!

Бармен налили два стакана.

– Ты живёшь в этом городе?

– Да, а что?

– Так, спросил. Я сам раньше жил в Кардиффе, пока по обстоятельствам не стал переезжать по стране. Завтра меня здесь уже не будет.

– Ты путешественник? Романтично – девушка улыбнулась, наконец. Увидев это, Сэм почувствовал больше раскованности и негромко засмеялся.

– Да, но, как ты знаешь – романтика имеет невидимую снаружи некрасивую сторону. Пасторальная идиллия живёт бок о бок с говном животных, а за женской красотой кроются изнурительные диеты… тут то же самое, и далеко не часто встречаются увлекательные приключения, здесь тоже своя рутина.

– Это значит только то, что она есть везде, только у одних она прерывается чаще.

– А ты права. Да и звучит оптимистично. Только я знаю, что те, кто хвастается приключениями, многое преувеличивают, а многое и утаивают и обычно о том, как они поступали трусливо.

– Ты мне нравишься. Как тебя зовут?

– Сэм.

– Хелен.

Юноша почувствовал облегчение – всё шло вполне удачно, и это его даже веселило. Но в глубине души он хотел, чтобы она его отшила, и ему бы пришлось уйти, но не по собственной инициативе, которую бы он расценил, как трусость. Он твердил себе, что первый раз всегда пугает и если он сам откажется от своей затеи, то снова поступит, как трус и, скорее всего, больше не найдёт в себе сил что-то совершить для своего освобождения. Если же он сделает это, то что-то наконец изменится, их устоявшийся уклад жизни пошатнётся. Хоть как-то! И всё же он чувствовал, будто с каждым шагом на пути к своей цели, он приближается к плахе, где сам себя обрекает на заклание. Эта борьба в его голове была не заметна окружающим, и Сэм возобновил разговор с Хелен.

– Я тебе нравлюсь? Значит, ты была бы не против, если бы я тебя поцеловал – он пододвинулся к девушке и в то же время вдруг засомневался, не слишком ли он торопится?

– Прежде чем говорить «нет», надо узнать, от чего отказываешься, не так ли?

Она немного развернулась к нему и прикрыла глаза. Это снова его и удивило и испугало. Ещё он подумал в этот момент, что ему было бы неловко, если она «оценит» его поцелуй, как «не очень хороший». Сэм посмотрел ей в глаза и сначала только прижался губами к её губам. Почти не дав передышки себе и ей, он повторил своё действие, но с большей силой и постепенно переходя в засос. Хелен ответила на его ласку. Неожиданно потеряв равновесие на стуле она резко схватилась за руку Сэма. Одной рукой он прижал девушку к себе, а другой полез в карман за деньгами, не переставая целоваться. Он намеренно не хотел давать момента, чтоб опомниться ни себе, ни ей. Но всё же, хоть и глухо, в его голове звучала мысль: «какой же это циничный жест, в то время, когда я изображаю перед ней такую страсть»

– Хелен… давай уединимся…

– Где?

– Пойдём!

Они вышли из клуба. Сэм слышал частые удары сердца и, вдохнув свежий воздух, он острее почувствовал брезгливое ощущение от происходящего. Тьма была очень густой, но Сэм нашёл искомое место, рядом с культурным центром при посольстве Ирландии, где был мягкий подстриженный газон. Это местечко ему казалось уютным. Летняя ночь была тёплой и приятной, но трава была мокрой от росы. Он знал, что делает преступление, но постепенно начал от осознания этого чувствовать мазохистское возбуждение.

Вскоре его разум заснул, а телом овладели инстинкты. Он двигался, не отдавая никакого отчёта в своих действиях. Он приложил наибольшее количество усилий до полного изнеможения.

Постепенно сознание начало возвращаться. Сэм повернул голову и увидел как как Хелен поправляет одежду вялыми движениями, и последовал её примеру. Он чувствовал усталость и усиленно дышал. Взглянув на неё ещё раз, он заметил, что она раскраснелась, но глаза не блестели. Пытаясь держаться себя в руках, он заставил себя подняться. И проводить Хелен.

– Ну что ж, мой день не прошёл зря.

– Ну да – как на автомате ответил привычными словами Сэм, и это не понравилось ему.

Садясь в машину, Хелен сказала: «звони иногда», протягивая ему визитную карточку. Парень взял её слабыми, неуклюжими пальцами. Машина скрылась.

Почувствовав позыв, он забежал за угол и его сразу же вырвало.

Вот он и осмелился сделать то, что хотел, на что решился, только вряд ли это освободило его. Нет, теперь он чувствовал только презрение к самому себе за то, каким образом он думал вырваться из своего заключения. Грудь как будто что-то теснило и не давало сделать полный вдох. Неслышно, как сумерки, и беспощадно его заполняло чувство гадливости к себе и своему бессмысленному поступку. Да как ему вообще в голову пришло так поступить, и как, он думал, это его освободит? Как он жалок, низок и теперь случившегося не вернуть. За один час он потерял так много: самоуважение, девственность и вместе с ними чувство своей правоты и значимости. Вместо этого только ускользающий мир и полное бессилие перед этой борьбой.

Сэм закрыл лицо руками, не в состоянии даже заплакать.