Дочь Мороза

– Это я уже поняла. Но в данный момент я меньше всего хочу быть в одиночестве.

– Этот человек, он не прикасался к вам? Я имею в виду…

– Нет! – отрезала Весения, а на щёки выступил румянец.

Очевидно, что обсуждать подобное с мужчиной, ей было неловко. Тем более, в окружении наёмников, которые то и дело проходили мимо, занимаясь своими делами.

– Он столкнул меня в овраг и прижал к земле. Обращался грубо, но это я переживу.

– Вы не серчайте госпожа, но может, он просто хотел овладеть женщиной? – предположил один из наёмников, который как раз занимался костром. – Пока мы были заняты боем, а потом и его последствиями, он решил воспользоваться шансом. Да и когда обустраивали лагерь, как знать, что за нами не следили? Он наверное, наблюдал за нами перед нападением и увидел вас, госпожа. Такой красивой женщины, как вы, я ещё ни разу в своей жизни не видел. А какой мужчина не возжелает вас?

– Это было лишним, – тихо, но при этом твёрдо произнёс Горислав, надеясь, что у вояки всё же проснётся разум.

– Ну это просто предположение. Пока все бились с нами, он предпочёл сражение с женщиной. Это же гораздо более приятное столкновение.

Горислав осуждающе покачал головой.

– Это слишком простое объяснение, да и сама госпожа сказала, что этих головорезов кто-то нанял. Нужно узнать, почему они напали на нас именно здесь, как долго следили и кто им заплатил. Не думаю, что целый отряд, хоть немного походит на лёгкую добычу. Вы лучше вооружены, лучше укомплектованы, опять же, отряд не сборище отбросов. Есть свой командир, какая-никакая дисциплина…

– Горислав, прошу вас, давайте не будем об этом, – прервала его речь Весения.

– Просим прощения госпожа, но звучит всё разумно. Так бы и сам Маридар сказал. Место не дикое и не лихое, мы когда карты смотрели, командир обсуждал с Егором, что можно расслабиться, мол спокойно всё. К тому же эти земли принадлежат наместнику Злотчину. Сама дорога изъезжена мало, тут только простые люди ездят. Думаю, существует лишь одна причина происшедшего, и раз один из них самой госпоже признался, то сомнений быть не может, – он взглянул на Весению. – Прежде мы не подвергались нападению, но теперь не следует этому удивляться, поскольку мы оберегаем бесценное сокровище!

– Что же это за сокровище? – поинтересовался Горислав, уставившись на наёмника как на юродивого.

Тот поколебался, но, пожав плечами, кивнул в сторону девушки, после чего стыдливо опустил взгляд.

– Нам так командир сказал.

– Что ты имеешь в виду? Почему? – спросил он, и тут же лицо его залилось краской, едва пришло осознание невежества, которое можно было распознать в безобидном вопросе. – Прошу меня извинить. Я не имел в виду, что вы не представляете ценности, наоборот. Просто я не совсем понимаю, с кем имею честь говорить.

На языке вертелось ещё много чего, в том числе и более умелые извинения, но мужчина понял, что ему лучше остановиться, пока он не сморозил ещё какую-нибудь глупость.

Госпожа Весения поселилась в его мыслях с того самого момента, как вышла из-за спины наёмника. В его мыслях она была просто Весенией. Сама девушка, в это время буравила взглядом землю. Её пальцы, судорожно переплетённые на коленях, выдавали волнение. Она выглядела бледной, словно была больна, а судя по мимолётному прикосновению, ещё и холодна как лёд. Только сейчас Горислав обратил внимание, что одежда девушки не настолько тёплая, чтобы спокойно себя чувствовать на открытом воздухе.

Почувствовав себя грубым и неотёсанным бревном, безосновательно требующим ответа на вопросы, мужчина сглотнул вязкую слюну. В горле застрял колючий ком.

«Как я мог забыться и нагрубить?» – принялся сокрушаться он, не зная, что и делать в данной ситуации. На них напали и прежде чем лезть не в своё дело, следовало подумать. – «Ей должно быть и так непросто. Некоторые погибли, вероятно, она хорошо их знала и вероятнее всего она чувствует себя виноватой, а тут я со своим любопытством».

Следовало извиниться и уйти, но ему было слишком тяжело сделать ей такое одолжение. То, с каким достоинством держалась Весения всё это время, невольно заставляло восхищаться, хотя Гориславу и не нужна была причина для этого. Собственные чувства казались мужчине головоломкой, которую он даже не пытался сложить воедино. Однако он понимал, что нельзя грубо давить на девушку из одного только эгоистичного желания, удовлетворить своё любопытство.

Мужчина поднялся и хотел было извиниться, но Весения его опередила.

– Ничего страшного, – глухо отозвалась она и подняв на Горислава взгляд, тяжело вздохнула, – Я еду к князю Истиславу и если мне повезёт, то стану его княжной.

Сердце рухнуло камнем вниз. Его спасительница была уже предназначена мужчине. Горислав знал, что ни одна из девушек, приглашённых на княжеский смотр, не покинет столицы не обручённой. Даже тех, кого князь отвергал, выдавали замуж за преданных и высокопоставленных людей.

С такими способностями Весении будут открыты многие двери, но отчего-то, она совсем не выглядела счастливой. Именно сейчас, её слова про сундук и невыразимая печаль в глубине прозрачных глаз, стали ему понятны.

Молчание с каждым мгновением становилось всё более неудобным, но Горислав не мог и слова вымолвить. Поздравления прозвучали бы неуместно, а извинения – глупо.

Девушка метнула на него взгляд из-под ресниц, положила руку на его ладонь и поднялась. Глядя ей вслед, мужчина жалел только об одном, о том, что не может понять эту загадочную золотоволосую красавицу, которая прошлой ночью спасла ему жизнь.

Весения шла медленно, словно каждый шаг причинял ей боль, но Горислав так и не осмеливался проследовать за ней, окликнуть или найти правильные, для данной ситуации слова.

Поэтому просто смотрел ей вслед.

Глава 3

Устроившись на тёплых шкурах, Весения устремила свой взор, наверх. Туда, где грубо очищенное бревно удерживало тканевый полог. Прислушиваясь к каждому шороху в лагере, девушка всеми силами пыталась вернуться к мыслям о долге.

Судя по шуму, наёмники уже разместили раненых и принялись допрашивать пленных. Грязная брань, которая то и дело доносилась с той стороны, доказывала, что разбойники почти ничего не знают о своём нанимателе.

Весения закуталась в плащ до самого подбородка, спасаясь от бьющего изнутри холода. Слова Яровита оставили ноющую царапину глубоко внутри. Несмотря на грубый тон, он был прав.

Её долг – сделать всё возможное, чтобы подобраться к князю как можно ближе. Никакое сочувствие не может быть дороже цели, ради которой ей пришлось покинуть дом. Именно сейчас, привычное послушание давалось тяжелее всего.

«Почему так сложно? Почему я не могу быть такой же бесчувственной как Яровит?» – думала она, прижав руки к груди и пытаясь согреться.

Всякий раз, когда Весения закрывала глаза, мешанина образов и переживаний устраивали настоящую войну в её голове, и никакими усилиями, девушке не удавалось восстановить привычное спокойствие. Сколько бы она ни силилась, но всё не могла выкинуть из головы образ Горислава.

Векшицы учили её прислушиваться к чувствам, ведь именно женская природа наиболее близка к тонким материям. Прикрыв глаза и сосредоточившись на своих ощущениях, Весения услышала стук собственного сердца, будто бы это был глухой барабан.

Не выдержав этого напряжения, девушка резко поднялась и подползла к резному сундуку, в котором хранились её вещи. Достав из груды платьев голубой свёрток, она вернулась на прежнее место и достала искомый предмет.

Это было не слишком широкое серебряное блюдо, с резным краем. По ободу оно было украшено угловатыми аквамаринами, которые идеально вплетались в дивный узор. Взяв из вазы небольшое жёлтое яблоко, девушка поставила его в центр и принялась крутить по внутренней кайме там, где заканчивался узор.

– Векшица Ясенька, покажись.

Яблоко принялось раскручиваться с большей силой, уже без помощи Весении, что было хорошим знаком. Сначала серебряная поверхность покрылась туманом, но через некоторое время, девушка увидела перед собой знакомое лицо.

– Вы что ж, до столицы уже добрались? – удивлённо вскинула брови черноокая красавица, с массивной косой на плече.

– Нет ещё, просто хотелось с кем-то поговорить. Пришлось нам на одном месте немного задержаться.

– Твоему отцу это не понравится, – слегка нахмурившись, покачала головой девушка.

– Знаю, да только нас врасплох застали. Ты же меня учила опасность чуять, вот и не прошла наука даром. Как остановились, холодом меня прошибло, – начала Весения, глядя прямо в глаза своей наставнице.

Яся Быстрая, была ей как-то ближе по духу, быть может, из-за того, что никогда не смотрела на ученицу, как на возможность получить свободу. Их дружбу нельзя было назвать особенно крепкой, но девушке было легче открыться именно ей. Рассказав о событиях прошлой ночи и этого дня, Весения замолкла. Она и сама не знала, для чего решила открыться, но именно в этот момент, почувствовала лёгкую тревогу.

– Ох, Веся, сочувствую тебе, – немного помолчав, наконец ответила векшица, – Но раз кого-то послали за тобой, значит, жди незванников снова. Есть люд жестокий и коварный, так что держи ухо востро и береги себя.

– Это мир, совсем не такой каким я его себе представляла. Среди людей оказалось, что не так уж и приятно быть, – опустив глаза, выдохнула девушка.

– Да нигде нет лёгкой жизни, уж поверь мне. Могу конечно поворожить, чтобы дорогу лёгкой сделать, но запутать врагов вряд ли получится.

– Да и не надо, – с тяжёлым вздохом отозвалась Весения, вновь погрузившись в тягостные мысли. Немного подумав, она всё же решила рискнуть, – Ты мне вот что скажи, бывает ли так, что едва человека увидев, чувствуешь, будто знал его всю жизнь?