Инстинкт выживания

«Точно я. Есть новости о машине? Или ты так сильно беспокоишься лично обо мне?» Решаю не церемониться. Фраза показалась более чем сдержанной, не дающий повода считать, что я с ним заигрываю.

Хотя с моей стороны, это сообщение выглядело как полнейшее свинство: отвечаю с неохотой, еще и немного хамлю. На его месте я бы себя послала.

«Рычишь… Уф, прям отлегло! Рад, что это ты. )))»

Прочитав сообщение, вновь закатила глаза и прыснула. А потом нервно закусила губу. Блин, не перегнуть бы с дерзостью. У него моя машина, мало ли – отомстит еще за мое хамское поведение. Подпортит что-нибудь или совсем чинить откажется…

Тяжело вздохнула и быстро набрала текст: «Всегда пожалуйста! Обращайся!) И ты так и не ответил, что с машиной? Когда примерно будет готова?»

И минуты не прошло, как прилетел ответ:

«Как выяснилось, твоя привычка уходить от ответов заразна!)»

И следом еще одно смс.

«Думаю, день-два. Не больше. Я же сказал – ею уже занимаются. Лично потороплю рабочие процессы и наберу тебя. Не скучай! ;)»

Его «не скучай» опять вышло каким-то двусмысленным. Я приподняла бровь, гипнотизируя взглядом смайлик в конце. Надеюсь, он имел в виду мою машину, а не себя. Хотя с него станется. Тот еще, похоже, самоуверенный, наглый кобель!

«Спасибо», – написала скудное я и убрала телефон в карман. Больше не заслужил. Даже смайлик. Пусть выполнит обещанное, а я подумаю… Возможно улыбнусь ему потом на прощание за добросовестно выполненную работу.

В столовую вернулась, переодевшись, умывшись, а главное успокоившись! Молча жевала бутерброды, запивая чаем, и почти не смотрела на папу. В воздухе все еще витала аура напряжения и недосказанности.

– Я заметил, что ты приехала без машины… – первым подал голос отец.

Встрепенулась и подняла глаза. Заметил. Еще бы! С учетом того, что он наверняка прочел всплывшее сообщение от Вейна; такое стало трудно не заметить.

– Да, сломалась сегодня. Поставила на ремонт, – про аварию решила не упоминать, чтобы отец не волновался. – Не смогла завести, и пришлось добираться на такси.

Отец удовлетворенно кивнул, а потом, немного помедлив, добавил:

– А этот молодой человек, что тебе звонил?… Кто он? – тут же поинтересовался моим новым знакомым.

– Ты про Вейна? – как можно небрежней уточнила я. Последовал новый кивок, а после, мое не менее лживое: – Так… один парень. Он машинами занимается, попросила его отремонтировать свою. Он согласился. В городе снегопад был сильный, волновался, как доберусь до стаи. Вот и звонил.

Такое себе объяснение, но в детали вдаваться не хотелось, еще больше не желала сообщать, что он оборотень. Я почему-то была уверена, что от отца последуют новые нравоучения о том, что с оборотнями мне связываться не стоит – лучше дружить с людьми. Я и сама все это понимала. Лишний раз не нужно было напоминать. Опять же, разговор вернется к Рику, как к примеру неудачного романа и бла-бла-бла. Портить настроение еще сильнее не хотелось. И так ощущала себя паршиво.

– Очень рад, что в городе у тебя появляется все больше друзей. Это просто замечательно! Может там у тебя жизнь сложится намного лучше, чем здесь, у Браунов, – слегка улыбнувшись, выдал мне папа.

Вот опять эта скользкая тема… Я не в первый раз замечала, что отец все больше акцентирует внимание на том, что мне лучше оставаться в городе, а не торчать с ним здесь. Одного только не понимала, почему бы ему не перебраться со мной, раз здесь так плохо? О чем и решила спросить напрямую.

– Может, уедешь со мной?

На мое предложение папа лишь тяжело вздохнул и отрицательно покачал головой.

– Нет, милая. Я не могу.

– Но почему? – не сдержавшись, возмущенно выпалила я. – Не понимаю совершенно! Ты постоянно пытаешься отправить меня куда-нибудь подальше с тех пор, как я достигла совершеннолетия. При этом сам торчишь здесь. И эти твои вечные ворчания о том с кем мне стоит общаться, а с кем нет. Да что не так вообще? Ответь, ты меня стесняешься? Жалеешь, что я родилась неполноценной? Что не обладаю талантом как вы с мамой? Что?!

Даже с места подскочила от возмущения. Этот вопрос меня давно беспокоил. Я накручивала себя, предполагая худшие варианты. Сам отец всегда твердил, что все глупости, что я лучшая, что он любит меня, что мама бы мной гордилась, но я лично этого не ощущала. Как прокаженная, честное слово, от которой все сторонятся!

– Не говори ерунды, Дина! – вновь отмахнулся от меня отец. – Ты же знаешь, что это не так. Я люблю тебя…

– Да-да, и мама бы гордилась… – перебила вновь. – Слышала сотню раз, но я не чувствую! Это просто слова. Мне одиноко, как ты не понимаешь! Я устала от одиночества и недосказанности! Уже не знаю что и думать по этому поводу!

Сегодня впервые мы говорили с папой на повышенных тонах. Оба. Видимо накипело. С самого приезда мы затронули темы, которые мне были очень важны. И я собиралась идти до конца. Достучаться до него. Дать понять, что я не ребенок, что одними успокоениями проблему не решить. Сейчас Рик, мое здоровье, а потом что? Мне нужно думать о будущем, что-то планировать. Хотелось бы когда-нибудь выйти замуж, родить детей. Но все это выглядело невыполнимой задачей. Я подвергалась каким-то ограничениям: не общайся с теми, тебе лучше не разговаривать с этими…

– Объясни, что со мной не так? Почему ты постоянно отгораживаешь меня от себя и нашего мира? Я волнуюсь, если честно. Это не похоже на обычную родительскую заботу, к другим так любящие родители не относятся.

В столовой стало тихо. Я тяжело дышала, с вызовом уставившись на отца, а он мрачно и задумчиво смотрел на меня.

– Ладно, – сдавленно пробормотал он. – Раз ты так просишь. Скажу. Не хотел я сообщать тебе об этом, собирался оградить от проблем, которые тебя не касаются. Но видимо, действительно нужно. Ты ведь не оставишь это так…

Помотала упрямо головой, поджимая губы.

– Говори. Я жду! – бескомпромиссно выпалила я, складывая на груди руки и вновь усаживаясь за стол. – Не маленькая и постараюсь понять…

Последовал новый тяжелый вздох, новый оценивающий взгляд.

– Мы с твоей мамой занимались научными разработками, как ты прекрасно знаешь. Это был госзаказ… у нас была надежная охрана, финансирование. Все шло хорошо, препарат был почти завершен, оставалось добавить несколько ингредиентов, провести испытания и все. Но в «верхушке» кому-то стало не выгодно, чтобы мы его закончили. Проект попытались закрыть. Но произошло столкновение интересов: одни твердили, что нельзя закрывать, так как было вбухано много средств, другие яростно этому возражали. И произошло нападение. Стаю, что нас укрывала – вырезали. Твоя мама оказалась в числе погибших. Нам с тобой чудом удалось скрыться. Что было дальше, ты знаешь.

О, я хорошо помнила, что тогда было. Иногда прошлое приходило мне в кошмарах или напоминало припадками при каждом волнении с того дня.

– Помню, – согласилась я, нахмурившись. – Но я все это знаю, ты рассказывал. И тем не менее я не понимаю… Все ведь в прошлом, проект закрыт. Чего ты боишься?

Я действительно не понимала его беспокойства. Насколько мне было известно, тогда все было уничтожено: и лаборатория, и сами препараты. Нас никто не искал. Что это с отцом тогда? Лишняя подстраховка?

Взгляд, которым меня одарил отец, был непонятен. Он явно не собирался изливать душу, говорить о сомнениях, терзаниях и сожалении. На его лбу появилась глубокая морщинка. Он недовольно скривился и бросил короткое:

– Если нас оставили в покое, это не значит, что мы в безопасности. Я разрабатывал экспериментальный препарат вместе с твоей мамой, а значит, много знаю. Мне не хочется подвергать тебя опасности, если что-то случится. А с учетом того, что после свадьбы наследника в стаю войдут новые оборотни – нужно быть особенно осторожными. Альфа и бета хранят наш секрет, но вот их наследники… – отец вновь скривился.

Мне было неприятно наблюдать подобную реакцию. Я всегда считала Алису своей подругой. Ее семья была хорошей, а Рик… ладно, с ним все в прошлом. Возможно в нем я теперь не особо была уверена, но ведь это совершенно другое. Личные отношения одно, а секреты стаи – совсем другое. К тому же лично он, я была уверена, ничего не знал.

– Думаю, ты преувеличиваешь, пап, – постарался я успокоить его. – Все ведь нормально…

– Надеюсь, что так будет и впредь, – спокойно, но твердо произнес он. – Однако тебе, лучше быть подальше от всего этого. Я не переживу, если потеряю еще и тебя, – добавил он так ласково и грустно одновременно.

От его слов защипал нос и на глаза навернулись слезы. Поднялась со стула и подошла к нему, чтобы обнять.

Я его прекрасно понимала. Не представляла, как бы смогла жить без него. Единственного родного мне существа на целой планете. Самого близкого, самого значимого.

Присела рядом с ним на корточки и обняла крепко-крепко. В теплых объятиях папы всегда было уютно и безопасно. Закрыла глаза, вдыхая его запах, что приносил успокоение и надежность. Хотелось его как-то успокоить, дать понять, что со мной не повториться то, что стало с мамой…

– Я люблю тебя, пап, – тихо прошептала ему, прижимаясь сильней. – Ни о чем не волнуйся. С нами все будет хорошо.

Я искренне в это верила, и желала, чтобы он тоже в это поверил. Чтобы дать ему хоть какую-то толику спокойствия, заверила:

– Я сделаю, как ты просишь. Буду жить в городе, среди людей, если тебе станет легче. И даже пообещаю, что стану аккуратней, не буду лишний раз подвергать себя опасностям. Все равно делать мне здесь, похоже, больше нечего. Начну строить жизнь там.