Однажды не в сказке

– А ты, значит, моя фея-крёстная? Или Дед Мороз? – саркастически прищурилась Маша.

– Хм. Нет, я твоя лучшая подруга. И я намерена вытащить тебя из ямы, в которую ты сама себя усадила!

Маша хотела полистать подаренный календарь, но Алиса мгновенно одёрнула её руку.

– Откроешь только первого декабря! Это важно. И лучше читать задания утром, чтобы заранее планировать день. Поняла?

– Ла-а-адно, – протянула Маша.

– Вот и славненько! А теперь выпьем за твою новую счастливую жизнь, полную эмоций, впечатлений и любви!

Девушки подняли бокалы с розово-красным напитком, чокнулись и принялись обсуждать дела, работу, знакомых и коллег.

Глава 2

«Везёт же Алиске», – подумала Маша, переступив порог съёмной квартиры. «Живёт свою интересную жизнь и не обращает внимания ни на кого. Такое ощущение, что розовые очки приросли к её переносице, а мир сквозь них полон волшебных единорогов. Алиса в стране чудес, блин! Счастли-и-ивая… Вот бы и мне так». Девушка разулась, поставила сапоги на обувную полку, пальто повесила в шкаф и прошла в комнату. Жилище она специально нашла поближе к работе, чтобы общественный транспорт заменить прогулками. Маша всегда любила ходить пешком, занимая уши любимыми песнями. Знакомые часто подшучивали над её музыкальными предпочтениями, называя старомодной, но девушка и слышать не хотела о современных исполнителях, выбирая «Сплин», «БИ-2» и Земфиру.

Убранство скромной однушки на последнем этаже не отличалось излишествами и богатством. Из десятков вариантов Маша выбрала уютную светлую квартиру с лаконичным дизайном в семиэтажном доме номер двадцать. Строение сталинской эпохи расположилось сразу на двух оживлённых улицах Магнитогорска, и хоть адрес дома значится по проспекту Металлургов, окна его выходят на широкий проспект Ленина. Многоэтажка, по меркам конца пятидесятых годов, стоит в самом центре старого города, возвышаясь над другими постройками. А квартира с молочными стенами, мебелью, отделанной натуральным деревом, зеркалами и живописным районом с высоты птичьего полёта за окном, – всё, в чём нуждается молодая жительница, чтобы чувствовать себя как дома.

Маша сменила уличную одежду на длинную чёрную рубашку, собрала волосы в небрежный пучок и забралась на подоконник. Она полюбила сидеть там, обняв колени, попивать свежесваренный кофе и рассматривать жизнь внизу. С подоконника её взгляду открывалась изумительная картина: большая приуниверситетская площадь и сам университет советской постройки, скверы Металлургов и Университетский, многополосная автомобильная дорога, движение по которой не прекращалось даже ночью, кафе и магазины с их пёстрыми витринами и люди, вечно спешащие по своим бесчисленным делам. Маша провела глазами по машинам, пробежалась по витринам и остановила взгляд на здании университета. Несколько лет назад она каждое утро торопилась туда с другого конца города, втискиваясь в переполненную маршрутку, а теперь поселилась в минуте ходьбы. «Да уж, судьба умеет шутить», – улыбнулась девушка и глубоко вздохнула. Маша по привычке подтянула колени к груди, обняла ноги и устало положила сверху подбородок. Опустошённость, ритмично исторгаемая сердцем, вновь потекла по её венам, обжигая душу леденящим холодом одиночества.

Прежняя жизнь девушки закончилась пятого августа ровно в 16:02. В тот день у Машиного руководителя родилась внучка, и он на радостях отпустил всех сотрудников домой сразу после обеда. Маша закончила оформление срочного проекта, закрыла кабинет и окрылённая полетела в магазин. Она давно мечтала устроить пижамную вечеринку с чипсами, пивом и фильмами в обнимку, и предстоящий вечер идеально для этого подходил. Парень Маши Антон работал на заводе по «железнодорожному» графику: один день он вставал за станок с утра, второй – в ночь, а потом возвращался и целых два дня проводил дома. Жили влюблённые вместе, поэтому расписание друг друга знали наизусть.

Маша так быстро поднималась по подъездным ступеням, что, казалось, она их даже не касалась. Летела. В животе кружились бабочки, а мысли перебирали отложенные на «когда-нибудь посмотрим» кинокартины. Девушка ловко провернула ключ в замочной скважине, распахнула дверь и закричала: «Сю-ю-юрп…!». Заканчивала радостную весть Маша уже шёпотом. Пакеты рухнули из рук, рот раскрылся в молчаливом стоне, душа забилась в самый дальний уголок. На несколько бесконечных секунд девушка забыла, как разговаривать, как моргать, как дышать. Оскорблённое сердце в груди сначала замедлило свой ритм, а потом застучало, как ненормальное. Пальцы сжались в кулаки. Ком в горле не давал Маше хватать воздух. Квартира-студия, что снимали молодые люди, задрожала от напряжения. Стены, олицетворявшие собой семейное гнёздышко, будто затрещали по швам, а две пары испуганных глаз напротив внезапной гостьи нервно переглядывались, пряча обнажённые тела под одеялом.

– Машка! Это не то, что ты думаешь, – замурчал Антон, шаря рукой по спинке разложенного дивана в поисках штанов.

– Ну да, – сквозь сжатые зубы процедила Маша, дрожа от ярости, обиды и разочарования, – конечно, не то. Я же, дура, думала, что у нас тут любовь с тобой… Что мы семью строить собираемся… Но это явно не то, что я думала.

– Машуль, погоди! Сейчас я всё объясню! – лепетал парень, натягивая улыбку.

– Не утруждайся, – она, не разуваясь, прошла в комнату, вытащила из ящика свои документы и деньги, отложенные на совместный отпуск. – Можете продолжать.

Девушка громко хлопнула дверью и доверилась своим ногам, полностью отключив голову. Тёплый августовский ветерок сдувал с её раскрасневшихся щёк слёзы, но солёные капли прокладывали себе всё новые и новые дорожки. Маша всхлипывала и скулила, растирала тушь по лицу и просто шла. Бездумно. На автопилоте. В итоге ноги привели её к самому понимающему человеку, близкому и чуткому – к Алисе. С того самого вечера рыжеволосая подруга всеми силами пыталась вытащить Машу из непроницаемой черноты, в которую превратилась её жизнь. Но ни совместные походы в театры и кино, ни шопинг, ни выезды за город, ни домашние посиделки с конфетами и кофе не помогали.

Маша пересчитала запоздалых гуляк за окном, спрыгнула с подоконника и зашагала в спальню. Краем глаза в прихожей девушка заметила сумку с торчащим из неё календарём и остановилась. «Ох уж эта Алиска», – покачала головой Маша. «Вечно она придумывает что-то, а я потом за это расплачиваюсь! Вот, очередная фигня. К тому же, кажется, дорогущая», – она покрутила увесистое издание, изучая обложку. «Бесполезная трата времени!». Так, подаренный Алисой адвент-календарь оказался на полке рядом со сломанными наушниками, футляром от давно потерянных очков и старым ежедневником. Маша забралась под одеяло, закинула одну ногу поверх пухового облака и мгновенно провалилась в сон.

Глава 3

Рабочий стол руководителя отдела СММ постепенно превращался в склад макулатуры: фотографии моделей ждали утверждения, контакты фотографов, копирайтеров, маркетологов и дизайнеров, написанные на разных огрызках бумаги, ждали, пока Маша обсудит со специалистами формат сотрудничества, а заявки от заказчиков ждали вердикта. От одного только взгляда на эту кипу у девушки пропадало желание жить. «Откуда вас столько?» – сокрушалась она, вытаскивая нижний листок из неаккуратной стопки.

– «Малина», мультибрендовый магазин косметики, – вслух прочитала Маша. – Хм… Можно устроить съёмку в русском народном стиле, – продолжая рассуждать вполголоса, она откинулась на спинку кресла и начала водить карандашом в воздухе, словно взмахивая волшебной палочкой. – Девочки в сарафанах на голое тело, с вычурно яркими губами и щеками. На головах – платки, в руках – косметика. Или нет! Лучше диско! Девочки и мальчики в неоновых лосинах и купальниках, яркие губы и парики на фоне серебряных стен из фольги, диско-шары и клубный свет. Помаду можно зажать в губах, например… А подводкой нарисовать сердечко на запястье… – она закатила глаза. – Нет! Всё не то!

Маша сложила согнутые руки на столе и улеглась сверху. Возникшие идеи казались ей бредовыми, но другие в голову не залетали. Девушка сварила себе очередную чашку кофе, подошла к окну, за которым раскинулся Университетский сквер. Ветер кружил опавшие листья в странном, понятном только ему танце. Деревья перешёптывались, касаясь друг друга потемневшими ветвями. Небо затянули тёмные тучи, а люди на улице ёжились от холода, натягивая капюшоны. Маша глотнула бодрящий напиток. Кофейный аромат окутал уютный кабинет, наполнив его каким-то почти осязаемым теплом. «Хорошо, что мне не надо никуда бежать», – облегчённо выдохнула девушка.

Вдруг по ту сторону стекла пролетела снежинка. А за ней ещё одна. И ещё. Вскоре сквер полностью преобразился, побелел. «Снег, он как чистый лист. Даёт возможность начать всё заново. Снег прячет от глаз несовершенства, грязь, мусор. Он делает всё вокруг светлее, лучше», – Маша заворожённо наблюдала за летящими белыми хлопьями, даже не подозревая, что снег обновлял не только город за окном, но и её душу.

– Снег! Точно! – воскликнула девушка. – Накидаем искусственных сугробов, а моделей оденем в ярко-розовый, под логотип этой «Малины»! Серебряные губы и брови, сумасшедшие причёски и накладные ресницы… Ну, и косметика, косметика, косметика! Да! Это то, что мы ищем!

Руководитель СММ-отдела отставила кружку, прыгнула за компьютер и набросала техзадание фотографу и сторисмейкеру. Она в красках представила будущие фотографии и постаралась донести идею до копирайтера, назначенного на проект. Впервые за несколько месяцев Маша не натягивала улыбку, а искренне радовалась своей затее.

Вечером Мария Николаевна не торопилась возвращаться домой. Внезапно наступившая зима вдохновила её на прогулку. Из офиса девушка прошла в сквер напротив. Под ногами хрустел только что выпавший снег, поблёскивая в свете фонарей. Темнело в конце ноября рано. Одинокие снежинки всё ещё кружили в воздухе, но ветер стих, уступив место романтичному морозцу. Маша дошла до проспекта Ленина и остановилась у небольшой кофейни. Когда в её руках оказался увесистый стаканчик с рафом[4 - Раф – кофейный напиток, состоящий из нагретых паром сливок с малым количеством пенки и эспрессо. Нередко в него добавляют различные сиропы, сахар, маршмеллоу или корицу.] на кокосовом молоке, девушка неспешно зашагала по тротуару вдоль людной улицы. Мимо проносились переполненные маршрутки, автомобили с льющейся из окон оглушительной попсой, пробегали озябшие студенты и те, кто в конце ноября не ожидал прихода зимы, трясясь в лёгких курточках. Маша перешла дорогу и отправилась в сквер Металлургов, чтобы сделать круг по парку. Она всегда любила Ленинский район Магнитогорска именно за обилие зелёных островков с клумбами и скульптурами, где вдоволь можно нагуляться, поэтому и переехала из шумных новых кварталов в тихую и просторную часть города.

Некогда угрюмый сквер засиял белизной. Оранжевый свет фонарей отражался в сугробах, наполняя пространство волшебством. Деревья, фонтаны и лавочки хвастали новыми сверкающими нарядами, а Маша, сжимая в ладонях тёплый стаканчик, любовалась зимним городским убранством. Навстречу шла молодая пара. Парень с девушкой что-то бурно обсуждали, смеясь и толкаясь, а поравнявшись с Машей, вдруг остановились, буравя друг друга влюблёнными взглядами. Парень стиснул свою спутницу в объятиях и нежно поцеловал. Маша ускорила шаг, стараясь отвлечься от увиденного, но слёзы, не спросив разрешения, закапали на вязаный шарф. «Надо же вам было сюда припереться!» – мысленно прорычала она, смахивая со щёк горячие капли. «Так всё здорово было! Ненавижу! Ненавижу вас!» – Маша прерывисто дышала, силясь вернуть самообладание. В её голове горящими буквами высветились слова лучшей подруги: «Хватит себя жалеть!». Девушка глубоко вдохнула. Холодный воздух обжёг лёгкие и, словно ведро ледяной воды, вылитое на голову, привёл Машу в чувства. Она дошла до конца парка, развернулась и зашагала обратно, в сторону дома. Мысли в голове снова вернулись к красоте вокруг, а на душе воцарился относительный покой.

Облачившись в любимую пижаму, Маша запрыгнула на кровать. Она снова и снова прокручивала в голове последний разговор с Алисой. «Блин! А ведь подруга права! Слишком уж затянулась моя депрессия. Видимо, действительно пора что-то менять». Девушка потянулась за телефоном, но вдруг вспомнила о раннем новогоднем подарке. «Откроешь первого декабря», – прозвучал в голове Алисин голос. «Чем чёрт не шутит!» – Маша махнула рукой и установила себе напоминание на утро первого календарного дня зимы.

Часть 2

Глава 1

Звёзды на ночном небе всё ещё сияли, бросая на Землю бриллиантовые отблески, солнце, укрытое пуховым одеялом, досматривало сны, а Маше предстояло покинуть чудесный мир сновидений и ворваться в новый рабочий день. Выключив будильник, девушка босыми ногами лениво зашлёпала по ламинату в сторону кухни. Отточенным движением она нажала кнопку на кофемашине, достала из холодильника йогурт и плюхнулась на стул. Вдруг в спальне запиликал телефон. «Не звонок, не СМС», – мысленно прокручивала в голове Маша, пока шла на звук. «Точно! Календарь», – вспомнила она, прочитав напоминание на экране.

– Ох, Алиска! На что же ты меня подписала? – проворчала девушка, но всё-таки достала с полки подарок лучшей подруги, о котором успела забыть.

На обложке красовались сказочные снеговики, как бы приглашая читателя, следовать за ними в прянично-леденцовый мир. Маша с удовольствием разглядывала мелкие детали, скрупулёзно прорисованные художником, водила пальцами по картинкам и буквально физически ощущала, как сонливость уступает место какому-то детскому восторгу.

– Ну, здравствуй, адвент-календарь! – торжественно произнесла девушка. – Не могу сказать, что я очень рада, но… Ты же понимаешь, от Алиски нам с тобой просто так не отделаться. Так что давай знакомиться! – Маша ухмыльнулась, взяла свой кофе и открыла первую страницу.

?

?

?

– Детский сад! – возмутилась Маша, допивая бодрящий утренний напиток. – Я на приём к психиатру попала, что ли? Да кому вообще нужны эти писульки? – она захлопнула календарь и вернула его обратно на полку.

По привычному маршруту девушка добралась до офиса, где её, как обычно, ждали творческие дела, превратившиеся в рутину. На утренней планёрке Мария Николаевна распределила задачи между подчинёнными и удобно расположилась в рабочем кресле, откинувшись на спинку. Она попыталась сконцентрироваться на делах, но указание адвент-календаря назойливой мухой жужжало в голове. Девушка и злилась, и посмеивалась, и отвергала незваного гостя, что так бесцеремонно ворвался в её жизнь. Но календарь всё-таки победил. Маша выпрямилась, резким движением вытянула чистый лист из аккуратной стопочки на углу стола, шлёпнула его перед собой и схватила ручку.

– Ну, давай! Посмотрим, кто из нас сильнее! – процедила девушка невидимому собеседнику и задумалась.

Первой в её списке оказалась ёлка из далёкого детства. Новый год они с семьёй тогда справляли в деревне у дальних родственников. Сугробы накрывали маленькую Машу с головой, но несмотря на щипучий мороз, они с папой пошли наряжать ель, что росла во дворе. Ни дорогих игрушек, ни гирлянд в доме не нашлось, зато был целый пакет конфет, к которым Машина мама привязала верёвочки. Крошечные девичьи ручки старательно развешивали угощенье на нижних веточках, а длинные папины пальцы дотягивались до самой верхушки. Вместо красной звезды на голову ели водрузили небольшой снежный шар. Машин папа слепил две половинки снежка прямо на макушке новогодней красавицы и сказал дочке, что это особый сигнал для Деда Мороза, и он теперь точно не пролетит мимо. Мария Николаевна поёжилась в кресле, закрыла глаза и вновь превратилась в ту Машку, что с таким азартом наряжала ель и ждала появления волшебника с мешком подарков. В тот год она узнала, что новогодний дедушка прилетел, благодаря снежному шару на ёлке, и что голос Деда Мороза очень похож на папин. «Твой папа – молодец, – говорил бородатый волшебник, – если бы не этот магический знак, я бы не приметил ваш дом в такой буран и не заглянул бы сюда». С тех пор Маша наизусть заучила две вещи: во-первых, её папа самый лучший, во-вторых, всем мужчинам, даже волшебным, нужно обязательно напоминать о том, что ты ждёшь подарок.

Вторым светлым воспоминанием для Маши оказался новогодний шар со снеговиком. Много лет назад её тётя летала в Европу и привезла племяннице презент с самой настоящей рождественской ярмарки. Улыбчивый снеговик раскидывал руки внутри стеклянного шара, наполненного прозрачной жидкостью. Сначала подарок девочка не оценила, но когда тётя слегка встряхнула шаг, внутри вдруг начался чарующий снегопад. Маша с упоением наблюдала за снежинками, что кружили вокруг счастливого снеговика. Она даже забыла закрыть рот, и крохотная слюнка покатилась вниз по подбородку. Малышка не выпускала волшебный шар из рук всю ночь, а потом и все новогодние каникулы. Маша трясла его и переносилась в сказку. Трясла и забывала о реальности. Трясла. Трясла. Трясла… «А где сейчас этот шар?» – подумала Мария Николаевна. «Надо будет у мамы спросить. Интересно, смогу ли я почувствовать то же, что чувствовала тогда, если встряхну его? Хм-м».

Под номером три в списке новогодних радостей Маша указала свитер, который четыре года назад связала для неё мама. Несуразная вещь ненавистного оранжевого цвета была на несколько размеров больше хозяйки, но мама так воодушевлённо презентовала своё творение, в её глазах светилась такая необъятная любовь, что свитер стал надёжным спутником последующих Машиных зим. И каждая встреча с вязаной кофтой дарила тепло не только телу, но и душе.

Девушка так увлеклась воспоминаниями, что сама не заметила, как переменилась в лице. На щеках появился румянец, а глаза наполнились счастьем. Маша периодически закрывала лицо руками, чтобы получше разглядеть то или иное событие в пыльных архивах памяти. Она как будто рылась в старинном бабушкином чемодане, выуживая оттуда удивительные вещицы, пропитанные семейными легендами, которые теперь называют модным словом «винтаж». Мария Николаевна с трепетом рассматривала эти вещи, узнавая в них маленькую Машку, её мечты, тревоги и желания. Она с упоением перелистывала страницы летописи собственной жизни, удивляясь тому, как много успела позабыть.

Ещё в список попали валенки, в которых Маше пришлось встречать Новый год в студенчестве. Прямо перед выходом из дома, когда девушка направлялась к друзьям, молния на её дорогущем лаковом сапоге разошлась. Все попытки наладить замок оказались лишь пустой тратой времени и нервов. Тогда Машина мама достала из кладовки старые валенки и заботливо протянула дочери. Стильно уложенные волосы на голове девушки вспыхнули от ужаса. Маша никак не могла дополнить свой гламурный образ старыми валенками, но прекрасно понимала, что в туфлях в тридцатиградусный мороз далеко не ушла бы. Тогда она пережила все стадии отрицания, плюясь и утирая слёзы, но всё-таки натянула на ноги серые войлочные пережитки прошлого. В итоге вопреки Машиным опасениям, она стала звездой вечеринки, а валенки красовались абсолютно на всех фотографиях той ночи.

«Санки», – написала Маша следующим пунктом. Как-то раз она умудрилась подвернуть ногу в канун праздника. Лодыжка сильно распухла и отзывалась болью при каждом движении. По дому девушка передвигалась, прыгая на здоровой ноге, а вот по улице – на санях. И когда после боя курантов семейство отправилось в ближайший сквер запускать петарды, подбитую Машу усадили в зимний транспорт и взяли с собой. Родственники по очереди тащили нелёгкий груз то в гору, то с горы, а девушка в это время задыхалась от благодарности, гордости и любви к своим близким, навсегда запомнив необычный Новый год.

Количество цифр в списке непрерывно росло. Белый лист заполнялся словами и фразами, которые ничего бы не сказали постороннему человеку, зато для Маши значили очень много. Она писала и писала, не замечая ничего вокруг. Она писала и улыбалась. Писала и шмыгала носом, захлёбываясь приятной ностальгией.

Поставив точку после числа пятьдесят, Маша снова откинулась на спинку кресла и взяла исписанный лист в руки. Она перечитала список и поразилась его простоте. Оказалось, самые счастливые воспоминания девушки связаны с обыкновенными вещами, которые волшебством наполнили не цена или популярность, а люди. Люди, что были рядом. Люди, что окружали её заботой, добротой и любовью. Оказалось, истинная причина счастья – это родные и друзья, а вещи – лишь осязаемое дополнение.

Вечером позвонила Алиса и поинтересовалась, не забыла ли подруга об адвент-календаре. Маша хоть и жалела о несделанных рабочих делах, но идею заново пережить давно забытые моменты радости всё-таки похвалила.