Насильник и убийца
Кирилл Берендеев
Девочка Лиза десяти лет не вернулась домой, но несмотря на многомесячные поиски обнаружить ее или ее тело так и не удалось. Следствие обвинило в убийстве уже отбывшего наказание за изнасилование Авдея Шалого. Назначенный ему защитник поначалу считал процесс удачной возможностью для пиара, не больше. Однако чем больше он знакомился с материалами дела, тем больше понимал, что его клиент невиновен. Но так ли важно оправдать преступника?
Насильник и убийца
Кирилл Берендеев
Корректор Александр Барсуков
Корректор Светлана Тулина
Иллюстрация на обложке Стефани Хеллио
Дизайнер обложки Кирилл Берендеев
© Кирилл Берендеев, 2024
© Кирилл Берендеев, дизайн обложки, 2024
ISBN 978-5-0064-8398-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие автора
Жанр нуара или черного детектива возник даже не как противопоставление, но скорее, как возможное продолжение детектива классического. Всякий канон рано или поздно начинает давать сбои, переживает себя, вырастает во что-то новое, пусть апологеты, порой, и не хотят этого признавать. Неизменность не может служить вечно, тем более столь камерная, когда произведение, как бы, кем бы и когда бы ни было написано, делится на три неравные части: завязку, развязку и долгое, на много листов, расследование, мост между этими берегами. Некоторые читают только первые две части, иные пропускают расследование, чтоб сразу узнать, чем дело кончилось. Но бывают и те, кто жаждет разгадать предложенную автором загадку, отметая финал и выстраивая собственную гипотезу.
Иллюстрация: студия «Диджитал Арт»
И в этом как раз оказывается основная угроза канону – в нетерпении или нежелании. Для таких и существует иной жанр.
К слову, детектив действительно постепенно мигрировал, приспосабливаясь и к новым возможностям и к новым временам. Апологеты жанра, вроде Стивенсона, По, Видока, сами заложили определенного рода мину в жанр канонического детектива, играя порой в иные правила, раздвигая или изменяя их по ходу дела. Достаточно вспомнить «Клуб самоубийц» Стивенсона, где как раз и проявился нуар в своем незамутненно новорожденном виде, или «Человек толпы» и «Сердце-обличитель» Эдгара По, в этих рассказах автор с ходу берет быка за рога, выстраивая повествование от лица преступника, лишая строгий ход событий известной вальяжности и вывертывая историю наизнанку. Неудивительно, что в дальнейшем, та же Кристи искала и находила новые формы в безупречном каноне – так на свет появлялись «Десять негритят», «Убийство Роджера Акройда» или вся серия романов о Томми и Тапенс, которые вроде и детективы, но по сути своей вольные охотники за приключениями. В дальнейшем подобные истории о Нате Пинкертоне или сыщике Путилине привели к появлению новелл Мориса Леблана о самом знаменитом нуарном персонаже – Арсене Люпене – воре-джентльмене.
А после войны появились Джеймс Хедли Чейз и Буало-Нарсежак и их безукоризненные в филигранной точности восприятия романы: «Весь мир в кармане», «Мертвые молчат» у англичанина или «Та, которой не стало», «С сердцем не в ладу», «Замок спящей красавицы» у французов. При всей разности идей и их воплощения, авторов с разных берегов Ла-Манша объединяло нестандартное мышление и неожиданные повороты весьма замысловатого сюжета, который тогда еще не успел создать свой канон и потому еще был настолько привлекателен, свеж и необычен. Но затем нуар обрел свои черты, знакомые нам сейчас не только по книгам, но и фильмам, где появившись еще в тридцатые, к восьмидесятым обрел новое дыхание. Герой-одиночка, выпытывающий тайны у преступного синдиката, неизменная роковая красотка, кровь и вино, льющиеся рекой – таким мы видим его уже долгие десятилетия. Однако, в последние годы в нуаре произошел новый поворот.
Равно как и в жанре полицейского детектива. Взять хотя бы истории Гранже или Харриса – мы неожиданно получаем смесь из казалось самых противоречивых видов триллера. К примеру, комиссар Ньеманс, который в романах Гранже берется за дела, как бы «в свободное от работы время» и мужественно, вплоть до самоуничтожения, пытается разгадать очередную тайну, сокрытую под спудом не только тайных сил, но и долгих веков, что делает истории автора только увлекательней. Да, последнее время полицейский стал расследовать дела, которые тем или иным образом касаются его лично, и через эту заинтересованность, часто приводящую к заметным сбоям в работе, к ссорам и ложным следам, он открывается совсем с иной стороны. А не как Мегрэ или Пуаро, которые всегда остаются персонажами второго плана в собственных романах – картонными и достаточно условными. Теперь мы видим совсем иную картину, иной типаж героя. Действительно нечто среднее между чистым нуаром и не менее чистым полицейским детективом. И это хорошо. Жанр снова преодолел собственную косность и пошел новым путем.
Хотя, признаться, последнее время и он тоже начинает зацикливаться на странностях следователя, на его психических отклонениях, проблемах с окружающими и еще много чем, мало дающем пищу к размышлению и много – отвлекающих моментов. Будем надеяться, что в ближайшее время и тут найдется новый неожиданный поворот.
Я неслучайно заговорил о метаморфозах детектива. В сборнике, который я выношу на ваш суд, читатель, представлены самые разные его проявления, от чисто нуарных триллеров, до вполне канонических расследований, проводимых адвокатом Феликсом Вицей, эдаким местечковым аналогом Перри Мейсона. Я надеюсь, они будут достойно представлять автора, покажут, что он смог донести до вдумчивого читателя, и какими путями пытался это сделать.
Приятного чтения!
Кирилл Берендеев
Насильник и убийца
Евгению Бугрову, чьи неоценимые советы
помогли состояться этой повести
Глава 1
День выдался бесконечный. С утра был на процессе, после встречался со свидетелями, пообедав, отправился к патологоанатому. Еще раз пообедав, встречался с обвинителями, те согласились отозвать заявление. Снова в лабораторию, вот уже три дня хожу туда как на работу, а вернувшись, двинулся на другой конец города, договариваться о выступлении на завтрашнем слушании. Свидетель, человек на диво неуверенный в себе, все время кивал, но не мог припомнить нужные формулировки, пришлось заставить писать шпаргалку, пользоваться, конечно, не дадут, зато есть шанс, что до завтра нужные нам нюансы показаний из головы не выветрятся. Пока дожимал, сотовый несколько раз пикал, напоминая о непрочитанном сообщении, только выйдя, достал телефон.
Фотография Вадима Солдатова
Затарахтел звонок, заставив вздрогнуть всем телом.
– Пустовит, вы? – голос самого председателя палаты несказанно удивил. – Где Симонович?
– В Новосибирск уехал, Герман Альбертович, дня на четыре. Меня просил подменить. Сегодня я дежурю по городу.
Странно, что он не в курсе, еще более удивительно, что решил позвонить. Последний раз Баллер нисходил полгода назад, когда меня заподозрили в нарушении этики. Эта история с «кражей» свидетеля потом мне еще аукалась, но хоть обошлось: дальше голословных обвинений дело не пошло. Видимо, глава нашей палаты надавил на правоохранителей, вес у него тот еще, как-никак бывший областной судья, недаром, его почти тотчас на руководящую должность и поставили. Полиция повозмущалась, помялась, но понемногу успокоилась, препятствий мне больше не чинила.
Баллер покашлял, но, не выдержав, вопросил:
– Так я жду, Вадим Юрьич, да или нет? Решайте, время на исходе, – от волнения он даже на «вы» перешел.
– Вы о чем, Герман…
– О деле, черт возьми! Будете браться? Четырнадцать минут прошло.
Педант тот еще. Если написано в порядке назначения, что ответ адвоката следует получить в течение четверти часа, так вынь да положь. Про потенциальное нахождение вне зоны доступа ему лучше не объяснять, председатель будто никогда из Спасопрокопьевска не выезжал.
Только тут я глянул на пришедшее в самый разгар объяснений сообщение. Прочитав, сперва покрылся холодным потом, а потом сплясал гопак, отчего к разговору вернулся изрядно запыхавшимся. Симонович, конечно, тот еще жук, и свои «дежурства» в качестве государственного защитника постоянно перекладывает на любые другие плечи, но вот сейчас ему не свезло. Верно, так погрузился в очередной дорогостоящий для клиентов процесс, что газет не читал и новостей не слушал. А зря. Этого дня давно ждали, да, следствие здорово забуксовало, да и пропавшую еще не нашли, но раз обвиняемого назвали…
– О чем разговор, Герман Альбертович, разумеется, берусь. У меня как раз завтра одно муторное дело закроется.
– Тогда подъезжайте. Да, прямо сейчас, получите ордер и напутствия.
Из его рук? Вот так сюрприз. Обычно этим занимается Жменин, первый зам. Но случай действительно из ряда вон. Дело обещает быть громким, оно и так у всех на слуху последние полгода. Сколько написано статей, снято передач, сломано копий, прошло митингов. Город раскален добела и пускай этого не видно со стороны, но раз обвинение нашло обвиняемого, градус будет только повышаться. Любой адвокат почтет за благо оказаться в этот день всего-то государственным защитником, получающим половину от обычного гонорара. И теперь даже неважно, как закончится оно, каким окажется приговор. Все услышат фамилию защитника. Наряду с самим обвиняемым, оно будет еще долго на слуху. А стало быть, адвокат получит бесплатную рекламу такой силы и продолжительности, о какой не смел и мечтать. Он может только приходить на следственные мероприятия, не удосужившись даже ознакомиться с делом. Его запомнят, а значит, именно к нему станут обращаться.
О чем еще можно мечтать?
Садясь в машину, не удержался, позвонил Стасе. Та даже удивилась:
– Мы же условились десять минут назад, ты вообще где?
Только тут вспомнил, что обещал и когда. Проклятая практика, лучше всего запоминаю только то, что к себе не относится. С ходу могу процитировать заключения по всем проведенным прежде делам, а вот об ужине с женой не вспомнил. Последние несколько лет мы и так в раздрае, надо ж было усугубить. А ведь столько всего напланировал на сегодняшний вечер, невзирая на сумасшедшее его начало.
С утра вспомнилось, как на третьем семестре провалил зачетную сессию, сдавал все вперемешку, спешно, один предмет за другим. По несколько на дню. А в последнюю пятницу как пришел в девять утра, так в девять вечера и ушел, все последующие выходные провалявшись с температурой – напряжение сказалось. Еще думал, в работе нотариуса подобного не случится, верно так. Поначалу хотел идти именно в нотариат, странный, конечно, выбор, но после резко передумал, так и оказался в адвокатской коллегии. Теперь подобные авралы случаются чуть не раз в неделю. И ничего, даже привык к ненормированному графику. Нахожу в нем особую извращенную привлекательность. Хороший способ отгородиться ото всех, как сто раз повторяла Стася. В чем-то конечно, права. Но и она выбрала в законные мужья государственного адвоката, у которого полдюжины дел в производстве одномоментно. Где, спрашивается, логика?
– Скоро буду, вот только заскочу по дороге в палату… – я постарался объяснить Стасе, что случилось пять минут назад, но поймал себя на том, что оправдываюсь. Самое скверное дело в общении с женщиной.
– Если тебя не будет через четверть часа я все съем, а счет пошлю тебе, – отрезала она. Стася сама неплохой юрист, и не такое может устроить. Пришлось вдавить газ в пол и помчаться на Красноказарменную, где находился наш штаб – неприметная железная дверь с надписью «Судебные адвокаты» в обычной жилой многоэтажке между аптекой и жилконторой.
Когда я вошел, внутри оказалось многолюдно. Помимо традиционно пребывающего Жменина, там же находились еще Слава Новиков, стажер, и Левон Карапетян, самый пожилой защитник коллегии. Почтенному стряпчему хорошо за семьдесят, но ему это нисколько не мешает. Когда я только начинал, он собирался уходить на пенсию, вот так и уходит, и конца этому не предвидится. Да и зачем? – защитник он добрый, берет не так много, как тот же Симонович, зато отрабатывает лучше. Конечно, видя размер мошны клиента, может позволить себе содрать побольше, но кто из нас без греха? Да и в отношении «младших» ведет себя порой не слишком корректно. Но до уровня Хорошилина не опускается. Был тут такой пройдоха. С него моя карьера и началась.