– Да, ничего, приехал бы! Ты как?
– Да нормально. Проходи. Чай, кофе?
– Чай… Ты позавчера загулял что ли?
– Да… Да.
– Ты не написал, не позвонил, я беспокоилась.
– Да. Прости.
– И ты курил что ли?
– С сахаром?
– Саш? Ты курил?
– Да, курил. Прости, я просто…
– Саш, тебе нельзя курить вообще. Мы же договаривались.
– Алин.
– Трава тебя убьёт! Подсядешь опять…
– Алин…
– Ты помнишь, что у тебя уже послезавтра концерт в Москве! Последний концерт в туре, самый важный. Ты должен быть в форме, в голосе, малыш!…
– Алин?
– И что там с этим бла-блакарщиком? Ты подрался?..
– Алин.
– Тебе надо беречь руки!
– Алин!
– Что?
– Нам надо поговорить.
Она медленно села. Чашка с Вологдой в руках. Подарок от слушательницы. Первый выездной концерт. Она организовала. Крыши и кресты затоплены. Смотрит в окно.
– Ну давай. Только давай… сразу, ладно.
Саша смотрел на Алину. Она была очень красивая в утреннем свете, на их кухне, и все эти записочки, и их секреты, и вино по вечерам, и Саша ни капельки её не любил.
– Короче. Возможно, у меня (…).
Она подняла к нему широченные глаза. Изумление, почти радостное.
– Что?!
– Это Малая. Рита эта. Она же хотела со мной связаться, я думал, что вернуться хочет и всё-такое. Короче. У неё (…). Она не знает, от кого точно, но может быть, что я был после. У неё вообще… много было.
– Саша…
– И я не успел ещё провериться, прости, я узнал только после прилёта из Перми, прочитал, испугался… Обкурился сразу, я ещё не спал опять. Проспал. Побежал сдавать анализы, а у меня телефон сел, короче, не нашёл без карты… В аптеку не успел – надо было на бла-бла-кар.
– Так.
– В Питере – просто. Ну… переклинило меня, короче. Я испугался. Напился и… курил, да… Но я сегодня сдам! Там как раз полгода назад было всё. И сейчас точно будет. Тебе пока бесполезно – может быть ложноотрицательный… Но тоже можно. Прости. Я не знал. Клянусь.
Алина рассматривала крыши и кресты Вологды.
– Ох.
– Прости.
– Да ты не виноват. Я с тобой. Щас, погодь.
– Ага.
– Погодь немного.
– Ага.
– Подышу, Саш.
– Ага.
Она дышит.
– А сколько раз у вас было без?..
– Ну… раза два-три. И ещё, Алин…
– Подожди! А ты понимаешь, что она могла наврать? Чтобы тебя… ну удержать как-то. Ты с ней связывался?
– Нет… Я думал про это, что она могла соврать, но она написала так, ну натурально, понимаешь. Да и что ей это даст? Написала бы, что беременна уж тогда. Я думаю, всё реально и опасность есть… блин, мне так стыдно, Алин, прости, я не знал, я…
– Саш, у меня задержка.
Саша поднял взгляд от спасительной точки на полу.
– Сколько?