– Огромный! – добавил Риммар. – Я ещё таких не видел…
Владимиров отвёл лошадь на конюшню и вернулся к Орлову и Риммару.
– А почему не стреляли? – поинтересовался он и тут же вспомнил требование охранников Мао не стрелять и не беспокоить обитателей Яньцзалина.
Орлов промолчал, а Риммар проговорил:
– Помните, вы говорили о волке, с которым зимой встретились на тропе? Это он приходил…
Владимиров недоверчиво посмотрел на Риммара.
– Ну, Коля, ты у нас гений!.. Все волки серые…
– Нет, нет, Пётр Парфёнович, – вступился за него Орлов. – Это он приходил. Николай поднял ружьё, а он стоит и смотрит ему в глаза…
– Ну, я и опустил ружьё, – добавил Риммар. – А волк развернулся и медленно ушёл…
Владимиров недоверчиво качнул головой.
– Ну и чудеса в решете! – проговорил он. – Интересно, зачем он приходил?..
Ответ на вопрос Владимирова появился совсем неожиданно. Через два дня Чан пошёл за дровами и недалеко от дома в кустах нашёл мёртвого волка с короткой металлической стрелой, которая глубоко вонзилась ему в бок. Когда Чан рассказал о своей находке, Риммар – глянул на Владимирова, затем перевёл взгляд на Орлова.
– Это что же выходит?.. Он к нам за помощью приходил?.. Не может такого быть…
Владимиров промолчал. Действительно, случай невероятный и, на первый взгляд, неправдоподобный. А Орлов сказал:
– Всё, Коля, в жизни бывает… Звери, живущие рядом с людьми, становятся умнее, а люди становятся наподобие зверей…
2
На следующий день во время завтрака Владимиров поинтересовался у Орлова.
– Ты никуда не торопишься?
– Нет, – ответил тот. – У меня в одиннадцать часов встреча с Жэнь Биши, а во второй половине дня одна операция в госпитале, другая в городской больнице. А почему ты спросил? – в свою очередь задал вопрос Орлов.
– Я всё вот о чём думаю… – начал говорить Владимиров. – Давай проведём мозговой штурм. – И, заметив, что Орлов не понял его, пояснил: – Давай вспомним всё, что мы знаем… О Мао. Итак, родился он в 1893 году в семье зажиточного крестьянина. Южин как-то говорил, что у Мао ещё в начальной школе появилась тяга к старинной китайской литературе. В 1911 году он бросил учёбу и добровольно вступил в отряд Сунь Ятсена, который участвовал в свержении последнего отпрыска династии Цин…
– Был связным в одном из отрядов, – добавил Орлов. – Об этом тоже Южин говорил. В это время Мао и стали называть «жёлтым драконом».
Владимиров удовлетворённо кивнул головой.
– Идём дальше… – сказал он. – Через год Мао по состоянию здоровья уходит из отряда, возвращается домой и продолжает учёбу в коммерческой школе. Где-то в районе 1918 года он поступает в педагогическое училище в Чанша. Затем уезжает в Пекин, где находит себе работу в библиотеке Пекинского университета. Что ещё?
Орлов пожал плечами.
– Насколько я знаю, во время пребывания Мао в Чанша, он был одним из организаторов общества «Новый народ» или «Новый Китай». Я точно не помню…
– «Новый народ», – подсказал Владимиров. – Хорошо… Идём дальше. В 1919 году Мао, это уже из его биографии, знакомится с марксистской литературой и становится горячим сторонником марксизма. В 1920 году Мао возвращается в Чанша и организует «Общество культурного чтения для распространения революционных идей». Длинное, конечно, название, но определённое. В этом же году он женится.
– Девушку звали Ян Кайхай, – подсказал Орлов. И пояснил: – Она была дочерью одного из бывших учителей Мао…
Владимиров отрицательно качнул головой.
– Нет, Андрей Яковлевич! В Китае бывших учителей не бывает!.. Здесь учитель на всю жизнь! Китайцы говорят: «Родители дарят детям жизнь, а учителя – добрую жизнь». Ладно… Пошли дальше. В 1921 году по биографическим данным, Мао избирается делегатом от провинции Хунань на учредительный съезд КПК, который проходит в Шанхае. Если мне не изменяет память, это происходило в июле 1921 года. А вот дальше происходит нечто непонятное… Мао вместе с несколькими членами КПК примыкает к откровенно националистической партии Гоминьдан. Но вскоре он снова возвращается в Хунань, где организует профсоюз рабочих и крестьян. В 1925 году переезжает в Кантон. И получает здесь работу в крайне радикальном еженедельнике. Название его не помню… И привлекает к себе внимание Чан Кайши. Вскоре Мао становится руководителем отдела пропаганды Гоминьдана. Но ненадолго. У него появляются серьёзные разногласия с Чан Кайши и Мао лишается своей должности. С этого момента, мне кажется, – предположил Владимиров, – Чан Кайши и Мао становятся непримиримыми врагами…
– Нет, Пётр Парфёнович, – на этот раз возразил Орлов. – Это произошло после того, как гоминдановцы в 1930 году казнили жену Мао. Чисто по-человечески, его понять можно…
– Согласен, – ответил Владимиров. – Мао уходит в подполье и становится одним из организаторов революционных отрядов для борьбы с Гоминьданом. И даже возглавлял восстание, которое было жесточайшим образом подавлено. После этого Мао с остатками своих сторонников уходит в горы, где вместе с Чжу Дэ формирует вооружённые отряды. Им даже удалось создать в горах Цзингана советскую республику, граничащую с провинциями Хунань и Цзянси. Ну, а дальше всё как на ладони, – сделал заключение Владимиров. Какое-то время в комнате стояла ватная тишина. Её нарушил Орлов.
– А ты знаешь, Пётр Парфёнович, ко всему тому, что сейчас происходит здесь, мне кажется, и Мао, и его окружение пришли не сразу. Давай вспомним. После разгрома гоминдановцами в 1934 советской республики в горах Цзингана, Мао и Чжу Дэ со своим отрядом пришлось пробиваться на Север Китая. Если верить неофициальным данным из Цзингана с Мао и Чжу Дэ вышло девяносто тысяч человек бойцов вместе с семьями, а до провинции Шаньси дошло немногим более четырёх тысяч человек. И ещё один немаловажный факт, – продолжил Орлов. – В декабре 1936 года после того, как японские войска вторглись в Китай, Мао нашёл в себе силы помириться с Чан Кайши. Что случилось потом, известно одному богу. Я не собираюсь защищать Мао, я пытаюсь проанализировать… Как ты сказал?
– Провести мозговой штурм, – усмехнулся Владимиров.
– Вот-вот… А о том, что Мао незаурядная личность, говорить не приходится… Но почему в Москве сделали ставку на Чан Кайши, будто на нём свет клином сошёлся – трудно понять…
3
Девятнадцатого марта Совинформбюро сообщило о продолжении успешного наступления всех советских фронтов: войска Первого Украинского с боями наступали в общем направлении на Львов – Перемышль с задачей выйти на государственную границу СССР в районе Западного Буга; войска Второго Украинского фронта наступали в направлении на северную Молдавию для выхода к Днестру через Могилев и Ямполь; в это же время ударные группировки Третьего Украинского фронта стремительно продвигались в направлении на Николаев с задачей овладеть Тирасполем и Одессой. Войска Второго Белорусского фронта с тяжелейшими боями продвигались в направлении на Ковель и Брест.
Радио Чунцина в этот день сообщило о неудачных боях союзников в Бирме, разрыве отношений Центрального правительства с Шаньсинским милитаристским государством во главе с Янь Сишаням и о приказе Чан Кайши провести очередную мобилизацию в армию.
…В полдень на обед приехал Орлов. Владимиров поделился с ним своим мнением о последних событиях. Тот молча выслушал, затем сказал:
– У меня тоже есть новость. Я был у Ван Мина. Он практически уже на ногах. Правда, до полного выздоровления ещё далеко. Травлю против него прекратили, и он стал более спокойный… Чего не могу сказать о Розе Владимировне. – И пояснил: – она очень переживает за то, что произошло с ним… Понимаешь, о чём я говорю…
Владимиров кивнул головой.
– Не нам его судить… – обронил он.
Уже после обеда, собираясь снова ехать в госпиталь, Орлов неожиданно заявил:
– Единственное светлое пятно здесь это Цзян Цин.
Владимиров с удивлением глянул на него.
– Неужели и ты попался под её чары? – чуть насмешливо спросил он.
– Нет, Пётр Парфёнович, – ответил тот. – Я доктор и не могу не замечать женской красоты. Она и лечит, и калечит… Да, ты знаешь, что она в больнице?
– А что с ней? – поинтересовался Владимиров.
– Женское хроническое заболевание, – ответил Орлов.
Всё это Владимирову показалось странным. На медицинские осмотры она ездила к Орлову, а положили Цзян Цин в городскую больницу.
– Если не трудно, узнай о её состоянии, – попросил Владимиров. – Ты же её смотрел всё это время…