Гонки на маршрутных такси

– Я не буду скрывать от Вас, Джеймс, – обратился он к вальяжно откинувшемуся в кожаном кресле собеседнику, – что получил от своего агента в России не очень хорошие новости. Русские решили перехитрить нас, – Ричард сделал несколько шагов и остановился в центре кабинета, – они пишут копию, которую собираются объявить найденным портретом.

Он посмотрел на Джеймса. Выражение лица компаньона сохраняло аристократическую невозмутимость, хотя губы едва заметно сжались.

– Но как бы там ни было, – продолжил Ричард, – оригинал по-прежнему у нас.

– Оригинал по-прежнему у русских, – разжал губы Джеймс.

– У русского гражданина, работающего на меня, – Ричард поднял вверх указательный палец.

– Неужели Вы не понимаете, Ричард, – губы Джеймса расплылись в гримасу презрения, – что после объявления русскими о находке сделка теряет всякий смысл? Кто будет платить серьёзные деньги за вещь, подлинность которой доказать практически невозможно?

– Совершенно верно, – язвительное замечание собеседника нисколько не смутило Ричарда. – Если подделка окажется в музее, и российские власти раструбят о находке на весь мир, тогда наша карта бита. Но дело в том, – он снова прошёлся по кабинету в обратную сторону, – что ни оригинальная, ни поддельная купчиха Нечетова в музей никогда не попадут.

Густые брови Джеймса чуть приподнялись.

– Изъять копию нам будет гораздо проще, чем оригинал! – Ричард смерил своего собеседника торжествующим взглядом.

– Вы уверены, что сумеете сделать это до объявления о находке? – Джеймс нисколько не разделил оптимизма Ричарда.

– Мы можем изъять копию хоть сейчас… – многозначительно улыбнулся Ричард. – Только зачем? – он вернулся к столу, взял чашку и сделал небольшой глоток.

– Ричард, Вы говорите так, будто держите создаваемый портрет-двойник в собственных руках? – Джеймс оскалил великолепные зубы, воплощавшие последние достижения мировой стоматологии.

– Её держит в руках мой человек, – как о чём-то давно решённом, сообщил Ричард. – И по моей команде он переправит копию мне.

Хозяин кабинета поставил чашку и снова подошёл к окну, за которым по-прежнему расстилалась белая пелена.

– Создавать ещё один канал для переправки? – в голосе Джеймса появилось явное раздражение. – Рисковать неизвестно зачем? Я знал, что Вы авантюрист. Но не до такой же степени!

– Мы оба авантюристы, Джеймс, – флегматично произнёс Ричард, глядя в туман. – И я очень ценю Вас, как более опытного коллегу.

– Вот именно – более опытного! – буркнул Джеймс. – И как более опытный, я хочу предостеречь Вас от неоправданного риска.

– Хотите сигару? – резко отвернулся от окна Ричард.

– Сигару? – Джеймс явно не ожидал такого поворота.

– Да-да, отличную кубинскую сигару, – дружески улыбнулся хозяин кабинета.

Он взял стоящую на углу стола обтянутую кожей коробку и, открыв её, подошёл к своему гостю.

– Я бросил курить десять лет назад, – недовольно проворчал Джеймс, глянув краем глаза на содержимое коробки. – И Вам советую избавиться от этой вредной привычки.

– А я никогда и не курил, Джеймс! – Ричард захлопнул коробку прямо перед носом компаньона. – В отличие от Вас я избежал этой ошибки, – он пронзил собеседника уничижительным взглядом.

– Зато сейчас собираетесь совершить более серьёзную, – отшатнувшись, проворчал Джеймс. – Впрочем, это свойственно молодости, – его лицо вновь приняло высокомерно-презрительное выражение.

– Молодость является недостатком, который проходит с годами, – Ричард вернулся к столу и поставил коробку на место. – Я ценю Ваш опыт, Джеймс, и всегда прислушиваюсь к Вашим советам, – с почти сыновней теплотой вдруг проговорил он. – У нас будет два портрета купчихи Нечетовой! – глаза молодого человека заблестели. – И первый, и второй прибудут к нам в одной упаковке. Дополнительный канал для переправки не понадобится, а талантливая копия, согласитесь, тоже стоит немалых денег.

– Кто хочет всё, не получит ничего, – молвил Джеймс.

– Вот русские ничего и не получат! – плюхнувшись в кресло, Ричард самодовольно захохотал.

Лицо Джеймса осталось столь же мрачным.

***

– Миша, а у меня для тебя сенсация! – Ира Монахова с хитринкой в глазах крутанулась в кресле навстречу вошедшему в отдел Михаилу. – Бандита твоего по телеку показывают! Или ты уже знаешь? – блеск её глаз на мгновение потух.

– Какого бандита? – шапка медленно сползла с головы Миши, и прижалась к его груди.

– Ну, который угонщик и грабитель ларьков.

– Обоих показывают? – осторожно уточнил Шахов.

– Каких обоих? – недогадливость коллеги вызвала у Ириши досаду. – Он один подозревается во всех этих преступлениях, которые ты видел.

– Интересно-интересно… – погрузившись в свои мысли, Михаил медленно подошёл к вешалке и повесил на неё куртку и шапку.

– Как же ты такую новость пропустил? – ехидно посетовала Ира.

– А что я, по-твоему, за всеми преступлениями в городе слежу? – с обидой воскликнул Миша. – Мне все эти истории знаешь где? – он провёл ладонью чуть ниже подбородка.

– Дорогой коллега!.. – великодушно возвестила Ира. Она встала, озарив Михаила величавым взглядом своих карих глаз.

– Я, конечно, могла сообщить нашим радиослушателям о том, что фоторобот преступника уже составлен, сама… – Ириша аккуратно тронула спинку кресла кончиками пальцев.

– Фоторобот? – лицо Миши тревожно вытянулось.

– Фоторобот… – недоумённо нахмурилась Ириша. – Но я, – она вернулась к своему великодушию, – Предоставила объявить об этом тебе, наша звезда! – Монахова театрально простёрла руки к стоящему перед ней Шахову. – Ведь ты, можно сказать, стоял у истоков этих преступлений!

– Ира, ты с ума сошла! – очки Миши подпрыгнули от возмущения. – Думай, что говоришь!

– Ну… – руки Ириши медленно согнулись в локтях, и ладони сложились в замок. – Я хотела сказать, что все преступления, совершённые этим маньяком, произошли на твоих глазах.

– Почему сразу маньяком? – брезгливо скривился Шахов. – Сначала мы, журналисты, не думаем о точности формулировок, потом навешиваем ярлыки и даём непроверенную информацию в эфир, а после – удивляемся, почему нас не уважают.

Тяжело вздохнув, Миша сел за компьютер.

– К тебе, Мишенька, это, конечно, не относится, – Ира положила руки на ссутуленные плечи Михаила. – Но не все, к сожалению, соответствуют столь высоким идеалам.

– Вот именно – к сожалению, – погружаясь в работу, Шахов не уловил иронии в голосе Иры.

– Но даже самые идеальные не всегда оценивают тактичность поведения товарищей по журналистскому цеху. Надо было мне всё-таки сообщить о фотороботе!

Слегка толкнув сидящего в спину, Ириша направилась к вешалке.

– Ира, ну что ты? – Миша виновато повернулся к уже отошедшей от него Ире. – Я очень тебе благодарен. Просто меня всегда раздражают штампы жёлтой прессы.