Гонки на маршрутных такси

– Да шрам и нарисовать можно! – успокоила его Ира. – И волосы сбривать не нужно – достаточно парика… В общем, если всё сделать, как я говорю, то будешь вылитый подозреваемый! Вылитый! – с восторгом повторила она. – Правда, Алик?

– У тебя развитое художественное воображение, Ирина, – спокойно проговорил Алик. – А загримировать можно любого человека. Не Мишу, так меня.

– Тебя? – Ира внимательно посмотрела на Алика. – Нет, тебя не получится. Хотя надо нашего художника спросить… А вот из Михаила я легко того бандита сделаю.

– Так! – Миша сверкнул очками и засунул большие пальцы рук в карманы пиджака. – Вы мешаете мне работать! Оба!

– Да, Ира, Миша прав, – Алик повернулся к двери своего кабинета. – У меня тоже работы хватает. Кстати… – Лунц вдруг остановился. – А про какого нашего художника ты говорила?

– Как про какого? Да про Григория, который портрет Маргариты Павловны пишет, – удивилась вопросу Ириша.

– Григория?.. А, ну да… – как бы вспомнил Алик. – И вот поэтому я прошу Вас, – он внимательно посмотрел в лицо Ирише и в спину, строчащему на компьютере Михаилу, – вести себя на работе потише. Не хватало ещё, чтобы представители богемы распространяли о нас всякие слухи.

– Какие слухи, Алик? – Ира широко раскрыла свои красивые глаза.

Миша от неожиданности даже перестал строчить.

– Слухи о том, что в информационном отделе «Радио Рокс» ведущие чуть ли не дерутся, – жёстко отчеканил шеф-редактор и закрыл за собой дверь в кабинет.

Ира с Мишей недоумённо переглянулись.

***

Мама попросила сходить за хлебом в ближайший супермаркет, и Миша летел туда, как на воздушной подушке. Такой полёт объяснялся не только Мишиной любовью к маме, но и ощущением того, что ступни его ног стали необычайно лёгкими, и Михаил теперь мог шагать с огромной скоростью, не касаясь земли. В голове тоже ощущался полёт мысли: хотелось читать стихи, петь, смеяться, строить незнакомым людям рожи.

Несведущим прохожим Михаил Шахов казался влюблённым романтиком, а на самом деле просто накурился гашиша.

После тёмной вечерней улицы ярко освещённый торговый зал гипермаркета на секунду ослепил Ферзя. Воздушные подушки вдруг сдулись, и Михаил ощутил под ногами твёрдый плиточный пол. Неужели трава оказалась такой непручей? Михаил взял продуктовую тележку и, поправив очки, разочарованно двинулся в торговый зал. Водки что ли взять? Но возвращаться домой пьяным – это значит сильно расстроить маму: ведь мама уверена, что её Мишенька не пьёт, не курит, а девушек держит только за ладошку во время воскресных прогулок по парку. «Эх, давно я не трахал девок в кустах! – ностальгически вздохнул Миша. – Хотя секс на парковой скамейке намного комфортней».

Запах свежей выпечки ударил в ноздри и вызвал дикий аппетит. Впрочем, по обкурке всегда есть хочется. Миша аккуратно положил в тележку буханку, два батона, пакет с пряниками и, страстно мечтая о домашнем ужине, побрёл к кассам.

Его путь лежал через отдел бытовой химии, который по случаю выкладки товара был для покупателей перекрыт. Посредине отгороженного ленточками отдела стоял электроштабелёр – тот самый транспортный аппарат, при помощи которого современные цивилизованные грузчики поднимают коробки с товаром на верхние стеллажи супермаркетов. Непонятно почему, но среди хаотично стоящих на полу полураскрытых коробок никого из персонала не наблюдалось, а подъёмная площадка самого штабелёра была пуста.

Глядя на одинокий ярко-красный погрузчик, Миша вспомнил о том, что Ферзь, по собственным словам, работал водителем именно такого транспортного средства. Видимо, сбежавшая из ларька Аннушка слила эту информацию ментам, а те, по дурости, обнародовали её в комментариях к фотороботу.

Ну, что ж не будем разочаровывать сотрудников милиции! От этой мысли под ногами вновь возникла воздушная подушка: начался вторичный «приход».

Тут же забыв о чувстве голода, Михаил Шахов поднял голову, чтобы отметить расположение камер видеонаблюдения. Место, где находился штабелёр, явно не просматривалось. Шахов нырнул под ограждающую ленту и привычно быстро загримировался в Мишу Ферзя.

Через несколько секунд самодвижущийся подъёмный аппарат, управляемый обкуренным гопником, уже нёсся по торговому залу супермаркета. Сбив несколько тележек нерасторопных покупателей, Миша задел коробки с бананами и, нацепив одну из них на клык штабелёра, помчался атаковать отдел цветов и растений, разметав по пути коробки с кофе. Растворимый кофе опутал Ферзя клубами коричневой пыли, и Миша, потеряв контроль над управлением электрокаром, врезался в стенд со спиртными напитками. Раздался звон битого стекла, однако Михаил уже вернул бразды правления в свои руки и, захватив баночку джин-тоника, вырулил оттуда задним ходом.

– Ты что творишь, идиот?! – услышал он пронзительный женский голос. Перед штабелёром возникла женщина в синем фирменном халате, вероятно, старший продавец или администратор зала. – Я уволю тебя сейчас!

Администратор, словно партизан на танк, бросилась на клыки погрузчика, но Миша сумел увернуться от столкновения с ней и погнал по центральной аллее супермаркета. А за ним уже неслись охранники в чёрной форме. Дабы отсечь погоню, Михаилу на ходу пришлось обрушать стоящие в аллее штабели коробок. Впрочем, делал он этой одной левой, так как правая была занята банкой с джин-тоником, из которой Ферзь успевал по ходу прихлёбывать.

Покупатели супермаркета, побросав тележки и стараясь слиться со стеллажами, с ужасом и восхищением следили за одиночной гонкой сумасшедшего грузчика.

В середине аллеи один из охранников попытался из бокового прохода запрыгнуть на штабелёр, но Ферзь, мгновенно повернув машину налево, подкосил нападавшего «клыками», и тот рухнул прямо на подъёмную площадку машины. Перехватчика справа Миша, нейтрализовал ударом банки джин-тоника. Банка от удара смялась и слегка облила Ферзя остатками напитка, но обращать внимания на такие мелочи в пылу битвы не стоило. Ещё один мощный разворот на сто восемьдесят градусов, и обосновавшийся на площадке погрузчика покинул её в свободном скольжении по полу.

Пора готовиться к серьёзной обороне! Ферзь направил свою боевую машину в отдел промышленных товаров. Там он прихватил металлическую швабру и взял на борт большую канистру с моторным маслом. Масло пригодились уже через пять секунд, когда за Мишей погнались два сотрудника безопасности, но уже не пешком, а на других штабелёрах. «Значит, переходим к войне моторов», – усмехнулся Ферзь и, открыв канистру, стал выливать её содержимое за собой. Впереди был тупик, где и Михаилу, и его преследователям нельзя было избежать поворота. Миша повернул без труда, а вот его соперники по гонке проскользили на своих погрузчиках прямо. Первый штабелёр врезался в стену, а второй столь же эффектно вошёл в него.

На горизонте возникли ещё три машины, управляемые грузчиками супермаркета. И ехали они в сторону Михаила явно не просто так. Своим классным вождением Ферзь задел самолюбие этих профессионалов, и теперь грузчики, во что бы то ни стало, стремились захватить наглеца собственными силами. «Ах, так: все на одного!» – Миша схватил оцепеневшую от ужаса симпатичную продавщицу, оказавшуюся в этот момент рядом. Посадив её себе на колени, Ферзь, обдуваемый ароматом духов, бесстрашно помчался на вражеские машины.

– У него заложница! – услышал Михаил чей-то крик, и штабелёры, собиравшиеся блокировать угонщика, замерли.

– Наложница, ёптыть! – огрызнулся Мишка, пролетая сквозь шеренгу захватчиков. – Раздевайся! – проговорил он на ухо парализованной от страха девушке.

Та принялась дрожащими руками расстёгивать джинсы.

– Да не джинсы, дура, спецовку снимай! – захохотал Ферзь. – Мне сейчас тебя е…ть некогда!

Девица, дрожа от страха, стянула с себя синий халат. Миша зарулил в отдел элитного табака, кассирша которого, завидев бандита, оставила рабочее место в несвойственном её комплекции темпе.

– Спасибо, как там тебя? – Миша остановился и аккуратно поставил пленницу на пол.

– Маша, – хлопая широкими глазами, пробормотала девушка.

– Спасибо, Маша! Извини, если разочаровал. Духи у тебя – респект! – Ферзь надел отнятую спецовку, снял кепку и поехал дальше.

Теперь от сотрудников гипермаркета его было практически не отличить.

Выехав в торговый зал, Миша заметил там некоторое замешательство. Продавцы, администраторы и даже покупатели озирались вокруг, ища глазами хулигана-угонщика. Грузчики в таких же спецовках хаотично рулили по супермаркету. На Ферзя в новом обличии они не обратили никакого внимания.

Прокатившись по супермаркету, как и все, в режиме своеобразного «патрулирования», Миша заметил алкашного вида мужичка, который, пользуясь всеобщим хаосом, заливал в себя портвейн с разгромленной Ферзём витрины.

Миша остановил штабелёр так, чтобы пьяница не мог его видеть и подскочил к мужичку сзади.

– Покататься хочешь? – Ферзь приставил к шее страждущего отбитое горло бутылки.

– Кха-кха-кха-кха! – пьющий от неожиданности поперхнулся.

– Тише, сука! Порежу! – Ферзь толкнул его в направлении погрузчика. – А ну залезай! – Михаил подсадил любителя дармового алкоголя на водительское место штабелёра. – А теперь жми и катайся! – Ферзь надел на мужичка свою кепку и поставил его ногу на привод машины. – Вот он! – заорал Миша высоким, испуганным голосом, спрятавшись за витрину.

Незадачливый алкаш оказался не очень опытным водителем, и уже через несколько секунд его мутузили разъярённые грузчики под предводительством отчаянно смелой администраторши зала.

Воспользовавшись победной суматохой, Ферзь вернулся в образ Миши Шахова и отправился искать свою тележку.

– Что ж это делается? В магазин уже спокойно сходить нельзя! – всплеснул руками Шахов, обнаружив свои покупки валяющимися на полу.

Скорее всего, в пылу погони кто-то из грузчиков опрокинул его тележку.

– Того и гляди – убьют!

– И не говорите! – поддержала его покупательница, вылезшая из контейнера с картошкой. – Всю одежду перепачкала! – она с сожалением оглядела своё бежевое пальто с тёмными следами сухой земли. – Но ведь жизнь дороже.

– Я едва от этого хулигана увернулся! – Миша вытер действительно вспотевший за время гонки лоб.

– Да, я видела, как Вас чуть не задавили! – закивала женщина, отряхивая пальто. – Берут на работу чёрт знает кого, без медкомиссии, без регистрации, а потом эти психопаты покупателей терроризируют.