Погубленная добродетелью

Погубленная добродетелью
Кора Рейли

Love & MafiaГрехи отцов #3
У нее есть только одна цель – стать модельером. Элита Чикаго уже неукоснительно копирует ее стиль, в частности, потому, что она дочь печально известного босса местной мафии. Когда ее принимают во всемирно известный институт моды в Париже, ее отец ставит одно условие: взять с собой телохранителя.

Анна определенно не возражала бы против нескольких недель беззаботного веселья со своим задумчивым охранником.

Присматривать за дочерью дона – почетное задание, от которого Сантино не может отказаться.

Но что касается его мыслей об Анне… Они не так уж благородны…

Летняя интрижка в Париже.

И у Анны есть только два препятствия: железная воля Сантино и… ее жених.

Кора Рейли

Погубленная добродетелью

Cora Reilly

BY VIRTUE I FALL: PART THREE (“BOOK #3”)

© Copyright © 2022 Cora Reilly

© Белякова А., перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Глава 1

Сантино

Я – верный солдат.

Быть силовиком чикагского Синдиката – предмет особой гордости. Мне нравилось ломать кости, и работа позволяла это делать, что являлось приятным бонусом. У меня хорошо получалось. И я наслаждался процессом.

Однако мне не так сильно нравилось слушать бессмысленную болтовню девочки-подростка. К сожалению, благодаря моему безжалостному характеру дон попросил меня стать личным телохранителем дочери.

Я и представить не мог, что придется играть роль секьюрити – а-ля няни – для его наследницы.

– Ты не можешь отказаться, – возразил мой отец.

Его глаза расширились от тревоги, когда я сказал, что подумаю над словами дона.

– Мы разные, пап. У меня не хватит терпения болтаться вокруг избалованной девчонки мафиози, слушать ее бесконечное нытье и то, как она треплется с друзьями. Я – солдат, а не нянька.

– Ты не можешь сказать «нет» дону. Для тебя – огромная честь получить такое предложение.

Я помотал головой:

– Я хочу убивать. Ломать кости. Хочу уничтожить наших врагов.

– Тебе следует пересмотреть решение, – умоляюще вымолвил папа. – Если дон попросил тебя стать телохранителем для его дочери, есть лишь один приемлемый ответ, Сантино, и это – «да».

У меня не было абсолютно никакого намерения передумывать и говорить «да», что бы ни заявлял отец. Мы с Артуро – хорошая команда. Годами вкалывали вместе в качестве силовиков – и нам не надоедало. Зачем отказываться от крутой работы ради той, которую я, несомненно, буду презирать?

Неважно, что сказал Данте, я буду стоять на своем. Я – силовик.

– Почему бы тебе не прийти ко мне домой, чтобы сообщить о своем решении? – сказал Данте во время нашего короткого разговора по телефону. – В пять вечера.

Он дал отбой прежде, чем я успел сообщить ответ. Вздохнув, я смирился с чертовски неловкой встречей с доном. Данте легко умел заставить людей делать то, чего хотел, с помощью искусной хитрости.

Нажав на кнопку дверного звонка, я оглянулся на черный «Камаро» шестьдесят девятого года выпуска, надеясь, что быстро вернусь к нему и помчусь по улицам Чикаго. Всем своим существом я ненавидел подобного рода светские приглашения и обычно избегал их.

Дверь открыл не Данте и не горничная. Передо мной, вежливо и утонченно улыбаясь, стояла Валентина Кавалларо. Она была высокой, с длинными каштановыми волосами и зелеными глазами, которые загоняли вас в ловушку, как кошка мышку. То, что она заставила меня чувствовать себя маленьким пушистым зверьком, еще больше вынудило меня настороженно отнестись к работе в их доме.

Я кивнул и вежливо улыбнулся в ответ.

– Ваш муж попросил меня приехать.

– О, я знаю, – закивала она. – Я подумала, что было бы замечательно сразу познакомить тебя с нашей дочерью. Зачем ждать, верно?

Я прочистил горло, собираясь сказать, почему я сюда пришел, но позади Валентины появился Данте, положив руку ей на плечо.

– Сантино, – проронил он, коротко кивнув.

– Я рада, что у Анны будет способный телохранитель, – заметила Валентина, не теряя ни секунды. И одарила меня улыбкой женщины, которая умеет искусно добиваться своего, теперь-то я прекрасно понял, почему.

– Дело в том… – начал я, когда Валентина пригласила меня войти.

Данте и его жена внимательно смотрели на меня.

– Да? – спросила Валентина.

Фразы отца крутились в голове, как надоедливые мухи, от которых невозможно отмахнуться. Находясь в особняке Кавалларо и глядя на выжидающие лица, я понял, что вообще не смогу отказать. По крайней мере, пока.

Наверное, я мог бы поработать телохранителем год или два, прежде чем попросить Данте вернуть меня к выполнению прежних задач: пыткам людей с целью выудить нужную информацию.

– Обычно дети меня терпеть не могут, – сказал я, что на самом деле было неправдой. Дети тянулись ко мне, как мухи к навозу, но я не обладал достаточным терпением, чтобы выносить их присутствие.

– О, не переживай, – рассмеялась Валентина. – Анна может поладить со всеми. Она очень общительная и чуткая девочка.

Ну разумеется. Почему все родители считали, что их дети – божий дар для человечества? Талантливые и хорошо воспитанные альтруисты, когда на деле большинство из них являлись капризными, избалованными созданиями с эгоистичными наклонностями и склонностью к честности, граничащей с жестокостью.

– Я уверен, что так и есть.

Раздались шаги, и на самом верху лестницы мелькнула прядь каштановых волос. Анна Кавалларо резво спускалась по лестнице, конский хвост раздражающе подпрыгивал в такт шагам. И в качестве вишенки на торте она была одета в клетчатый костюм, в котором даже женщина пятидесяти лет почувствовала бы себя старше, чем она есть на самом деле.