Нисхождение

Нисхождение
Даниил Корнаков

Молодая семья Леры и Артема Соколовых переживает сокрушительную трагедию – гибель их маленького сына. Случившееся раскалывает супругов, заставляя их брак трещать по швам. Разбитая горем мать не может примириться с потерей, в то время как отец просто пытается забыть о произошедшем и жить дальше. Но всё меняется, когда однажды Лера пропадает. Расследуя исчезновение жены Артем находит таинственную девятиэтажку в лесной глуши, внутри которой ему предстоит столкнуться с зловещими тайнами этого места.

Даниил Корнаков

Нисхождение

Пролог

Холод пробирал до костей.

Окружающий меня лес казался мне живым – он дышал, двигался, говорил собственным непонятным языком.

Я был убежден, что деревья внимательно наблюдают за каждым моим движением, и скрип их ветвей в ушах звучал как тихий шепот, решающий мою судьбу. Еще сутки назад, даже немного помыслив о подобном, я с уверенностью заявил бы, что по мне плачет дурдом. Но все изменилось, как только я ступил за порог того кошмарного дома…

Боже, после всего произошедшего, любой сумасшедший мог бы показаться мне светочем разума!

С каждым шагом ветер пронзал мое тело, как тысячи ледяных игл, а снег, капризно кружа в воздухе, отбирал последние остатки тепла.

Сколько я блуждаю здесь? Час? Два? По мне, так целую вечность.

Левая нога ударилась обо что-то твердое, и я споткнулся и упал. Шершавый снег впился в лицо, а запястье заныло от боли. С невероятным усилием я заставил себя встать и взглянуть на то, обо что умудрился споткнуться. Это была мужская рука с кольцом на безымянном пальце. Синяя и обмерзшая, она неподвижно торчала из-под снега, растопырив тонкие пальцы.

Я запаниковал и начал отступать, не отрывая взгляда от конечности, пока не почувствовал, как спиной уперся во что-то твердое. Невольно вскрикнув, я вскочил на ноги и на этот раз увидел окоченевшее тело женщины.

Только ее лицо, застывшее в снегу, вызвало во мне ужас. Глаза, напоминающие два стёклышка , с неким отчаянием и одновременно смирением смотрели ввысь, словно прежде, чем совершить свой последний вздох и навсегда быть погребенной в этом сугробе, она понадеялась оказаться как можно выше и дальше от этого пронзающего холода. Приглядевшись, я увидел замерзшую слезу на её щеке.

Небольшой ветер коснулся темных волос покойницы и оживил их, заставив танцевать в воздухе. А затем я заметил, как из ее рта появилось едва заметное облачко пара.

Не выдержав этого зрелища, я побежал и стал замечать под слоем снега очередные тела: мужчин, женщин и даже детей. Это был снежный ковер из заледеневших трупов.

Я продолжал бежать, преследуемый темными мыслями и смертью, которая, как мне казалось, поджидала меня на каждом шагу.

Не помню, сколько я так бежал, пока окончательно не выбился из сил. Передохнув, я поднял голову и разглядел за горизонтом девятиэтажку. Дом, от которого я бежал последние несколько часов, вновь открылось моему взору, и меня охватило безнадежное отчаяние.

Отсюда нет выхода.

Двумя месяцами ранее

Отчётливо помню, как в тот злосчастный день я почувствовал жжение в груди, от которого голова пошла кругом. Ноги словно лишились костей, и я начал падать, но вовремя ухватился за краешек стола. Так бы того и гляди, наверняка упал бы и расшиб голову.

Через пять минут это странное ощущение в сердце отступило, как будто его и не было. Стал я размышлять, не шалит ли сердце в мои-то тридцать лет? Да быть не может! Сколько себя помню, всегда занимался спортом: бегал, прыгал, на брусьях подтягивался. Да чего душой кривить, я был отличником по физподготовке как в армии, так и в вузе. Даже на спортивные сборы ездил по лёгкой атлетике, где ниже третьего места никогда не опускался. И вот на тебе! Не верилось.

К обеду я уже и вовсе забыл об этом, списав на переутомление. Оно и немудрено, ведь последние несколько дней у нас на участке выдались, ну прямо туши свет! В столице приходили митинги, в очередной раз собирались свергать власть, и всех этих революционеров вели прямиком ко мне на оформление. И так продолжалось вот уже третьи сутки.

Вот и тут только я сел за стол, как помимо тонны бумажной волокиты мне привели очередного парнишку, закованного в наручники, лет двадцати с небольшим. Под глазом красовался фингал цветом один в один с моим кителем.

– Артём, вот привёл тебе еще одного… дебошира. Оформишь?

– Ну а чего делать, оформим, оформим. Не первый и не последний.

Посадили парня напротив. С виду вроде опрятный, одежка хорошая, волосы по-модному подстрижены, из переднего кармана выглядывает смартфон.

– Пишешь, что ли? – ткнул я ручкой в камеру.

– Не имеете права отбирать. Это моё право, как гражданина Российской Федерации, согласно статье…

– Да все-всё, гражданин. Пиши своё кино. Сдался ты мне…

Мы сидели и ждали, пока мой допотопный компьютер оживёт и откроет мне «Ворд» с шаблоном протокола. И тут неожиданно я снова почувствовал это неприятное жжение в груди, но на этот раз чуть меньше. Тут-то и стали меня посещать мрачные мысли. Не к добру эта боль. Отпроситься у начальства, что ли? А то мало ли…

Компьютер так долго грузился, что я хотел было плюнуть, да по старинке ручкой на бумаге знатока наших законов оформить, но прервал меня звонок с мобильного. Звонила Лерка, моя жена.

Я было хотел сбросить, на работе как никак, но что-то заставило меня всё же принять вызов.

– Да, Лер.

– Артём Егорович?

Сердце ушло в пятки. Голос был мужской, и имя отчество мое незнакомец произнёс с каким-то подозрительным придыханием.

Я сразу же почувствовал что-то неладное.

– Да, это я. А вы кто? Почему вы звоните с телефона моей жены?

Мы с дебоширом встретились взглядами. Парень посматривал на меня с любопытством и все похмыкивал, мол, так тебе и надо. Я встал с кресла и подошёл к окну, откуда открывался вид на задний двор с хоккейной коробкой. Прямо сейчас там бегали молодые ребята и гоняли шайбу, крича друг с другом.

– Мы с вами коллеги, Артем Егорович, – продолжал голос. – Старший сержант патрульной службы Зенцов Игорь Павлович. Я… – голос его, несмотря на попытку сдерживаться, местами все же давал слабину и вздрагивал. – В общем, произошло ДТП с участием вашей жены. Вам лучше приехать сюда как можно скорее.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава 1. Встреча

Со своей будущей женой я познакомился в Воронеже шесть лет тому назад в период моей командировки в этот чудный город. Все дела удалось закончить раньше положенного, и выдалось мне три дня выходных, которые я решил потратить на изучение города.

Сам я родом из маленького села в Тамбовской области, и так уж случилось, что, несмотря на небольшое расстояние, в Воронеже мне так побывать и не удалось. Посему решил я этот жизненный пробел восполнить, как следует за отведённые мне три дня.

Начал я с парочки музеев, сфотографировал на память несколько статуей (особенно меня очаровал памятник Белому Биму Черному уху – собаке из моего любимого фильма детства) и, конечно же, прошелся вдоль набережной реки Воронеж, разделяющий город на западную и восточную стороны.

Вечером, когда я совсем измотанный и усталый возвращался в гостиницу, в парке под названием «Орлёнок» я услышал звуки гитары и прекрасный женский голос. Он так меня очаровал, что я как заворожённый начал искать, кто это так поет, пока не увидел девушку, стоявшую на бордюре.

Меня сразу пленили её распущенные рыжие волосы, свисающие до маленькой груди. Тонкие пальцы умело перебирали струны, извлекая из них ноту за нотой. Белая майка с черной надписью неизвестной мне рок-группы подсказывала о музыкальных предпочтениях девушки. Правда, по тому, как она пела, нельзя было даже предположить, что она стремится оказаться в рядах подобных музыкальных деятелей. Голос у неё был добрым, ласковым и словно шептал на ушко.

Под ногами у неё лежал открытый чехол от гитары с небольшой мелочью. Проходящие мимо люди непременно останавливались на минутку другую, не то любуясь ее красотой, не то великолепным вокалом.

Ну а я стоял в сторонке и всё посматривал на неё издалека, не решаясь подойти. Меня как ледяной водой окатили, и я боялся пошевелиться, дабы ещё холоднее не стало. Сейчас вспоминаю – ну дурак дураком! Влюбился я в незнакомку тотчас же, хотя и словом с ней ещё не успел обмолвиться.

Так и продолжалось это около часа, пока вдруг не стало темнеть. Рыжеволосая незнакомка уже не пела. Спрятав гитару в чехол, она пересчитывала вырученное за день, пока вдруг к ней не подвалила парочка верзил на две головы выше. Они нагло стали к ней приставать и, несмотря на её просьбу отвалить, тянули к ней свои грязные руки.

Здесь-то я сидеть в сторонке уже не имел права. Подошёл к наглецам и вежливо попросил их убраться восвояси.