Пустота

– То есть как это, «наверное»?

Огромный голографический рекламный баннер, висевший возле одного из окон, вдруг объявил о распродаже вкусных завтраков, которые можно приготовить всего за тридцать секунд с помощью голосовой команды и не вставая с кровати.

– Ну то и значит. Наверное, я был прав, ударив его.

– Вот оно как, – сказал я, поймав его оговорку. – Значит, ты начал первым.

Дерек тихо выругался про себя, тяжело вздохнул. Я остановил его, взглянул прямо в его яркие голубые глаза – точная копия глаз Лили.

– Дерек, я не буду тебя осуждать. Ты можешь рассказать мне, и я обещаю, что не пойду в школу и не буду ни с кем устраивать никакие разборки.

– Обещаешь? – спросил он.

– Клянусь, – сказал я, показав ему указательный и средний палец.

Мы продолжили идти.

– Есть у нас один в классе. Здоровый, на голову выше меня.

– Как зовут?

– Пап, ты же сказал…

– Ну, хорошо, хорошо, давай для удобства назовем его Верзилой? Что скажешь?

– Как хочешь.

В кармане Дерека завибрировал его смартфон. Вынув его на секунду и прочитав сообщение, он положил его обратно.

– Верзила хотел у меня списать. Он не попросил меня, не сказал «пожалуйста». Просто вырвал у меня домашнюю работу и принялся скатывать. Я подошел к нему и сделал замечание, вежливо обратившись, как ты меня учил, пап.

– А он что?

– Он меня послал, я разозлился и…

–…врезал ему? – закончил я за него.

– Нет. То есть да…честно говоря, я не хочу говорить об этом, пап.

Я почувствовал волнение, исходящее от него.

– Дерек…

Приподняв на секунду голову, он, подбирая нужные слова, продолжил:

– Прежде чем я ударил по нему, он сказал кое-что про тебя, пап. Сказал, что его отец промолвил, что в нашей семье ты играешь мамину роль, а мама – твою. Что ты никому не известный писака, пишущий…

Дерек остановился. Последнее слово ему явно не хотелось произносить, однако я настоял:

– Смелее, сынок. Раз уж начал – закончи.

–…дерьмо, – сказал он, предварительно помешкав.

– Понятно.

Еще несколько минут мы просто шли молча, думая каждый о своем. Перед сыном я чувствовал какой-то стыд. Ему, тринадцатилетнему парню приходилось выслушивать подобные высказывания от своих сверстников и терпеть подобное. Для меня эта была невыносимая боль, которая не сравнится ни с чем.

– Ну, некоторые из них и в самом деле дерьмо, – сказал я, пытаясь разрядить напряженную атмосферу, серой тучей нависшей над головой.

Дерек улыбнулся, прыснул смехом, а затем засмеялся. Нам даже пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание и отдышаться. Вместе мы перекинулись парочкой названий моих самых «продаваемых» книг таких как: «Декретное убийство», «Завтра ты будешь мертв», «Маг против священника».

Мы решили присесть на лавочку, по спинке которой пробегала неоновая реклама отражаясь на коже. Издалека мы смотрелись как ходячая афиша очередного мюзикла в центре города.

– Так что, возможно, папаша этого Верзилы знает толк в литературе. По крайне мере называет вещи своими именами, – шутя, продолжал я. – И что ты сделал потом?

– Врезал ему, разумеется, – сказал Дерек.

Я пытался представить этот момент, проиграть в голове сцену, где Дерек дает по носу этому Верзиле. Благо, моя богатая фантазия позволяли отчетливо увидеть каждый момент поединка.

– Пап, – сказал Дерек, перестав смеяться. Лицо его стало серьезным.

– Да?

– Плевать я хотел, что он сказал. Я бы врезал ему еще раз, морду бы ему в кровь разбил.

– Дерек…

Я коснулся его плеча и крепко сжал, пытаясь успокоить внезапный наплыв агрессии.

– Ты отличный парень, я чертовски тобой горжусь, – сказал я, – но постарайся понять, что не все проблемы в жизни решаются при помощи гнева. В этом состоянии ты ничем не лучше какого-нибудь дикого зверя, неспособного думать о последствиях. Иногда проще тактично промолчать.

Дерек слегка развел плечами, словно таким образом выражая не совсем полное согласие.

– Подумай над этим на досуге, ладно? – спросил я его.

– Ладно.

Я хлопнул его по спине и еще несколько минут мы с ним просидели молча, наслаждаясь городской тишиной, состоящей из эха голосовой рекламы и отдаленного шума двигателей авто.

– Просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо, – прервал молчание Дерек.

Мы встретились взглядами, улыбнулись, а потом продолжили думать каждый о своем, наблюдая за единственным декоративным пластиковым деревом посреди улицы, чьи листья шуршали под нарастающим ветром и выглядели ничуть не хуже настоящих.

Это было идеальный момент, чтобы сообщить ему новость о моем отлете, но тогда я этого не сделал. Не знаю почему. Быть может, просто не хотелось портить приятное мгновение, когда мы сидели с ним бок о бок, размышляя о сегодняшнем дне, мечтая о будущем и вспоминая прошлое.

– Монорельс отходит через пятнадцать минут, – сказал Дерек, сверяясь со своим смартфоном.

– Тогда пойдем. Надо успеть приготовить ужин, пока мама не пришла.