Цветные сны

– Луис Мендоза, Отдел по борьбе с наркотиками.

Небольшого роста, худощавый, смуглый, со слегка оттопыренными ушами, придающими его лицу миролюбивое выражение. И наверняка по-испански говорит.

– Лэсли Роделло, Отдел особо тяжких.

Ага, вот он откуда, этот белобрысый! Хотя… не такой уж он и белобрысый, еще и похуже встречаются. Коренастый такой, чем-то смахивает на медвежонка, но увальнем не назовешь. Во всех движениях сквозит какая-то рассудительная неторопливость.

Директор напоследок добавил, что у них теперь, как у одной команды, будет свой, отдельный, офис и, сославшись на несколько важных встреч, ушел.

Эрик проводил его таким взглядом, каким обычно смотрят на вероломного предателя. Потом он отошел от трио, прицепил бумажную мишень и отогнал ее подальше от кабинки. Натянул на голову наушники и вытащил «беретту» из кобуры.

Когда рявкнул первый выстрел, трио окончательно убедилось, что у церемонии представления продолжения не будет.

«Беретта» рявкнула еще раз. Еще раз и еще раз… Опять все начинай сначала. Зачем надо было ворошить все это? Зачем надо было снова создавать «Косаток»? А если так уж нужна подобного рода команда, ради памяти, ради уважения, сменили бы хоть название… Хотя… что это поменяет в глобальном смысле?

Черт, как бы он хотел забыть то, что случилось у него на глазах, то, что случилось с ним. Вычеркнуть из памяти, как стирают с жесткого диска компьютера ненужный файл. Навсегда. Эрик горько усмехнулся и опять нажал на спуск. Глупости всегда происходят неожиданно и без причин. В этом их преимущество перед разумом. Э-э, нет, у всего есть причина, всегда и везде. У всего. Вот и эти ребята… Они просто занимают освободившиеся места.

Но ведь они занимают места Фрэнка, Гордона и Джессики.

А шеф что? Он действительно не виноват. У него была идея, ему отсемафорили зеленым, выделили бюджет… И понеслась.

Купер снял наушники, повесил их на крючок, подогнал мишень… Быстро глянул на узор из дырок, еще раз усмехнулся и пошел прочь. Все, ребята, поближе познакомимся как-нибудь потом. А сейчас работать надо.

Когда он исчез из поля зрения тройки, Луис зашел в опустевшую кабинку и посмотрел на лист.

– Ну что? – поинтересовался Роделло.

– Что? С чувством юмора у него – полный порядок, вот что, – Мендоза указал на картонный лист.

На черном фоне нарисованной головы четко просматривался узор от пуль в виде круглых очков.

– Да уж… – буркнул Лэсли, поддавшись мрачному предчувствию. – Юморист, чувствую, еще тот…

Вик же смотрел в конец коридора, где скрылся их новый сослуживец. Он вздохнул, озадачено наморщил лоб и негромко резюмировал сам для себя:

– Спокойный, немного скрытный, независимый… Я бы сказал, человек не для публики.

XIV

ГЛОРИЯ СМОТРЕЛА на бежавшую вперед ленту дороги. Эрик вел машину молча, сказав рейнджеру только одно слово: «Поехали». Украдкой наблюдая за ним, она заметила, как у него между задумчиво нахмуренных бровей появилась строгая вертикальная складка.

Глория ничего не спрашивала, разумно рассудив, что его лучше не трогать. Захочет – сам расскажет. Она про себя улыбнулась. С какой это стати он будет ей что-то рассказывать?

Всю дорогу они проделали в молчании. Она гадала, куда они едут, но строить версии даже не пыталась – была уверена, что все равно промахнется. Однако в конце концов неопределенность стала ей надоедать и, не вытерпев, она спросила:

– А куда…

– Уже приехали.

Джип свернул на подъездную дорожку около аккуратного одноэтажного дома и замер перед опущенными воротами гаража.

– Посмотри там, в бардачке, должен быть пульт.

– Это что? – она неловко указала на дом. – Конспиративное жилье?

– Какое «конспиративное жилье»? – спутник воззрился на нее откровенно недоуменно. – Детективов, что ли, пересмотрела? Это я тут живу. Ну как живу… Ночевать сюда приезжаю.

После его слов Глория почувствовала себя невероятно глупо.

Эрик вылез из машины, подошел к воротам и снял с них приклеенный лист бумаги. Она же открыла бардачок и к своему удивлению первым делом, среди двух пакетиков фисташек и нескольких упаковок резиновых медицинских перчаток, обнаружила там книгу. Достала ее и удивилась еще больше. Кто бы мог подумать, что человек, работающий в ФБР, читает «Приключения Тома Сойера»! На мгновение у нее закружилась голова, потому что она ощутила себя не иначе как Алисой в Стране чудес.

Когда она, наконец, извлекла из бардачка пульт, Купер вернулся в машину, сел на место водителя и протянул ей лист:

– На вот, можешь себе дома на холодильник повесить.

– Ты думаешь, я туда еще вернусь? – спросила она с осторожностью.

– А куда ж ты денешься? – удивился он.

Она взяла протянутую бумагу. Это была записка, написанная простым карандашом, однако того, что написано, она не поняла.

– Что это? – посмотрела она на спутника.

Тот внезапно повернулся к ней вполоборота и, положив левую руку на руль, полюбопытствовал:

– Офицер Вэпстер, а какие у вас версии?

И вроде как его даже не интересовало, что за идеи она сейчас озвучит, и озвучит ли их вообще. Вроде как просто какой-то проходной вопрос, незначительный и неважный – спросил и забыл, – но в его интонациях чувствовался какой-то подвох: неявный, легкий, почти призрачный… Такой прозрачный, что она на мгновение усомнилась, есть ли он вообще, этот подвох, не плод ли это ее фантазии и взбудораженной донельзя нервной системы.