Друзья и незнакомцы

Вместо этого она рассказала Габи, что Шэннон поступила по элитной квоте для афроамериканских учеников, и хотя это было почетно, Шэннон говорила, что иногда чувствует себя неким символом равноправия. Ее пригласили принять участие в выпуске прошлогодней брошюры, рекламирующей колледж. Когда Сэм ее поздравила, Шэннон просто посмотрела на нее и ответила: «Да уж, интересно, почему они выбрали меня».

Колледж прославлял расовое и гендерное многообразие, но никто никогда не упоминал женщин, в основном цветных женщин, которые готовили еду и создавала уют в этом заведении, чтобы студенты могли расти, учиться и преуспевать. Хозяйственный персонал был почти полностью черным, в то время как черные студенты составляли не больше четырех процентов от общего количества учащихся. На парах они изучали историческое неравенство, читали о расовой и экономической несправедливости, но в жизни предполагалось, что неприятную правду они будут игнорировать и жить с ней.

Как-то раз в ноябре Габи пригласила Сэм на вечеринку за пределами кампуса. Для Сэм это был первый раз, когда она побывала в доме кого-то, с кем не была связана учебой в колледже или работой няни. Дом представлял собой маленькое ранчо на тупиковой улице. Перед ним уже стояли припаркованными с дюжину машин.

Они танцевали и много пили. Сэм флиртовала с очень красивым пожарным по имени Тревор, знакомым Габи со школы. В конце ночи даже поцеловалась с кем-то, кого приняла за Тревора, пока Габи не сказала ей, что парень ушел полчаса назад.

– Кто же это тогда был? – спросила Сэм, указывая на того, чей язык побывал у нее во рту пару мгновений назад.

Габи пожала плечами и рассмеялась, покачав головой.

На Рождество Сэм уехала домой и на протяжении всех каникул боялась возвращения в школу. Зимы в этой части света были особенно мрачными. Особенно без Изабеллы, которая варила им рамен, без горячего шоколада Лекси с корицей и ромом. Казалось, что она просто живет в ожидании возвращения друзей.

В ней начало подниматься негодование. Почему всем остальным было так легко уехать?

В конце января Изабелла сказала Сэм в скайпе:

– Родители сказали, что на свой день рождения я могу получить билет в любую точку мира.

– Как здорово, – ответила Сэм, понадеявшись, что на лице не отразились ее настоящие чувства. Было бы лучше, если Изабелла написала ей об этом в сообщении.

– Я выбрала Лондон, – продолжала Изабелла.

– Ты уже в Лондоне.

– Знаю. Это для тебя.

– Что? Не может быть, – произнесла Сэм. – Это слишком.

– Ты приедешь на десять дней, на весенних каникулах. Как раз на мой день рождения. Остановишься у меня.

Мама Сэм посоветовала ей принять приглашение.

– Ты такая несчастная последнее время.

– Никакая я не несчастная, – возразила она.

Но тот факт, что Сэм получила разрешение матери, которая учила ее никогда не оказываться в долгу, особенно перед друзьями, был тем толчком, в котором она нуждалась.

В самолете Сэм ради интереса заказала джин с тоником. Стюардесса принесла ей бокал, не моргнув глазом. После этого она попросила еще два. Потом посмотрела романтическую комедию и разглядывала в иллюминаторе облака, поклявшись, что никогда не станет человеком, которого хоть когда-то это все перестанет изумлять.

Изабелла встретила ее в Хитроу на машине с водителем. У нее появился легкий британский акцент и британские словечки в разговоре.

Следующие два дня Изабелла показывала ей Лондон. За свою жизнь она бывала здесь так часто, что носильщики в «Фор Сизонс» знали ее по имени. Они пили чай в Браунсе. После поехали смотреть на Букингемский дворец и были уверены, что видели Кейт Миддлтон, поднимавшуюся по лестнице, хотя и знали, что вряд ли это была она. Девушки глазели в «Хэрродс» на одежду, которую ни одна из них никогда бы не надела. Они купили джинсы в «Топ Шопе». Выпили шампанского в дорогущем баре. Изабелла достала свою карту Америкэн Экспресс раньше, чем принесли счет.

На день рождения Изабеллы на вечеринку приехала Шэннон из Парижа. Она выглядела постройневшей. Все потому, что ее колледж платил всем студентам небольшую стипендию на питание, но она обычно пропускала обеды, чтобы скопить на очки «Шанель». Шэннон теперь казалась более озабоченной модой, чем помнила Сэм. В колледже в Америке она ходила на пары в старых спортивных штанах. Сейчас на ней красовались обтягивающие черные джинсы и туфли от какого-то дизайнера, которого Изабелла сразу узнала.

Подруги пили шампанское, которое заказал отец Изабеллы, пока они с ее матерью собирались в номере на вечеринку по случаю ее дня рождения. Девушки ужинали с новым парнем Изабеллы, Тоби, который на год уехал учиться в Лондон из Джорджтауна.

– Все довольно серьезно, ребят, – прошептала Изабелла, когда он отошел в уборную. – У нас один аккаунт в Netflix на двоих.

Шэннон поймала взгляд Сэм и, изумленная, покачала головой.

Вечеринка проходила в баре «Зу» в центре Лестер-сквер. На праздновании дня рождения Изабеллы собралось не меньше сотни человек. Сэм не понимала, как она с августа успела завести столько знакомых.

Подруга тащила ее за руку и всем сообщала: «Сэм – мой подарок на день рождения!»

Изабелла заказала каждой из них коктейль «ДТВ». Когда Сэм спросила, что в нем, Изабелла была потрясена ее невежеством.

– Джин, текила и водка, – ответила она.

– Боже, – только и смогла вымолвить Сэм.

Она выпила половину, а потом сказала Изабелле, что ей нужно в туалет.

– Я пойду с тобой! – воскликнула подруга.

– Не надо, – отказалась Сэм, – я скоро вернусь.

Как бы она ни была рада ее видеть, Сэм успела забыть, насколько энергозатратным может быть общение с Изабеллой.

В уборную выстроилась очередь из тридцати женщин. Сэм вспомнила, что через дорогу видела Макдональдс. Она вышла из бара, никому ничего не сказав, и направилась прямиком туда.

На обратном пути она разглядывала богато украшенные здания и гадала, сколько им лет. Это была ее первая поездка за границу, первое путешествие в одиночестве, без семьи. Сэм чувствовала радостное оживление, которое не испытывала уже несколько месяцев.

Потерявшись в мыслях, она не заметила, как врезалась во что-то твердое. Мужчина.

– Джек Потрошитель? – спросил он.

– Простите?

Сэм подняла голову. Он был высокий и выглядел очень по-британски, с кривой ухмылкой и всклокоченными волосами. Точно старше нее, хотя она и затруднялась определить его возраст – лет двадцать пять, может?

– Ты пришла на экскурсию по местам Джека Потрошителя на десять вечера?

– Нет, – ответила она, – я иду вон в тот бар.

– А, должно быть, тогда это прозвучало странно. На каникулах?

– Да.

Он протянул ей брошюру.

– Лучшие пешеходные экскурсии в городе, – сказал он. – Это не моя характеристика. Так говорит журнал «Таймс Аут».

– Спасибо, – поблагодарила Сэм. Она просмотрела туры. – О, «Блиц: Лондон становится багровым».

Он рассмеялся.