Из записок мага

Вечером маленький отряд оставил место своей уединенной стоянки и бесшумно углубился в джунгли. Темен и непроходим был лес, но ни одно животное, ни одна птица не напугала бы путешественников больше, чем поступь человека, ибо нет на свете зверя страшнее и хитрее его.

На рассвете усталые путники прибыли к небольшой пещере, вокруг которой стояло несколько сейб, причем одна из них была настолько крива, что ветки ее указывали в небо огромными пальцами. Иккохтли нежно провел рукой по стволу и сказал:

– Запомни, Нопалцин, это дерево, пусть оно будет знаком, на случай, если твой отец захочет вернуть свои сокровища, в этой пещере захороним мы их.

– Зачем мне запоминать? – усмехнулся Нопалцин. – Ведь мы оба вернемся домой живыми и здоровыми, вот сам и расскажешь Сатхле, куда ты зарыл его золото.

Иккохтли укоризненно покачал головой и предложил всем передохнуть, перед тем как начать свое нелегкое и опасное дело. И как только безлунная ночь опустилась на джунгли, неугомонный Иккохтли растолкал своих спутников и заставил их выгрузить мешки с золотом.

– Мы с тобой, Нопалцин, – сказал Иккохтли, зажигая факел, – пойдем вперед, а воины следом понесут мешки. Спрячем золото и скорее вернемся в твой Теночтитлан, – улыбнулся Иккохтли. – Да не оскудеют его богатства!

– Это золото погубило нас. Ведь именно за золотом пришли теоли! – негодующе ответил Нопалцин, входя в пещеру вслед за Иккохтли, которого, казалось, нисколько не беспокоили захватчики.

– Нет, Нопалцин, – грустно сказал Иккохтли, не скрывая, однако, своего торжества, – они пришли за властью и вашими душами.

Нопалцин ничего не ответил, и они молча пошли по темным переходам пещеры. Сумрачна была пещера, сумрачна и страшна. Нопалцин еще никогда не видел такого ужасного места. Прожилки белой кристаллической породы рассекали стены; они мерцали от света факелов, превращая пещеру в мистическую и волшебную дорогу.

– Как красиво! – воскликнул Нопалцин.

– А я что говорил! – торжественно ответил Иккохтли. – Неужели это место не достойно, чтобы похоронить в своих недрах сокровища?!

Последний слог Иккохтли прокричал таким громовым голосом, что древние стены пещеры содрогнулись и вибрацией отдали звук, пронзая черепа его спутников.

– Но мне здесь не нравится, – шепнул Нопалцин и обернулся на идущих с опаской воинов.

– Не бойся, – рассмеялся Иккохтли. – Это же просто эхо.

– Нужно ли нам идти дальше? – недоуменно спросил Нопалцин, останавливаясь. – Мы могли бы спрятать сокровища прямо здесь.

– Зачем тогда вообще заходить в пещеру, если ты не собираешься дойти до ее конца? – спокойно ответил Иккохтли, и шествие двинулось дальше.

А проход становился все уже и уже, лишь один человек мог идти по нему, и компания растянулась в цепочку; кристаллическая порода в стенах здесь лежала крупными пластами, так что в пещере было светло, как днем, всего от пары факелов.

Долго шли они, воины начали сгибаться под тяжестью мешков, Нопалцина больше не интересовал причудливый рисунок стен, ему хотелось единственно поскорее покинуть это место; лишь Иккохтли невозмутимо шел вперед, будто знал, куда идет.

Что бы там ни было, а вышли они в огромную пещерную залу, стены, пол и потолок которой сплошь состояли из сверкающей кристаллической слюды. В центре лежало небольшое озерцо с прозрачной водой, которое постоянно пополнялось журчащим ручейком, выбегающим из отверстия в стене. Несмотря на это, озеро не выходило из берегов, видимо, вода вытекала из него через донное отверстие.

Красота залы захватила маленьких людей. Даже глупые воины поставили мешки, пораженные подземным пейзажем.

– О, великий Кецалькоатль! – воскликнул Нопалцин, и эхо не ответило ему. – Неужели это сделала природа?!

– Больше, чем природа, – усмехнулся Иккохтли. – Посмотри, это место достойно великого правителя, – и он указал на прозрачный кристаллический трон, высившийся у озера.

– Да, верно, – только и мог сказать Нопалцин.

– Это очень старое место, друг мой, – серьезно сказал Иккохтли. – Когда-то земля имела другой лик. Наверное, именно здесь древние люди вершили суд над смертными и бессмертными. Здесь вещает сам Бог. Хочу спросить у Него, для чего я, странное существо, живу на этом свете!

– Это проклятое место, господин, – обронил один из воинов.

– Возможно, – спокойно сказал Иккохтли. – Но пока мы не будем нарушать здесь порядок, никто не тронет нас. Неизвестно, остался ли кто еще из этих людей, – и он указал на противоположную стену, испрещенную непонятными знаками.

– Здесь мы и оставим наши сокровища, – робко сказал Нопалцин, поежившись.

– Нет, иначе древние поймут это, как воздаяние. Посмотри, вода из озера уходит вниз, мы спустим мешки в нижнюю залу.

– Но… – недоуменно сказал Нопалцин, – но ведь тогда мы не сможем достать их обратно.

– Боюсь, что не мне, не тебе… – сказал Иккохтли и осекся. – Прыгай в озеро, Нопалцин, и плыви через отверстие вниз.

– Нет, – промолвил он бескровными губами.

– Ладно, тогда я пойду первым, ты за мной, а воины сбросят нам мешки. Поняли? – грозно обратился он к сбившимся в кучу от страха воинам.

Дождавшись, когда они закивали головами, Иккохтли со смехом, стократно увеличившим ужас воинов, начал стягивать с себя одежду, пока не остался в одной набедренной повязке и ожерелье из нефритовых бусин. Затем он окинул трусов презрительным взглядом и исчез в прозрачных водах.

– Господин, – робко обратился один из воинов. – Проявите благоразумие, не лишайте себя жизни, как этот безумец, ведь неизвестно, что там, внизу.

– Глупец, – усмехнувшись, сказал Нопалцин. – Несите сюда мешки.

С помощью воинов Нопалцин спустил мешки в воду, потом сам вошел в озеро и начал подталкивать сокровищницы к большой дыре, через которую вода из озера уходила вниз. Выстроив их в цепочку, он подозвал воинов, и они вместе начали толкать последний мешок, пока первый не исчез в отверстии, потом второй, третий, только четвертый не решился столкнуть Нопалцин, ведь тогда бы он упал сам!

– Пойдемте, хозяин, – тронул его за руку воин, но Нопалцина манила неизвестность, манили приключения, ах, если бы только знать, погиб Иккохтли или нет. Может быть, он остался жив и сейчас видит и знает что-то такое, что ему, Нопалцину, никогда в жизни не увидать, и тогда Иккохтли до конца жизни будет считать его трусом.

– Когда мы вернемся в Теночтитлан, – в раздумье сказал Нопалцин, – я, презрев волю отца, возьмусь за оружие и пойду на защиту Ацтлана…

– Господин, – перебил его воин, – факел гаснет, мы можем не выбраться…

– Не перебивай! – крикнул Нопалцин и продолжил, – и тогда я погибну, да, я знаю, что будет так, и если я спущусь вниз, то возможно, погибну тоже. Так есть ли разница?

– Оставайтесь здесь, – приказал он воинам, глядя на них полубезумными глазами, – оставайтесь и ждите, пока я не приду за вами.

С этими словами он кинулся в озеро, оттолкнув кожаный мешок, который упал и разорвался, золото рассыпалось по дну, засверкав чудной галькой.

Стены пещеры содрогнулись, глухая вибрация упала с потолка, пол засветился неясным огнем, и голоса давно уснувших правителей земли прильнули к ушам воинов. Но не слышал их Нопалцин, ибо он был уже далеко, если бы пришлось ему познать то, о чем шептали перепуганными воинам неведомые создания, он бежал бы из пещеры, не обращая внимания на честь и любопытство.

Нопалцин не погиб, он выплыл, с небольшим водопадом он слетел вниз, попав в нижнее озеро, откуда радостный Иккохтли с трудом вытягивал последний мешок.

– Что ты так долго, друг мой? – рассмеялся он, и эхо подхватило его слова, понесло по переходам пещеры и вернулось в другом обличье:

– Вы все умрете, – рассмеялась пещера.

Нопалцин вышел их воды и замер в изумлении. Здесь было столько сокровищ, сколько он еще никогда в жизни не видел, да и вряд ли кто видел, вообще. Золотые и алмазные статуи странных по форме людей стояли вдоль стен круглой пещеры, пол был выложен драгоценными камнями и пластинами из неведомого металла. Это достояние сверкало и слепило глаза, лишало разума в единственном желании обладать всем этим.

Нопалцин поднял из большой кучи драгоценных камней ожерелье из прекраснейших по обработке камней немыслимого голубого цвета и одел его на шею каменной женщине, держащей в руках кристаллический шар, в котором отражалось лицо Нопалцина, искаженное до неузнаваемости.

– Невероятно! – воскликнул он, и пещера ответила ему: «Вы умрете!»

– Страшное место, – сказал Нопалцин, и пещера вновь пожелала им гибели.