Председатель

– Александр Ильич, – обратилась Светлана к водителю, – как там дела с трактором обстоят? Есть успехи?

– Да если бы, – усмехнулся мужчина, – боюсь в этом году большую часть земли пахать придётся на тягловых лошадях, коих и так мало осталось, а что-то и вовсе вручную. Тяжело будет, конечно, – грустно выдохнул он.

– А что с трактором? – поинтересовался я.

– С каким именно? – отозвался Ильич, плавно намекая на то, что дела в колхозе действительно обстоят не радужно.

– Светлана Валерьевна, сколько всего тракторов? – обратился к женщине я.

– Всего тракторов ровно десять, но вы сами понимаете, что технику нужно своевременно обслуживать, а некоторые трактора вышли из строя еще во время прошлого посева.

Недоговаривает что-то. Юлит. Задам вопрос по-другому:

– Я вас услышал. А не подскажите сколько из десяти на данный момент находятся в рабочем состоянии?

– С тракторами ситуация немного сложная, – снова уклонилась она от прямого ответа.

В тот же момент Ильич залился смехом и перебил женщину:

– Немного? Я бы вам сказал, да не при женщинах так выражаться!

– Мне хоть кто-нибудь из вас назовет число РАБОЧИХ тракторов? – раздраженно спросил я.

– Три! – хором отозвались они.

Три из десяти. Я вновь окинул поля взглядом. А ведь еще и пахать толком не начинали, но со дня на день…

Так поди и все десять сломаются, и что людям-то делать? На горбу собственном пахать, да с кобылами?

– Неужели починкой некому заняться? – возмутился я, – да как так ситуацию можно было запустить?

– Да я вот тоже так мужикам говорил, – подхватил Ильич, – правда наш главный механик, товарищ Смирнов, оказался бессилен, чёрт пойми, что там из строя вышло, но починить он так и не смог.

– Бывает и такое, когда не хватает деталей на замену или же из-за некоторых серьезных неисправностей техника и вовсе приходит в негодность, – попыталась оправдать механика Светлана.

Мы приближались к одному из тракторов, и Ильич тут же выдал:

– А вот и он! Кондрат Андреевич, собственной персоной!

На скатанном пласте из мокрого прошлогоднего сена, постелив под себя старую фуфайку, восседал мужчина, прямо возле трактора со снятым капотом, Он с большим энтузиазмом что-то рассказывал мужикам, отвлекая тех от работы.

– Этот рабочий? – кивнул в сторону трактора я.

– Об этом мы и говорили, последние несколько дней эта машина больше простаивала чем работала, ну а сейчас видимо всё, – ответила Светлана.

– Ну-ка останови, Ильич! – потребовал я, – Сейчас посмотрим.

Водитель послушно остановил козлика, и я незамедлительно открыл дверь.

– Куда же вы пойдёте-то? Грязищи просто ужас! – возмутилась женщина, взглянув на свою обувь.

Я махнул рукой и, не жалея своих чёрных кожаных туфель, шагнул из автомобиля, прямо в размытое земляное месиво.

По ощущениям показалось, что я передвигаюсь по глине, так или иначе грязь словно засасывала мои туфли.

Я невольно ухмыльнулся. Главное ботинок не потерять, а остальное приложится.

Стоило мне добраться до тропинки, ведущей к трактору, как идти стало заметно легче. Толпа мужиков уставилась на меня, а Светлана то и дело прыгала с одного сидения на другое, пытаясь найти место почище. Женщина попросила водителя сдать немного вбок и всё-таки выбралась из автомобиля.

– День добрый, – обратился к главному механику я.

– Тьфу, москвичи… – ответил он и со всем уважением плюнул мне под ноги, а толпа работяг и вовсе подхватили его высокомерное поведение, подкидывая колкие словечки в мой адрес.

– Вы, так понимаю, Кондрат Андреевич Смирнов, верно? – невозмутимо продолжил я.

– Он самый. Смотрю уже наслышаны, впрочем, оно и неудивительно, – рассмеялся тот мне в ответ.

Взрослый мужик, а такое дерзкое поведение, как у невоспитанного детсадовца. А ведь ему точно за пятьдесят.

– Конечно наслышан. Ваше имя у многих на устах! Механик, который не смог, – улыбнулся я.

Кондрат Андреевич тут же вспрыгнул с сена и подошёл ко мне, злобно прошептав:

– А что ты, москвич вылизанный, умеешь делать? Только языком трепать вас и учат! Напоминаю тебе, ты здесь чужой, и тебе никто не рад!

– К сожалению для вас, я здесь надолго, – лучше сразу развеять его надежды.

Я окинул трактор взглядом. Бесспорно – это ДТ 20, вот только в очень «уставшем» состоянии. У моих будущих подчиненных видимо редкий талант гробить технику раз они довели до такого состояния этот в сущности простой трактор.

– Да сколько таких как ты приезжало, знаешь? И на сколько вас хватает? Прошлый через неделю уже рвался в Москву, чуть ли не на своих двоих дёру дал, но он хотя бы не был сопляком, как ты! – закричал Кондрат.

Стоило Светлане подойти к нам, как горе-механик тут же успокоился, стараясь не проявлять свой бурный нрав.

– А что такое, почему работа стоит? – поинтересовалась женщина.

– Так перерыв на обед же, – ответил за всех Кондрат.

– На обед, говоришь, – посмотрел на небо я, – а как по мне, так еще утро.

– Как же я могу с москвичом спорить, – усмехнулся Кондрат, – вы ведь лучше местных жителей время определить можете. Вот только дождь в расчёт, видать, не берёте.

Я поднёс руку к груди и обнажил часы. В толпе послышалось перешёптывание, а несколько человек так вообще подошли ко мне «поглазеть» на часы.

– Ра-ке-та, – прочитал надпись на часах старичок, – вот так вещь!

– Десять утра и ровно двадцать три минуты. Интересное время для обеда, – уставился на Кондрата я.

– Да кто ты, чтоб нас судить? Лично я здесь с шести утра с трактором разбираюсь и стоило мне присесть на минуту, как тут же очередного москвича привезли, – вновь попытался зацепить меня главный механик.