Дождь в наших сердцах

Юджин: Я вернулся в город. И я чертовски соскучился по этой малышке.

Я сжала глаза от плохих воспоминаний, от его прозвищ. Почему это все так больно? Прошло столько времени, а я хочу плакать лишь от упоминаний об этом человеке?

Эрика: Слушай, ничем помочь не могу. Знаешь, Лаура вряд ли будет рада встрече с тобой. И она явно не скучала по тебе, ублюдок.

Я была благодарна Эрике, в которой раз в жизни. Она не согласилась на его просьбы, не предала меня, а отказала и послала.

Юджин: Как мило с твоей стороны.

Эрика: Обращайся.

Юджин: Я в последний раз прошу дать ее социальные сети.

Он хотел узнать все, что у меня были, чтобы понять, в каких он не заблокирован…

Эрика: И я в последний раз говорю тебе «нет».

Юджин: Что ж, ладно, найду сам.

На этом переписка была закончена. И мне стало страшно. Он пообещал найти меня. Юджин знает мой адрес, он может караулить меня? О, Господи, только не это, прошу. Юджин, не делай мне больно снова, пожалуйста…

– Лаура? – позвала меня Эрика, и я лишь сейчас вспомнила, что она все еще на связи.

– Да. Я тут.

– Как ты?

– Эрика, серьезно? – печально усмехнулась я.

– Милая, успокойся…

– Я не могу! Эрика, это же полный пиздец! – я ругалась так громко, что бабушка с тетей явно это слышали, и мне будет стыдно за это позже, но не сейчас. – Он вернулся! Ты понимаешь? Вернулся тот, кто сломал меня, блять! Сукин сын!

– Лаура, прошу, успокойся. Если он все же доберется до тебя…

– Он доберется, – уверенно поправила ее я. – Юджин знает мой адрес. Знает все…

– Хорошо, когда он доберется, – исправилась подруга, – расскажи обо всем Лили. Ты же не говорила, что три года назад?..

– Нет.

– Ладно. Тогда скажешь, если понадобится, слышишь меня?

– Я не смогу, Эрика… Я не смогу.

– Сможешь. Ты же мне все рассказала! Лили – твой самый близкий человек, ей ты можешь довериться и рассказать обо всем, она тебе поможет, она ведь взрослый человек, твоя тетя, что-нибудь точно придумает. Она точно не оставит тебя одну и не оставит в опасности, веришь?

– Конечно, в это я верю, – согласилась я, зарывшись лицом в подушку. – Но я не смогу рассказать о том… Не смогу.

– Нужно, Лаура, нужно. Или Юджин не отстанет. Он не отстанет и не остановится, пока не добьется своего, ты же его знаешь.

– Господи, почему я постоянно тону в дерьме?.. – простонав спросила я нисколько подругу, сколько себя. Отчаянно попрощавшись с Эрикой, я упала на подушку, плача в нее, а она впитывала все мои слезы и сдавленные крики. Я не знаю, как я справлюсь со всеми этими проблемами, черт возьми…

9 глава. Оставьте меня все в покое

Воскресенье. Сегодня последний день моего спокойствия. Завтра мне снова придется вернуться в школу. За эти недели полного уединения я почти смирилась, что, как только я выйду, все взгляды будут на мне. Почти смирилась. Этим вечером мне захотелось поговорить с родителями.

Каждый раз, когда мне было плохо до жути, когда не хватало сил, я всегда приходила на кладбище, потому что именно здесь, я могла с ними поговорить, могла им выговориться. В ответ я, конечно, ничего не получу, но мне становится легче просто оттого, что я поговорила с ними, как когда-то в детстве.

Положив в сумку телефон, наушники и ключи, я вышла с комнаты, предупредив бабушку, что я ушла гулять. У Лили сегодня ночная смена, так что ее дома не будет, так бы я поговорила с ней.

Дорога от дома до кладбища занимала минут двадцать, так что в это время я слушала музыку и морально настраивалась на завтрашний день, о котором, честно говоря, думать не хотелось.

Медленно шагая по улице, я все время чувствовала тревогу, которая была вполне объяснима. Я знала, что так будет. Юджин осведомлен обо всем, как мне кажется. Кажется, что он правда знает меня с головы до пят. Но сейчас я лишь пытаюсь понять, зачем он вернулся и почему ему так хочется со мной встретиться? Он думает, что наши желания совпадают? Юджин – последний человек на этой Земле, которого я хотела бы встретить снова в своей жизни. Желать ему чего-то плохого я не хочу, потому что я никогда не была плохим человеком, коим меня почти все всегда считали, но я знала, что закон бумеранга никто не отменял. Ему все вернется в этой жизни. Все дерьмо, что он делал мне и другим людям, вернется ему в десятикратном размере. Я все еще наивно верю в справедливость этого мира.

Песня стала играть тише, когда пришло очередное уведомление от Элизы, и я не знала, как поступать. Может, уже стоило просмотреть ее сообщения, чтобы хотя бы узнать, что она писала? В любом случае уже завтра мы пересечемся, как ни крути. Мне придется снова с ней видеться. Про общение мне страшно заикаться. Не могу представить, что сейчас обо мне думает Элиза. Хочется, чтобы это воскресенье длилось дольше, а не заканчивалось через пять часов.

Вход на кладбище был абсолютно свободным, так что мне пришлось просто перейти дорогу, несколько шагов по тропинке, которая ведет к нему, и я была на месте. Надгробья моих родителей находились рядом друг с другом, так что я всегда садилась между ними. Так я чувствовала, что они рядом со мной. Я закрывала глаза и представляла, что мы втроем сидим на диване, как в детстве, на том же пошарпанном диване, в старой убогой квартире, зато с ними. Такие вечера случались очень редко, и я каждый раз радовалась, когда мне удавалось с ними посидеть на диванчике и рассказать что-то незначительное, что случилось со мной в садике, в школе.

Сейчас я снова закрыла глаза, снова представила картинку, которую представляла всегда, и стала рассказывать обо всем. Рассказывала о случившейся ситуации в школе, о моих страхах, о том, что я не знаю, что мне делать дальше и как двигаться. Из моих уст даже почему-то вырвались слова о Аароне. О том, как я обижена на него до глубины души, ведь он мог помочь мне, мог заткнуть, но просто промолчал.

Договорив, высказавшись, я открыла глаза и удивилась, как темно уже стало. Глянув на время на часах, я удивилась еще больше! Была уже половина девятого. Я просидела тут полтора часа. Три пропущенных от бабушки и пять от Лили… Блин… Вот я дура. Они наверняка уже с ума сошли от переживания.

Быстро поднявшись на ноги, я стала звонить первым делом Лили, потому что знала, что, если позвоню бабушке – получу порцию криков, слов о том, какая я негодяйка безответственная.

– Алло! Лаура, милая, где ты? Бабушка извелась уже вся, и меня начала изводить, – ответила на звонок тетя, сразу задав вопрос.

– Извини, Лили, я гуляла… Эм… Телефон на беззвучке стоял.

– Хорошо, я сейчас позвоню бабушке, успокою ее. Собирайся уже домой, ладно? Поздно, я волнуюсь. Напиши мне, как будешь дома.

Услышав от меня «хорошо», тетя почти сразу сбросила трубку, видимо потому, что было очень много работы. Я хотела помчаться на выход из кладбища, как можно быстрее, но внезапно увидела у одного надгробья знакомый силуэт парня.

Аарон Родригес молча стоял напротив надгробья, плотно сжав глаза. Я наблюдала за ним издалека, пока он меня не видел. Я хотела подойти… Но затем резко вспомнила про свою ненависть к этому человеку. Вспомнила его поступок. Подходить перехотелось. Однако я все равно сочувствовала ему и соболезновала, так как на своем опыте знаю, каково это – терять людей. Я накинула капюшон своей черной толстовки после того, как он меня уже увидел…

Теперь мне надо было бежать домой по двум причинам: волнующаяся за меня бабушка и приближающийся ко мне Аарон Родригес. Он кричал мне в спину подождать, остановиться, но я шла так быстро и надеялась на то, что он не сможет меня догнать.

Ага, парень, которые вдвое выше меня, футболист, не сможет меня догнать. Пошутила сама над собой.

И Аарон опроверг мои надежды, перегородив мне путь собой. Томный взгляд его серо-голубых глаз подкашивал ноги. Сердце билось интенсивнее из-за того, что я долго шла быстрым шагом или из-за того, что я снова увидела его?

– Хватит убегать! – крикнул он, когда я просто обошла его.

– Мне надо домой, и я не намерена разговаривать с тобой.

– А я намерен.

Я продолжала идти, в надежде, что он отвяжется. Но дорога, через которую мне нужно было переходить, была заполнена машинами: они ездили, не останавливаясь. А зеленый свет загорится лишь через сорок пять секунд. Черт. Угораздило же так встрять.