Стужа

Если только… я не выберу ту, в которую никогда не смог бы влюбиться.

Я закрыла глаза. Что мне было нужно, так это женщина, готовая заключить соглашение и не считать его чем-то большим. Кто-то с отталкивающими манерами и без всякой утонченности. Кто-то, кто будет презирать меня так же сильно, как я ее. Кто-то низкого происхождения, лишенный чувства морали, кого можно просто купить…

Я широко распахнул глаза, когда в голову пришла великолепная идея.

5

Ава

Для меня после распития алкоголя похмелье – не самое худшее. Дело в том, что я всегда просыпаюсь ни свет ни заря. Кто-то однажды сказал мне, что это из-за того, что алкоголь в организме перезапускает цикл сна. Но я знаю лишь, что это крайне неприятное ощущение.

Сегодняшнее утро не исключение. Я лежала на диване Шалини, уставившись на мигающие светодиодные часы, которые стояли на кабельной коробке. На циферблате было 4:58 утра. Слишком рано, чтобы бодрствовать.

Я закрыла глаза, заставляя себя снова заснуть.

Когда я вновь их открыла, прошла всего минута.

Я застонала. Что я делала прошлой ночью?

А, точно. Я решила, что если сильно напьюсь, то забуду об Эшли и Эндрю. Какой бы хорошей эта идея тогда ни казалась, сейчас мне хотелось вернуться назад и дать себе пощечину.

Я достала телефон, и желудок скрутило при виде сообщения от моего босса Бобби:

Ава попроси меня, но ты уволена. Нам много шлюх угроз от фантов кроля странных фей.

Я с минуту смотрела на сообщение, пытаясь понять, что он хотел сказать. Но Бобби всегда так писал, потому что пользовался голосовым вводом и никогда не утруждал себя исправлением ошибок. Через несколько минут до меня дошло. Они получили угрозы от фанатов «Короля Страны Фейри», и меня уволили.

Я закрыла лицо руками.

Никаких сообщений от Эндрю. Никаких извинений или отчаянной мольбы вернуться.

Я немного съежилась, когда перешла к профилю Эндрю в соцсети. К моему ужасу, он уже удалил все мои фотографии в красивых рамках с философскими и поэтическими подписями. Вместо этого он опубликовал новую фотографию Эшли, стоящей среди полевых цветов в золотистых лучах заходящего солнца. Под фото он написал:

Когда человек настолько красив, что ты забываешь дышать…

Во время всего вчерашнего кошмара я не совсем осознавала, насколько она красива. Черт.

Я смотрела на нее, и у меня тряслись руки. Когда он вообще успел сделать это фото? Мы расстались только прошлым вечером.

Перевернувшись на другой бок, я уткнулась носом в диванные подушки в надежде заснуть. Я знала, что диван раскладывается в кровать, так как уже ночевала здесь раньше, но прошлой ночью мне это не удалось. Однако одеяло натянуть на себя смогла.

Это подействовало, но на нескольких минут, пока желудок не скрутило и на меня не накатила неприятная волна тошноты. Я не была уверена, из-за алкоголя ли это или из-за того, что моя жизнь разваливалась на части.

Скорее всего, и то и другое.

Я села в надежде, что вертикальное положение утихомирит желудок. В памяти постепенно всплывали новые воспоминания о прошлой ночи.

Пять пинт «Гиннесса», кувшин «Маргариты», исполнение под караоке песни I Will Survive, а еще я почти уверена, что кто-то поцеловал Тройничка-Стива. И у меня возникло тревожное чувство, что этим кем-то могла быть я.

Сколько же глупостей вчера творилось.

И все же ничто так не пугало, как воспоминание о нашем разговоре с королем Торином. Неужели я действительно сказала, что самый могущественный фейри в мире был глупым? Пусть и симпатичным и богатым? Что он был как Чед из «Подвязок и подтяжек»?

Желудок снова скрутило. Я встала и, шатаясь, побрела в ванную Шалини. Склонилась над ее чистым белым унитазом, и рот наполнился слюной. Но когда больше ничего не последовало, я выпрямилась и ополоснула лицо над раковиной. Я посмотрела на себя: спутанные волосы, круги под глазами, странно бледная кожа.

В 5:03 утра я вернулась в аккуратно обставленную гостиную. На кухонном островке лежала коробка с пончиками, но от одного их вида живот скручивало спазмом.

Ясно. Из-за пульсирующей головной боли, сильной тошноты и ужасных воспоминаний о прошлой ночи в ближайшее время заснуть точно не удастся.

Я подошла к спальне Шалини и заглянула внутрь. Она лежала под одеялом, темные волосы разметались по подушке. Судя по дыханию, крепко спала.

Протирая глаза, я на цыпочках вернулась в гостиную. Пульт от телевизора отыскать не удалось, а мобильный телефон полностью разрядился. Я моргнула от косого солнечного луча, который уже пробился сквозь жалюзи. Смутные, туманные воспоминания о прошлой ночи заставляли нервничать.

Может быть, пришло время поискать кофейню, подышать свежим воздухом и отправиться домой…

А, точно. У меня больше не было дома. Я повернулась, осматривая красиво оформленную в сливочных и карамельных тонах гостиную, где все стояло и лежало на своих местах.

Все, кроме моей спортивной сумки, которая валялась на полу у края дивана. Я улыбнулась. Похоже, нетрезвая Ава действительно приняла правильное решение. Может, получится выгнать алкоголь вместе с потом. До встречи с Эндрю у меня случались месяцы депрессии, из-за которой не было сил, я лежала в постели немытая и почти ничего не ела. Не хотелось вновь позволять себе соскользнуть в эту тьму. И всякий раз, когда тучи начинали рассеиваться, меня спасало движение – в итоге именно бег возвращал к жизни.

Взяв сумку, я вернулась в ванную и переоделась в спортивную одежду. Затем как можно тише сунула в карман запасную связку ключей Шалини и выскользнула на свежий воздух.

Я поспешила спуститься по лестнице, миновала ряд почтовых ящиков и оказалась в маленьком дворике. Даже в моем ужасном похмельном состоянии стоило признать, что утро было просто великолепным. Не слишком жарко, жемчужно-розовое рассветное небо почти безоблачное. Малиновка охотилась в траве на червяков. Сосредоточься на позитиве, Ава. Я жива, и сегодня идеальный день для пробежки.

И я не позволю себе впасть в глубокую депрессию из-за какого-то идиота.

Практически добравшись до ворот, ведущих на улицу, я заметила белый фургон с синей надписью CTY-TV[4 - Канадская телевизионная сеть, принадлежащая дочерней компании Rogers Sports & Media – Rogers Communications.] на боку. Когда я поняла, что это, передо мной выскочил шустрый мужчина с зажатым в кулаке микрофоном.

Это был тот самый репортер, которого я видела по телевизору накануне вечером. Вот черт.

– Мисс Джонс, – отрывисто произнес он. – Я бы хотел задать вам несколько вопросов.

Я покачала головой.

– Разве вам для этого не нужно мое разрешение или что-то типа того? Я не согласна.

Репортер сделал вид, что не расслышал меня.

– Вы были вчера вечером в «Золотом трилистнике»?

– Возможно? – Я попыталась проскользнуть мимо, но он преградил мне путь. За его спиной появилась женщина с большой телекамерой на плече.

Меня показывают по телевизору?

– Вы работаете в коктейль-баре «Ред Стоун» в Саут-Энде?

Меня подташнивало, и не только из-за похмелья. Они уже выяснили, где я работаю. Что еще они знали обо мне? Я оттолкнула репортера и попыталась побежать к воротам, но женщина-оператор встала передо мной.

– Мисс Джонс. – Репортер пытался казаться приятным и вежливым, даже когда его коллега загнала меня в угол. – Можете рассказать нам, что вы говорили королю фейри?