И тёмен день, и ночь светла

Луп весело рассмеялся, и свеча в его руке запрыгала, отчего тени на стенах заплясали.

– Скажешь тоже! Меня так же, как и тебя, сдали мои родаки, как и всех остальных, я полагаю, хотя не могу утверждать наверняка.

– Остальных? – она не смогла скрыть своего изумления. – И много здесь «остальных»?

В этот момент мальчик уже забрался на верхнюю ступеньку и нетерпеливо поджидал, когда она догонит его.

– Тит, Фирс и Фока, Юст, Орест и Элим, а теперь еще и ты.

Ия не могла скрыть изумления. И в тот момент, когда они двинулись от лестницы по длинному темному коридору, послышались хлопки закрываемых дверей.

– Вон все попрятались. Но ничего, скоро ты с ними познакомишься. Просто ты первая девчонка, которая здесь появилась, – он повел ее по коридору, указывая на двери. – Это комната Тита, напротив живет Юст, дальше Фирс и Фока – они братья, только не пугайся, когда увидишь их, они славные. Напротив них обитает Орест – он диковат, не освоился еще, наверное. Он появился здесь последним, не считая тебя. Там Элим – он почти не говорит, так что собеседник из него так себе. А это моя комната. Дальше все помещения свободны, можешь выбрать себе любое.

Он остановился и протянул ей свечу.

– Так сколько лет всем этим мальчикам? – спросила она вместо того, чтобы взять свечу и отпустить Лупа по своим делам.

Он вздохнул и, пожав плечами, ответил:

– Ну, от четырех до двенадцати. Где-то так. Орест самый младший, Юст самый старший, остальные посерединке, – он снова протянул ей свечу, на этот раз настойчивее.

Она взяла ее, но не спешила распрощаться со своим проводником.

– Вижу, что тебе не терпится отделаться от меня, но не мог бы ты ответить еще на несколько моих вопросов?

Выдавив из себя протяжный обреченный вздох, Луп неохотно кивнул:

– Ну, валяй, спрашивай.

– Так чем вы все здесь занимаетесь?

– Я же сказал – живем. Мы все здесь, потому что никому не нужны.

– Мне очень жаль.

– Жаль?! – изумленно воскликнул Луп. – Да это лучшее из того, что могло с нами случиться!

Она не знала, как на это реагировать. Мальчик, заметив ее замешательство, решил снизойти до объяснений.

– Ну вот возьми хотя бы Фирса и Фоку, родители с самого рождения считали их проклятыми, постоянно били их…. Хозяин хорошо заплатил за них. И теперь они живут здесь, и больше их никто пальцем не трогает.

Посчитав, что дал исчерпывающие объяснения, мальчонка побежал обратно по коридору к лестнице, вскочил на перила и покатился вниз в темноту.

Оставшись одна, девушка нерешительно огляделась. Все двери, которые они миновали, оставались закрытыми и, решив, что сейчас не самое лучшее время для знакомства с остальными жильцами, она попыталась осветить противоположный конец коридора. Тот уходил вдаль, и по обеим его сторонам располагались двери, много дверей, казалось, что коридор тянется в бесконечную тьму.

«Конечно, это только кажется из-за темноты. Бесконечных коридоров не бывает» – заключила она решительно, однако так и не набралась духу проверить это. Вместо этого она толкнула первую попавшуюся дверь и осторожно заглянула внутрь.

Тусклый свет свечи выхватил из темноты большую кровать в центре комнаты. Осмелев, Ия переступила порог и начала осматриваться. Судя по всему, комнатой давно никто не пользовался, по углам валялся какой-то хлам, и все кругом было покрыто толстым слоем пыли. Кровать действительно была огромная и занимала почти все пустое пространство. У одной из стен обнаружился камин и рядом с ним охапка дров. Девушка решила, что ей не хочется бродить в потемках по странному пугающему дому, а потому эта комната вполне сгодиться, чтобы переночевать. А утром она сможет решить, что же делать дальше. Решив так, она уронила сумку на пол, подняв облако пыли, и подошла к камину. Присев на корточки, закинула в него несколько поленьев и попыталась разжечь огонь.

В этот момент дверь с шумом отворилась, и в комнату вбежал Луп.

От неожиданности девушка вздрогнула и уронила свечу прямо в камин, отчего та тут же потухла.

– Как же ты напугал меня, Луп! – воскликнула она.

– Прости, я просто хотел отдать тебе вот это.

Он протянул ей что-то, что по форме напоминало керосиновую лампу. В темноте было сложно что-то рассмотреть.

– Это лампа? – уточнила Ия, прежде чем принять из его рук странный предмет.

– Типа того, – уклончиво ответил мальчик.

– Что же, спасибо! Но мне теперь нечем ее зажечь, свеча, благодаря тебе потухла.

– Кто же знал, что ты такая трусиха, – усмехнулся пацан, – я думал, взрослые не боятся темноты.

– Ну что ж, придется тебя разочаровать: взрослые так же трусливы, как и дети, просто лучше это скрывают, – с этими словами, она забрала у него из рук лампу. – А теперь не подскажешь, где здесь можно раздобыть спички?

– Для этой лампы они не нужны. Там на корпусе есть колесико, покрути его.

Она нащупала на корпусе ребристое колесо и повернула его, не ожидая никакой реакции, решив, что мальчишка просто хочет ее разыграть.

– Только не слишком сильно, а то с непривычки глаза могут лоп… Ай!

Комната в один момент озарилась таким ярким светом, что они оба невольно зажмурились.

– Я же сказал, не слишком сильно! – завопил Луп.

Ия с закрытыми глазами вновь нашла колесико и крутанула его в обратную сторону. Свет тут же погас, и они снова оказались в полной темноте, если не считать скачущие перед глазами пятна.

– Что это было? – воскликнула ошарашенная девушка.

– Изгоняющая тень лампа. Так мы ее зовем, – мальчик вырвал у нее из рук упомянутый прибор и сам осторожно повернул колесико.

И тут же комната озарилась светом, который на этот раз был мягким и не выжигал глаза.

Ия потерла веки, пытаясь избавиться от ярких точек, вспыхивающих при каждом моргании.

– Что за проделки Тьмы?!

– Я же сказал, изгоняющая…

– Да это я поняла, – раздраженно перебила она, – откуда в этой маленькой лампе столько света?

Действительно, эта лампа внешне ничем не отличалась от обычной керосиновой, только свет, струящийся из нее и заполняющий даже самые отдаленные уголки комнаты был невероятно ярким.

Она огляделась по сторонам: что-то было не так. Какая-то странность, которую она не могла уловить.