Источник неприятностей – 4

– Это была гениальная идея, Никуша! Ведь это была интуиция, да? Ты же не знала, к чему это приведёт?

– Не знала, – она покачала головой. – Тогда это был единственный способ спасти и его, и меня. Если бы ты видел, как долго он сопротивлялся! А теперь вполне полноценный вампир. Его даже Лестат за своего держит. И обещал посвятить в рыцари и сделать графом. Короче, когда мне на задание? С Эркюлем и девочками успею попрощаться?

Лео виновато пожал плечами:

– Нет, извини. И подмоги тебе дать никакой не могу. Мне и тебя одну туда засунуть будет сложно. К тому же, я забыл тебе сказать… Понимаешь, физически я тебя туда не смогу перенести – это невозможно. Очень мощный щит защищает этот мир. Поэтому-то серые маги и хотят забрать себе этот милый мирок. Чтобы иметь возможность сбежать туда, если вдруг что… Бунт там какой-нибудь в особо крупных размерах. Ведь то, что случилось с Аренной – говорит о вмешательстве очень крутого мага, которому надоело правление серых.

Лео хитро подмигнул:

– Например, меня с Леопольдом. Мы ведь, объединившись, становимся такими могучими… Что, да ну нас в баню! Знаешь, что такое сила демона? Понимаешь, почему наш отец никогда с нами не сражался? Потому что убил бы, скорее всего. Но и сам бы умер. Когда-то Леопольд здорово пошутил над папочкой. Я тогда находился глубоко внутри него – мы были одним целым. Одним существом. Он провёл над ним один замороченный обряд, когда тот спал. Кстати, это тоже был «Некрономикон» – помнишь эту страшную книжечку? Самый крутой учебник чёрной магии! Короче, теперь наш отец связан с нами страшными узами. Если погибнем мы – оба – он тоже умрёт. Хоть и бессмертен. Понимаешь, даже богов можно убить. Правда, это может привести к гибели целой галактики. В общем, два первостепенных мага, если объединяются, могут творить такое! Что ни одна метка с нами не справится!

– То есть, бедняги серые маги даже не знают, на кого нарвались? Они ведь не в курсе, что это вы воздействовали на Аренну? – с восхищением уставившись на шефа, который всегда преподносил ей сюрпризы, спросила она. – И сами дали вам в руки лопату, чтобы выкопать им могилки? Прикольно!

– И не говори! – усмехнулся он краешками губ. – Знаешь, сначала я думал, что это – банальная ловушка. Но когда провёл расследование, убедился, что серые маги действительно не знают, что это мы изменили волшебную тюрьму. Они подумали на Меченных. Впрочем, я их понимаю – такое дело под силу лишь демону… Или нам с Леопольдом. Но про объединение магических сил они ничего не знают. Как ты понимаешь, маги свято хранят свои секреты, и такие вещи не появляются в местных газетах. А серые… Они ведь маги не по рождению и даже не по призванию. А просто наткнулись несколько чудаков на волшебный лес, которому было так скучно, что он даже согласился с ними сотрудничать. Ничего, мы с Леопольдоми с лесом поговорим. Правда, придётся уломать папочку, чтобы пошёл с нами. Одни мы всё-таки с лесом не справимся. У него колоссальная способность выкачивать магию. Но это планы на будущее. А сейчас я отправлю тебя в тот мир. Точнее, твою душу, твою личность.

– Я что, буду призраком? – язвительно, но с нотками испуга спросила Ника. – Ты меня убить, что ли, хочешь? Хорошенький подарочек к свадьбе, спасибо тебе! Как раз в демоническом стиле.

– Нет, просто на какое-то время превращу тебя в кое-что другое. Ты когда-нибудь была стаканом воды?

Ника хотела ответить: «Я была птичкой, рыбкой, волком, но вот стаканом воды побывать ещё не доводилось…», как он начал творить свои чары, заодно давая краткие, но ёмкие инструкции, посылая их прямо ей в мозг.

И ведьма стала стаканом воды, который подносила ко рту хорошенькая придворная тиранствующей королевы Антонии.

Ника отчётливо видела линии на ладони красивой белой ручки с безукоризненным маникюром. Ощутила лёгкость, с которой её подносили ко рту. И оказалась проглоченной. А потом завладела личностью вдовствующей маркизы Энн. Двадцатьлет, натуральная блондинка с бирюзовыми глазами и стройным, белым телом. Белое платье, алмазная диадема, фата.

У Лео оказалось зловещее чувство юмора – вдовствующая маркиза второй раз выходила замуж.

Но теперь Ника смотрела её глазами.

Чуть обернувшись, так, чтобы этого ни в коем случае никто не заметил, она уставилась на Антонию.

По коридору, полному покорных тел, согнутых в поклонах, шла очень хрупкая, небольшого росточка, девушка, почти девочка, с очаровательно-кукольным личиком и громадными зелёными глазищами настоящей ведьмы.

Чёрные кудряшки обрамляли прелестное личико, как лепестки – серединку цветка.

Но её взгляд проморозил насквозь. Ника не поняла, кем она была, но явно не человеческим существом.

Словно Чужой из одноименного ужастика, только в оболочке хрупкой девушки.

Свадьба прошла замечательно, не считая того, что Ника ужасно злилась. Ей даже чудилось незримое присутствие Лео и слышался его зловещий хохот.

Помещая подопечную в тело Энн, он явно рассчитывал поразвлечься, и заодно «помочь» ей в своём собственном, демоническом стиле. Чтобы она на собственной свадьбе чувствовала себя, как рыба в воде, совершенно не стеснялась и знала, как правильно себя вести. Как носить белую фату, скромно отвечать на поздравления и счастливо улыбаться – последнее давалось с особым трудом. Если бы не куча «свидетелей», Ника бы прикончила Антонию ещё на собственной свадьбе.

– А теперь, дорогая подружка, – тощая лапка Антонии больно стиснула плечо Ники, словно когтистая лапа монстра (какой-нибудь вставшей из праха мумии), – мы немножечко поиграем. Ты ведь тоже этого хочешь?

Её взгляд пронзил насквозь, изумрудные глаза подозрительно сощурились.

«Ну, типичная паранойичка! Прям, как я!» – подумалось ведьме.

Ника чувствовала себя как-то странно. Происходящее вокруг очень сильно отдавало нереальностью. Словно театр абсурда или идиотский сон после пятого бокала пива, выпитого сверх нормы на пустой желудок.

Весь этот шикарный дворец, просто забитый драгоценными безделушками, изысканной мебелью и драгоценностями, придворные, которые дрожали от ужаса перед гневом своей юной (и больной на голову) повелительницы – всё это раздражало. Ника ненавидела ощущение сюрреализма в своей и так больной голове!

И самое страшное, что у неё даже не возникало желания уничтожить эту красивую, худую психопатку. Она казалась истощённой страстями, как сорокалетняя развратница. Её белое, подчёркнуто невинное платьице, усыпанное жемчугом и брильянтами, ещё глубже подчёркивало синие тени под глазами, вкрадчивую и жестокую улыбку влажных губ, и презрительный, надменный взор.

К тому же, возле неёнерешительно топтался «муж», и в ближайшем будущем ей грозила первая брачная ночь. Правда, в чужом теле это едва ли считается изменой, но…

«Хватит с меня! Я и так достаточно изменяла Эркюлю! Он заслужил передышку – и мою верность. Конечно, я не уверена, что, бродя ночными улицами городов, он не соблазнился какой-нибудь молоденькой красоткой, хотя бы чтоб не пощупать её во время укуса, когда жертва практически в беспамятстве… Но сейчас, я знаю, он стойко хранит мне верность. Я просто чувствую это. И я поклялась ему в верности. И намерена любой ценой сдержать клятву. Даже если для этого мне придётся провалить задание. Пусть Лео меня увольняет! Спать с этим вполне симпатичным молодым человеком по имени, кажется, Чарльз, я не собираюсь!» – мысли в голове выстраивали определённую картину поведения, пусть даже та выбивалась из прежнего образа.

– Конечно, дорогая, – немедленно отозвалась Ника, кожей ощутив сгустившуюся вокруг атмосферу страха.

Подданных начало трясти ещё сильнее. Некоторые особо впечатлительные молодые девушки с трудом удерживались от падения в глубокий обморок. Многие украдкой прислонились к стенам и мраморным колоннам, часто и тяжело дыша, стискивая побелевшие пальцы.

На какой-то миг они все показались Нике только удачно сделанными фарфоровыми куколками, которые разобьет на куски эта злая девчонка.

Антония, продолжая цепко сжимать её плечо, выволокла девушку из толпы. Её так называемый муж с тоской и ужасом пялил на них большие голубые глаза и беспомощно, жалко улыбался, застыв в позе абсолютной покорности. Даже сгорбился, бедняга.

Они прошлись длинным коридором. Антония в задумчивости кусала губки, время от времени поправляя затянутыми в атласные перчатки пальчиками громадную корону. Корона этабыла из червонного золота (с явным кровавым отблеском) и совершенно не женского дизайна.

Она предназначалась именно королю, а не хрупкой девчонке. Но тощая девушка носила её легко и уверенно, как собственную идеальную причёску. Из-под короны выбивались густые чёрные кудри, которые обрамляли узкое личико с правильными, но очень тонкими чертами. Только чуть пухловатые губки и странная форма глаз нарушали гармонию. Но это придавало ей изюминку и своеобразие.

– Думаю, что сегодня мы поиграем в похороны, – ласково улыбнулась она присутствующим. Затем резко обернулась к какой-то молодой и хорошенькой девушке, наставила на неё палец и громко крикнула:

– Умри!

Девушка с длинными светлыми волосами и глубокими карими глазами, которую держал за руку явно любящий мужчина (супруг или любовник), – моментально побелела, а затем замертво свалилась на беломраморный пол, а её лицо стало белее мрамора. Светлые волосы нимбом окружили хорошенькое, но явно мёртвое личико.

– Как вы это сделали? – невольно вырвалось у Ники. Она не могла оторвать взгляда от только что умершей, совсем молодой девушки. Эта внезапная, нелепая смерть глубоко поразила её.

– А разве ты забыла, Энн, что все вы – мои рабы? Что каждое моё желание беспрекословно вами выполняется… Хотите вы этого или нет. Вот если я захочу твоей смерти, мне будет достаточно указать на тебя рукой или просто приказать, даже едва слышно, одними губами – и ты умрёшь. Так, как этого захочу я. Сгоришь в пламени, выбросишься из окна, порежешь себе вены. В этом мире я почти богиня.

Она улыбалась, а ведьме тут же захотелось выкрикнуть: «А ну-ка, попробуй сделать это со мной!»

Ника не рискнула, потому что подозревала, что в ЭТОМ мире Антония действительно была почти богиней. И могла бы убить её. Точнее, не её, а Энн, в теле которой она временно обреталась. А переживать смерть, пусть даже не совсем настоящую, ей не хотелось. К тому же, девочка только что вышла замуж. Нике пришлось буквально выдавить из себя: «Да», приложив неимоверные усилия для подавления собственной воли.

«Интересно, как мой Эркюль воспримет то, что я уже замужем?» – ядовито и горько подумала она.

– Теперь мы будем её хоронить, – радостно просветила их юная королева. Нике тут же захотелось похоронить и её… Причём заживо.

Из-за дверей, явно карауля и подслушивая, торжественным шагом вышли громадные, мускулистые мужчины в костюмах из чёрной кожи. Они напоминали палачей. Двое из них несли заранее приготовленный белый гроб.

– Джон, ответь своей королеве, и говори правду, если хочешь ещё немного пожить: твоя невеста Агнесса, которую я только что убила, была девственницей? Или уже нет?

– Нет! – ответил парень и дерзко глянул в глаза повелительницы. Все вокруг невольно затаили дыхание.

– Что ж, радуйся, что я не люблю хоронить двоих за один вечер, – зловеще проговорила она, сверля его злым, жестоким взглядом. – Но ты можешь быть следующим! Что ж, жаль… Значит, белое платье ей не полагается. Тогда переоденьте её в чёрное! И отправляемся на кладбище!

Кладбище больше всего напоминало декорации к какому-нибудь фильму ужаса. Или к кошмарной комедии – пародии на фильмы ужасов.