Крушение звёзд

– Интересно. Очень интересно. Думаю, для нас было бы ценно ознакомиться с вашими бортжурналами.

– С нашим удовольствием, сэр.

– Это можно сделать и позже, – сказал Ромоло. – Уверен, вы хотели бы сесть так скоро, как это возможно.

– Последняя серия прыжков была длинной, сэр, – вздохнул Гарвин.

– Я с радостью дам добро на приземление туда, куда позволит Народный Парламент, с моими рекомендациями разрешить выступать, как вы хотели, и предоставить полную свободу на Центруме. В течение корабельного дня вам пришлют лоцмана для обеспечения благополучной посадки.

– Спасибо, сэр. Надеюсь, вы найдете время стать нашим гостем.

– Маловероятно, – ответил Ромоло. – Мои обязанности здесь, вдали от удобств Центрума, отнимают все мое время.

Сожаления в его голосе не было.

– Цирк, – продолжал дант, изображая дружелюбие, – я помню. Когда я был маленьким, мама водила меня в цирк. В те, старые, времена еще существовали цирки и развлечения – явления, не всегда считавшиеся полезны ми для детей. Я там насмотрелся на чудовищ, зверей и людей, делавших потрясающие вещи. Потрясающие. – Он оставил воспоминания и вернулся к настоящему. – Очень хорошо. Это все.

– Сэр, – обратился к нему Ньянгу. – Не будет ли мне позволено спросить, известно ли что-нибудь об одном из Пограничных Миров? У меня был брат… надеюсь, все еще есть… служивший в Силах Конфедерации… – Иоситаро заставил свой голос звучать встревоженно.

– Мои секретари в соседнем отсеке имеют доступ ко всем архивам Конфедерации, – ответил Ромоло несколько нетерпеливо. У большого человека никогда нет времени на такие мелочи, как братья. – Вы можете расспросить любого из них перед возвращением на свой корабль.

Гарвин едва не отдал честь, сделав бравое лицо и прищелкнув каблуками.

– Еще раз, как называлась планета? – спросила секретарша.

– Камбра, D-Камбра. Брат говорил, что все планеты в системе Камбры имели имена-буквы. – Ньянгу тщательно произнес «Камбра» по буквам.

Женщина пробежала пальцами по клавишам и покачала головой.

– Ни в главном архиве Конфедерации, ни в звездных каталогах вообще ничего. А как насчет названия части, хотя вряд ли и в этой категории что-нибудь есть.

– Э, в последнем письме, которое я от него получил, говорилось – ударный корпус «Быстрое Копье». Командир Уильямс.

Снова защелкали клавиши.

– Мне очень жаль. Может, вы не так запомнили название части. В этом случае вам следует проверить по военным архивам Конфедерации, когда окажетесь на Центруме.

– Сукин сын, – произнес Гарвин, когда шлюз «Большой Берты» закрылся за ними и они смогли снять шлемы.

– Действительно, сукин сын, – согласился Ньянгу.

– Думаю, нам надо выпить.

– И не по одной. И Фрауде с Ристори позвать – в качестве собутыльников и консультантов.

– У меня вырисовываются несколько интересных, но очень предварительных теорий, – сказал Фрауде. – А у тебя, Джабиш?

– Я бы, скорее, сказал, поразительных, нелепых и абсурдных, – откликнулся Ристори. – Пожалуй, мне придется вылить обратно в бокал этот дивный нектар из машинного отделения.

– Ну-ну, – возразил Ньянгу. – Я хочу, чтобы вы оставались с нами. А сделанный вами вывод не может быть страннее того, о чем, вероятно, думаем мы с Гарвином.

– Так скажите нам, бригадир Янсма, – предложил Фрауде. – Вы командир, так что мы предоставляем вам право первому озвучить вашу версию.

– Ладно, – согласился Гарвин. – Стресс, упомянутый Ромоло, полагаю, это, должно быть, те беспорядки, о которых мы слышали, когда новобранцами проходили через Центрум.

– Возможно, – подхватил Ньянгу. – А может, стресс зашел еще дальше. Например, произошло восстание. Или просто беспорядки так и не прекратились.

Фрауде с Ристори переглянулись, и оба кивнули в знак нерешительного согласия.

– Так что, когда все развалилось, оно действительно развалилось. Я понятия не имею, что это за Народная Конфедерация или Народный Парламент, – продолжал Ньянгу. – Но эта фишка с потерянными архивами заставляет меня очень и очень задуматься над тем, что же все-таки произошло. Может быть, в тот период кто-то взял да и разнес Отдел Военных Архивов.

– Впечатляет, – пробормотал Ристори.

– Однако, – возразил Гарвин, – всегда есть копии.

– Есть, – согласился Ньянгу. – Но позвольте мне немного развить мою мысль. Дело не только в том, что центральные архивы взорвали на фиг. Это вполне могла, по моим представлениям, сделать толпа, по которой несколько раз стрельнули люди в форме. Копии, воз можно, находятся на других планетах либо входят в часть архивов, никем пока не обнаруженную. Похоже, необнаруженную. Дерьмоеды, уж если они ухитрились потерять всякое упоминание о Камбре…

– А данные о Гримальди у них просрочены на несколько сотен лет, – вставил Гарвин.

– …то почему бы им, черт подери, не забыть о жалких нескольких тысячах пехотинцев под названием ударный корпус «Быстрое Копье»? – закончил Ньянгу.

– Недостаточно, – возразил Фрауде, хотя Ристори, поглаживая подбородок, кивал, соглашаясь с Иоситаро. – Почему они никого не выслали прощупать почву?

– Я дам вам простой ответ, – сказал Ньянгу, – и сложную гипотезу. Простой вариант заключается в том, что, когда Центрум прочно увяз в дерьме, любой урод, обладающий хоть какой-то властью, старался держать свою задницу позади баррикад, а не перед ними. Подумайте над этим, Данфин. Все люди, встреченные нами на планетах Конфедерации и имевшие малейшее отношение к политике, сообщали нам, что их словно игнорировали задолго до всеобщего обвала. Для одних миров это началось пять лет назад, для других двадцать, для третьих еще раньше.

– Верно, – согласился Фрауде. – Я припоминаю по пытки связаться с коллегами из других систем, но установить контакт так и не удалось.

– Аналогично, – заметил Ристори. – Во время конференций, пока я их еще посещал, постоянно звучали жало бы на то, что целые сегменты Конфедерации потеряны и ценные, долговременные социологические исследования сделались неосуществимы.

Ньянгу загадочно улыбнулся.

– Позвольте рассказать вам небольшую историю. Я только допью то, что осталось у меня в стакане, отниму у Гарвина графин и добуду еще этого холодного чая на запивку. – Проделав вышеозначенные манипуляции, он жадно выпил, вернулся на свой стул, откинулся на спинку и начал: – Когда я был очень-очень маленьким, на одной из соседних улиц водилась банда отморозков. Мне надо было еще изрядно подрасти, чтобы присоединиться к ним, что оказалось даже к лучшему, поскольку в итоге копы прижали их к ногтю, промыли мозги да тем все и кончилось. В любом случае, ребята были настоящими кретинами, потому что воровали у своих же соседей, что, разумеется, гарантировало, что рано или поздно кто-нибудь их сдаст, что и случилось. А жил я в такой дерьмовейшей части мира, где никто не мог позволить себе нормальных охранных устройств. Но люди, естественно, не хотели, придя вечером с работы или нелегкого воровского промысла, увидеть свои квартиры обобранными до нитки. Поэтому они принялись ставить железные решетки. На двери, на окна. Естественно, с железом справиться легко, но это требует времени и усилий, а воры ни того, ни другого тратить не любят. Суть в чем. Через два дома от нас жил один мужик, которого жена бросила с двумя детьми. Однажды ночью в его квартире приключился пожар, а все железяки оказались им же самим тщательно заперты и закручены. Думаю, он не смог вовремя найти ключи от замков.

– Человек сгорел?

– Дотла. И дети тоже.

Гарвин понял первым.

– Все эти чертовы охранные устройства, через которые нам пришлось ломиться, они как железные решетки?

– Именно, – поднял палец Ньянгу. – Эта чертова Конфедерация взяла и построила себе крепость, а потом забыла, как из нее выбираться. Вот потому-то Ромоло… и таможенница с того истребителя… проявляли такое любопытство относительно наших трудностей при входе в систему Капеллы. И по той же причине данту так хотелось взглянуть на наши бортжурналы. Я их подделаю, как только пройдет завтрашнее похмелье.

– Это… хм, возможно, – высказался Фрауде. – Я допускаю, что коды уничтожены. Но почему бы им – очень осторожно – не пробить дорогу наружу?

– Почему? У них хватает бед и здесь, дома. Ну, а касательно людей снаружи… Как вы думаете, сколько кораблей должно исчезнуть, взорванными к чертям этими долбаными роботами, прежде чем они прекратят попытки?

Гарвин последовал примеру Ньянгу и налил себе еще.