– Открыл ключом дверь.
– Это я вижу, – грозно произнесла Кэти и нахмурила брови, – как ты нашёл мой дом и узнал, что я здесь?
– Просто проследил за тобой, – невозмутимо продолжал молодой человек.
– Ты что, маньяк? Учти, у меня очень злая кошка! – сурово ответила Кэти, всё сильнее и сильнее прижимая к груди бедную Маркизу, и выпрямилась во весь рост.
– Смотри, – он поднял руки, обнажая ладони, – у меня нет никакого оружия.
– Тогда зачем ты здесь?
– Меня за тобой послали.
– И кто же это?
– Фред. Нам уже пора уходить, скоро солнце встанет.
– Какой ещё…? Куда уходить? – девочка непонимающе захлопала глазами.
– Как это куда? Учебный год на носу. Самое время начать готовиться.
– Я и без тебя это знаю. Ты что сегодня перегрелся? Никуда я с тобой не пойду!
– Пойми, у нас мало времени! Нужно спешить, пока никто не заметил! – начинал выходить из себя незнакомец.
– Ты оглох? – злилась Кэти. – Никуда я с тобой не пойду и никакого Фреда я не знаю, – эти слова слетели с её губ, заставив призадуматься: «А правда ли это?»
– Ох, за что мне всё это? – проворчал мальчик, словно старик, и закатил глаза. – А мне сказали, что будет просто, но, кажется, не тот случай. Как же по-быстрому объяснить? В общем, есть два мира. Один, в котором живёшь ты, и другой, в котором живу я. Он немного отличается от твоего тем, что в нём всё необычное и волшебное. Понимаешь?
Кэти посмотрела на него так, словно он говорил на инопланетном языке или свихнулся.
– Уф, ладно. Некогда этим заниматься, сама напросилась, – темноволосый поднял руку, на безымянном пальце что-то сверкнуло, а изо рта вылетело странное сочетание букв. – Лави?ро Ре?гуло.
Прямо на глазах у девочки, двери, что плотно прижимали велосипед к стене, взмыли в воздух, освобождая двухколёсного пленника, и незнакомец ловко притянул его к себе.
– Если поедешь со мной, сама сможешь так же, – с самодовольной улыбкой протянул мальчишка.
Кэти ошарашенно переводила взгляд от своего собеседника на парящие двери и только шире открывала рот от изумления.
Польщённый произведённым эффектом темноволосый, кажется, вошёл во вкус и продолжил:
– Ты научишься в академии такому, что даже в самых фантастических книгах не читала, и наконец-то поймёшь свою исключительность, – он широко раскрыл глаза и, словно гипнотизёр, направил растопыренные руки в сторону девочки, делая особый акцент на последнем слове.
Когда Кэти услышала об этом, её будто ударило током.
– Да кто ты такой? Вламываешься без приглашения со своими фокусами и думаешь, я тебе хлопать буду? – с обидой и злостью кинула она мальчишке. – Хочешь знать в чём моя исключительность? В том, чтобы никому не мешать! Быть невидимкой! Вот и всё!
– Глупая! – яростно вырвалось у темноволосого. – Хочешь просидеть всю жизнь в гараже на своём старом полусгнившем кресле? Пожалуйста, я так и передам директору в Кастенвиле!
На мгновение Кэти показалось, что она понимает, о чём говорит мальчик, но не могла осознать, откуда ей известно это название. Она лишь нахмурилась и пристально смотрела на него, пытаясь угадать в его чертах что-то знакомое, и невольно вышла из-за рояля.
– Ладно, предположим, что ты говоришь правду, – уже спокойно произнесла Кэти. – Ну и как же мы туда отправимся?
– Фу-у-ух, – выдохнул мальчишка, стирая со лба капли пота и протягивая эту же руку девочке. – Для начала, я Кэрол.
Но Кэти в ответ только сильнее стиснула кошку, что жадно обнюхивала руку мальчика. Тот, в свою очередь, опустил глаза, указывая на велосипед, и победно произнёс:
– На нём.
– Это шутка такая? – расхохоталась Кэти ему в лицо. – Видел бы ты, как я на нём езжу.
– Всё будет путём! Я подстрахую, – одобрительно кивая и улыбаясь, произнёс ночной гость.
Кэрол одной рукой стряхнул с «Джиффини» серую простыню и в момент вынес её на улицу.
– Садись, – жестом подозвал он девочку.
– Маркиза, – обратилась Кэти к своей любимице, которая до сих пор была у неё на руках, – ну, ты-то хоть скажи, что это глупость?
Кошка внезапно вырвалась из крепких объятий, села напротив девочки и посмотрела ей прямо в глаза. Такого решительного взгляда Кэти прежде не видела. В чёрных зрачках, окаймлённых сине-зелёными радужками, неожиданно появилась некая разумность, свойственная лишь человеческому существу.
На секунду девочка повернулась в сторону Кэрола, затем снова посмотрела на Маркизу, чей взгляд оставался прежним и говорил лишь о том, что наступило время прощаться. Кэти совсем этого не хотелось, но кошка больше не шла за ней, не мурлыкала, не крутила игривым хвостом, и только луна изливала свет в дверной проём, грустно отражаясь в больших кошачьих зрачках.
Всё стало ясно, девочка без слов поняла свою молчаливую спутницу и присела возле неё. Она несколько раз проскользила рукой по всё ещё сырой шубке Маркизы, тепло поцеловала в пушистую макушку и с влажными глазами направилась в сторону выхода. Неужели их тёплая дружба может вот так оборваться?
Преодолевая внутреннее смятение, девочка замерла на месте и, собираясь с духом, обернулась.
– Я обязательно вернусь за тобой! – с натянутой улыбкой произнесла она, отчего-то не доверяя сказанному и больше приободряя себя. – Дождись меня!
Кэти вышла на улицу, часто моргая и сдерживая слёзы, чтобы не выдать свои чувства Кэролу, но мальчик на неё даже не посмотрел. Он подошёл к зелёным кустам шиповника, выкатил серебристо-голубой велосипед и ловко на него запрыгнул. Кэти повторила за ним – забралась на Джиффи и скорее спрятала грустные глаза под занавесом длинной чёлки.
– А теперь вспомни о первой встрече с Фредом и подумай о нём, – скомандовал Кэрол.
– С каким ещё Фредом? – раздражённо спросила Кэти, разглядывая блестящий руль.
– Доверься своему сердцу, оно подскажет, – как ни в чём не бывало ответил мальчишка, не обращая внимания на излишнюю эмоциональность девочки.
Кэти нехотя закрыла влажные глаза, всё ещё думая о Маркизе и стараясь приободриться, начала машинально повторять:
– Фред, Фред, Фред, Фред, Фред…
– Так ничего не получится, – проговорил Кэрол, – велосипед не будет слушать этот скучный бубнёж.
– Вот сам ему и приказывай! – громко огрызнулась девочка.
– А вот это уже лучше! – самодовольно улыбнулся Кэрол. – Попробуй ещё раз! Только добавь в конце Кибе?рио и держись крепче.
Кэти злобно прищурились, затем зажмурилась, что было сил, и нарочито медленно произнесла, как будто в отместку: