Ты нужен…

Да это и не важно, почему Виктор приехал. Мне больше нельзя оставаться в этом доме. Они с Сашкой друзья, и тот ни за что его не выгонит из дома. Тем более Виктор приехал с женой и дочкой.

Жена и дочь. Эта мысль вывела меня из равновесия. Я смела на пол все, что стояло на столике у зеркала. Несколько флаконов разбилось, что-то пролилось на пушистый ковер. Хотелось кричать так сильно, чтобы стекла в окнах разбились вдребезги, как и мое сердце полчаса назад. Пол опять ушел у меня из-под ног. Я упала на мягкий ковер. Ни слезинки, приказала я себе. Ты не имеешь права плакать.

За дверью послышался детский голос. Его дочь, подумала я. На вид ей было лет восемь-девять. Вот только я совершенно забыла, как ее зовут. Она о чем-то спрашивала свою мать. Его жена. Катя, кажется. Она ласковым тоном что-то ей ответила. Голоса затихли. Да, я знала, что у него есть жена, совершенно прекрасная девушка, очень даже красивая. Я знала, что у него есть дочь. Она очень похожа на мать. С такими же широко посаженными глазами, с той же формой губ. Вот только цвет глаз ребенок унаследовал от отца: они были такими же голубыми. Саша несколько лет назад проговорился об этом. И тут же пожалел, увидев выражение моего лица. Больше ни разу эту тему он не поднимал.

Сашка был связующим звеном между нами. Он был лучшим другом Виктора. Но и моим другом он был тоже. Не представляю, сколько терпения может быть у человека, чтобы вот так лавировать между двумя любящими и в то же время такими далекими друг от друга людьми. Мы оба прекрасно знали, что Санька общается со всеми. Но ни словом, ни поступком не показали ему, что против этого. Просто однажды, когда он заговорил про Виктора, я смогла это выслушать. И дала ему понять, что это слишком болезненно для меня. И больше о Викторе, его семье, и вообще обо всем, что его окружает, я говорить не готова. Сашка меня понял. И как бы ему ни хотелось поделиться со мной новостями о Викторе, он ни разу не дал мне этого понять. Я была ему благодарна за это. Как бы мне не хотелось узнать что-то о Викторе, я сдерживала себя, понимая, что это просто бессмысленно и слишком больно.

Оставаться здесь точно нельзя. Я не смогу пережить наше расставание снова. Я не могла заставить себя подняться. Не могла заставить себя не плакать. Я не могла даже кричать. Я не могла.

Глава 24

21 июля 2021 года.

Видимо, я немного задремала. Меня разбудил осторожный звук в дверь.

– Кто там? – резко спросила я.

– Это я, – голос Сашки принес мне облегчение. Может, это был сон. Нет. Открыв глаза, я увидела разбросанные по полу вещи, и в моей груди рана снова начала кровоточить.

– Что тебе нужно?

– Спустись, поешь немного. Я приготовил ужин.

Ужин? Он что, издевается. Взглянув в окно, я увидела, что почти стемнело. Сколько я проспала? Как я появлюсь сейчас на ужин?

– Можно я войду? – голос Сашки заставил меня насторожиться.

Не услышав моего ответа, он прокрутил ручку двери, осторожно открыл ее и решил все-таки зайти. Оценив беспорядок в комнате, он сочувственно посмотрел на меня.

– Как ты себя чувствуешь? – по его голосу я поняла, что он все еще находится в замешательстве. Он так же, как и я, не понимал, как сейчас решить возникшую проблему.

– По мне не видно, что отвратительно? – огрызнулась я.

– Вам нужно поговорить.

– Зачем? Что еще мы друг другу не сказали?

– Вы не сказали ничего. Просто ушли.

Как он был прав. И я ненавидела его за эту правду. Решимости во мне из-за этого не прибавилось. Но я хоть сумела взять себя в руки. Если это надо сделать сейчас, то откладывать ни к чему.

– Я буду готова через минуту.

Сашка обнял меня. Мне этого так не хватало. И только сейчас по моей щеке стекла слеза, которую я пыталась так долго сдержать.

Через несколько минут я спустилась в кухню. Там было все так же кристально чисто. Белые кафельные полы сверкали, напоминая заснеженную гладь реки, когда мы впервые с Виктором поцеловались. Эмоции снова начали выходить наружу. Я на мгновение остановилась. Я не дам воспоминаниям взять верх. Это было так давно, что уже не является правдой.

Сделав над собой усилие, я прошла дальше. И опять замерла. За кухонным деревянным столом сидел Виктор, с женой и дочерью. Они весело смеялись, не замечая ничего вокруг. Я попыталась изобразить улыбку, но она скорее вышла гримасой, поэтому я оставила попытки, и просто вошла.

Дочь Виктора заливалась заразительным смехом, рассказывая какой-то интересный случай из своей детской жизни. Мама внимательно слушала. И только Виктор, увидев меня, перестал смеяться. Он лишь несмело улыбнулся своей полуулыбкой. И я снова утонула в его бесцветно-голубых глазах. Они ничуть не изменились. Такие же пронизывающие насквозь, такие же теплые и ласковые. Только их ласка передавалась теперь не мне.

– Привет, – это слово прозвучало тише, чем я думала. Но сил на большее мне уже точно не хватит.

– Ты уже спустилась? Присоединяйся, – Сашка как всегда оказался рядом. Еще раз спасибо.

Я постаралась вести себя как ни в чем не бывало. Мало говорила, мало ела, мало смотрела на него. Вернее, на Виктора я пыталась вообще не смотреть. Глядела в свою тарелку с нетронутой едой и искоса поглядывала на его семью. Жена, Катя, действительно была красавицей. Обаятельной девушкой, я бы сказала так. В свое время Сашка так точно ее описал. Небольшого роста, худенькая. Она, видимо, любила спорт. Очень много улыбалась. Я предположила, что она считает себя самой счастливой на свете женой и матерью. Во время ужина она все время касалась руки Виктора, похлопывала по плечу дочь. Эти небольшие жесты о многом говорят. О заботе, о безграничной любви.

Дочь, Варенька, миленькая девочка. Светловолосая, очень хрупкая. С огромными белоснежно-голубыми глазами.

Я не понимала, как долго продолжался этот вечер, пока Виктор не пошел укладывать дочку спать. Сашка отравился на террасу, немного освежиться перед сном. Мы остались вдвоем с Катей. О чем мне с ней говорить, я не представляла. Спрашивать, как жизнь? Чем занимаешься?

Но мне не стоило об этом так беспокоиться. Катя произнесла всего одну фразу, которая будет звучать у меня в голове теперь до конца жизни:

– Он все еще не может тебя отпустить.

Глава 25

15 сентября 2021 года.

Время словно остановилось. И не только для Юлии, но и для меня. Я как завороженный слушал ее историю. По-моему, уже и в моих глазах блестели слезы. Луна на небе осторожно начинала свой медленный ход. Шаг за шагом она становилась все выше, озаряя комнату голубоватым светом. Почему именно это прилагательное пришло мне на ум? Тишину опять никто из нас не посмел нарушить. Вода в стакане в ее руке чуть заметно колебалась. Я сделал вывод, что у Юлии начинали дрожать руки.

– Может, закрыть окно, – сделал я еще попытку убрать эту несчастную вазу с окна.

– Не стоит. Мне не холодно. Ветер еще не такой прохладный, чтобы запрещать им наслаждаться, сидя в душной комнате.

– Наверное, вы правы. – Атмосфера в кабинете накалялась. И не понимал из-за чего. Юлия выглядела более расслабленной, чем была в начале. А вот я находился в постоянном напряжении. Я стал терять контроль над собой. Что-то в ее рассказе не складывалось, что-то не давало мне покоя. Я никак не мог ухватить, что именно.

Мне хотелось смотреть на Юлию, хотелось чувствовать нежность ее руки. Вдыхать аромат ее духов. С тонкими нотками шоколада с корицей. Я придвинулся к ней, как можно ближе. Так я видел профиль ее лица. Словно скульптор поработал над ее аккуратным личиком. Правильной формы нос, небольшие обычные губы. И только сейчас я заметил невероятной длины ресницы. Они плавно опускались и поднимались, смахивая очередную слезинку с ее глаз.

Я слишком увлекся. Время уже давно за полночь. Мы вдвоем в этой комнате. Сейчас в это время ее сложно назвать кабинетом. Мужчина и женщина. И хорошо, что я не зажигал свет. Ни к чему хорошему это привести не может.

– Она сказала, что он не может меня отпустить. Как вы думаете, что могла означать эта фраза?

Я замешкался.

– Люди обычно употребляют ее в прямом значении. Это значит, что другой человек, тот, который был очень дорог, все еще в вашей душе. Вы помните о нем, вы думаете о нем. Постоянно.

– Даже если этот самый человек уже давно любит другого?

– Думаю да.

– Тогда по моей теории любви, если вы ее еще не забыли, он не может снова полюбить до тех пор, пока не отпустит старую.

– Здесь тоже есть определенная логика.

– Логика есть во всем. Надо только правильно найти исходные точки. Согласно моей теории, Виктор никогда не переставал меня любить. Ведь так?

– Ну, если он женился, значит полюбил эту девушку.