Записки питерской дамочки

– Я же сказал, – загундел Тобиус, видимо, очередной раз поражаясь моей тупости. – Для того чтобы почувствовать гармонию в душе, ты должна делать то, чего тебе хочется. Вот скажи, чего тебе действительно хочется?

– Да мало ли чего! – воскликнула я.

Мне хотелось, пожалуй, всего, кроме еды. Мне хотелось спать, хотелось, чтобы меня любили, хотелось, чтобы малыш стал поспокойнее… Мне хотелось получить еще один огромный заказ, аналогичный тому, который недавно я нарыла самым фантастическим способом. Дело в том, что в те недолгие часы дневного сна моего пупсика я продолжала звонить по клиентам. Иногда, когда малыш просыпался посреди моих телефонных переговоров, мне приходилось затыкать ему рот соской и бежать договаривать в ванную, чтобы клиент не услышал детских воплей в качестве фона монолога бизнес-леди. Так вот, на меня свалился огромный заказ, благодаря чему я продолжала существовать на свои собственные средства, не став ни для кого обузой. Видимо, на это я и намекнула маме перед ссорой.

– Так чего же ты действительно хочешь? – не унимался Тобиус. – Запомни, любому человеку, чтобы ощутить душевную гармонию, которую вы именуете счастьем, необходимо сформулировать для самого себя, чего же он действительно хочет.

– Хорошо! Я хочу путешествовать! Но я же этого не могу! Даже если я потащу с собой ребенка, удовольствия от путешествия не будет никакого.

– Мама может посидеть с ребенком.

– Особенно после сегодняшнего! Она не согласится.

– А ты намекни, что если она не согласится, ты пригласишь няню на неделю. Увидишь, что будет.

11

– Постороннюю тетку к моему мальчику?! – заголосила мама. – Ты что, телевизор не смотришь?! А если она будет над ним издеваться? Поить димедролом, чтобы не орал?! С моим маленьким я в состоянии посидеть сама!

И мама демонстративно прижала малыша к груди.

Затем, правда, она долго недоумевала, зачем мне понадобилась эта Швеция, и почему именно сейчас, и почему именно Швеция… Но я стояла насмерть. В конце концов, наплевав на дипломатию, я выдала текст, суть которого состояла в том, что я устала, что хочу сменить обстановку и деньги на поездку я заработала сама. И вопрос был снят.

Тобиус появился, когда я уже почти заснула. Он молчал, но всем своим видом демонстрировал гордость своей правотой.

– Естественно, – начала я первая, – еще бы тебе не предвидеть мамину реакцию. Ты же ведь ангел, в конце концов. Небось, в твоей книжечке вообще на тысячу лет вперед расписано, кто что скажет, чем дело кончится, чем сердце успокоится…

– Ну нельзя же быть настолько примитивной! – возмутился Тобиус. – Неужели ты полагаешь, что каждый твой взгляд, каждое твое слово предопределены, а от тебя самой ничего не зависит?

– Ну, если честно, мне не хотелось бы так думать, но такая теория существует!

– Глупая теория! От человека зависит очень много. И решения принимает он сам. Мы же можем лишь чуть-чуть корректировать ситуацию. Разумеется, когда речь не идет о неизбежных событиях. Но некоторые умудряются проявлять такую силу, что даже избегают неизбежного…

– Меняют предначертанную судьбу?

– Именно!

– А я смогу побороться с судьбой? То есть с чем-то плохим, но уже предначертанным?

– Что значит плохим?

– Ну с болезнью, например…

Тобиус тяжело вздохнул.

– Твоих болезней тебе избежать не удастся, я надеюсь.

– Надеешься? Ну спасибо тебе, добрый ангел.

– Твоими болезнями ты искупишь свои грехи. Ты почувствуешь, как грамотно бороться с недугом, и передашь свой опыт другим.

– То есть буду подопытным кроликом?

Тобиус вдруг напрягся.

– Надо посоветоваться! – быстро прокричал он и исчез.

Через минуту он появился вновь.

– Разрешение получено, – отрапортовал ангел, даже как-то повоенному.

– Разрешение на что?

– На передачу тебе части сокровенной информации.

Остатки сна улетучились.

– Слушаю тебя, передавай.

– Запомни каждое слово, – затянул Тобиус. – Твоя мама попробует прикрыться твоей энергетикой, как щитом, и тогда ты заболеешь. Не пугайся, ты поймешь, что болеешь за другого. Эта ситуация не принесет облегчения ей, но навредит тебе. И тогда ты, хоть и плохо воцерковлена, должна ходить в церковь каждый день.

– И это все? Так просто?

– Это не просто. Точнее, это для здорового и свободного человека просто. А для больного и занятого это совсем не просто. Но ты должна это делать. А потом расскажешь об этом всем.

– Кому всем?

– Всем, кому это будет интересно.

И Тобиус исчез. Испортил мне настроение на ночь глядя и исчез.

– Я с таким трудом выбил разрешение дать тебе сакральную информацию, а ты еще недовольна! – раздалось откуда-то из-за шторы.

– Информация о том, что я буду болеть, да еще благодаря маме, меня, конечно, не обрадывала. Кстати, скажи мне, милый ангел, мама сделает это специально?

– Прикроется тобой? Естественно, нет. Она будет искать, чем бы прикрыться. Ребенком твоим прикрываться невозможно, он слишком силен, отпихнет любого, вот она и воспользуется тобой.

– Но не специально.

– Если спросить ее, может ли она пожелать болезни своему ребенку, она, естественно, ответит «нет», но, поскольку она привыкла во всем, в том числе и в болезни, искать помощи у окружающих, ее энергетическая оболочка не преминет присосаться к твоей…

– Насчет помощи у окружающих это правда. Ей всегда все помогали: сначала бабушка, потом отец и подруги, потом я. И только подлое государство отказалось ей помогать, взвалив на меня эту почетную обязанность. За что мы вместе его и ненавидим… Кстати, а почему я иду по жизни, рассчитывая только на себя, а она всегда и ото всех требует и, что самое главное, получает эту помощь?

– Потому что ты опытная, а она маленькая.

– Вот как!

– У тебя уже полно пришествий на Землю, а она здесь первый раз, ей все страшновато, все в новинку. А уж сыночка твоего с его-то биографией она откровенно побаивается. Да и с Бориславом ей не повезло.