Наследник

– Если это не тайна…

– Не тайна. Но лучше бы не распространять ее, где попало.

– Вряд ли здесь, кроме нас, причастных, она кому-нибудь любопытна.

– Вы полагаете?..

Еще один поток просвечивающих лучей, пропущенных сквозь меня. Я ощущала себя, словно перед полетом в транскамере.

– Когда случаются планетарные катаклизмы, госпожа Хранительница, они затрагивают всех и каждого.

– На Лиенне… что-то случилось?

– Там теперь постоянно что-то случается. Межгалактический альянс направил туда куратора, хотя раньше в этом не видели необходимости: цивилизация поступательно развивалась, внутренние конфликты гасились самими властями, лиеннцы не воевали с соседями, а старательно конструировали у себя свою воображаемую империю.

– А сейчас они угрожают кому-нибудь?

– Им не до этого, госпожа Хранительница. После убийства моего уважаемого коллеги там начались ожесточенные споры и столкновения, переросшие в непримиримую рознь.

– И кто там против кого выступают?

– Все против всех, госпожа Хранительница. Есть партия, утверждающая, будто отрекшийся император действительно совершил святотатство, и поэтому ничья коронация ни при каких условиях не могла состояться. Их противники, наоборот, поклоняются памяти Ульвена Киофара и считают всех его критиков пособниками убийц. Еще одна партия признает лишь провозглашенную императрицу Иссоа и настаивает на передаче ей всей власти в империи. Но есть и немало тех, кто никогда не смирится с подчинением женщине, и особенно этой – как они полагают, склонной к странным причудам и крайне неуравновешенной. Другие хотели бы смены династии и готовы принять как императрицу магистра Илассиа Киофар Саонс, поскольку она уроженка Лиенны, дочь прославленного профессора Саонса и вдова отрекшегося императора. Наконец, имеются, и в немалом количестве, те, кто выступает против всякой империи и требует уничтожения всех ее институтов и перехода к тому, что жители Теллус зовут демократией. Столкновения всех этих партий, начавшиеся сразу после известных событий, не только не прекращаются, но и движутся в сторону эскалации. В политическом смысле там хаос, чреватый гражданской войной. Бывший глава правительства, господин Оннео Виттай, оказался вынужден покинуть планету вместе со всей семьей и перебраться на Виссевану – якобы, ему угрожали расправой.

– Куратор на Лиенне бессилен остановить кровопролитие?

– Дело не в кровопролитии, госпожа Хранительница. О массовых казнях или вооруженных действиях мы пока не осведомлены. Но на Лиенне установилась атмосфера всеобщей вражды. Социальная обстановка взрывоопасна. Это нас весьма удручает, ведь одновременно происходят другие неблагоприятные изменения. Мы фиксируем участившиеся природные катастрофы и ухудшение климата. Раньше на континенте Фарсан никогда не видели снега. Теперь он выпадает на севере каждую зиму, а порой накрывает и области, в которых выращивают сельскохозяйственную продукцию. Нехватка питания и переход на суррогаты вызывает не только болезни, но и общественные конфликты, придачу ко всем вышеназванным.

– Может быть, виноваты какие-то космические явления?

– Судя по нашим наблюдениям, ничего подобного рядом с Лиенной не происходило. Их солнце, Маир, стабильно…

– Маир?!…

– Чему вы так удивились, госпожа Хранительница?

– Это имя звезды из одного старинного стихотворения, которое мой учитель выбрал для семинара по поэтическому переводу. Он не успел пройти его со студентами, пришлось подключиться мне. Я еще удивлялась, откуда он взял столь редкий текст, и подумала, что учителя привлекали анафоры, а не смысл, который там весьма умозрителен.

– Профессор Джеджидд, очевидно, заранее выяснил, как называется та звезда, к которой ему предстояло лететь. А потом искал это слово в различных текстах и наткнулся на совпадение.

– Очевидно, вы правы, старейший наставник Уиссхаиньщщ.

– И о чем те стихи?

Я процитировала по памяти в оригинале, на русском:

Звезда Маир сияет надо мною,

Звезда Маир,

И озарён прекрасною звездою

Далёкий мир.

Уиссхаиньщщ пользовался лингвочипом, и перевод на космолингву, вероятно, транслировался ему прямо в сознание. Вряд ли он хоть сколько-нибудь разбирался в стихах. Подстрочники на космолингве всегда выходили ужасными.

– Лучше прочих получился перевод английский, выполненный моей ученицей Линдой Харрис, – заметила я и привела те же самые строки:

The star Mayir is shining high above me,

The star Mayir.

A distant world lit by its rays so lovely

islyinghere.

– Дальше там говорится о прекрасной планете, где царят любовь и покой, – пояснила я.

– На Лиенне сейчас ни того, ни другого.

– Неужели настолько… плохо?

– Мы пытаемся сбалансировать разные векторы, чтобы кризисы не наложились друг на друга. Но пока удается избегнуть лишь самого худшего.

– Худшего?

– Упадка цивилизации, исключения Лиенны из Межгалактического альянса и последующего неминуемого самоуничтожения местной уйлоанской диаспоры. Прогнозы довольно тревожные.

– Но прошло не так уж много времени…

– На Лиенне – больше, чем здесь. К тому же, госпожа Хранительница, мы говорим о тенденциях. А они таковы. Изменений пока не видно. Разве что нам удалось воспрепятствовать настоящей войне и убедить наиболее ревностных почитателей вашего учителя перенести свою активность на другой континент, Лиоллан, который почти не освоен. Они занялись активным строительством города Киофароа, однако, насколько нам известно, намерены вскоре объявить о своей независимости и сделать Киофароа столицей «Свободного Лиоллана». То есть порвать с Лиеннской империей. Конфликт оказался отнюдь не улаженным, а лишь отложенным на несколько лет или десятилетий.

– Скажите, старейший наставник Уиссхаиньщщ, а возможно ли с помощью технологий, доступных вам, или посредством искусства хронавтики, заглянуть в отдаленное будущее?

– Нет, госпожа Хранительница. Только в прошлое. Будущее создается сейчас усилиями столь бесчисленных индивидуумов и с участием столь многих факторов, иногда совершенно случайных, что мы в силах лишь строить вероятностные прогнозы. Я воздерживаюсь от рассуждений на столь отвлеченные темы. Иначе я был бы каким-нибудь магом или гадателем, а не историком цивилизаций.

– Но хронавтика… позволяет что-нибудь скорректировать… в прошлом?

– Вы хотели бы переписать все события того дня и предотвратить убийство учителя?

– Безусловно. И не только я мечтала бы об этом, старейший наставник Уиссхаиньщщ.

– Ничего не получится. Две реальности несовместимы. Это был его собственный выбор.

– Довольно-таки безрассудный.

– Нисколько. Мой коллега действовал исключительно рассудительно – разумеется, в рамках той этической и поведенческой парадигмы, которую он тогда принял.

– И… ради чего?