Анна – королева франков. Том 1

Анна оказалась способной ученицей, чем восхищала отца, который в ней души не чаял. К этому времени она уже сносно говорила на латыни, греческом и шведском языках, свободно читала с отцом рукописные книги, привезенные из Империи римлян, училась писать павлиньим пером на харатье, листы которой исправно доставляли ей по распоряжению великого князя. Правда, почерк был еще сосем детский, но девочка старательно выводила каждую букву, чтобы получить отцовское одобрение.

Ярослав называл ее не иначе, как моя звёздочка и старался находить свободное время, чтобы проводить его с ней. Анна не кичилась этим перед своими сестрами, которых очень любила. Особенно Анастасию, возившуюся с ней с самого рождения не хуже няньки. Они втроем часто уходили в сад и о чем-то секретничали. Ингигерда наблюдала за своими дочками и радовалась их дружбе, поощряя её.

Два года спустя Настасья родила девочку, которую назвала непривычным для Руси именем Аделаида. Она была уже второй внучкой Ингигерды и Ярослава, а первым внуком стал Ростислав, сын их старшего сына Владимира Новгородского. Мальчику к этому времени уже было почти три года.

Так что росли не только дети, но и внуки. Великой княгине уже исполнилось сорок, и в ее русых волосах появилась седина. Но она не смущала ее, поскольку понимала, что спорить с годами и противостоять им невозможно. Беда обходила ее дом, и это радовало.

Вот уже приближалось время, когда должен возвратиться из дальних странствий Харальд, который по-прежнему мечтал взять в жены Елизавету. Восемь из десяти лет уже канули в лету. Ей уже исполнилось шестнадцать лет, и она превратилась в золотоволосую красавицу. Девушка с нетерпением ждала своего жениха, который сумел к этому времени добыть и славу, и богатство, устранив тем самым все препятствия к их браку.

Глава 5

Однако Харальд вернулся из Империи римлян раньше, приехав в Киев через Новгород, где хранились его сокровища, добытые в военных походах. Во время долгого пути от Скифского моря он, владея искусством скальдов, продолжил сочинять небольшие стихотворения, в которых воспел воинские подвиги и выразил печаль от разлуки с любимой и радость предстоящей встречи.

Вошел конунг в малую княжью горницу Ингигерды уже не тем восемнадцатилетним юношей, каким она его помнила, а закаленным в боях воином, которому было уже под тридцать. Высокий и статный, с золотистыми курчавыми волосами, падавшими ему на лоб, и такой же по цвету густой короткой бородкой, Харальд стал очень привлекательным мужчиной, сер-зеленые глаза которого пристально и серьезно смотрели на мир.

Почтительно поздоровавшись с великой княгиней, он, получив разрешение, сел в кресло напротив нее – и между ними воцарилось молчание.

– Ты стал очень мужественным, Харальд, – наконец произнесла она. – Недаром тебя прозвали Смелым.

– Я прошел очень суровую школу жизни, княгиня. Не раз бывал на острие смерти, но помнил о том, что мне нужно вернуться со славой и богатством, чтобы получить Эллисив[42 - Анастасия в норвежском варианте] в жены. Все эти годы я помнил ваш совет и следовал ему. И сегодня пришел к вам первой, чтобы выразить свою искреннюю благодарность за это. Я добился всего, чего хотел от меня великий князь Ярослав.

– Надеюсь, ты расскажешь нам о своих подвигах?

– Конечно. За время отсутствия при вашем дворе я прожил целую жизнь, полную опасностей и приключений.

– Тогда, надеюсь, ты не будешь против, если я приглашу всех своих детей, чтобы они тоже послушали твой увлекательный рассказ? Кроме маленьких, естественно.

– Как вам угодно, высокочтимая Ингигерда.

Великая княгиня послала Росаву за сыновьями и дочками, которые еще находились при дворе. Первой стремительно вошла Елизавета и замерла у дверей, не отрывая взгляда от Харальда. Он вскочил и сделал несколько шагов ей навстречу, жадно рассматривая ее. Они напрочь забыли о присутствии матери, находясь в своем мире.

– Ты стала такой красивой! – прошептал восторженно молодой воин и, не совладав со своими чувствами, подошел ближе. Всё также не отрывая от девушки своих глаз, он стал на одно колено и поцеловал край ее платья.

– Надеюсь, твое сердце дождалось меня? – тихо спросил Харальд, поднимаясь и подавая ей свою руку, чтобы подвести к стольцу.

– Да, – скромно потупив глаза, ответила Лиза.

– Потом объяснитесь друг с другом, – прервала их диалог Ингигерда, показывая рукой прибывшим детям садиться.

Изяслав к этому времени уже княжил в Турове, Святослав – во Владимире-Волынском, поэтому по зову матери явились Всеволод, Анастасия и Анна. Великий князь вместе с Андрашем занимались строительством нового города.

– Итак, – попросила Харальда Ингигерда, – расскажи нам обо всем по порядку.

– Девять лет назад наши ладьи причалили в Константинополе. – начал свое повествование Харальд. – Нас тепло встретили ромейский император Михаил IV и его жена Зоя. Поскольку я привел с собой отряд в пятьсот отважных воинов, император принял меня на службу. Для этого мне пришлось скрыть свое королевское происхождение и наняться как простой командир дружины. Меня и моих дружинников зачислили в элитный наёмный отряд, известный как Варяжская стража, и уже достаточно быстро я показал себя в бою и завоевал уважение гвардейцев. Вскоре меня, несмотря на мой молодой возраст, назначили командиром особого отряда в иностранном легионе ромейцев.

– И с кем ты воевал? – спросила Анастасия.

– Первых два года участвовал в походах против пиратов в Малой Азии и Сирии. На третий вошел со своим отрядом в состав ромейской армии Георгия Маника, с которым побывал на острове Сицилия. Там отличился тем, что при захвате одного из сицилийских городов применил хитрость, использованную княгиней Ольгой в древлянском Икоростене.

Анна сразу же ухватилась за слово, которое ее очень заинтересовало:

– Какую хитрость ты использовал? Расскажи больше о ней.

Харальд улыбнулся ей и стал терпеливо объяснять:

– Я велел своим дружинникам наловить мне птичек, у которых гнёзда в городе, но днём они вылетают на поиск пищи в лес. Затем приказал к их спинкам привязать сосновые стружки, смазанные воском и серой, а потом поджечь их. Они вернулись в свои гнёзда, и те загорелись, а от них и дома, под крышами которых эти гнёзда находились. В городе началась паника – и мы его захватили.

– Еще какие-нибудь хитрости ты применял? – спросила Анастасия.

– Не без этого, – рассмеялся норвежец. – В другой город пробрался, сделав подкоп под крепостной стеной, причем выход из подкопа оказался прямо посреди каменных палат, в которых пировали люди. Третий город взял тоже хитростью, выманив жителей для боя в открытое поле. Наконец, осадил четвертый город, самый укрепленный из всех, прикинувшись больным.

– Больным? – переспросила Анна. – Для чего тебе это понадобилось?

– Чтобы распространить среди горожан слух, что предводитель викингов, якобы, умер от болезни. Городские священники организовали пышные похороны и внесли гроб со мной в городские ворота. Войдя в город, викинги, следовавшие за гробом, обнажили мечи и разорили город.

– А на Святой Земле ты бывал? – спросил, затаив дыхание Всеволод, который смотрел на Харальда восхищенными глазами.

– Последние годы мне пришлось избавлять Палестину от врагов христиан, и эта страна подчинилась мне без пожара и грабежа. Я со своей дружиной дошел до Иордана и искупался в нем, как это в обычае у паломников. Затем мне доверили охранять Гроб Господа нашего, Святой Крест и другие святыни в Йорсалаланде.[43 - Палестина в норвежском варианте] Там я пожертвовал много серебра и золота. В целом же установил мир по всей дороге к Иордану.

– Выходит, ты много сделал для Иерусалима, – сказала Елизавета, не пряча гордости за своего любимого.

– Да, много, – согласился с ней Харальд. – Помимо этого, принял участие в восстановлении древнего Храма Воскресения Христова, который тридцать три года назад был варварски разрушен аль-Хакимом, когда он устроил кровавый террор против христиан.

– Ты занимался его строительством? – удивилась великая княгиня.

– Нет, – засмеялся Харальд. – Поскольку деньги на его восстановление из ромейской казны выделялись скупо, во время моего пребывания на Святой Земле строительные работы велись большей частью на мои пожертвования.

Но главным на тот момент стало то, что благодаря усилиям и храбрости моего войска Палестина не только была очищена от врагов христиан, но и с её прежними владетелями был заключен мирный договор.

– Мы тоже наслышаны о твоих подвигах, – сказала Анастасия. – Андраш мне как-то сказал, что ты за эти годы овеял себя такой воинской славой, выше которой просто нельзя представить в христианском мире. Да и богатым ты стал непомерно. Так что отец очень доволен тобой.

Всеволод, беспокойно ерзая на стольце, прервал сестру очередным вопросом:

– До нас дошло известие, что ты в прошлом году в составе варяжской армии принимал участие в подавлении болгарского восстания и лично убил болгарского царя в сражении. Это правда?

– Чистая правда, – подтвердил Харальд. – И после этого меня назначили командиром всей императорской гвардии.

– Тогда почему ты вернулся в Киев раньше назначенного тебе срока? – удивилась Ингигерда.

Он ответил не сразу, а потом сказал, собравшись с мыслями:

– Этому виной мой единственный просчет. Я и мои дружинники приняли участие в дворцовом перевороте, который завершился поражением Михаила V. Он был не только свергнут, но и ослеплён. По-видимому, моя слава кому-то не давала покоя, и вокруг меня стали плести интриги. Меня оклеветали, из-за чего, чтобы не попасть под суд, я вынужден был бежать из Константинополя.

Возможно, дело бы и не дошло до суда, но я рисковать не стал. К тому же я узнал о надвигающейся войне между великим князем Киевским и императором Константином. И я понял, что моей варяжской гвардии могут приказать сражаться против Владимира Новгородского. А я не мог допустить того, чтобы поднять меч против родного брата своей невесты. И опасность этого ускорила мой отъезд из Царьграда.

Разговор с Харальдом на этом прервался, так как в дверь княгини постучали. Затем она открылась и появился печатник Ярослава и, поклонившись в пояс, сказал:

– Великая княгиня, прошу милостиво простить меня, что прерываю вашу беседу, но киевопрестольный князь Ярослав приказал явиться к нему конунгу Харальду.