Между счастьем и бедой

Между счастьем и бедой
Лариса Теплякова

Диагноз «онкология» часто звучит как приговор. Серьезная болезнь рассекает жизнь Зои надвое – до и после. Уже никогда не будет как раньше. Благополучный быт рассыпается на мелкие осколки. Близкие оказались не на высоте. Посторонние люди стали близкими. И нужно выжить, и сохранить себя. Где черпать силы? На кого опереться? Кому верить? Как жить дальше? Зоя находит свои ответы на эти вопросы. И каждый читатель обязательно отыщет подсказки, чтобы разрешить свои сомнения и развеять страхи. Нам всем нужна поддержка в трудные дни.

Роман написан, чтобы укрепить дух тех, кто выбрал жизнь, а не болезнь. Книга из авторской серии "Научите меня жить".

Рисунок обложки из моего личного архива.

Лариса Теплякова

Между счастьем и бедой

Тайный голос высших сил. Незнакомый почерк веток

Мы, затерянные где-то между счастьем и бедой.

(Б. Окуджава)

Пролог

Всё в этом мире не случайно. Мы связаны невидимыми нитями бытия, опутаны тончайшей паутиной отношений. Мысли наши – лёгкие, невесомые – устремляются ввысь подобно дымку от костра. Они соединяются где-то очень высоко в единое облако вселенского разума.

Может их там много, этих облаков… Человека уже нет на Земле, а помыслы его и опыт лежат в этой большой копилке и продолжают служить живущим. Наши радости, надежды, любови, ненависти, глупости, облечённые в думы, уносятся ввысь, заполняя Вселенную.

Все мы маленькие светлячки в огромной бесконечности, но каждый хоть немного освещает мрак вокруг себя. Каждый посылает ввысь свою толику. Так и продолжается сама жизнь.

Испытания заставляют осмыслить пережитое. Неудержимо тянет описать, оформить в слова свой небольшой опыт. Строки ложатся на бумагу, а мысли тут же рвутся ввысь. Это моя крупица в общую копилку. Если я смогу поддержать кого-то в дни тягот, болезней, горя, то буду безмерно счастлива! Если желание поделиться не отпускает меня, так может это кому-то очень нужно? Ведь всё в нашем мире не случайно.

Глава 1

Неповторимый мартовский день

Дом был полон людей и цветов. Причудливые икебаны соседствовали с ординарными букетами. Цветы теснились в вазах и трехлитровых банках, тянули свои хорошенькие головки вверх, словно опасались затеряться. Люди тоже хорошели, будто оттаивали, и наслаждались общением. Из глаз исчезала озабоченность, ощущение праздника перетекало от одного гостя к другому. Близился чудесный момент легкости, доверительности и теплоты, ради которого вообще устраиваются любые застолья.

Я тихо ликовала. Праздновали мое сорокалетие, и все шло хорошо.

Разное толкуют насчет того, стоит ли отмечать сороковую годовщину. Тем более в Великий пост. Но я не смогла отказаться от возможности собрать вместе мой ближний круг. А еще я просто потребовала, чтобы взрослые явились со своими отпрысками! Для детей атмосфера праздника естественна, они подключаются к радости мгновенно. Взрослея, мы утрачиваем беззаботность, живём по пословице «Делу время, а потехе – час», а для них органичнее наоборот. Дети, как и цветы, всегда сделают всякий праздник ярким, да еще и звонким. Я любила этот шустрый маленький народец, копии моих друзей и родных. В каждом детском личике угадываются черты родителей, бабушек и дедушек, но всё же это физиономия другой, иной личности, за которой наблюдать – увлекательнейшее занятие!

Детьми верховодил сын. Он увлёк ребят в свою комнату. Оттуда доносились взрывы смеха, там происходила весёлая возня, и вершилось свободное творчество. Вскоре дети вытащили поднос со съедобными фруктовыми человечками. Хотите – ешьте, хотите – смейтесь.

Выпив-закусив, расшевелились взрослые. Один тост следовал за другим, пожелание летело за пожеланием. Гости старались порадовать именинницу, но торжественный пафос вытеснял задушевность. Скучновато сидеть во главе стола разряженной юбилейной куклой. Хотелось озорничать не по возрасту. И я заговорила сама:

– Внимание! Вижу, все хорошо раскрепостились. Теперь в самый раз попытать вас вопросами. Набросайте устно мой портрет. Не жалейте красок. Что я люблю, какие у меня увлечения, характер? Расскажите честно мне обо мне. Ведь я не вижу себя со стороны. Пожалуйста!

– Ты любишь кофе по утрам! – первым бодро откликнулся муж Володя.

– Шоппинг! – уверенно заявила Анжела. – Мы с Зойкой часто по магазинам ходим.

– Она любит шейпинг, – изящно вставила моя подруга Людочка. Она работала инструктором по аэробике.

– Дамы, вы не даете нам слово молвить! – посетовал Алексей, муж Анжелы. – Я уверен, Зоя любит читать.

– Любит, любит, – подтвердил мой брат. – Помнишь, мам, как она в детстве полы мыла? Дотрёт до книжного шкафа, сядет на пол и читает. А бабушка идёт её искать по комнатам, в каком там она углу спряталась!

– Мама лучше всех решает задачки по физике и математике, – добавил младший Вовка, высунувшись из комнаты.

Смотри-ка, услыхал. Следит за ситуацией.

– Она любит помогать людям, – негромко дополнила жена моего брата Елена. – Вы меня извините, я прилягу в спальной, оставлю дверь приоткрытой и буду далее участвовать во всех викторинах, КВНах… Я думаю, Зойка нам теперь покоя долго не даст, если её понесло.

Моя сноха вынашивала второго ребёнка. Мы все ждали скорого знакомства с новой родственницей. Уже знали, что будет девочка – ведь теперь есть УЗИ. Малышка жила в утробе матери, оставаясь пока безымянной. Ожидалась она крупной. В нашей семье все женщины рожали младенцев не менее четырех килограмм весом.

– А в чём помогать? Уточни, – вполне серьезно попросил мой муж.

– Да во всём! – крикнула Лена уже из спальни, пытаясь устроить там себя со своим огромнейшим животом. – Хозяева, извините, я ваши покрывала беспощадно изомну.

– Зоя в детстве стихи писала. Хорошие, – задумчиво сообщил мой отец. – В газеты и журналы посылала. «Пионерская правда», «Мурзилка». Иногда печатали.

Ему не дали договорить спокойно – папино воспоминание рассмешило всех гостей без исключения. Я сама, еле сдерживаясь, сказала:

– Так точно, отправляла! Только редко печатали, разок или два. Но очень вежливые отказы посылали с пожеланиями и наставлениями. Не ленились обстоятельно ответить пионерке.

– Я и не знал, Зоя! – изумился муж.

– Так это было задолго до тебя, – ответила я. – Я и сама уже смутно помню. А папа сказал, и я вспомнила, как строчила письма в разные редакции.

– То ли ещё обнародуется в ходе опроса! – предположил муж Людочки, Виктор, посмеиваясь.

– Всё-всё! – я захлопала в ладоши. – Хвалебная тема закрыта! Теперь добавьте ложку дёгтя! Какие недостатки мешают мне достичь совершенства? Главное – не скромничайте. Сегодня можно всё. Я даже приз вручу тому, кто назовет больше изъянов.

– Ты бываешь такая дотошная, – первой отозвалась моя сноха. – Вот сейчас, например, людям покушать не даёшь. Подала бы лучше горячее, чем нам головы морочить.

– Вы ешьте, ешьте и вспоминайте, – разрешила я. – Горячее будет непременно.

– Ты кофе пьёшь слишком много! – нарочито возмущенно заявил Володя.

– Она слишком любит помогать, участвовать в жизни других людей, – опять настойчиво сказала моя сноха.

– Но ведь ты же сама говорила, что это хорошо? – удивился Виктор.

Думаю, он вспомнил, как я поддерживала их с Людочкой, когда Виктор уходил из первой семьи, уже к тому времени и так развалившейся. Непростое у них было время.

– Мне кажется, что в этом у Зои иногда проявляется своеобразный эгоизм. Она делает добрые дела больше для себя, чем для других. Удовлетворяет свои потребности, – философски рассудила Елена.

Моя сноха – журналистка. Выискивать проблемы, препарировать их и описывать – её профессия. Беременность временно изменила её фигуру, но оставила неизменным цепкий мозг. Журналисткой можно работать даже лёжа.

– Скажешь тоже! – не согласился Виктор. Он любил вкусно поесть и скорее разделял Еленино мнение насчёт горячего. – Если в итоге дело меняется к лучшему, то какая разница – для себя или не для себя?

– Не обижайте Зоечку! – осторожно побеспокоилась деликатная Людочка.