Корабль-звезда

Теперь же, приведя в относительную норму зрение, он диву давался: огромный мир кружился своим чередом, как будто ничего не случилось. Рядом трудились силы, не обращая внимания на людей. Движения их выдавали свинцовую усталость, но чужаки продолжали методично работать.

Так вот оно наверняка и будет после моей смерти, думал Клифф. Во всем мире продолжат как ни в чем не бывало физически трудиться, будет и дальше меняться погода, станут гадать о будущем, радостно танцевать, загораться страстью, крутить носами, прикалываться, давить блох.

Эти чужаки никогда прежде не подозревали о моем существовании, какая им печаль от моего отсутствия? Но ведь то же самое применимо и к тем, кого я знаю. Жизнь продолжается, мир движется в том же ритме. Вечно.

Команда Клиффа остановилась чуть поодаль окраины города. Люди провели время сна в пещерке, в холмах, чтобы вечный солнечный свет не так раздражал. Там и сям среди валунов на склонах встречалась пышная зелень, непривычные деревья, странные крупнолистовые фруктовые растения, уже созревшие для урожая. Команда как раз жевала некоторые плоды, не такие яркие, но богатые бледно-голубым соком.

– Кверт кажется совсем изможденным, – сказала Ирма.

Клифф развернулся и увидел, как к ним приближается изящный чужак. Его обычная легкая походка сменилась понурым усталым шарканьем. Кверт заговорил бесстрастным, шелестящим, как песок, голосом:

– Я-мы поговорить на это место явимся, – он дернул лапой в непонятном жесте, – и хотим помощь разделить.

Англишский Кверта постепенно улучшался. Несколько других силов тоже стали обучаться языку с помощью загруженных материалов и интегративного ИИ. Клиффа все еще удивляло, что Астрономы разрешают свободное распространение – среди охотников, как сказал Кверт, – программ, способных обучить пользователя англишскому за несколько гипнопедических сеансов. Он видел небольшую приземистую машинку, которая, по словам Кверта, учила силов, но и близко не понял, как она работает.

– Мы можем работать вместе с вами, – сказала Ирма.

Кверт по очереди оглядел каждого из людей большими желтыми глазами.

– Медицинская помощь нужна. Мертвые гниют.

– Их наверняка много, – кивнула Ирма. Силам особенно трудно давались неправильные формы англишского глагола быть, так что люди старались выражаться проще.

– Сожаление о наших действиях выражаю я.

– Вы же не могли знать, что Народ с вас потребует такую страшную цену, – заметил Терри.

– Много погибло. Не знали раньше пожаров в этом городе.

– И город вы, наверное, потеряли, – произнес Терри.

– Нет. Не так поврежден город. Мы умеем быстро строить. – Кверт помолчал, глядя в пространство, затем добавил: – Город говорит ныне о том, что было с нами. Всей Чаше разрушения и раны наши показывает.

– Ну да, – протянула Ирма, – разумеется.

– Когда нам будет что сказать еще, перестройку сделаем. Тогда город снова говорить станет, – закончил Кверт.

Этих слов Ирма тогда не поняла.

Астрономы, вероятно, надеялись, что различные виды этой местности придут им на помощь и воспользуются загруженным знанием англишского, чтобы заманить Клиффа с друзьями в ловушку. На силов это произвело обратный эффект. Силы уже давно проявляли недовольство правлением Народа и, улучив возможность, объединились против него с человеческим отрядом. Теперь они понесли за это кару, ибо Народ выдвинулся на поиски людей.

Надолго ли их хватит? задумался Клифф. Из-за нас они понесли такие тяжелые потери…

– Чем помочь? – спросил Айбе.

Кверт стоял молча, ритмично сужая и расширяя большие глазницы. Потом смежил веки, глазные яблоки под ними завибрировали, словно их что-то сотрясало снизу. У этих выражений не было явного людского аналога. Клифф поначалу принял их за знаки удивления или озадаченности, но затем чужак принял странную позу, словно на корточки опустился, сплетя перед собой жилистые лапы. Крупными блинообразными ладонями и толстыми пальцами он изобразил в воздухе какую-то изогнутую фигуру.

Потом глаза распахнулись, и сил резко поднялся. Клифф не спешил соотносить эмоции с мимикой морд силов, но в данном случае сомневаться вряд ли стоило. Сморщенная морда сила выражала печальную решимость.

– Мертвых много. Времени мало.

Ирма мягко спросила:

– Хотите, чтобы мы помогли вам с вашими мертвыми?

– Насилие встретили вместе. Конец вместе встретим.

Изящный, ухоженный город силов превратился в груду руин, от статуй великих предков остались одни серые осколки, улицы пестрели кратерами, изогнутые деревья посекло до корней или испепелило, из дорожного полотна торчали искореженные обгоревшие механизмы, и мертвую тишину ничто не нарушало, кроме редких ударов камней о землю, когда те падали с полуразвалившихся зданий. Никто уже не стонал. Город вымер.

Мрачная процессия следовала через несколько наскоро расчищенных улиц. Силы с почерневшими ободранными шкурами смотрели в пространство, угловатые морды их были лишены всякого выражения. Некоторые несли раненых, другие тащили мертвых. Никто ничего не говорил. В словах не было нужды.

Когда люди с Квертом спустились в город с холмов, Клиффу в нос ударил запах гниения. В разрушенных кварталах зловоние усилилось. Терри запасся тканевыми масками, которые им в этот бесконечный многотрудный день сослужили добрую службу.

Погребение мертвых здесь было неотделимо от потребности возвращать их физические оболочки Чаше, дабы замкнутые процессы экосистемы могли продолжаться. Особенным дефицитом считалась вода, так что тела старательно перетаскивали в яму с гибкой синей крышкой и сливными отверстиями на дне.

Клифф избегал заходить внутрь зданий. Ему попалось тело крупного сила, подле которого собралась семья. Труп закатывали в бледно-зеленый саван. Завидев Клиффа, силы прервали свое занятие, отступили на шаг и уставились на него. Чужаки были невысоки, астенического сложения, им, наверное, тяжело было управляться с телом. Кивнув, Клифф присел на корточки, коснулся жесткого пахучего савана, поднял его за конец, не чуя под собой ног, и забросил труп на закорки. Когда он поднялся, давлением газ вытеснило из гортани трупа, так что изодранную шкуру всколыхнуло тихое рычание. У него мурашки выступили на спине. На миг ему померещилось, что мертвый чужак протестует против такого обращения. Он принудил себя склонить голову на плечо и посмотреть на окоченевшую перекошенную морду сила. Розовый язычок высовывался между маленьких шишковатых зубов. Глаза лопнули, по угловатым щекам сползала слизь.

У Клиффа перехватило дух, он отвернулся. Потом короткими прыгучими шагами двинулся вперед, и семья покойного молча последовала за ним к яме. К тому моменту, когда труп пришлось аккуратно опустить в отверстие крышки, Клифф пропотел до нитки. Семья стояла и смотрела, как зеленый саван, заключавший тело, соскальзывает внутрь. Пошептавшись, силы развернулись и медленно пошли прочь. Никаких прощальных речей или церемоний. В этой демонстративной простоте было что-то гордое и величественное.

Силы не смотрели ему в глаза. Клифф не понимал, что это означает.

Первый день дался тяжелее всего. Потом накатила тупая отрешенность. Тела грузили на тележки и свозили в парки, единственные широкие открытые пространства в городе, не затронутые войной. Кое-где горели погребальные костры силов: некоторые трупы приходилось сжигать во избежание эпидемий.

– Грязь не все заберет, – сказал Кверт об этом. Клифф решил, что чужак имеет в виду возможную перегрузку систем переработки под таким наплывом биоматериала.

Много тел оставалось под завалами. Ирма мрачно заметила, что это все равно как за пасхалками в компьютерной игре охотиться. Поисковые группы пробивались в укрытия, где, как правило, ровными рядами сидели трупы силов. От людей требовалась только физическая помощь, поскольку силы сами обыскивали тела и иногда снимали у мертвых с колен ценные вещи – наверняка самое дорогое. Попыток идентификации уже не предпринималось. Силы лишь передавали ценности следовавшей за ними бригаде, брали трубчатый огнемет, отходили к дверям и кремировали застывшие тела. Забирали украшения и драгоценные металлы и сжигали всех. Чужацкий Берген-Бельзен, думал Клифф, и, если разобраться, виновны в этом мы.

Первые найденные тела земляне старались транспортировать аккуратно, перекладывая каждого мертвеца на носилки в некоем подобии погребальной процессии. Но уже на второй день работы среди многоакровых груд трупов и люди, и силы впали в апатию. Тела просто вытаскивали наружу, укладывали вповалку и, поднимая так, как было удобней, не разбирая рангов и званий, переносили на стеллажи в кузовах электрических грузовиков.

У силов имелось слово для определения этой зловещей картины: разрушенные элегантные каменные здания, всеобщий хаос, горы трупов, обгоревших до темно-коричневых головешек. На их языке оно звучало примерно как склила’рхофт. Однако по большей части все просто отмалчивались. Отвечая на вопросы, Кверт обычно показывал глазами да или скашивал голову, что значило нет.

Затем настало время терпеливого патрулирования среди серых каменных развалин. Там торчала одна лапа, здесь другая. Сначала не попадалось ничего, кроме фрагментов тел, но затем наткнулись на трагический клад. В подвальном помещении обнаружили около сотни трупов. Спустившись туда, Клифф вляпался в еще теплую грязную лужу – на выложенном плитками полу темнели остатки гниющих внутренностей. Наверное, когда сюда прорвалась вода из канализации, некоторые пытались спастись через узкий проход в дальней части подвала. Весь коридорчик оказался забит трупами. Ожогов на них не наблюдалось. Судя по всему, силы задохнулись от дыма или нехватки высосанного огненной бурей воздуха.

Одной самке удалось-таки забраться почти до половины лестницы, ведущей из подвала наружу, но там ее по шею завалило обломками камня и штукатурки. Она казалась совсем юной, изящного сложения, почти гладкокожей; труп уже начал разбухать и налился коричневато-голубыми полосами. Клифф вытащил ее наверх сам.

Люди, привыкшие к земной силе тяжести, были крупней и сильней силов, поэтому землянам поручали тяжелые работы. Типичное подвальное бомбоубежище напоминало Клиффу, проникшему туда сквозь завалы, салон автомобиля, битком набитого силами, у которых одновременно случился инфаркт. Все сидели на своих местах. Все были мертвы. В лесах огненная буря – явление естественное, а в городской застройке пожары так усиливаются, что возникает самоподдерживающаяся вет- ровая конфигурация. Клифф наблюдал издали первые стадии ее формирования, когда воздушные вихри плясали между зданий, точно пылевые дьяволы из чистого желтого и тускло-оранжевого пламени. Словно злобные огненные детишки, пускались они в танец среди жилых высоток.

Клифф начинал привыкать к сочившимся через неизменный облачный покров красноватому свету и теплу. К вони от мертвецов, вынуждавшей торопиться тех, кто разгребал завалы. Тела были разные, но поддавались странной типовой классификации. Некоторые погибли, сжимая какие-то сумочки, другие – ювелирку, иные же, полагавшие, наверно, что подготовились к самому скверному сценарию, умерли, цепляясь за большие рюкзаки с едой. Среди силов, которым помогал Клифф, попадались те, кто забирал вещи погибших, и тогда землянин лишь отворачивался, не зная, как реагировать, если реагировать вообще. При теле молодого сила, еще подростка, нашелся четвероногий пушистый зверек. Таких Клифф еще не видел. Животное застыло, привязанное к хозяйской руке, и глазки его продолжали поблескивать в смерти.

Люди работали методично, обходя дом за домом, когда вдруг появилась чужацкая самка и кинулась на Клиффа. Она осыпала его явными оскорблениями и колотила узкими когтистыми кулачками. Подоспел другой сил и оторвал ее от человека. Самка осела, разрыдалась, замурлыкала что-то, и ее увели. Клифф после этого некоторое время стоял неподвижно, пытаясь успокоить бурлящие эмоции.

Однажды его напарники вскрыли небольшой подвал, служивший ранее чем-то вроде винного погребка. Клифф потом снова прошел мимо этого места, неся на плечах тело, и услышал, как силы веселятся, горланя пьяные песни. Еще позже он снова встретился с их группой и отметил, что, в отличие от других поисковых отрядов, эти силы работают энергично, находя вроде бы даже некоторое удовольствие в своем труде. Что б они в подвале ни пили, а это им помогло.

Шло время, и Клифф потерял счет трупам. Число жертв, по его прикидкам, зашкалило за тысячи, может, десятки тысяч, и ему больше не хотелось об этом думать. Смертный приговор был безжалостно вынесен всем, кому не повезло в тот момент находиться в беззащитном городе: детям, старикам, домашним животным…

Рабочие силы держались все молчаливей, дни растягивались в вечность, словно утекали по извилистой трубе. Однажды, под конец, когда оставалось обыскать лишь несколько улиц, а поисковые отряды прочесывали последние полуразрушенные дома, в небе появился какой-то аппарат. Двигаясь с едва слышным шелестом, он пролетел над городом и сбросил овальные пленочные листы, усеянные замысловатым шрифтом. Людям, разумеется, воззвание ничего не говорило, но один из силов зачитал его вслух, переводя на ломаный англишский:

Вы уничтожены были за то, что приютили Позднейших Захватчиков. Если им потакать, разрушат наш уязвимый вечный рай, станут чинить переполох, принесут болезни и ужас вам, а еще многим другим, кто в теплом взаимопонимании обретается под Вечным Солнцем. Нанесли мы удар по месту, где, как было известно, находятся Позднейшие Захватчики и те, кто этим преступникам помогает укрываться после побега. Сопутствующие разрушения не входили в наши планы и стали неизбежным печальным следствием работы по наведению порядка в нашей великой Чаше.