Теория поля

– Нужно было наконец поставить его на место. Хотя, если признаться честно, я себя в тот момент не контролировал. Если бы ты меня не удержала, я бы мог с ним что-нибудь сделать. Наверное. У меня такое не часто, но пару раз уже бывало.

– Глядя на тебя, не подумаешь. А вообще тебе не идет. Это не твой стиль, ты же у нас интеллектуал. Но ты меня напугал! На всю жизнь! Я теперь никогда тебя злить не буду, ну его на фиг! Не дай бог, еще раз такое увидеть.

– Знаешь, не применительно к этому случаю, а так, вообще, в целом я считаю, что с людьми нужно разговаривать на доступном им языке. Иначе они просто не поймут тебя. С хамами надо разговаривать по-хамски. Твою вежливость или учтивость они воспринимают как слабость и наглеют еще больше. А если использовать их наречие, они, может, и не исправятся, но, по крайней мере, хоть поймут, что им сказали. Коли человек воспринимает только силу, то с ним и разговаривать нужно с позиции силы.

– Но ведь тогда ты опускаешься до их уровня!

– Да, это так. Конечно, лучше с такими людьми и вовсе не иметь дела, но как себя вести, если все-таки приходится? Молча терпеть и успокаивать себя, что ты выше этого? Культурные люди обычно предпочитают не отвечать хаму в том же стиле, но почему? Что важнее – сохранить лицо или все-таки решить вопрос окончательно? Подняться до моего уровня он не сможет, а значит, мне приходится опускаться до его методов общения. Я не вижу ничего зазорного в том, чтобы на время стать другим. Раз уж иначе поговорить с человеком невозможно. Ты же с англичанином беседуешь по-английски, и это вовсе не значит, что ты теперь отныне и навсегда англичанка. Точно так же вынужденное хамство с моей стороны не означает, что и сам я стал хамом. Я так считаю. Вот тебе, к примеру, я бы никогда не смог нахамить!

– Ты меня успокоил, – улыбнулась Лена. – Нет, а все-таки потешно он завалился. Весь этот мусор на полу, и Цыпкин в середине в мокрых штанах. И ты такой нависаешь над ним злобной, незгибаемой скалой!

Лена начала смеяться. Уровень адреналина упал, напряжение стало отпускать, а впечатления все еще оставались яркими и свежими. К тому же организм остро нуждался в разрядке. Перед глазами вновь проносились картинки недавнего эпизода, но теперь они представлялись скорее комично, нежели трагично. Молодые люди, вспоминая эти моменты, смеялись все сильнее и сильнее, пока не зашлись оба в неуемном, оглушительном хохоте. Здоровый смех позволил расслабиться окончательно.

– Пойдем, надо убрать весь этот бардак, – все еще хихикая, сказала Лена, и они дружно направились обратно в лабораторию.

* * *

Вечером, часов уже около десяти, зазвонил домашний телефон Козыревых. Взяв трубку, Арсений услышал приятный женский голос:

– Привет!

Это была Вика.

– Привет!

– Узнал?

– Узнал, конечно, рад слышать!

– Ну вот, значит, богатой не буду.

Несмотря на напускную веселость, девушка заметно волновалась. Молодой человек решил поскорее ее успокоить.

– Хорошо, что ты позвонила. А то я уже думаю, куда пропала, где теперь искать. Ну рассказывай, как там у тебя дела, чего нового?

– Да что тут может быть нового? Ресторан закрылся, сезон закончился. Съездила в Симферополь, купила себе кое-что. Все лето работала, захотелось как-то себя порадовать. Теперь вот надо найти хоть какой-нибудь доход на зиму.

– Есть варианты?

– Меня обещали в ларек устроить, торговать там газетами, журналами, сигаретами всякими. Пока не открылся, бездельничаю. Зато у нас такая погода теплая! Гораздо теплее даже, чем когда вы были. Солнышко, море двадцать два градуса! Народу никого нет. Можно целый день на пляже валяться!

– А у нас тут промозглая осень. Дождь и слякоть. Холодно и мерзко.

– Приезжай, я тебя согрею.

– Я бы рад, только праздник закончился, суровые трудовые будни.

– Да я понимаю. Это я так, шучу. Как сам вообще? Расскажи, что делаешь?

– Похвастаться особенно нечем. Работаю. Мама вот тут меня в аспирантуру сватает, но я пока сопротивляюсь. Тебе, кстати, привет от нее!

– Спасибо. Ты слушайся маму, она плохого не посоветует.

– Хорошо, я постараюсь.

– Знаешь, мне не очень удобно тебе звонить. Я сейчас у соседей. Давай лучше договоримся, когда ты сможешь позвонить мне. Я приду и буду ждать.

– Хорошо, давай телефон. В какое время тебе удобно?

– Да в любое. Как сейчас, например.

– Договорились! Через неделю в это же время я тебя наберу.

– Ладно. А у меня над кроватью висит твой попугай.

– Теперь он твой, – улыбнулся Арсений.

– Для тебя он мой, а для меня он твой. Когда мне грустно, я смотрю на него и вспоминаю тебя. Я часто на него смотрю.

– Не грусти, малыш!

– Я постараюсь.

На какое-то время в трубке повисла неловкая пауза. Арсений не знал, что сказать, а Вика подбирала слова. Наконец, она нарушила тишину:

– Я тебе письмо написала.

– Письмо? Настоящее, бумажное? – Козырев начал уже забывать, что кроме электронных писем бывают еще и обычные. – Я пока не получал. И что там?

– Узнаешь, когда прочитаешь. Только бы дошло.

– Да уж, наша почта не самая надежная. Но теперь буду ждать с нетерпением!

– Я тоже буду ждать. Твоего звонка. Ты только позвони обязательно, хорошо?

– Хорошо, я обещаю.

– Тогда пока?

– Целую тебя. Очень рад был тебя услышать! Правда!

– Не знаю, мне стало еще грустнее… Но все равно… Ладно. Целую!

Арсений положил трубку и задумался. Перспективы продолжения отношений выходили весьма туманными. Тогда зачем он пообещал позвонить? Ведь она действительно будет ждать. Зачем он вообще оставил ей свой номер? Он просто не мог поступить иначе. И он, конечно же, ровно через неделю исполнит данное ей обещание. Но как быть потом? Может быть, честнее сказать девушке правду? «Ты знаешь, мне кажется, у нас вряд ли что-то получится». Но она сама это знает и не спрашивает о перспективах. Просто порвать отношения? Особых причин не было. Разрывать отношения просто потому, что, как ему кажется, из этого ничего не получится? Только из-за этого, пожалуй, не стоит. «Ведь мне приятно, что она позвонила, – думал молодой человек. – И вообще, нам хорошо вместе, пожалуй даже, она мне нравится. Но, с другой стороны, если я не собираюсь продолжать отношения, правильнее и честнее сразу сказать ей об этом. Ей, конечно, будет больно, но не так больно, как, скажем, через год. Ладно, если бы этот год мы оба прожили счастливо. Так ведь нет, все это время она будет страдать и на что-то надеяться, а надеяться-то особо и не на что. А я, получается, просто держу девушку «про запас», так, на всякий случай. Нет, это неправильно, не по-мужски. Итак, решено! Нужно немедленно все прекратить! Зря я оставил свой номер. Через неделю скажу ей, что нам не стоит больше общаться».

Ровно через неделю в точно назначенное время Арсений набрал телефонный номер, оставленный Викой. Она сразу взяла трубку. Голос был очень радостный.

– Привет, я знала, что ты позвонишь!