Ала ад-Дин и повелитель джиннов

Но троим ифритам было вовсе не до него.

– Уйди! – проревел один из сгустков огня.

– Отстань! – ответил другой.

– Не лезь! – грозно предупредил третий.

– Вот именно, – поддакнул сидящий на камне ифрит по привычке, играя кольцом в носу.

– Как знаете, братья, – буркнул под нос правый ифрит, разглядывая камень. Потом почесал ногу об ногу и решил примерить камень к своему лбу, просто так – ведь интересно же, согласитесь!

Земля дрогнула под его ногами и пошла трещинами.

Три огненных факела мгновенно замерли там, где стояли, вновь обратившись в грозных ифритов, побитых, в кровоподтеках и синяках. И еще с растерянными физиономиями – неясно, за что бились. Они взирали на ярко сверкавший во лбу правого ифрита рубин, который тот безуспешно силился оторвать.

– Что ты натворил, идиот?! – вскричал первый, схватившись за голову.

– Я не специально, честное слово! – захныкал правый, озаряя светом рубина площадку у пещеры и близлежащие скалы. – Оно само получилось.

На помощь правому ифриту пришел левый и вцепился в камень обеими лапищами, упираясь ногой в колено собрата.

– Я сейчас, не переживайте. Я его выдерну, – пролепетал он, воспламеняясь от натуги, но рубин не поддавался.

– Дурак безмозглый! – возмутился второй ифрит.

– Блин, нафиг! – только и выдавил третий, у которого уже не осталось слов.

– Вот именно, – почесался четвертый, вновь зевнув. Ему-то уж точно не было до всего этого никакого дела.

– Не выдирается, – приуныл левый ифрит, отступив, и развел руками.

– Как… не выдирается? – сглотнул первый.

– А вот так: не выдирается, и все тут! – клацнул зубами левый.

– Ты что-то не так делаешь, – усомнился второй. – Мне кажется, его нужно сначала немножко повернуть по часовой стрелке… или против часовой? – задумался он, уставясь в звездное небо и поднеся палец ко рту.

– Да дать ему в морду, – выкрикнул третий ифрит, яростно взмахнув кулаком, – он сам и отвалится!

– Вот именно! – четвертый даже привстал с камня.

– Не надо мне в морду, – перепугался правый ифрит. – Не надо!

– Гаси его! – крикнул первый, призывно взмахнув рукой.

– Мочи! – заорал что есть мочи второй и бросился на правого ифрита.

– А может, не надо, а? – засомневался третий, а четвертый на всякий случай промолчал – еще, чего доброго, потом виноват останешься.

– Ай! – вскричал правый и полез на стену. – Не трогайте меня. Я не виноват! Я…

– Эй вы, шайтановы отродья, – донесся неведомо откуда слабый, но очень знакомый голос, и все шестеро ифритов закрутили головами.

– Колдун… это колдун… колдун жив… – зашептались трое ифритов, сбиваясь в плотную кучку и опасливо озираясь по сторонам. Но колдуна нигде не было видно.

– Вот именно, – вздохнул четвертый, крутанув саблю. – Живучий, гад!

И трое ифритов уставились на него. Подобная многословность пугала едва ли не больше, чем невероятная живучесть злобного могучего колдуна. И в наступившей тишине ифриты услышали тихий скрип и потрескивание, доносившиеся неведомо откуда.

Правый ифрит сполз со стены, куда успел забраться, схватил оброненную саблю и повел головой. Яркий свет, лившийся из рубина в его лбу, скользил по скальной стене, словно луч прожектора. Ифриты, затаив дыхание, следили за ним. Луч поднимался все выше и выше по откосу, мазнул по сухому дереву с кривыми сучьями, росшему из скалы на высоте самого высокого минарета, последовал дальше, но внезапно замер и вернулся к дереву, застыв на нем дрожащим ярким пятном.

На толстой нижней ветке, суча руками и дрыгая ногами, обутыми в чувяки, висел колдун, зацепившийся за выступающий сучок набедренной повязкой. Ветка тихонько поскрипывала; набедренная повязка, сдавая, предательски трещала.

– Снимите же меня, болваны! – Колдун осознал, что обнаружен, и забился в полную силу, раскачиваясь на ветке, словно игрушка на праздничной елке. – Я сейчас упаду, и тогда вам всем не поздоровится!

– Лучше подождать, – предложил четвертый.

– Я тебе подожду, орясина! – замахал руками колдун. – Я тебе так подожду! Снимите меня немедленно.

– Грохнется – костей не соберет, как пить дать, – зашептал первый. – Брат прав: лучше подождать.

– А если соберет? – усомнился второй.

– Все возможно, – кивнул третий, не отрывая пристального взгляда от высоко висящего колдуна.

– Чего вы там шепчетесь? – вновь дернулся колдун и затих – ветка скрипнула сильнее, чем обычно. – Снимите же меня отсюда! – В голосе Абаназара слышалось непередаваемое отчаяние.

– Пусть повисит пока, – приободрился первый.

– Ага, пусть повисит, – поддакнул второй.

– Вот именно, – сказал третий, и теперь все уставились на него. – Что? – спросил тот, смутившись под пристальными взглядами товарищей.

– Я же сейчас упаду, эй! Я же свой, ваш! – продолжал надрываться колдун.

– Может, все-таки снимем? – предложил сердобольный правый ифрит с камнем во лбу.

– Зачем? – моргнул первый.

– Он и вправду вроде как наш. Если он угробится – наш господин нам не простит.

Трое ифритов задумались. Резон в словах рубиноносного ифрита, конечно, был: колдун – он ведь ближе к шайтану, нежели к всевышнему. Но с другой стороны, помогать колдунам не входит в обязанности ифритов, хотя…

Тр-рах!

– Ай-я-а-а! – вскрикнул Абаназар и, подвывая и хлопая набедренной повязкой, понесся вниз со всевозрастающей скоростью.

Глава 16. Пожа-алуйста!