Время последних песен

– Сделай наш мир лучше, – попросила она.

– Освободить тебя от рабства? – Спросил я, не особо понимая, как бы я это мог сделать. Моей зарплаты хватит разве что на ящик контрабандного виски.

– Нет.

– Тогда как?

Мы подлетали к кораблю волхов с теневой стороны. И ответа я не услышал.

Глава четвёртая

Перед полётом к объекту я прошерстил всю память нашего Корабля на счёт любого упоминания расы волхов. И оказался не просто удивлён, а очень удивлён.

До определённого момента они развивались, как и все. Воевали, строили, снова воевали, избавляясь, таким образом, от перенаселения. Но однажды они поняли, что их планета больше не может выносить их присутствия. Ресурсы исчерпаны. Природа загублена. Воевать больше не с кем и не за что.

Они ушли. Разлетелись во все стороны от своей родины на огромных, словно планетоиды сферических звездолётах в поисках нового дома. Они уносили с собой в необъятные просторы космоса не только знания и опыт, накопленные за всю историю их цивилизации. Их сферические ковчеги несли в своих чревах десятки тысяч эмбрионов. Этим наследникам великой расы предстояло родиться уже в новом мире и стать его хозяевами. Вот только отправлялись в свой путь волхи практически наугад. И многим их кораблям суждено было стать ледяными блуждающими во вселенной могилами для своих экипажей.

Но прежде чем волхи разлетелись по галактике, их учёные сделали то, чего не могут повторить даже через двести тысяч лет. Они научились управлять временем и пространством! Древние боги помогли им преуспеть в этом.

Научиться научились. Однако столкнулись с чем-то, что свело все их потуги почти к нулю. С какими-то Константами. Так их назвали.

Оказалось, что в каждом живом мире в независимости от уровня развития присутствует некий стержень, не позволяющий ему перейти в состояние хаоса. И эта Константа не даёт возможности привнести что-либо извне. Сама того не подозревая. И это не неодушевлённый предмет или природный фактор, а разумное существо.

Похоже, и с Землёй у волхов возникла такая проблема.

Поняли они это до высадки или после? Сумели решить проблему и ассимилировались с землянами, или так и не высадились на поверхность, навечно оставшись замурованными в единственном мгновении. Найду я на их борту живой экипаж, или только тени давно умерших людей? Об этом я думал, пока летел в чреве дочери нашего Корабля в присутствие двух здоровенных парней и диковатого старпома.

Хорошо хоть связь с материнским Кораблём присутствовала. Внутри самого временного пузыря, как оказалось, все физические законы продолжали привычно действовать. Капсула была как бы отдельной маленькой вселенной изолированной от остального космоса.

– А что мне там искать? – Поинтересовался я пока матросы лазерными пилами мучали оказавшееся весьма прочным тело сферы волхов.

Капитан долго не отвечал. Ящерка тоже подозрительно молчала.

– Вы знаете нечто большее, чем я?

На память пришли оговорки Капитана. Я не просто так оказался здесь и сейчас. Какая вероятность в бескрайнем космосе найти разбитый истребитель? Никакой! Если тебе заранее не прислали его координаты. И каким образом, а главное, почему именно подобравший меня корабль перенёсся через тысячелетия именно в это время и это место?

Не верю я в такие случайности.

***

В итоге со мной отправили старпома и двух крепких матросов. Не тех, которых ранее присылали за мной. Маленькая ящерка, в силу младенческого своего возраста служившая матери челноком проглотила их одного за другим вслед за мной с тем же строгим наказом: ни в коем случае не переваривать. Таким образом происходила посадка. О способе высадки думать как-то не хотелось.

«Желудок» нашего челнока оказался на удивление комфортабельным. Имелись даже четыре вполне удобных кресла. Но никакого намёка на пульт управления или обзорные экраны не было. Как оказалось, челнок управляется силой мысли, а изображение окружающего мира ящерка проецирует прямо в мой мозг. Технологии далеко отстоящего будущего поражали меня всё больше и больше.

Старпом ехидно улыбался. Он прятал свою улыбку в кулак. Но она морем растекалась по всему его лицу. Не заметить было невозможно. Его примитивный мозг источал лишь одну мысль. Он оказался наедине со мной вне власти Корабля и капитана. Его кулаки сжимались в предвкушении пыток предназначенных этому ублюдку – мне! Его зубы скрипели, перетирая друг друга в пыль. Будь у него пломбы, они бы уже вылетели от напряжения.

Какая досада! То, что их у него не было. Давно не встречал существ с таким низким уровнем инстинкта самосохранения.

– Сожрёшь его, если я не вернусь, – приказал я дочке Корабля. – Не раньше! Он мне может ещё понадобиться, – я кивнул на находящегося в глубоком нокауте старпома. – Скажи: «честное пионерское».

– Честное пионерское, – пообещал ребёнок ящерки. – А этих двоих можно? – Заискивающим голосом, спросил она.

Иногда терпение меня покидает. Как я понял, в особенности в воспитании детей и их мам. Особенно, если они не люди!

– Давай так, – немного поразмыслив, предложил я. – Вхожу первым. Если не выхожу через сутки, можешь выгрызть всё нутро этого футбольного мяча. И сестёр пригласи.

– А что такое «футбольный мяч»? – Поинтересовалось дитятко.

Хорошо, что я не фанат этого вида спорта. И драться с космическими ящерами не собираюсь. Хотя, зная наших ультрас, не очень известно, какая бы скотина победила!

За такой беседой время в пути до корабля волхов пролетело незаметно. Мы пристыковались (или скорее вцепились когтями) к его поверхности. Высадка, слава богу, производилась через то же естественное отверстие, что и посадка. Космическая рептилия просто отрыгнула часть содержимого кабины. И два приданных мне матроса выйдя наружу, ловко принялись орудовать весьма эффективным лучевым режущим инструментом. И всё равно скорлупа сферы поддавалась с большой неохотой. Едва края надреза остывали, как он начинал самопроизвольно затягиваться подобно ране на коже, только гораздо быстрее.

На мой мысленно посланный челноку вопрос о том, как им удаётся обходиться вне его без скафандров, ящерка ответила, явно несколько удивлённая моим невежеством:

– Я накрыла нас силовым полем, которое защищает от внешней среды и удерживает воздушное давление.

Между тем здоровые парни, похоже, отковыряли-таки, в конце концов, кусок обшивки звездолёта волхов.

– Командир, что делать? – Спросил один из них. – Она затягивается.

Биосистемы, вспомнил я. Сфера сама себя лечит.

Но тогда, надо полагать, и волхи в состоянии были вылечить себя сами. Целая раса не могла просто так исчезнуть.

Вот они – загадки пирамид и каменных вселенных в Карелии! Может это и есть их следы, оставленные в книге нашей истории?

– И десятки тысяч сгоревших заживо в Индии, – произнёс внезапно появившейся в голове голос. – И трёх метровые боги, и твари о шести руках – их помощники. И геномодифицированный мальчик с хоботом.

– Идём уже.

Я нырнул во всё ещё существовавшее отверстие.

А вот моим сопровождающим сделать этого уже не удалось. Проделанная в корпусе дыра внезапно стала затягиваться значительно быстрее. В других обстоятельствах растерянные выражения лиц этих амбалов показались бы мне даже смешными. Но только не теперь, когда я оказывался в одиночестве на чужом космическом корабле.

– Пилите снова и вытащите меня! – Прокричал я в сторону почти уже закрывшегося отверстия, особо не рассчитывая на то, что среди свиста выходящей в вакуум атмосферы корабля, мня кто-то услышит.

Нет. Всё не так просто. Эта мысль как-то сама пришла ко мне. Этот корабль ждал меня! Точно так, как предыдущий меня ловил. И остальных он теперь не пустит, пока не разберётся со мной. Ребята могут пилить хоть до второго пришествия. Хотя за пять тысяч лет до моего рождения и первого ещё не случилось!

Однако не станем пошлить про религию. И уж точно не в этом месте и не в это время. Ибо всё более вероятным казалось участие во всём происходящем каких-то могущественных ничем иным себя пока не проявляющих сил.

Первым делом я осмотрелся и сразу удивился, ибо аварийные лампы работали. Такое бывает, когда цикл жизни корабля ещё не завершён. А, следовательно, мне не придётся бродить в полной темноте по незнакомым коридорам.

И ещё здесь присутствовала гравитация!

Либо волхи осилили вдобавок и искусственную силу тяжести. Либо, всё проще. Шар висел в капсуле времени над планетой. Он не вращался вокруг неё. Никакого эффекта свободного падения. Обычное земное притяжение, пусть и немного меньшее, чем на поверхности.

Эти мысли становились побочными. Надо было решать: куда идти.