Жертва

– Где мы её устроим? Не в нашей же спальне. В холле духота, во второй комнате полный беспорядок, стройматериалы, банки с краской…

– Ничего, в холле на кушетке постелешь… Давай, скажи ей, что мы едем, – торопился Ибрагим, подхватывая её чемодан. – Уже очень поздно, я валюсь с ног. И не ел ещё…

Увидев чемодан в руке Ибрагима, Сандра внезапно обратилась к нему на хорошем английском:

– Я и сама могу понести чемодан. Зря вы мне помогаете, – отчеканила она.

– Спускайся к машине! – по-русски громко скомандовал тот, пропуская её вперёд.

Сандра, как загипнотизированная, начала неторопливо спускаться по лестнице.

Эмма заперла дверь квартиры и последовала за ними.

* * *

Когда они уже были дома, Ибрагим по телефону предупредил своего сменщика, что машина понадобится к утру.

Сандра прошла вглубь холла, села в одно из кресел и уставилась немигающим взглядом в одну точку.

– Сандра, идите, примите душ и переоденьтесь в домашнее, – проговорила Эмма, протягивая ей банное полотенце, халат и тапочки.

Зачем?

– Чтобы почувствовать себя лучше, освежиться. Голова перестанет болеть, – терпеливо объясняла Эмма.

– Ничего страшного. Обойдусь! – сказала, как отрезала, Сандра, тем не менее выхватив у неё из рук вещи.

Ибрагим, взбешённый неадекватным поведением гостьи, гаркнул, указывая на дверь ванной комнаты:

– Сейчас же иди в ванную! Прими душ! Быстро!

Сандра покорно поднялась и вскоре скрылась за дверью, осторожно прикрыв её за собой.

– Заметила? Она понимает только команды, – проводив её взглядом, обратился Ибрагим к жене. – Ты с ней так мягко, а она отвечает хамством или вообще не реагирует. А если прикрикнуть на неё, сразу подчиняется и делает, что прикажут…

– Да уж… – ответила Эмма. – Значит, пока она такая, будешь говорить с ней ты. Надеюсь, выспится и к утру станет другой… нормальной…

Он пожал плечами.

– Слушай, только тут очень душно, в холле. Как ей тут спать? Кондиционер-то только у нас… – волновалась Эмма.

Ибрагима это беспокоило меньше всего.

– Ничего, потерпит.

– Не представляю, как спать в такой духоте? Я же вторую комнату закрою на ключ: там балкон, и я боюсь.

– И это… убери острые предметы. Из ванной бритвы, из кухни ножи, вилки и всё, что найдёшь, острое и опасное, – подсказал Ибрагим.

Супруги прислушались: из душа доносились звуки льющейся воды.

– Уверен, эта дура под душ пошла в одежде, – переживал Ибрагим. – Иди, посмотри, всё ли у неё в порядке. А потом давай, накрой-ка на стол, я умираю с голоду. Надо и её заставить поесть с нами.

Эмма приоткрыла дверь в ванную. Перед ней стояла Сандра, взгляд которой ничего не выражал.

Эмма вздрогнула от неожиданности.

– Может, вам помочь? – решилась предложить она, чтобы что-нибудь сказать.

Зачем?

– Чтобы вы приняли душ.

– Выйди, и я приму душ.

– Ок.

Как только Эмма прикрыла за собой дверь, сразу же раздался щелчок замка.

Супруги переглянулись. «Заперлась…»

– Всё будет хорошо, я уверена… – сказала Эмма, то ли пытаясь успокоить мужа, то ли чтобы успокоиться самой.

– Надеюсь, – неубедительно поддержал жену Ибрагим.

Его одолевала усталость, день выдался тяжёлым.

Эмма накрывала на стол.

Через некоторое время дверь ванной комнаты распахнулась и как ни в чём не бывало появилась Сандра с завёрнутыми в полотенце влажными волосами, в халате и тапочках.

Ибрагим жестом указал ей на стул.

– Садись! – скомандовал он, накладывая ей на тарелку всего понемногу.

Сандра покорно села за стол и взялась за лепёшку.

– Вот сыр! Бери, ешь! – приказывал Ибрагим, придвигая тарелку с сыром поближе к ней.

– Это слишком много. Я столько не ем, – сказала Сандра равнодушно.

– Ешь, сказал! Ты давно не ела. Проголодалась же! Поэтому ешь! – настаивал Ибрагим, положив ей на тарелку ещё и жареную куриную ножку.

– Не дави на неё, – коротко бросила мужу Эмма по-английски.

– Она голодная, – по-английски же откликнулся он.

Сандра вяло начала есть, но совсем скоро оставила вилку и, странно ссутулившись, опять уставилась куда-то остекленевшим взглядом.