Утопи свои обиды

Ника по-хозяйски разлил вино по фужерам и провозгласил:

– Давай… можно на «ты»?.. Давай выпьем за знакомство!

Это звучало несколько искусственно, но иные слова сейчас не приходили на ум. Отпив вина, Светлана разрумянилась и стала с интересом разглядывать видневшийся невдалеке причал с рыбацкими лодками и прогулочными катерами. Но в сгустившейся темноте их видно почти не было – лишь огоньки с мачт, заливавшие мерцающим жёлтым светом плиты причала и отражавшиеся в чёрной неподвижной воде у берега.

– Откуда вы… ты так хорошо знаешь русский язык? – Светлана придвинула к себе тарелку и отломила кусок лепёшки.

Ника усмехнулся и сказал:

– Я из Москвы. А в Пирее живу почти десять лет. С те пор, как приехал.

– Расскажи мне, милый «Усама Бин-Ладен», – Светлана тоже усмехнулась, – какая здесь жизнь? Где тебе лучше – здесь или там, в Москве? Не жалеешь о том, что уехал?

– Сложный вопрос. – Ника поковырял вилкой рыбу и вздохнул. – И там, и здесь в принципе одно и то же…

Сам того не ожидая, он принялся рассказывать Светлане о том, как нелегко ему было в Москве, да и здесь едва ли легче, но он очень хотел бы однажды разбогатеть, и это непременно случится, лишь бы подвернулся случай. Он готов на всё, даже запродать душу дьяволу, только бы это произошло поскорее. Где жить – в принципе не так важно, потому что везде можно хорошо устроиться, если есть деньги, и везде можно ходить с протянутой рукой, если их нет.

Светлана задумчиво слушала его, отпивала мелкими глотками вино и глядела на огоньки на причале. Лицо её было грустным, и Ника даже забеспокоился, что расстроил её своими рассказами, лучше бы травил какие-нибудь анекдоты, которые у любого грека всегда наготове для охмурения симпатичной иностранки. Он выпил залпом половину фужера и виновато уткнулся в тарелку с рыбой.

В телевизоре, наконец, включили звук, и посетители таверны принялись дружно смотреть футбольный матч, шумно реагируя и размахивая руками.

– Да, удача – странная штука, – сказала Светлана, – кто-то не прилагает никаких усилий, и ему везёт день за днём, а другой из кожи вон лезет, чтобы ему хоть чуть-чуть легче стало, только всё это пустые хлопоты…

Ника мрачно уничтожал свою рыбу и молчал. Потом поглядел на часы и сказал:

– Поздно уже, может, пойдём? Переночуем у меня, а к завтраку я отвезу тебя в отель. Хорошо?

От таверны до его особнячка они добрались минут за двадцать. По дороге Ника краем глаза разглядывал Свету, и она уже казалась ему каким-то неожиданно близким и родным человеком, который в отличие от других смог его выслушать и понять. Ему не нужно сочувствия, ведь с этой женщиной он проведёт всего одну ночь и вряд ли когда-то встретится ещё раз. Тем не менее… Он чувствовал лёгкую досаду от того, что не сдержался и наговорил лишнего, хотя требовалось всего-то изображать мачо, который доставит удовольствие ей и, естественно, себе. Наверняка она не рассчитывала на большее, легко согласившись провести с ним вечер. Ну да ничего страшного, решил он, хоть начало и смазано, зато ночь будет великолепной, и больше расслабляться я себе не позволю.

Едва они пришли домой, Светлана сразу отправилась в душ, а Ника присел в кресло и закурил.

– Ты знаешь, – донёсся до него голос из душа, – был у меня когда-то знакомый. Я постоянно вспоминаю о нём и всё думаю, удалось ли ему поймать свою удачу за хвост или нет? А ведь он рассуждал так же, как и ты, но всё-таки попытался…

Ну вот, недовольно подумал Ника, сейчас станет рассказывать про одного из своих ухажёров, который попробовал в мутной водичке половить рыбку и наверняка влип в какую-нибудь историю… Впрочем, раз уж взялся сам выкладывать душу, то слушай и терпи…

Светлана вышла завёрнутая в большое махровое полотенце Ники и присела рядом на подлокотник кресла.

– Погоди с рассказом, – Ника приложил палец к её губам и притянул к себе. – Потом расскажешь…

Светлана не сопротивлялась. Они перебрались в спальню, и там им уже было не до воспоминаний о каких-то полузабытых старых знакомых.

До самого рассвета, пока розовые лучи утреннего солнца не стали проникать в неплотно запахнутые шторы на окнах, они не смыкали глаз, и, лишь окончательно выбившись из сил, Ника задремал. А Светлана, разгорячённая и раскрасневшаяся, спать, видно, не собиралась.

– Помнишь, я тебе хотела рассказать про одного своего знакомого? – проговорила она, откинувшись на простынях и глядя в окно на посветлевшее небо. – Так вот, это было лет пятнадцать назад, когда я совсем ещё молоденькой девчонкой только-только устроилась в проектный институт, работавший на оборонку. Что я умела после школы? Да ничего толком, потому и взяли меня работать на ксерокс. Не забыл про такой допотопный аппарат для копирования бумаг? Работать на нём несложно, но дело мы имели с чертежами секретных изделий, которые там проектировали…

– Это мне не интересно, – лениво протянул Ника, стараясь изо всех сил не заснуть и тем самым не ударить лицом в грязь. – Я в технике, как и в балете…

– Нет, послушай! Работал у нас начальником одного отдела человек, который мне нравился. Когда он приходил в наше бюро что-то копировать, я чуть сознание не теряла от счастья, а он меня даже не замечал. Сделайте, мол, барышня, быстренько мой заказ, и до свидания. Так продолжалось довольно долго, пока вдруг не стали наш институт сокращать. Сократили и его отдел вместе с ним, и нам строго-настрого запретили выполнять какие-нибудь работы для тех, кого сокращают. Мало ли какие секреты они захотят унести с собой, ведь, ясное дело, люди обижены, потому что их выбрасывали на улицу…

Ника без интереса слушал её и всё никак не мог понять, для чего она рассказывает.

– Так вот, Дмитрий, его так звали, пришёл перед самым увольнением и попросил сделать довольно много ксерокопий нескольких изделий, автором которых сам и являлся. Я обязана была ему отказать, ведь он наверняка знал о запрете, но не смогла. Я сразу поняла, что он хочет забрать чертежи с собой. Главное, чтобы его на проходных института не задержали, а то бы он погорел, и я вместе с ним. Но никому ни до чего дела не было, ведь вокруг происходили такие события… А потом я узнала, что он уехал в Израиль и наверняка увёз с собой свои изобретения.

– И что же в этих изобретениях такого секретного? – усмехнулся Ника. – Уже столько времени прошло, и они наверняка устарели. А двадцать лет назад, может, и были актуальны…

– Ты так думаешь? А я вот совсем недавно прочла в одной российской газете, что в Израиле создают совершенно невиданное оружие, но не силами оборонной промышленности, а кустарным способом, потому что выходцам из России не особенно доверяют. И самое интересное, что в газете упомянули его имя… Прошло столько лет, и я его почти забыла. А тут вспомнила.

Ника лениво потянулся на кровати и неспешно прикурил сигарету:

– Статейка-то, небось, пропагандистская, мол, не ценят русскоязычного эмигранта в этом оплоте сионизма, на работу по специальности не берут, а он им за это пушки почти на коленке выпиливает! Здесь, в Греции, не лучше ситуация… Однако тенденция!

– Напрасно иронизируешь. Мне уже потом, через некоторое время после того, как он уехал, сообщили, что его изобретения снова заинтересовали военных, да только поезд ушёл – он какие-то там самые важные вещи уничтожил перед увольнением, а без них никакого смысла в оставшихся чертежах нет.

– И ты хочешь сказать… – Нике неожиданно показалось, что в рассказе Светланы есть какое-то рациональное зерно, только пока не ясно, как этим воспользоваться. – И ты хочешь сказать, что изобретения до сих пор в руках твоего приятеля, а в Израиле сплошь и рядом на ответственных постах такие дураки, что никак понять не могут, какое им счастье привалило, да?

– Я хочу сказать одно. – Светлана начала одеваться. – Вот пример человека, который воспользовался случаем. Ты об этом, кажется, говорил? Не всё от самого человека зависит, есть обстоятельства повыше нашего желания. Но нужно хоть что-то делать…

Ника её уже не слушал. Он лихорадочно прикидывал, что мог бы, наверное, предложить какому-нибудь заинтересованному человеку информацию о находящемся в Израиле приятеле Светланы. Правда, эта информация пока не стоит и выеденного яйца, но можно было бы подумать, как эту информацию преподнести. Только кому её предложить? Оружейные разработчики в друзьях у Ники не ходят, как, впрочем, и те, кто оружием торгует. Но ведь разговор-то не об оружии, а о принципах и идеях, которые ценятся наверняка выше, чем непосредственно железки…

– Как зовут твоего друга? – спросил он.

– Никакой он мне не друг! – надулась Света. – А звали его Дмитрием. В Израиле же он поменял имя на Давида. Об этом я из газеты узнала. Фамилия его Бланк – как была раньше, так и осталась.

– В каком городе он живёт?

– Откуда я знаю! Я с ним что, переписываюсь?! – Светлана достала из сумки косметичку и стала наводить на лице порядок. – Эта была всего лишь газетная заметка. И то явно откуда-то перепечатанная.

– А если я его найду, – сказал Ника, – я бы мог от тебя передать привет?

– Ну, если он меня вспомнит. Хотя сомневаюсь… А ты его и в самом деле можешь найти?..

После того, как Ника отвёз Светлану в отель, он вернулся в свою машину и задумался. Мысль, конечно, совершенно безумная – разыскать человека, про которого почти ничего не знает, лишь имя и страну, в которой тот живёт. Хотя нет ничего невозможного при современном уровне техники – если человек засветился в газетах, то наверняка о нём будут какие-то упоминания и в интернете… Ну, хорошо, предположим, Ника его найдёт – что потом? Передаст привет от какой-то давно забытой девицы с работы? В лучшем случае, этот Давид пошлёт его подальше. Но… для чего вообще разыскивать этого Дмитрия-Давида? Если и удастся вытащить из него какие-то секреты, в чём есть громадные сомнения, то что с этим делать? Что он в оружии понимает?..

Весь день Ника был занят с очередной группой туристов и уже решил про себя, что пользы от этой информации никакой, однако какая-то потаённая мысль не давала ему забыть о разговоре со Светланой. Приехав домой под вечер, он устало залез в душ и стал прикидывать, как сейчас свалится в кровать и отоспится за предыдущую бессонную ночь, однако что-то вдруг полыхнуло в голове, и он понял: нужно звонить Хамиду! Хоть он всё ещё обижался на араба, но, может быть, тот посоветует что-то дельное. Всё-таки собаку съел в бизнесе и, если почувствует навар, то разыщет всё, что нужно. Можно ему даже предложить стать компаньоном, но, главное, не выдать всю информацию сразу и кое-что придержать до получения вознаграждения.

Пулей выскочив из душа, Ника завернулся в полотенце и отправился к телефону. Только бы за эти годы Хамид не поменял свой номер.

Но, к счастью, номер был тот же, и Хамид ответил.

– Узнаёшь, брат? – спросил Ника. – Москву ещё не забыл? Бываешь там сейчас?

Своего бывшего помощника араб узнал сразу, будто не прошло с их последней встречи более десяти лет. Ника принялся путано и многословно объяснять, что можно неплохо заработать, продав заинтересованным людям информацию об изобретателе новых видов оружия, однако Хамид сразу оборвал его:

– Ты знаком с этим человеком?

– Пока нет, но знаю, как на него выйти…

– И как?